Глава 314. Храм городского божества
После ухода Тоба Даньцина Ли Ховану стало скучно оставаться одному в ресторане.
Сегодня он узнал много нового и хотел все обдумать.
— Неплохо, неплохо, — раздался голос Красного Центра, — как и ожидалось от одного из Трех Драгоценностей! Ложь, смешанная с правдой, правда, смешанная с ложью. Даже если этот старик проверит, он не найдет никаких несоответствий.
Ли Хован бросил на него взгляд и хотел было что-то сказать, как в комнату вошел официант с белым полотенцем на плече.
Увидев кланяющегося ему официанта, Ли Хован промолчал и направился к выходу. Но в этот момент позади раздался голос официанта: — Господин, вы почти не притронулись к еде. Может, как и в прошлый раз, сложить все в коробочку с собой?
Лицо Ли Хована помрачнело.
— Нет! Не нужно!
Официант с обидой смотрел, как Ли Хован уходит.
— В прошлый раз он все забрал, а сегодня почему-то нет…
На следующий день Ли Хован ехал в повозке по широкой улице. Храм Городского божества в Иньлине был хорошо заметен.
Он быстро нашел его — высокое величественное здание на перекрестке.
Сидя в повозке и глядя вверх, Ли Хован видел, как храм окружают зеленые деревья и цветы. Желтые стены, серые коньки крыши… Трудно было представить, что такое величественное здание — не какой-то большой религиозный храм, а Храм Городского божества, который есть в каждом городе.
— Амитабха, Будда Амитабха, — монах рядом сложил руки и с благоговением поклонился храму.
Весь храм был окутан дымом благовоний, и жители Иньлина непрерывным потоком шли сюда.
Постояв немного, Ли Хован заметил, что чаще всего сюда приходят молиться женщины из Изящной Пагоды с фарфоровыми узорами на лицах.
Эти женщины были невероятно набожны. Они складывали руки, поднимали их над грудью, лбом, головой, а затем простирались ниц. Они делали это каждый день, и многие места на каменных плитах были продавлены.
Острый слух Ли Хована улавливал их молитвы: — Дедушка-хранитель города, умоляю, пусть хоть какой-нибудь мужчина выкупит меня в наложницы!
— Умоляю, дедушка-хранитель, сжалься надо мной! В следующей жизни я хочу родиться мужчиной. Позволь мне стать мужчиной!
Ли Хован стоял у входа в храм и смотрел внутрь. Три чернолицых божества с лунными табличками в руках восседали в центре храма.
Огромные, внушающие страх образы стражей стояли по обе стороны от них. Судя по всему, эти божества не собирались исполнять их желания.
Ли Хован хлестнул лошадь, и повозка медленно направилась к подножию храма, где несколько человек торговали. Одни гадали, другие продавали календари и писали письма.
Ли Хован быстро нашел слепца Чэня, которого уже встречал однажды. Тот сидел на корточках и гадал какой-то женщине.
— Ваша судьба… нехороша, нехороша… Как говорится, женщина, оскорбившая чиновника, мужа погубит, лотос в сухой земле не вырастет. Не то чтобы две семьи кормить, но три котла облизать придется.
Когда слепец Чэнь закончил говорить, покачивая головой, женщина, естественно, начала ругаться. Но он не рассердился, а спокойно сидел и ждал, пока она закончит.
Когда женщина ушла, он повернул свои белесые глаза к Ли Ховану.
— Не смотрите на меня так. Хе-хе-хе. Я только вижу судьбу, но не могу ее изменить.
Хотя собеседник был слепым, Ли Хован чувствовал, что за ним наблюдают.
— Хе-хе-хе, молодой человек, если я не ошибаюсь, вы пришли вернуть мне Зеркало Триграмм?
Ли Хован торопился и не хотел тратить время на пустые разговоры. Он достал зеркало из повозки и положил его на прилавок.
Две морщинистые руки потянулись к зеркалу. Нащупав Зеркало Триграмм, слепец Чэнь скривил губы в неприятной улыбке.
— Да, да, это оно. А где тот последователь Пути Забвения, что притворялся мной?
— Он мертв. Я убил его.
Услышав эту радостную новость, слепец Чэнь рассмеялся.
— Ха-ха-ха! Хорошо! Так ему и надо!
Увидев это, Красный Центр презрительно фыркнул: — Побежденный враг!
— Мастер Чэнь, прошу вас выполнить обещание, данное господину Тоба.
— Конечно, конечно. Как я могу обмануть людей из Небесной Канцелярии? — с этими словами он наклонился и начал рыться в бамбуковой корзине.
Вскоре слепец Чэнь двумя руками протянул Ли Ховану книгу, перевязанную темно-синей нитью.
— Это секретная техника нашей школы, которой мы никогда не делились. Эх, жаль… С тех пор, как наш основатель сошел с ума, глиняный идол разрушился, и люди разбежались.
Ли Хован открыл книгу и пролистал ее. В ней было подробно описано, как рисовать талисманы, как их читать, для чего они нужны, какую кровь и бумагу, окрашенную куркумой, использовать.
Функции талисманов были разнообразны: защита дома от злых духов, лечение людей, гадание, даже возведение стропил. Список был довольно полным, и все, что требовалось — это собственная кровь и бумага, окрашенная куркумой. Оставалось только проверить, насколько они эффективны.
Однако эти талисманы были странными, не такими, как у парня из секты Шелка. В каждом искаженном символе скрывалось едва заметное, искаженное человеческое лицо.
Когда Ли Хован хотел спросить об этом, слепец Чэнь заговорил: — Молодой человек, обещание — не шутка. То, что я даю, работает, но есть и ограничения.
— Во-первых, любой талисман нельзя использовать больше трех раз в день. А еще, когда рисуешь или используешь талисман, нельзя на него смотреть.
— А что, если я посмотрю? — спросил Ли Хован.
— Посмотришь? — слепец Чэнь тихонько хихикнул и уставился на Ли Хована своими белесыми глазами, — тогда талисман оживет и будет преследовать тебя. Чтобы выжить, тебе придется, как и мне, лишиться глаз.
Взвесив все за и против, Ли Хован без изменения выражения лица кивнул.
— Понятно.
С этими словами он хлопнул лошадь по крупу и собрался в путь.
— Хм? И это все? — слепец Чэнь опешил, явно не ожидая такой реакции.
— Эй, постой! Раз уж ты отомстил за меня, я должен отплатить тебе. Я не люблю быть в долгу. Садись, слепой я погадаю тебе.
— Не нужно! — Ли Хован инстинктивно потянулся к своей маске из монет.
Но слепец Чэнь вдруг бросился вперед и коснулся тени Ли Хована.
— Хмм… хмм… — он тщательно ощупывал тень Ли Хована, словно размышляя о чем-то.
Ли Хован, нахмурившись, смотрел на странное поведение слепца Чэня. Видя, что тот не двигается, он настороженно развернул лошадь и ушел.
Когда он отошел на несколько метров, позади раздался голос слепца Чэня: — Полная луна прибывает и убывает, несколько холодных звезд окружают ущербный месяц, песчаная лампа ярко светит у ворот, а в доме пустой кошелек встречает весну и осень.