Глава 1626. Чудо-город

— Что? Она хочет покинуть резиденцию? Невозможно! — интуитивной реакцией старейшин дома стало выступить против идеи Хуан’эр.

Что это еще за шутка? Они потрудились отправить старейшину Си, чтобы вернуть ее из человеческих владений. И хотя они были очень благодарны за то, что Хуан’эр вернулась совершенно здоровая, теперь она находилась фактически под домашним арестом с единственной целью — исполнить их клятву семье Сяхоу. Тогда обида наконец-то разрешится без дальнейших потерь.

Такая мысль посещала почти каждого члена семьи. Все знали, что с Хуан’эр больше ничего не должно случиться. Если бы что-то и произошло, они бы провалили свою часть сделки.

Если у семьи Сяхоу появится еще один предлог, чтобы вызвать новые проблемы, они не будут колебаться, заставив семьи Янь безоговорочно подчиниться себе.

Нервы у всех были натянуты до предела. Все боялись, что снова произойдет что-нибудь неожиданное.

— Я думаю, что мы слишком хорошо обращались с девочкой после того, как привезли ее домой.

— Почему бы не запечатать ее и не лишить ее воли? Посмотрим, как она тогда будет выдвигать необоснованные просьбы!

Конечно, это прозвучало как хорошая идея. Некоторые из старейшин дома заняли драконовскую позицию. В самом деле насильственное сдерживание Хуан’эр лишило бы ее побуждения что-либо делать.

Однако более рационально мыслящие старейшины выступили против.

— Это неуместно. Если мы сломим ее волю, ее состояние значительно ухудшится в долгосрочной перспективе. Если мы передадим семье Сяхоу полумертвый котел для культивации, как мы тогда оправдаемся?

— Да, у девушки несгибаемый дух. Если она взорвется, как только мы снимем ограничения, мы подведем семьи Сяхоу. Я думаю, что мы должны использовать более мягкий подход. Потакание ее прихотям сделает ее более податливой.

Мнения старейшин семьи разделились, но большинство согласилось с необходимостью воздержаться от применения силы. Семья Янь не должна была пострадать от возможных последствий каких-либо несчастных случаев.

— Вот что я думаю: почему бы не отпустить ее на некоторое время на острова Голубой Дымки? Мы можем просто отправить несколько дополнительных экспертов, чтобы защищать ее в открытую, и еще несколько, чтобы следить за ней тайно. Мы никак не можем позволить ей ускользнуть из нашей хватки. Просто внимательно проследим за ней.

— Мм. Если мы пошлем достаточно большую группу экспертов, она ничего не сможет с этим поделать со своим нынешним уровнем силы. Конечно, ей не удастся сбежать!

— Так к какому соглашению мы пришли? Отпустим ее?

— Я не вижу особого выбора в этом деле. Если она начнет капризничать и угрожать нам самоубийством, нам будет гораздо труднее иметь с ней дело. Ее дни сочтены. Нам конец, если она потеряет всякую надежду и совершит самоубийство. Почему бы пока не согласиться с тем, что она говорит? По крайней мере, мы сможем избежать резких перепадов ее настроения.

— Что ж, тогда решено. Отправьте с ней пару дополнительных экспертов.

Семья Янь, наконец-то, пришла к соглашению касательно того, как ответить на просьбу Хуан’эр. Четверо старейшин и восемь экспертов среднего возраста взяли с собой несколько молодых людей на острова Голубой Дымки, чтобы подышать свежим воздухом и испытать что-нибудь новое.

Двум старейшинам было поручено тайно следить за группой. Их заданием стало не выпускать Хуан’эр из виду, чтобы она не создала проблем или сбежала.

Что касается старейшины Шунь, то, хотя он и сохранил свою жизнь, он потерял свой статус старейшины дома. Он не имел права присутствовать на собрании.

Решение дома было принято очень быстро.

— Хорошие новости, Хуан’эр. Семья согласилась. Они собираются отправить туда группу молодых гениев для получения опыта. Ты станешь одной из них! — старейшина Шунь быстро передал новости Хуан’эр.

Она была очень взволнована этим решением, хотя готова была угрожать семье своей смертью, если оно не будет принято. Хотя она считала эту перспективу абсурдной, ее мнение не изменилось.

Она не ожидала, что они с такой готовностью согласятся!

Это был довольно приятный сюрприз.

— Вы можете пойти с нами, старейшина Шунь?

— Я предатель, — криво усмехнулся старейшина Шунь. — С чего бы им меня отпускать? Они бы беспокоились о том, что я украду тебя. Моего имени нет в списке, но не волнуйся, Хуан’эр. Вместо этого мне лучше остаться здесь. Если я отправлюсь с тобой, то только помешаю твоим планам. Они станут излишне подозрительными и будут следить за тобой пристальнее, чем тебе нужно.

Хуан’эр была достаточно мудра, чтобы понять, что хотел этим сказать старик.

— Ты так много сделал для меня за все эти годы, старейшина Шунь. Я надеюсь, что когда-нибудь у меня появится возможность отплатить тебе за это.

— Глупая девочка, я видел, как ты росла. Я же дряхлый старик. Даже если я когда-нибудь умру, то останусь вполне доволен. Но ты — другое дело. Ты еще молода. Помни, никогда не теряй надежду до двенадцатого часа. Запомни это хорошенько! — старейшина Шунь с любовью посмотрел на Хуан’эр.

— Да, я знаю это и ни за что не сдамся. Я искренне верю, что брат Чэнь придет на Острова Мириады Бездн. Возможно, он уже здесь!

Старейшина Шунь улыбнулся, но ничего не сказал. Он не хотел ее огорчать. Вместо этого он безмолвно молился и благословлял ее мечту.

— Ах, еще кое-что. Хуан’эр, решению отпустить тебя определенно предшествовало много споров. Они будут очень внимательно следить за тобой. Не показывай никаких намеков на то, что ты что-то замышляешь, это только усложнит ситуацию. Является ли Цзян Хуан Цзян Чэнем или нет, тебе не стоит пытаться получить о нем информацию. Слушай, а не говори. Ты понимаешь?

Старик был гораздо опытнее. Хотя старейшина Шунь больше не являлся старейшиной семьи, он знал сердца своих бывших товарищей. В его совете было много того, на что стоило обратить внимание.

Хуан’эр погрузилась в размышления. До нефритового фестиваля оставалось примерно четыре месяца. Если семья собиралась подготовиться в нему заранее, то приступила бы через два месяца. Она решила потратить это время на то, чтобы разобраться в своих мыслях.

Она не знала причины, но ее не покидало предчувствие, что Цзян Хуан, преследуемый тремя домами Полиллоры, был тесно связан с Цзян Чэнем.

Возможно, они были даже одним и тем же человеком.

***

Проделав весь путь до островов Голубой Дымки, Цзян Чэнь наконец-то добрался до восточной части территории. Перед ним раскрылись величие и загадочность Чудо-города.

Помимо собственного культивирования, он также пытался способствовать росту Хуа Мина. За месяц или около того, что они были вместе, он укрепил основы боевого Дао мальчика.

Этот процесс также привнес больше самообладания в характер Хуа Мина. Юношеская поверхностность, которая была характерна для мальчика, постепенно исчезала. Культивирование Сердца Камня сильно изменило его менталитет.

Теперь, когда он ближе познакомился со своим учителем, Хуа Мин еще больше полагался на Цзян Чэня и уважал его. Он был благодарен ему от всего сердца. Он чувствовал искренность своего учителя, с которой тот относился к развитию его навыков. Почти отцовское тепло до глубины души тронуло беспризорника.

Он поклялся себе, что всю свою жизнь будет культивировать с предельной серьезностью. Он пожертвовал бы всем, чтобы отплатить своему учителю, если бы такое было возможно.

Когда эти двое вошли в город, Хуа Мин был поражен.

— Учитель, это Чудо-город?

Цзян Чэнь улыбнулся.

— Думаю, да, — хотя ему показалось, что город достаточно шумный и роскошный, в прошлой жизни он видел места в сто раз более оживленные.

— Ах, учитель, я всегда думал, что долина Иволги — довольно большое место. Я думал, что много знаю, но, похоже, я был просто лягушкой на дне колодца, — Хуа Мин был осведомлен о своих недостатках. Он немного подрос и обрел способность к самокритике.

— Нет ничего плохого в том, чтобы быть лягушкой, которая живет на дне колодца, если ты достаточно храбр, чтобы выпрыгнуть из него. Мир большой, и ты получишь больше опыта, путешествуя по нему и исходив вдоль и поперек.

— Да, учитель, — Хуа Мин испытывал по отношению к Цзян Чэню только величайшее восхищение. Чем больше времени он проводил со своим новым учителем, тем сильнее трепетал перед бездонными глубинами его знаний.

Как и в предыдущем городе, в этом также было объявление о вознаграждении, которое выдавали Полиллоры. Однако размер города означал, что объявление о ней привлекало гораздо меньше внимания. Самой горячей темой Чудо-города всегда был древний нефрит.

Острова Голубой Дымки славились в Мириаде Бездн своим нефритом. Чудо-город был известным крупным городом. Таким образом, было совсем неудивительно, что древний нефрит стал в нем вечной притчей во языцех.

Цзян Чэнь и Хуа Мин гуляли по улицам города, заглядывая во все окружающие их магазины, связанные с нефритом. Одна только эта отрасль занимала усилия более половины предприятий города.

— Я всегда слышал, что в Чудо-городе чудеса случаются каждый день. Похоже, мы оказались в нужном месте, учитель, — Хуа Мин от души наслаждался городской суматохой.

Богатство Чудо-города и рвение его жителей затмевали долину Иволги, как солнце меркнет на фоне свечи. На самом деле Хуа Мин чувствовал, что последние казались детьми, играющими в куклы.

Эти двое нашли гостиницу и заселились туда.

Жилье в городе всегда было непомерно дорогим, но Цзян Чэня, похоже, это мало заботило. Он выбрал лучшую гостиницу и лучшие комнаты в ней. Хуа Мин поцокал языком при виде экстравагантности своего учителя.

— Хуа Мин, я хочу, чтобы ты остался здесь на какое-то время. Я вернусь через один-три месяца. Не расслабляйся и не бездельничай, продолжай культивировать каждый день. Кроме того, собери всю возможную информацию. Я хочу, чтобы ты узнал как можно больше о нефритовом фестивале, и обо всем, что связано с Десятью Божественными Нациями, — Цзян Чэнь выдал ему ряд инструкций.

Город этот находился ближе к острову Короля Ада, чем долина Иволги. Цзян Чэнь не хотел больше терять время. До нефритового фестиваля оставалось около четырех месяцев, поэтому он не видел причин не помочь Алой Птице провести ритуал возрождения на острове Короля Ада.

Хуа Мин кивнул, когда заметил серьезность своего учителя. Несомненно, это было для него испытанием.

— Я заставлю вас гордиться мной, учитель!