Глава 48. Побег
Со скрипом деревянная дверь приоткрылась, и Ли Хован осторожно выглянул наружу.
Мягкий послеполуденный свет, пробиваясь сквозь колышущиеся листья, оставлял на земле причудливые тени. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шорохом метлы в руках монаха-уборщика вдалеке. Ничего необычного.
Однако для Ли Хована, осознавшего всю ситуацию, эта мирная картина выглядела совершенно иначе.
"Хм! Всё это притворство, они меня не обманут! Они просто хотят меня успокоить, чтобы я добровольно согласился участвовать в их так называемом великом посту!"
Внезапно Ли Хована осенила мысль.
"Постойте, зачем им это? Я всего лишь обычный человек, а они так сильны. Если бы хотели что-то сделать, могли бы просто применить силу".
На этот вопрос пока не было ответа, да Ли Ховану он сейчас и не нужен был. Всё, чего он хотел, — это как можно скорее выбраться из этого жуткого места.
Пока Ли Хован размышлял, не следит ли за ним монах-уборщик, тот, собрав листву, развернулся и ушёл.
"Монахи храма Единого Достоинства не заметили ничего странного. Это единственное, что я могу использовать", — подумал Ли Хован.
Вокруг никого не было, но Ли Хован не спешил уходить, словно ожидая чего-то.
Время тянулось, ладони Ли Хована покрылись потом.
Донг… донг… донг…
Глухой звон колокола разнёсся по всему храму Единого Достоинства, заставив Ли Хована вздрогнуть.
Проведя здесь какое-то время, Ли Хован уже знал, что этот звон возвещал о наступлении часа Петуха и начале ужина для монахов.
Со скрипом двери Ли Хован с бесстрастным лицом вышел из своей кельи и присоединился к другим монахам, направлявшимся в Трапезную.
Его появление здесь было вполне естественным — в предыдущие дни он всегда приходил на ужин.
Трапезная находилась ближе к главному залу, куда стекались посетители, чем его келья. Если монахи использовали иллюзии, то, очевидно, не хотели, чтобы обычные люди видели их тёмную сторону.
По дороге Ли Хован заметил, что многие монахи украдкой поглядывали на него и перешёптывались, вероятно, обсуждая произошедшее событие.
В их взглядах читались насмешка, враждебность и любопытство.
Но Ли Хован понимал, что всё это лишь игра, монахи просто притворяются.
"Они заодно с Синь Хуэем, в этом храме Единого Достоинства нет ни одного хорошего человека, все они хотят мне зла!" — твёрдо решил Ли Хован.
Пройдя не спеша около получаса, Ли Хован увидел трапезную, заполненную бритыми головами. Он не стал убегать, а присоединился к толпе и вошёл внутрь.
Набрав еду в деревянную миску, Ли Хован спокойно сел на скамью и принялся за постную трапезу.
Сегодня на ужин был суп из таро, жареный тофу с перцем чили, обжаренная в масле зелень и тушёные картофель с тыквой.
Хотя мяса не было, еда оказалась довольно вкусной.
Однако после всего пережитого у Ли Хована совсем не было аппетита.
Чтобы не вызвать подозрений, Ли Хован продолжал есть, стараясь не показывать своего состояния.
Хлоп!
Рука, опустившаяся на плечо, заставила Ли Хована вздрогнуть: — Молодой даос, и ты здесь? Эй, чего ты так убегал раньше?
Услышав знакомый голос, Ли Хован, с набитым ртом, обернулся и увидел беззубую улыбку.
Это был тот самый старый монах, которого он встретил по дороге. Если бы не он и его предложение посмотреть на какую-то статую, ничего этого бы не случилось.
Старый монах со своей миской нагло подсел к Ли Ховану: — Давай поедим вместе.
Ли Хован краем глаза осмотрел окружающих монахов, не заметив ничего необычного, прожевал еду и, опустив голову, продолжил есть: — Как хочешь.
— Даос, а где остальные твои спутники? Скажи им, чтобы не останавливались в гостинице, а пришли сюда поесть. Я тебе скажу, здесь кормят бесплатно! — продолжал беззаботно щебетать старый монах.
Но на этот раз Ли Хован, стремясь поскорее убраться, не стал обращать на него внимания.
Поужинав с обычной скоростью, Ли Хован отрыгнул и направился к выходу из трапезной.
Выйдя на мощённую камнем дорожку, он снова увидел старого монаха: — Не уходи, давай ещё немного поговорим, здешние монахи скучные до смерти.
Облизав остатки еды с зубов, Ли Хован с нетерпением посмотрел на него: — Не ходи за мной, иди спать.
— Какой спать, ещё рано! Я тебе вот что скажу… — не успел договорить старый монах, как увидел, что лицо молодого даоса резко изменилось.
— Беги! — прошептал Ли Хован, — чем быстрее, тем лучше! Этот храм опасен!
В следующее мгновение Ли Хован оттолкнулся от земли и со всех ног бросился к главному залу.
Его бег сразу привлёк внимание других монахов, но он, не обращая на них внимания, продолжал мчаться.
Сердце Ли Хована колотилось, он был напряжен до предела, постоянно оглядываясь, ожидая появления Синь Хуэя.
Двадцать метров! Десять! Три!
Выскочив через боковую дверь, Ли Хован оказался в гуле голосов, шагов и стука деревянных рыб.
Он вернулся в шумный, наполненный людьми главный зал, где пришедшие на молитву люди толкали его со всех сторон.
Стоя в центре этой суматохи, Ли Хован на мгновение застыл. Спокойные лица окружающих словно пытались ему что-то сказать.
Задыхаясь, Ли Хован внезапно что-то вспомнил и обернулся к боковой двери.
Там было пусто, никаких преследователей.
Ни встречающие гостей монахи, ни толкователи снов не обращали на него никакого внимания.
Всё выглядело совершенно нормально, настолько нормально… что казалось ненормальным.
"Неужели… всё это было лишь галлюцинацией? Все эти мерзости — плод моего воображения?"
Но Ли Хован быстро отогнал эту абсурдную мысль, тряхнул головой и большими шагами направился к выходу из храма.
Рисковать было нельзя, даже если была хоть малейшая возможность опасности.
Выбраться из храма оказалось так же легко, как и войти. Ли Хован стремительно добрался до Гостиницы.
Увидев Ли Хована, которого не видели уже несколько дней, его спутники обрадовались и бросились к нему.
— Старший брат, ты вернулся! Дела в храме закончены?
— Некогда болтать, собирайте вещи! Уходим! Нам нужно срочно убраться отсюда!
— Хорошо, тогда я сообщу главе Лю.
— Не будем их ждать! Уходим сейчас же! Быстрее!
— Старший брат, куда мы идём? — спросила растерянная Бай Линмяо.
— Прочь из города!