Глава 1581. Завершение отбора

Все опешили от внезапного поворота событий, случившегося у них на глазах. Не только из-за образа Истинного Дракона и удивительной дуэли между двумя образами, а скорее из-за злобной контратаки, которую этому парню по фамилии Цзян удалось провести перед лицом наступления противника.

Сколько еще техник он скрывал?

Стало ясно, что он намеренно позволил Су Хуну нанести первый удар.

В боевом поединке тот, кто атаковал первым, получал огромное преимущество, которое не обязательно сразу становилось очевидным. Инициатива была чрезвычайно ценна.

Су Хун проделал все очень ловко. Из-за этого все подумали, что он обязательно победит. Блестящая расправа Цзян Чэня над ним ошеломила всех зрителей!

Отражение нападения на его владельца было одним из высших видов мастерства. Раздавить соперника его же любимым приемом — такой маневр был поистине яростным и мощным.

Сила ударила в грудь Су Хуна, разбив изображение гигантского орла. Он почувствовал привкус крови во рту, едва сдерживая себя. Он вложил в изображение часть своей сущности крови, точно так же, как Цзян Чэнь использовал свою родословную, чтобы активировать образ Истинного Дракона.

Но Цзян Чэнь был явно более опытен в его использовании. Он очень тонко его контролировал.

С другой стороны, у Су Хуна не было такой роскоши. Использование и поддержание этого искусства стоило ему немного большего количества эссенции крови. Соответственно, это усиливало отдачу, которую он испытывал при повреждении образа.

Его красивое лицо несколько раз меняло цвет, прежде чем он успокоил кровь, забурлившую в его теле. Циркуляция Ци внутри него едва не пришла в полный хаос.

Его гордое тело инстинктивно отлетело на несколько десятков шагов назад — он старался держаться на достаточном расстоянии от Цзян Чэня. Он беспокоился о том, как будет продолжать этот бой.

Цзян Чэнь холодно улыбнулся, а его взгляд оставался спокойным, как стоячая вода.

— У меня хватает способов победить тебя. Мне незачем пользоваться ситуацией.

Су Хун пришел в ярость и изо всех сил пытался справиться со своими эмоциями.

— Не сдерживай себя так. Если не хочешь, чтобы эта рана причиняла тебе боль в будущем, лучше выплюнь этот полный рот крови, — Цзян Чэнь был почти весел. Его слова стали последней соломинкой, которая переломила спину верблюда.

Су Хун больше не смог сдерживать кровь, хлынувшую из его живота. Из его рта хлынула малиновая жидкость. Его лицо мгновенно побледнело.

Цзян Чэнь вел себя благородно и пока что не атаковал. Он не являлся хладнокровным убийцей и не был достаточно груб, чтобы требовать крови от каждого, кто встанет у него на пути.

По правде говоря, у Су Хуна осталось мало надежды на победу в этот момент. Хотя он не сражался на пределе своих возможностей, для него было бы лучше сдаться на месте.

Он несколько раз безуспешно пытался собраться с силами и задействовать свою внутреннюю Ци. У него не было серьезных травм, но он пребывал далеко не в лучшей форме.

Образ божественного орла, который он выпустил на волю на пике своей силы, не смог победить его противника. Впервые в жизни Су Хун усомнился в своих силах. Неужели его противник действительно непобедим?

Было очевидно, что у Су Хуна имелись и другие козыри в рукаве. Однако ни один из них не был намного лучше, чем его образ орла. Тот факт, что он больше не мог использовать все свои ресурсы, означал, что его последующие атаки тоже будут слабее.

Легкость, которую продемонстрировал его противник, была очень красноречивой; он и близко не приложил сто процентов своей силы. В глубине души Су Хун почувствовал странное уныние. Бессилие и печаль переполняли его сердце. Он понимал, что почти наверняка не сможет победить этого противника.

Этот вывод родился из знания как о себе, так и о его сопернике. Его противник даже не удосужился продолжить, когда Су Хун оказался в явно невыгодном положении! Если бы он продолжил бой, его наверняка встретила бы еще одна череда различных атак.

Откровенно говоря, противник не считал его угрозой. В противном случае в тот момент, когда его образ разбился, на него бы обрушился шквал атак. Его уложили бы одним махом.

Последний намек на боевой дух Су Хуна испарился. Он был не из тех, кто легко сдается, но и не являлся слепым дураком. Понимание того, что бой окончен, заставило его тяжело вздохнуть.

— Забудь об этом. Как бы я ни был хорош, всегда найдется кто-то лучше меня. Твоя сила на голову превосходит всех нас. Я проиграл. Могу ли я осмелиться спросить имя того, кто меня победил?

— Цзян Хуан, — значение этого псевдонима было очевидным: оно было связано с Хуан’эр.

— Цзян Хуан, Цзян Хуан! — Су Хун пробормотал это имя несколько раз себе под нос, а затем мрачно улыбнулся. — Я полагаю, что извлеку урок из этого проигрыша. Мне больше нечего здесь делать, и у меня не хватает наглости, чтобы остаться. Прощай!

Он обхватив кулак ладонью и приготовился уходить.

— Стой! — в воздухе разнесся властный голос. В следующее мгновение перед ареной приземлилась фигура.

Все зрители опешили от этого зрелища:

— Городской глава, — почтительно поприветствовали они.

Это был не кто иной, как глава Города Грехов, Се Ушан. Благодарность была написана на лице мужчины, когда он переводил взгляд с Су Хуна на Цзян Чэня.

— Вы оба — юные гении, в которых отчаянно нуждается Город Грехов. Су Хун, несмотря на твое поражение от рук Цзян Хуана, ты уверенно входишь в тройку сильнейших среди гениев, участвовавших в отборе. Я решил сделать для тебя исключение. Ты готов остаться?

Се Ушан был одним из сильнейших практиков на Зимнем Пейзаже. Ему было достаточно топнуть ногой, чтобы заставить остров затрястись.

Су Хун был польщен тем, что такой эксперт лично попросил его остаться. Гордость не помешала ему почувствовать себя потрясенным подобным поступком. Хотя он был гением, в конце концов, ему требовался покровитель. Город Грехов явно был лучшей для этого фракцией, а Се Ушан — одним из самых могущественных экспертов в представлении Су Хуна.

Мудрый и харизматичный вид городского главы тронул его.

— Этот младший хочет следовать за вами, городской глава.

Се Ушан расхохотался.

— Хорошо, хорошо, хорошо! Сегодняшний отбор выявил много гениев — поистине невиданный случай для Города Грехов. Всем вам будет присвоено звание моих подчиненных с хорошим жалованьем. Другие гении, дошедшие до раунда элиты, имеют право стать моими подчиненными, стоящими на один разряд ниже. А гении отборочных — еще на один разряд ниже. Вы все согласны?

Речь городского главы принесла немало почестей всем кандидатам. Некоторые изначально не желали с этим смиряться, но харизма главы заставила их передумать.

— Да, да! — в один голос закричали они. — Мы готовы служить вам, городской глава!

Цзян Чэнь почувствовал энтузиазм, витающий в воздухе. Уравновешенность городского главы заставила его задуматься. Харизматичный лидер в мире боевого Дао обладал гораздо большей силой, чем можно было бы ожидать. Энтузиазм этих людей был весьма красноречив. Вполне вероятно, что все они в конечном итоге станут решительными сторонниками Се Ушана.

— Цзян Хуан, — мудрый взгляд Се Ушана обратился к Цзян Чэню.

Цзян Чэнь не разделял того же пыла и не был особенно взволнован своим успехом. Тем не менее он поприветствовал главу города, обхватив ладонью кулак.

— Цзян Хуан приветствует городского главу.

Се Ушан усмехнулся.

— Я повидал много гениев, но такого, как ты, очень трудно найти. Я предсказывал, что на этот раз ты станешь самым выдающимся гением в отборе, и оказалось, что мое предположение было верным.

— Вы перехваливаете меня, господин. В моей победе над братом Су определенно присутствовала некоторая доля удачи.

Се Ушан махнул рукой.

— Хорошо. Молодым людям полезно иметь хоть какое-то преимущество. Не нужно быть осторожным во всем, мальчик! Ты должен гордиться своими достижениями. Ты сильнее Су Хуна, и мне не нужно преувеличивать это. Но и отчаиваться не стоит, Су Хун. Возможности, доступные в мире боевого Дао, у всех разные. Сейчас ты слабее его, но у тебя еще может появиться шанс превзойти его в будущем. В нашем мире мы никогда и до самого конца не знаем, как все обернется.

— Я понимаю, господин, — Су Хун уже пришел в себя после поражения.

Цзян Чэнь не придал этому большого значения. Успокаивал ли Се Ушан Су Хуна или действительно был серьезен, для него это не имело значения.

Далее последовала церемония награждения. Девять человек, получивших почетный статус, были вне себя от радости. Цзян Чэню пришлось притвориться, что он чувствует то же самое.

После завершения церемонии Се Ушан сказал еще несколько слов:

— Отныне вы принадлежите Городу Грехов в качестве людей, находящихся под моим командованием. Вы представляете наш город, куда бы вы ни отправились. На Зимнем Пейзаже вам больше никто не указ, кроме надзирателей. Вы понимаете это?

Такова уж была уверенность Города Грехов и Се Ушана в себе.

— Да, господин!

— Есть много вещей, с которыми вы должны ознакомиться. Вы новички в поместье городского главы. Вам следует остаться здесь на следующие несколько месяцев, чтобы вам было легче в будущем. Если захотите уйти, вы должны спрашивать об этом только у меня. Позвольте мне прояснить все заранее: как члены моей фракции, вы должны следовать правилам, которые в ней установлены. Здесь не терпят наглости, преследования личных интересов и импульсивности, — Се Ушан не был каким-то там чрезмерно доброжелательным правителем.

В месте, наполненном злобой, как может местный правитель оказаться обычным хорошим парнем?

Тем не менее его слова пронеслись в голове Цзян Чэня, влетев в одно ухо и вылетев через другое. Обычно ему не требовалось нарушать правила, но он не собирался уклоняться от их нарушения, когда это будет необходимо для его отъезда.

Се Ушан добавил к предупреждению еще несколько слов поддержки, прежде чем отпустить их по своим делам.

Тотчас же после этого он послал гонца к главному надзирателю с письмом. В нем он сообщил, что только что завершился отбор в Городе Грехов. Было выбрано много молодых талантов, возможно, более выдающихся, чем обычно.