Глава 147.1. Друг (часть 3)

Улыбка старосты была безупречной. Уголки губ приподняты настолько, насколько это уместно. Сами губы сомкнуты. Уголки глаз слегка опущены. Но затем уголки губ опустились, а уголки глаз приподнялись, и к старосте вернулось его обычное равнодушное выражение лица, которое, как мне казалось, просто заворожило меня.

Староста поднялся к трибуне и взял микрофон, оставив меня стоять в оцепенении.

— Ученики старшей школы Синсо, — в актовом зале, где шумел народ, теперь раздался голос старосты. — В видео, которое вы сейчас смотрите, Хван Ын Со, ученик пятого класса второго года обучения, вместе с другими мучает Ким Юла, своего одноклассника. Это не постановка. Это реальная сцена издевательств.

В руках старосты не было листа с речью. И его выступление совершенно отличалось от того, которое было во время репетиции. Я впервые это слышу.

— Эти материалы я получил благодаря анонимному информатору. Да, я сказал «материалы». Преступления, совершенные учеником пятого класса второго года обучения – Хван Ын Со, зафиксированы на 103-х аудио-файлах, 311-ти видео и 30790 фотографиях.

Преступления? Видео? Фото?

— Заведующий отдела радиовещания, включи презентацию.

— Хорошо...

Луч проектора уткнулся в стену актового зала. На ней начали одна за другой мелькать фотографии. Качество изображений было не очень хорошим, но можно было разобрать, что все заснятые на них носили форму нашей школы.

— Мы официально сообщим о преступлениях ученика пятого класса второго года обучения – Хван Ын Со, после сегодняшней презентации. Естественно, жертва – Ким Юл, ученик пятого класса второго обучения, собирается подать в суд на Хван Ын Со.

Сообщим о преступления? Собирается подать в суд?

— Я хочу спросить. Признается ли кто-то из учителей, работающие в старшей школе Синсо, что знали о факте насилия? Значит, никто. Что ж, несмотря на то, что с прошлого года в стенах школы происходили уголовные преступления, учителя ничего не предприняли. Вот вам реальность старшей школы Синсо.

Реакция учителей не отличалась от моей, они были в шоке. Однако некоторые из учителей начали что-то быстро шептать на ухо своим коллегам. И наконец, встал завуч.

— Эй, спустись оттуда! Что ты делаешь?

— Учитель, я верю, что Вы присоединитесь к подаче коллективного заявления о произошедшем. Ведь теперь я поставил Вас в известность о факте насилия в школе.

— Нет, если ты это сделаешь...

— В данный момент моя презентация записывается на видео. Все материалы сегодня утром уже были разосланы в некоторые СМИ. Пожалуйста, обратите на это внимание.

Завуч посмотрел на директора школы. Все учителя смотрели на директора. Но директор, хватая ртом воздух, взял свой мобильный.

— Минуточку, — сказал директор.

Он склонил голову и начал с кем-то разговаривать по телефону. Из-за такого отношения учителя оцепенели.

— Это неправда! — крикнул я в микрофон, который до сих пор держал в руках. — Все фотографии сфальсифицированы! Это подделка!

Однако мой голос не разнесся через динамики. Слишком поздно я понял, что мой микрофон отключили.

— Надеюсь, вы все видите стоящего здесь ученика Хван Ын Со, — в актовом зале громко раздался только голос старосты. — Помните ли вы, что только что сказал Хван Ын Со, когда извинялся? Он сказал: «Когда я увидел, что мой друг и одноклассник подвергся издевательствам, то я ничего не предпринял». А также: «Более того, я и сам оказался вовлечен и начал участвовать в травле». Помните?

Ученики зашумели.

— Он оправдывался тем, что был не более чем простым «соучастником» во время издевательств. А значит, он не главный виновник. Несмотря на то, что он организовывал, снимал и распространял видео с издевательствами, Хван Ын Со так и не признал своей вины до конца. При этом он притворялся, что искренне раскаивается на глазах у всех.

Все ученики смотрели на меня.

— Посмотрите на лицо Хван Ын Со. Запомните это выражение.

Точно, староста, этот ублюдок…

— Запомните логику Хван Ын Со. Запомните его методы. Прямо у вас на глазах этот человек попытался увильнуть от ответственности, хотя именно он был организатором преступления.

Этот подонок, этот слабохарактерный придурок... Он и устроил на меня охоту.

Староста опустил микрофон. Обхватив его правой рукой, он посмотрел на меня. А затем сказал так тихо, чтобы услышал только я:

— Ах, это было сложно.

Его голос звучал так умиротворенно, что я с трудом воспринимал реальность.

— Вот и конец жизни Хван Ын Со. Ты, наверное, удивишься, когда узнаешь, сколько преступлений совершил. Тем не менее ты не сможешь провести всю оставшуюся жизнь в тюрьме. Ты ведь несовершеннолетний. Но ничего, я ведь разрушил твой социальный статус.

— Ты... ты...

— Мне было сложно притворяться твоим другом, — вздохнул староста. — На самом деле, в детстве я был таким чувствительным. Меня тошнило, когда я просто разговаривал с тобой. Хорошо еще, что поясница не болит, но в этом мире я был слишком слабым... Поэтому и не поступил в университет, — жаловался староста. — Знаешь, чтобы служить обществу, нужно много денег. Что бы ты ни пытался сделать, тебе все время нужны деньги-деньги-деньги. Даже чтобы посадить одно дерево, тебе нужны деньги. Чтобы отправиться в пострадавший район, нужны деньги. Нужны деньги, чтобы позаботиться об учителях. Ах... Если бы я знал все это, когда учился в школе...

— Гребаный засранец! Что за чушь ты несешь? — закричал я в пылу гнева.

И сразу после этого понял, что мой голос зазвучал в актовом зале намного громче, чем я ожидал. Я замолк. В отличие от старосты, который говорил полушепотом, мой крик раздался очень громко.

— Ага, — улыбнулся староста. — Я бормотал все это специально, чтобы вывести тебя из себя, но не думал, что ты закричишь, малой. А ты и попался.

Когда я увидел улыбку старосты, голова пошла кругом.

— Наверное, ты сейчас думаешь, что у тебя есть связи, которые помогут тебе выпутаться... Ха-ха-ха, — староста прикрыл рот левой рукой и рассмеялся. — Ах, прости, но это так забавно.

Вот сукин сын.

— В любом случае, не думай, что твои связи тебе помогут. Нет. Твоя девушка? Мы договорились о том, что я удалю видео в обмен на ее появление на сцене. Об этом же я договорился и со всеми остальными твоими «клиентами». Видишь ли, они все из богатых семей. Так что вряд ли они проявят к тебе интерес. Они переживают только за то, чтобы не засветиться в этом инциденте.

Тем временем заведующий отдела радиовещания продолжал показывать презентацию. На экране одна за другой мелькали фотографии. Ученики перестали шептать. По актовому залу то и дело слышалось:

— Черт!

— Он спятил?

— Ким Юл, мне жаль, но на этом моя роль окончена. Больше я ничего не могу сделать. Разве не это я говорил тебе снова и снова с самого детства, Гон Джа?

Староста изобразил добрую и вежливую улыбку.

— Люди должны делать все, что в их силах.

И эта улыбка отключила мой разум.

— Ах, если оставить этого ребенка в покое, мир станет грязным. В том году я встретился с таким человеком. Есть же такие люди. В то время я думал, что если что-то сделаю, то все пойдет прахом, и я пожалею об этом. А теперь, когда я все сделал правильно, ни о чем не жалею.

Я закричал и налетел на старосту. Тот не сопротивлялся. Вместо этого он слегка рассмеялся.

— Поэтому и говорят, что если правильно растить детей, то и в старости будет спокойней...

Я замахнулся кулаком и ударил старосту, сбив его с ног. Я услышал крики за спиной, но не останавливался. Ублюдок, сукин сын! Это все из-за тебя! Как ты смеешь? Моя жизнь…

— Хван Ын Со, успокойся! Учителя, уймите его!

— Остановите презентацию! Нельзя прервать съемку?

— Даже если вы будете на меня кричать... Я должен это сделать...

Моя жизнь!

Я жил как мог... Даже если я не прожил лучшую жизнь, я действительно старался изо всех сил! Покажите мне ребенка, который бы старался больше меня! Покажите мне ученика, который бы прожил такую же ответственную жизнь, как я!

Нет!

Нет!

Я не могу этого признать! Я не признаю! Это афера, это подстава, это несправедливо! Неправильно! Да, неправильно! А как же права человека? Мои права! Каждый имеет право на справедливое судебное разбирательство... Я ведь тоже человек! Это неправильно!

Это несправедливо. Посочувствуйте мне... Быстрее, пожалейте меня, давайте же.

Я...

Я ведь не допускал никаких ошибок.

Совершенно никаких ошибок.

Это было мое первое поражение.