Глава 316. Гадание

Услышав, что Ли Хован не верит, торговец смутился.

— Ну, я это от стариков в деревне слышал. Говорят, что призраки хотят переродиться и поэтому крадут младенцев, которым нет еще года. А еще, говорят, что они долго томились в загробном мире и теперь решили навредить молодым девушкам.

— То есть, в уезде Цаншуй пропали дети, а несколько женщин подверглись нападению?

— Да, да, именно так! Вы, даосы, и правда проницательны. Одно ваше слово стоит десятка моих.

Ли Хован нахмурился. Кража детей и нападения на женщин — если это все, то местный глава должен был отправить констеблей ловить преступников, а не сообщать в Небесную Канцелярию. Должно быть что-то еще, о чем этот торговец не знает.

Ли Хован хлестнул лошадь, и повозка тронулась.

Ли Хован успел добраться до уезда Цаншуй как раз перед закрытием городских ворот. Стражники, увидев его жетон Небесной Канцелярии, тут же позвали констебля, чтобы тот сопроводил его к главе уезда.

Вокруг Ли Хована постоянно слышались торопливые шаги.

Видя, как мимо повозки пробегают мужчины с факелами, Ли Хован спросил констебля, ведущего лошадь: — Кто все эти люди?

Констебль сложил руки в почтительном жесте: — Господин, это ночной дозор, собранный по приказу главы уезда! Сейчас в Цаншуй все напуганы, объявлен комендантский час. Любого, кто окажется на улице, немедленно арестуют!

Ли Хован понимающе кивнул и замолчал.

Булочка, чувствуя себя неуютно в незнакомой обстановке, тыкалась носом в Ли Хована.

Ли Хован осматривал пустынные улицы, но не заметил ничего необычного.

Вскоре он добрался до здания администрации уезда Цаншуй. Глава уезда, очевидно, знал о его прибытии и ждал его у входа вместе со свитой.

— Приветствую вас, господин! — поклонился глава уезда в аккуратном чиновничьем одеянии. Следом за ним поклонились его помощник, советник, секретарь и начальник полиции.

Ли Хован, выйдя из повозки, осмотрел главу уезда. Тот выглядел лет сорока, был довольно низкого роста и выделялся среди остальных.

— Не будем тратить время на пустые разговоры. Дело важное, — сказал Ли Хован и первым вошел внутрь. Остальные последовали за ним.

В зале зашуршали листы бумаги. Все присутствующие почтительно склонились, наблюдая, как Ли Хован изучает документы.

Когда чай в чашках на столе остыл, Ли Хован отложил бумаги.

— Пропало девять детей, пять девушек подверглись нападению?

Глава уезда поспешно шагнул вперед.

— Я полагаю, что пострадавших девушек гораздо больше, просто они стыдятся сообщать об этом в администрацию…

— И это все? Больше ничего не произошло? — Ли Хован пристально посмотрел на главу уезда.

По лбу главы скатилась капля пота. Он поклонился Ли Ховану, а затем повернулся к остальным.

— Вы можете идти. Констебль Чжоу, прикажите окружить здание администрации.

Когда все ушли, в зале остались только Ли Хован и глава уезда.

— Меня зовут Лоу. Я хоть и не местный, но тоже родом из Цзяннани. Как глава уезда, я не могу спокойно смотреть на то, как страдают мои люди. Умоляю вас, господин, помогите им! — со слезами на глазах Лоу Чжисянь упал на колени перед Ли Хованом.

Это было слишком. Судя по предыдущему случаю, глава уезда не был подчиненным Ли Хована. Непонятно, говорил ли он искренне или просто разыгрывал спектакль.

— Говорите прямо. Что еще произошло в уезде Цаншуй, помимо этих случаев?

— Были еще кражи, но это мелочи! Господин, взгляните, — Лоу Чжисянь взял со стола карту и развернул ее перед Ли Хованом.

Это была подробная карта Цзяннани. Рядом с Цзяннани располагались город Иньлин и Бычья Гора в провинции Цзунло.

Всего в империи Лян было шесть провинций, разных по размеру. Цзяннань была самой маленькой.

— Господин, смотрите, — Лоу Чжисянь указал на несколько отметок на карте, — подобные случаи происходят не только в Цаншуй! В Пинчэн, Аньшань, Паньшуй — в пятнадцати уездах вокруг Цаншуй творится то же самое!

Глядя на разбросанные по карте отметки, Ли Хован наконец понял, почему Тоба Даньцин поручил ему это дело.

Даже мелочь, если ее много, становится серьезной проблемой.

Ли Хован взял карту и стал ее рассматривать.

— В стольких местах… Сколько всего детей пропало?

— Пятьдесят семь, и их число продолжает расти. В Цаншуй я поддерживаю строгий порядок, но в других уездах уже появились смутьяны, которые используют эту ситуацию в своих целях.

"Зачем кому-то красть младенцев?.." — вспоминая свой опыт в этом мире, Ли Хован предчувствовал, что судьба этих детей незавидна.

— Господин, умоляю вас, спасите моих людей! — Лоу Чжисянь снова низко поклонился.

— Не торопитесь. Вы говорили, что на женщин нападали? Приведите ко мне одну из пострадавших.

Вскоре к Ли Ховану привели растерянную женщину. Однако на его вопросы она не смогла ответить.

Она не могла сказать, кто на нее напал и когда это произошло. Если бы не ее родители, она бы, вероятно, и не стала сообщать об этом.

Ли Хован почувствовал себя в тупике.

Каждый должен заниматься своим делом, а в таких делах Ли Хован был не силен.

— Постойте, у меня может быть способ.

Наблюдая, как женщина уходит, Ли Хован задумался, достал книгу с талисманами и, полистав ее, повернулся к Лоу Чжисяню.

— У вас найдется человеческий череп? Пошире.

Слепец Чэнь говорил, что эти талисманы могут использоваться для гадания, и сейчас, возможно, подходящий случай.

— Человеческий череп? — удивился Лоу Чжисянь, но все же приказал констеблю найти его.

Когда небо начало светлеть, череп доставили.

— Господин, не беспокойтесь, это точно человеческий череп, только что с кладбища, — с угодливой улыбкой сказал констебль, принесший череп.

Ли Хован достал лист ярко-желтой бумаги, пропитанной куркумой, прокусил палец и быстро начертил на нем талисман.

— Спешу, спешу, Луна непостоянна, повинуюсь приказу, гадаю, чтобы избежать бедствия!

Он приложил медную монету к нарисованному талисману и прижал ее к черепу. Раздался треск, и на черепе появились трещины.

С серьезным выражением лица Ли Хован стал изучать трещины, сверяясь с записями в книге.

— Хм… эта гексаграмма…