Глава 22. Генерал Чжао

Линь Цие нахмурился: — Что ты имеешь в виду?

Чжао Кунчэн слегка улыбнулся и неторопливо вытащил из кармана сигарету: — Не возражаешь?

— Возражаю.

Чжао Кунчэн смущенно убрал сигарету обратно в карман, откинулся на спинку стула, и в его глазах мелькнуло воспоминание.

— В молодости я был таким же, как ты.

— Честно говоря, это начало немного банально.

— …

— Ничего, продолжай.

— Когда мне было шесть, мой отец умер от болезни. Мама работала на двух работах, чтобы вырастить меня, — Чжао Кунчэн потер пальцами пачку сигарет, его голос был спокойным.

— В те времена жизнь текла медленно. Всё, чего хотела моя мама, — чтобы я закончил среднюю школу, вернулся в деревню, стал местным чиновником, женился, завёл детей и жил счастливо всей семьей.

— Знаешь, у подростков всегда есть период бунтарства.

— После окончания средней школы у меня были неплохие оценки, и если бы я вернулся в деревню, стать чиновником не составило бы труда. Но я, вопреки её желанию, решил пойти в армию.

— На самом деле она не возражала, просто выглядела немного расстроенной. В день моего отъезда она стояла у дверей и молча смотрела мне вслед. Я шел по дороге за домом — она смотрела. Я дошел до выхода из деревни — она всё ещё смотрела…

— Потом я добрался до городской автобусной станции, но, неспокойный, тайком вернулся, чтобы взглянуть на неё… и увидел, что она всё ещё стоит там, глядя в сторону, куда я ушел, и словно замечталась.

— Честно говоря, тогда я действительно хотел остаться, не уезжать. Но в конце концов я стиснул зубы и пошел в армию.

Чжао Кунчэн глубоко вздохнул и продолжил:

— Позже я поднимался по служебной лестнице, попал в спецназ, а затем, благодаря навыкам рукопашного боя, был переведен в Ночные Стражи.

— После этого я, пользуясь отпуском, вернулся домой навестить маму и обнаружил, что…

На этом месте Чжао Кунчэн внезапно замолчал.

Линь Цие осторожно спросил: — Твоя мать… умерла?

— Нет, она снова вышла замуж.

Линь Цие опешил.

— Моя мать в молодости слишком много работала и подорвала здоровье. Она хотела, чтобы я вернулся в деревню и стал чиновником, чтобы заботиться о ней. Но тогда я об этом не подумал и выбрал армию.

— Позже она просто не смогла больше справляться одна и вышла замуж, чтобы в старости было кому о ней позаботиться.

— К сожалению, я уже был в Ночных Стражах и не мог постоянно находиться рядом с ней. Честно говоря, когда я узнал, что она вышла замуж, я испытал облегчение.

Линь Цие немного подумал: — И какова цель твоего рассказа?

Чжао Кунчэн медленно встал, посмотрел Линь Цие в глаза: — У всех нас есть то, что мы ценим. Но по мере взросления мы, по привычке, бессознательно забываем об этом, переключая всё своё внимание на что-то другое…

— Я был таким же. Но ты другой, Линь Цие.

— Ты умнее, чем я тогда, ты рассудительнее. У тебя есть свои мысли, ты хочешь остаться со своей семьей и заботиться о ней.

— Это действительно хорошо.

— Раз уж ты выбрал этот путь, иди по нему до конца.

— Защита мира — это наша работа.

Он взял со стола бумажный пакет и протянул его Линь Цие.

— Я только что виделся с твоей тетей. В наше время таких хороших людей очень мало. Я знаю, в каком положении находится ваша семья. Возьми эти деньги.

Линь Цие без колебаний ответил: — Я не возьму.

— Я из Ночных Стражей, у меня нет проблем с деньгами.

— Тогда я тоже не возьму.

— Это для твоей тети, ты должен взять!

— Моя тетя тоже не возьмет.

Уголки губ Чжао Кунчэна задергались. Они долго смотрели друг на друга, никто не хотел уступать.

Спустя некоторое время Чжао Кунчэн снова заговорил: — Линь Цие… Я стар, и не могу видеть, как сожаления, которые были у меня, повторяются снова, пусть даже у других.

— Тогда можешь закрыть глаза и не смотреть, — твердо ответил Линь Цие, — Наша семья хоть и бедная, но у нас есть свои принципы. Деньги военных я не возьму.

— Тем более, теперь я вижу. У меня есть способности, я не допущу, чтобы эти сожаления случились.

Чжао Кунчэн открыл рот, словно хотел что-то сказать, но в итоге ничего не произнес, лишь горько усмехнулся.

— Эти деньги ты мог бы отдать своей жене и детям, разве нет? — снова спросил Линь Цие.

— Я же сказал, у Ночных Стражей хорошее обеспечение. Даже если я погибну в бою, моя жена и дети будут обеспечены до конца жизни и смогут получить хорошее образование, у них будет светлое будущее, — видя, что не может переубедить Линь Цие, Чжао Кунчэн сунул пакет обратно в карман.

— А у тебя самого нет мечты?

— Моя мечта? — Чжао Кунчэн снова сел на стул, подняв брови, — У меня, конечно, есть мечта, с самого детства.

— И какая же?

— Стать генералом! Чтобы на груди висели блестящие медали, чтобы я, в военной форме, с гордостью вернулся в деревню и показал всем, кто смотрел свысока на мою маму, что её сын… генерал! — глаза Чжао Кунчэна засияли.

Линь Цие замер. Почему-то, глядя на Чжао Кунчэна, он вспомнил Ли Ифэя…

Они, казалось, были людьми одного склада.

— А ты стал генералом?

— Нет, еще далеко до этого, — с горечью усмехнулся Чжао Кунчэн, — И, будучи Ночным Стражем, я не могу разгуливать с медалями на груди. Эта мечта… так и останется мечтой.

Линь Цие молчал.

— Ладно, раз так, то мне пора, — Чжао Кунчэн встал и, подойдя к Линь Цие, протянул ему руку.

— Желаю тебе светлого будущего, Линь Цие.

Линь Цие смотрел на лицо Чжао Кунчэна, которое, казалось, уже не было таким неприятным…

Он протянул руку и крепко пожал её в ответ: — Желаю тебе однажды добиться всех наград, генерал Чжао.

Чжао Кунчэн улыбнулся и направился к двери.

— Подожди, твой жетон, — окликнул его Линь Цие, поднимая со стола жетон и помахивая им.

Чжао Кунчэн хлопнул себя по лбу: — Вот же я рассеянный, чуть не забыл! Это же моя жизнь!

Чжао Кунчэн взял жетон, перевернул его и, словно вспомнив что-то, спросил: — Ты видел надпись на обороте?

— Видел.

— Ну как? Круто, правда?

— Круто. Ты сам написал?

— Нет, это клятва, которую мы даем, вступая в Ночные Стражи, — Чжао Кунчэн подбросил жетон, как монетку, поймал и сунул в карман, — Но… мне она нравится.

— Подожди.

— Что еще?

— На улице сильный дождь, возьми зонт.

— Спасибо. Зонт я, пожалуй, не верну.

— Забирай, пусть это будет… наградой за защиту Земли.

— Забавно. Ладно, я правда ухожу.

— До свидания.

Чжао Кунчэн, взяв черный зонт, открыл дверь и вышел. Линь Цие стоял у окна и молча смотрел, как он уходит.

Под дождем Чжао Кунчэн потер пальцами жетон в кармане и тихо пробормотал:

— Если тьма ночи падет,

Я встану перед тьмой бесчисленной,

С мечом в руке, навстречу бездне,

И кровь окрасит небеса…

…

Дождь усиливался.

Чжао Кунчэн неторопливо сел в черный автомобиль, достал пачку сигарет и уже собирался насладиться кратким моментом покоя.

В этот момент в его наушнике вдруг раздался голос.

— Генерал Чжао, у нас ЧП!

Рука с сигаретой задрожала, зрачки Чжао Кунчэна резко сузились!