Глава 187. Солдат

В деревне был колодец, а в земляной башне имелась печь, на которую можно было поставить котел. Наконец-то они могли поесть горячей пищи.

Отхлебнув овощного супа и откусив кусочек лепешки из грубой муки, Ли Хован с удовольствием почувствовал, как язвочки у него во рту стали меньше беспокоить.

Проглотив еду, Ли Хован обратился к Гао Чжицзяню, который дежурил прошлой ночью: — Вчера ночью никто не приходил, ничего не вынюхивал?

— Н-нет… Ни одного… Ни одного человека.

Взглянув на Булочку, которая спокойно сидела под столом, Ли Хован снова вспомнил о странном свадебном пире.

Хотя пока все было спокойно, он все еще чувствовал что-то неладное во взгляде того юноши. С некоторых пор он начал различать скрытый смысл в чужих взглядах.

Взгляд того мужчины определенно не выражал доброжелательного любопытства, скорее, какую-то скрытую настороженность.

— Сегодня отдыхаем, а завтра утром отправляемся дальше. Пёс, ты сходишь в деревню за провизией. Запасы на исходе. Гао Чжицзянь и Чунь Сяомань пойдут с тобой. Будьте осторожны.

— Хорошо, эти мелочи можете оставить на меня, Цао Цао.

Бросив взгляд на Бай Линмяо, которая тихо переговаривалась с Чунь Сяомань, Ли Хован промолчал и продолжил есть.

Днем, воспользовавшись свободным временем, Ли Хован снова достал Писание Предостережений Огненной Рясы и принялся за тренировки.

Однако он все еще не понимал, как сконцентрировать в своем сердце сострадание.

Едва он сумел собрать белый воск в шар, как вдруг почувствовал, что кто-то наблюдает за их жилищем.

Быстро спрятав Писание, Ли Хован открыл окно и увидел деревенского дурачка, которого он встретил вчера вечером. Тот стоял снаружи, улыбаясь и шмыгая носом.

"Это он? Может, удастся что-нибудь из него вытянуть?" — подумал Ли Хован.

У него возникла идея. Он быстро спустился вниз, взял на кухне несколько лепешек, которые они собирались съесть вечером, и подошел к дурачку.

Ли Хован помахал лепешками перед его лицом. Глаза дурачка не отрывались от еды: — Я задам тебе вопрос. Если ответишь, лепешка твоя. Идет?

— Хорошо~! — радостно закивал дурачок.

— Как тебя зовут?

— Не знаю. Мама говорила, что моя фамилия Хуа.

— Отлично. Вот твоя лепешка.

Увидев, что за слова дают лепешки, дурачок так обрадовался, что у него из носа пошли пузыри.

— Еще один вопрос, как насчет этого? Кто был тот мужчина, который бил в гонг вчера на пиру? Чем он занимается?

— Хоу… Второй Хоу. Он солдат. Старший сын Хоу женился, вот он и вернулся.

— Солдат?! Этот парень солдат Хоушу?

Значит, он служил государству? За все время, проведенное в этом мире, Ли Хован не встречал никого из чиновников, кроме пограничной стражи.

Его это озадачивало. Как власти поддерживают порядок и решают проблемы в этом безумном мире, полном необъяснимых злых духов?

Дурачок молчал, жадно глядя на лепешку в руке Ли Хована.

Получив лепешку, он снова заговорил: — Не знаю, каким солдатом он был. Он просто солдат. У него большое-большое железное копье. Я не могу его поднять, очень тяжелое.

Ли Хован нахмурился и посмотрел вдоль дороги на каменных львов у ворот дома семьи Хоу: — А где он сейчас?

— Он ушел. Хоу старший женился, и он ушел.

Услышав, что тот ушел, Ли Хован немного успокоился. Кем бы ни был этот человек, главное, чтобы он не был одним из тех ужасных созданий.

Кроме того, вряд ли их пути снова пересекутся. Если он не ошибался, то сейчас правители должны ломать голову над причиной исчезновения гнили.

В этот момент Ли Хован услышал за спиной старческий голос: — Простак, ешь чужие лепешки?

Ли Хован узнал говорившего. Это был отец жениха со вчерашнего вечера. Он все еще был в своей дынной шапке и шелковом халате: — Приветствую вас, старик.

— Ой, да вы же были у нас на пиру, даос. Не нужно такой формальности, а то как-то не по-родственному.

Пока они разговаривали, деревенский дурачок, не получив больше лепешек, развернулся и ушел, шаркая ногами.

Глядя на его грязную спину, Ли Хован спросил старика: — Старик, правда ли, что этот дурачок отводит беду? Он когда-нибудь спасал вашу деревню от бедствий?

Хотя Гао Чжицзянь просто упомянул об этом, в этом мире все было возможно.

— Эх, какая беда… Если настоящая беда случится, разве сможет он, дурачок, ее отвести? Пару лет назад была засуха, так он тоже голодал.

— В деревне просто так говорят, чтобы этот бедняга без семьи и друзей не умер с голоду. Все это понимают.

— Вы милосердный человек, старик.

— Какое милосердие… Это обычай, передающийся из поколения в поколение. Одна деревня может прокормить только одного дурачка. Если их будет больше, не хватит еды. Даос, вы, наверное, через Цзичэн будете проезжать?

Ли Хован удивился, что старик вдруг сменил тему. Похоже, он пришел сюда не просто прогуляться, а специально, чтобы поговорить с ним.

— Моя старшая дочь там живет. Не могли бы вы передать ей весточку? Ничего особенного, просто скажите, что ее младший брат женился, и в семье скоро будет пополнение. Сколько вам за это нужно денег?

— Старик, вы слишком любезны. Мы были у вас на пиру, значит, мы ваши гости. За передачу сообщения денег не берут.

Старик не стал спорить и рассказал Ли Ховану, где живет его дочь.

Записав адрес, Ли Хован вдруг кое-что вспомнил: — Ваш второй сын недавно уезжал, разве не так? Почему бы не попросить его передать сообщение? Он на лошади гораздо быстрее доберется, чем наша повозка.

— Мой второй сын вернулся в лагерь. Он не может поехать к сестре. Отпуск ему с большим трудом дали. Эх, не знаю, не будет ли снова войны.

— Старик, а кем ваш сын служит? Наверное, большая шишка?

Этот вопрос явно задел старика за живое. Он даже повысил голос, с гордостью рассказывая: — Он у нас пехотинец.

— Пехотинец? А это что такое?

— Эх~! Не понимаете, да~? Я раньше тоже не понимал. Сын мне объяснил. Говорит, пехотинцы — это охрана генерала.

— Книжники говорят ближний бой. Понимаете? Это когда два генерала встречаются.

— Подумайте сами, разве может быть маленьким чин у человека, который рядом с генералом?

— Вы только посмотрите на наш дом, на мою повозку, на каменных львов у ворот. Все это мой сын нам справил.