Том 1. Пролог 1.6
Пока горожане рассматривали слуг и их одежду, юноша следил за их ногами, как они ловко ступали между кусками тел. Они двигались подобно бабочкам, перелетающим с цветка на цветок. Когда дело было сделано, то кровью оказалась испачкана только нижняя часть туфель, кожа осталась совершенно чистой. Глаза юноши подозрительно сузились.
Дворецкий открыл дверь кареты самым изящным образом, который только можно придумать. На правое предплечье он повесил белое полотенце.
Из кареты показалась рука, изящная как цветок орхидеи, тонкая и элегантная, она легла на руку дворецкого. Кольцо на ее среднем пальце было украшено темно-синим камнем размером с перепелиное яйцо, и каждый приходил в восторг от одного его вида. Единственное, что казалось странным - неестественно длинные ногти, покрытые черно-красными узорами.
Из кареты вышла женщина в средневековых роскошных одеяниях и замысловатой прической, украшенной лентами, стилизованными под золотые японские цветы. На вид ей было лет двадцать. В глазах застыло холодное и равнодушное высокомерие, часто встречаемое у дворян. Ее кожа была так нежна, что, казалось, даже дуновение ветра могло ее повредить. Незнакомка была прекрасна, с какой стороны ни посмотри, даже если судить ее красоту по лекалам былых времен.
Когда девушка покинула экипаж - жители Йорктауна мигом забыли о погибших соседях. Гостиница наполнилась гомоном, все начали толкаться и пихаться, пытаясь рассмотреть красотку получше. Большинство никогда не видели девушек с такой идеальной кожей, а ее одежда и украшения могли вызвать зависть даже у красавиц прошлого.
Все вокруг прекрасной незнакомки было из других эпох. Ее экстравагантность превосходила понимание окружающих людей.
Враз ожившая толпа медленно передвигалась к карете. Даже самые трусливые вмиг стали храбрецами, не стоит забывать, что люди этой эпохи не слишком отличались от диких животных, и они легко теряли разум перед зовом инстинктов.
Когда было ясно, что толпа находится на грани безумия, один из телохранителей поднял пулемет. Свинцовый душ окатил кучу идиотов, помогая естественному отбору. В мгновение ока население города заметно уменьшилось.
Патроны в ленте закончились, и вместо выстрелов раздались щелчки, после чего телохранитель опустил дымящееся дуло. Его лицо не выражало никаких эмоций, он словно корову зарезал, а не расстрелял дюжину человек. Шериф проглотил скопившуюся слюну и быстро спрятал УЗИ за спиной.
Прекрасная незнакомка и бровью не повела, подумаешь, кучку животных перебили. Она на них даже не смотрела, ведь с того момента, как она вышла из кареты, все ее внимание было приковано к девочке на другом конце ковра. Она изящно подняла ручку и указала черно-красным ногтем:
- Я хочу эту девочку.
Она говорила спокойно, без тени сомнения и не оставляя возможности для неподчинения. Слова прозвучали как для юноши, который опекал девочку, так и дворецкому.
- Как пожелаете, мадам, - с поклоном ответил слуга.
Молодой человек ясно понял - это был приказ, и обсуждения не будет. Он уставился в пол с того самого момента, как незнакомка покинула экипаж и ни разу на нее не посмотрел. Его тело пробила неконтролируемая дрожь. И с каждым ее шагом дрожь становилась сильнее.
Исполнявший роль подлокотника дворецкий, следовал за своей госпожой, шел он почтительно и осторожно, не ступая на ковер. И хотя ноги его ступали по кровавому месиву, ни единая капля крови не попала на лакированную кожу туфель, и даже подошвы остались чистыми, словно он шел, вообще не касаясь пола.
Незнакомка направилась от кареты к молодому человеку и остановилась прямо перед ним. Она неспешно протянула руки и извлекла девочку у него из-за спины, а он не сделал ничего. Незнакомка подалась вперед, всматриваясь в симпатичное личико. После непродолжительной паузы она томно вздохнула и произнесла:
– Какие красивые глаза.
Девочка была красива от рождения, но с каждым днем красота ее становилась все ярче. Она все еще была ребенком и не могла полностью осознать всю ситуацию, а потому смотрела на незнакомку без страха.
Все это время ее опекун стоял, не смея оторвать от пола взгляд или пошевелить мускулом, не сделал ничего, чтобы помешать забрать свою воспитанницу. Но его дрожь была видна даже сквозь толстую ткань самодельной одежды.
– Вижу, ты боишься меня, а не моих людей, - сказала незнакомка, не скрывая удивление. - Хорошо! Ты умен, а значит, ты понимаешь, что следует сделать. Как думаешь, какие варианты я тебе предоставлю?
– Она идет с вами, а я остаюсь жив. Либо я умру, а она все равно пойдет с вами.
Незнакомка удивилась еще сильнее, но не из-за слов, а из-за его голоса. Тон ее смягчился.
– Скажи мне свое имя.
– Су…
Каждый его ответ сопровождался молчанием. Сложно было не дать дрожи проникнуть и в голос.
Она ответила едва заметной улыбкой.
– Хорошо, Су. Мое имя - Анжелина фон Ланаксис. Я заберу ее с собой. Ты не можешь защитить ее, и только вместе со мной она сможет раскрыть весь свой потенциал. Запомни это имя, Су. Если станешь достаточно сильным, то сможешь найти меня.
Она снова подалась вперед. Длинными ногтями левой руки незнакомка подняла его лицо за подбородок. Между их лицами было не больше десятка сантиметров, загадочный аромат ее дыхания, казалось, полностью окутал его лицо. Двумя ногтями она медленно сдвинула повязки, скрывавшие его лицо. Повязки были очень грязными, но вонь не чувствовалась.
Острые красно-черные ногти коснулись его кожи.
Стоявший в сторонке старый дворецкий изучал носки собственной обуви. Все охранники смотрели в другую сторону, были видны лишь их спины. Оружие было направлено на окружающую толпу. Похоже, взгляд на крупнокалиберный пулемет помогал йорктаунцам шевелить мозгами. Они быстро сообразили, что стоять молча мало, только отвернувшись, они получали шанс пережить этот день.
В полной тишине, течение времени замедлило бег. Краткий момент устремился к бесконечности.
Анжелина вернула повязки на место и рассмеялась, прикрыв рот рукой.
- Жду не дождусь нашей следующей встречи!
Она взяла девочку за руку и потащила ее за собой. Ее мелодичный, безудержный, многозначительный смех прекратился лишь после того, как Анжелина оказалась в карете.
Девочка не плакала и не пыталась сопротивляться. Она только оглядывалась назад, пока деревянная дверца не закрылась у нее перед носом. Анжелина закрыла окно шторкой, скрывшей половину ее прекрасного лица. Она сказала юноше:
– Самое большое испытание этой эпохи - жить достойно. Надеюсь, ты не ступил на этот ужасный путь.
Только когда экипаж, запряженный четверкой породистых жеребцов, полностью скрылся из вида, Су поднял взгляд. Тогда он еще не знал об имени Ланаксис. И он не знал о Законодательной власти Императрицы Кровавых Пауков.