Глава 21. Достижение бессмертия

Глядя на две металлически блестящие, размером с половинку кулака красные пилюли, две извивающиеся, словно живые, мясные пилюли и две разлагающиеся, с едким запахом, чёрные пилюли, Ли Хован удовлетворённо кивнул. Он добавил в них всё, что смог придумать. С таким количеством ингредиентов эти пилюли точно могли убить, не оставив ни единого шанса на выживание.

Рядом тлела благовонья палочка, символизирующая оставшееся время до нового года. Согласно выдуманному им методу культивации, необходимо было практиковать в момент смены года, чтобы поглотить нисходящую с небесного пути духовную энергию.

Ли Хован скрестил ноги, держа наготове красную пилюлю размером с половину кулака. Вдруг он обнаружил, что, находясь на пороге смерти, был на удивление спокоен. Да, он вообще не готовил никакого запасного плана. Хован понимал, что эти пилюли ему придётся съесть самому. Если он этого не сделает, Даньян Цзы точно не станет их принимать.

Пусть во время новогоднего ужина тот и притворялся добродушным, называя его членом семьи, на самом деле Даньян Цзы просто хотел использовать Хована в качестве подопытного кролика.

Старик не мог никак ожидать, что Ли Хован совершенно не дорожит своей жизнью.

Что касается побега, Хован даже не думал об этом. Он давно смотрел на жизнь и смерть философски. Он изначально не принадлежал этому миру. Его единственная цель сейчас — увидеть, как такой отвратительный человек, как Даньян Цзы, по его наводке отправится на тот свет.

В этот момент Даньян Цзы сидел напротив него, также держа в руке красную пилюлю. Под их взглядами огонёк благовонной палочки постепенно уменьшался.

Как только палочка почти догорела, Ли Хован глубоко вздохнул, засунул пилюлю в рот и проглотил её целиком. А Даньян Цзы замер, не донеся пилюлю до рта, и пристально наблюдал за действиями Хована.

Ли Хован, чьё лицо выражало некоторое возбуждение, словно не замечая этого, проглотил оставшиеся две пилюли, закрыл глаза и сложил руки в ритуальном жесте на коленях. Пот стекал по его лицу, тело сидящего в медитации Хована начало дрожать, но на его лице постепенно появлялась безудержная радость.

— Так много изначальной духовной энергии! Это… это… вот оно как! Я понял, я понял! Я стану бессмертным!

В глазах Даньян Цзы мелькнула тревога, но он всё ещё не спешил принимать пилюли. Только когда он увидел, как над головой Ли Хована начал подниматься белый дым, он жадно проглотил все три пилюли.

Когда сидящий со скрещенными ногами Даньян Цзы закрыл глаза и начал циркулировать внутренний и внешний небесный круг, Ли Хован медленно открыл глаза. Он смотрел на своего мастера, и его улыбка стала ещё шире.

Увидев, как из головы Даньян Цзы, как и из его собственной, поднимается белый дым, а что-то чёрное ползёт по его венам, Хован разжал скрещенные ноги, схватился за ужасно болевший живот и разразился безумным смехом.

— Ха-ха-ха, лысый! Лысый! Тебе не стать бессмертным! Ты станешь только призраком! Встретимся на мосту ведущий в ад, ха-ха-ха!

Даньян Цзы, казалось, услышал его, но никак не отреагировал. Сжав зубы, он продолжал сидеть, неистово вращая внутренний и внешний небесный круг.

— Ты всё ещё практикуешь? Я всё это выдумал! Списал из фэнтезийных романов, ха-ха-ха, ой, живот болит, ха-ха-ха.

Ли Хован упал на пол и медленно подполз к Даньян Цзы, насмешливо глядя на его бледное лицо. Он дрожащей рукой поднял правую руку и ударил его по щеке: — Эй, ты оглох? Я с тобой разговариваю.

Ещё один удар пощёчиной, но Даньян Цзы по-прежнему не шевелился.

Ли Хован дрожащей рукой достал пилюлю и засунул её в рот. Затем его вены вздулись, он почувствовал себя полным сил.

— Я сказал, прекрати практиковать! Ты не слышишь?!

Ли Хован ударил Даньян Цзы кулаком в лицо, вмяв ему нос и рот. Даньян Цзы, изо рта которого хлынула кровь, резко открыл глаза и злобно посмотрел на Хована. Взмахнув халатом, он отбросил Ли Хована в сторону.

— Прочь! Ты, внутренний демон, не смей мешать даосу достичь бессмертия! Я скоро стану бессмертным! Прародитель скоро придёт за мной!

Ли Хован, лёжа на полу, не стал подниматься, а просто смотрел на него, бормоча: — Сошёл с ума. Его одержимость бессмертием окончательно свела его с ума. Ой, как же болит живот.

Так, один сидел, другой лежал, и время медленно шло. Боль в животе у Хована становилась всё сильнее, и он инстинктивно скрючился.

— Чёрт, как же больно! Сколько ещё придётся мучиться? Жаль, что не взял с собой нож, чтобы перерезать горло, — корчась от боли, Ли Хован катался по полу.

От невыносимой боли сознание Хована начало мутнеть. В бреду он снова увидел лицо Ян На: — Ян На, ты пришла за мной?

Лицо Ян На быстро расплылось и превратилось в лицо его лечащего врача: — Пациент в палате номер четырнадцать потерял сознание, предварительный диагноз - пищевое отравление! Быстро! Принесите электрический аспиратор, нужно промыть желудок!

Ли Хован медленно закрыл глаза, и с его губ сорвался едва слышный шёпот.

— Промыть мой желудок… Вы не забыли, что это психиатрическая больница… Где вы… возьмёте аппарат для промывания… Вы, галлюцинации, могли бы… быть логичнее…

Произнеся эти последние слова, Ли Хован потерял сознание. Сейчас он чувствовал себя хорошо, потому что живот наконец перестал болеть. Хован чувствовал, как его тело непрерывно падает вниз, но не достигает дна.

— Хован, держись, ты обещал мне! — раздался рядом смутный, тревожный женский голос.

Неизвестно, сколько времени прошло, но вдруг Ли Хован резко открыл глаза и, упершись руками в пол, начал сильно рвать. Из него вырвался ком чёрной жидкости с примесью волос, деформированной плоти, перемешанной с кусочками пельменей и обломками внутренних органов. Плоть, лежащая в чёрной воде, немного подёрнулась и затихла.

Эта внезапная перемена заставила Хована замереть. Он жив? Как это возможно? Но если он жив, то Даньян Цзы…!

При этой мысли Ли Хован покрылся холодным потом. Он инстинктивно обернулся. И тут же его челюсть отвисла.

— Ничего себе, он стал богом… что?

Он увидел, что тело его так называемого мастера полностью изменилось. Его уродливая голова раскололась, и из неё вылезли три огромные мясистые пасти, внутри которых находились ещё три или четыре пасти поменьше. Полные отвратительных жёлтых зубов, они переплетались и были широко раскрыты в сторону потолка.

Кроме головы, сильно изменилось и его тело. Склеенные смолой перья, словно шипы, торчали из плоти.

"Что это такое? Соединение трех энергий, вознесение на небеса?"

Как только эта мысль промелькнула в голове Ли Хована, три пасти раскрылись ещё шире, и из них одновременно раздались голоса Даньян Цзы — юношеский, зрелый и старческий.

— Вот оно как, даос, я понял, я понял! Ха-ха-ха!

Бах!

С громким взрывом изуродованное тело Даньян Цзы разорвало на куски. Кровь и плоть разлетелись по всему залу Алхимии.