Том 2. Глава 4. Шах и мат (2)

Почему Восточный Союз предъявлял требования, идущие вразрез с их экспансивной политикой? Да потому, что он был вынужден их предъявлять, несмотря на все минусы этого решения. Проиграй они Эльвен Гарду — и все секреты их игры раскрылись бы.

— Но уже тут они прокололись.

На первый взгляд, стирать память об игре, чтобы сохранить ее секреты, казалось идеальным решением. Но если вдуматься...

— Память можно стирать сколько угодно, но конечного результата, факта победы, так скрыть нельзя.

Джибрил ахнула, озаренная пониманием. Ино хранил бесстрастное молчание.

— Идем дальше, Загадка вторая: почему Эльвен Гард нападал четыре раза?

— Чтобы использовать... поражения... для разгадки... тайны игры?

В отличие от Элькии, Эльвен Гард — великая держава — без особого ущерба мог позволить себе пойти на некоторые жертвы с целью изучить противника,

— После первого своего поражения эльфы наверняка решили, что это игра, в которой нельзя пользоваться магией. Это объяснение напрашивается первым, раз эльфы вообще смогли проиграть, — продолжал Сора. — Ход игры они, конечно же, забыли. Но, предположив, что игра каким-то образом блокирует магию, они повторно бросили, вызов и на этот раз попытались воздействовать на нее снаружи. И все равно проиграли, А вот уже после третьей попытки они, скорее всего, все-таки разгадали секрет игры, — сказал Сора с легкой завистью в голосе. Какой же все-таки удобный чит эта магия!.. — В четвертый раз они напали, уже целясь на победу, но снова продули. Правильно я говорю, дед?

— У вас богатая фантазия, — ответил Ино, как бы желая сказать, что все это — лишь плод воображения Соры. Но пытаться состязаться с Сорой в блефе было роковой ошибкой.

Заметив едва уловимую реакцию Ино, он улыбнулся и показал ему два пальца:

— Но тогда возникает сразу два вопроса. Первый, конечно же, такой: почему Эльвен Гард проиграл? Но куда важнее второй вопрос: почему они перестали нападать?

Важно было не то, что эльфы нападали, а как раз наоборот: то, что они отступились, В ситуации, где вся информация об игре добывалась из поражений, это была очень важная, подозрительная деталь.

— Вариантов ответа два. Первый — они поняли, что выиграть действительно невозможно.

Сора загнул один палец.

— А второй — они разгадали секрет игры, но так и не поняли, почему проиграли в ней, — усмехнулся он. — Но в первом случае победу бы засчитали, стоило только уличить их в жульничестве. Так что остается второй вариант.

У Джибрил — крылатой, Высшей шестого ранга — по спине побежали мурашки. Все, что она знала о сложившейся ситуации, говорило о том, что рассуждения Соры верны. Он обладал исключительной, пугающей сообразительностью.

— Но и тут есть загвоздочка. Игра, условия которой ты узнал, но так и не понял, как в ней победить... Очень странно... Что же это за игра такая? — с иронией спросил Сора, как бы изображая недоумевающих эльфов. — Ответ на этот вопрос мне подсказал уже ты, дедуля.

Иронично усмехнувшись, он посмотрел старику прямо в глаза и сказал:

— Загадка третья: зачем звервольфы притворяются, что могут читать мысли?

— Потому что... не могут, — тут же ответила ему Сиро. Сора кивнул.

— А если они притворяются, значит, не хотят, чтобы, остальные поняли нечто для них неудобное. Ну что, кто-нибудь уже догадался? Загадка четвертая: что за игра такая, в которую можно выиграть, но не получается? — весело спросил Сора. — Даю вам подсказку!

Явно наслаждаясь импровизированной ролью телеведущего, он стал перечислять подсказки:

— Игра, созданная технологически развитой расой, гарантирующая победу против и эльфов, и крылатых, и иманити, но которую можно использовать только в обороне, игра, воспоминания о которой обязательно нужно стирать...

Бросив быстрый взгляд в сторону телевизора, Сиро ответила:

— Видеоигра... с читами...

Ни Стеф, ни Джибрил, конечно, ничего не поняли. Понятие видеоигр в этом мире, скорее всего, было известно лишь Восточному Союзу. И как раз поэтому звервольфы стирали участникам память. И как раз поэтому победа была им гарантирована.

Ведь в игре, которую создал ты сам, можно жульничать сколько влезет. И никто ничего не заметит.

— Тут и магия никакая не поможет... Классно вы тут устроились со своим прогрессом, — сказал Сора, но вместо насмешки в его голосе слышалось искреннее уважение. — А притворяетесь вы, что можете читать мысли, затем, чтобы у противников было удобное объяснение проигрышу и чтобы отбить у них желание докопаться до правды. Вы, ребятки, чувствуете ложь, но вот мысли читать — не умеете.

Подобным талантом в какой-то степени обладал и сам Сора, Он распознавал ложь по выражению лица, жестам, тону голоса. Просто сверхчуткость звервольфов позволяла дополнительно слышать биение сердца и определять кровяное давление. Они были не более чем умелыми притворщиками, словно мошенники, выдающие себя за экстрасенсов.

Он раскрыл их тайну. Попал в яблочко, и возразить Ино было нечего, Тот все еще старался не показывать своего волнения, но кое-что не давало ему покоя. Еще до того, как Сора уверился в том, что звервольфы не умеют читать мысли — то есть до того, как в шутку потребовал трусы Идзуны, — он никак не проявлял своего беспокойства.

Напрашивался вывод, что он был уверен в своей правоте с самого начала.

Словно сам прочитав мысли Ино, Сора сказал:

— Странно, да, что я не реагировал на ваш блеф?

На этот раз Ино не мог ручаться, что не выдал своего испуга. Сора продолжал:

— Да-да, я с самого начала знал, что вы не умеете читать мысли, Знаешь почему?..

И он озвучил последний пункт:

— Загадка пятая: зачем прежний король играл с вами целых восемь раз?

Ответ на этот вопрос Сиро, Стеф и Джибрил уже знали, поэтому...

— На это ответь уже ты, дедуль. Есть идеи?

Прежний король?

Единственный противник, чью память они не стирали. Они захватили его земли, и в качестве условий Союз потребовал, чтобы тот ничего не разглашал. Как же тогда...

Нет, стоп.

Проблема не в этом. Проблема в том...

Сора удовлетворенно ухмыльнулся, когда увидел, что Ино в голову наконец пришла нужная мысль.

— Вижу, ты все понял. Сам факт, что прежний король смог нам что-то рассказать, доказывает, что вы не знали его замысла — а значит, и мыслей читать не умеете. А замысел его был в том, что ваш уговор не запрещал ему рассказать обо всем после своей смерти.

Все еще старательно изображая спокойствие, Ино чувствовал, как его кровь стынет в жилах, Если это правда, то парень знал секреты всех их игр. Если он предаст их огласке...

— Понял наконец, в каком вы положении, дедуль?

И Сора, ухмыльнувшись во весь рот, торжественно объявил:

— В ужасном! Теперь вам нужно любой ценой стереть мне память. Только вот незадача: принять мой вызов и поставить все свои материковые земли против каких-то там трусов Стеф по сути означает подтвердить мои догадки.

Тут у Ино не оставалось другого выбора, кроме...

— Остается лишь сделать вид, что все это — плод моего воображения. Отказать моему вызову и сбежать, поджав хвост, — угадал ход его мыслей Сора. И, хладнокровно улыбаясь, словно хищник, который играет с добычей, уверенно сказал: — Только я тебе не дам. МЫ МЕНЯЕМ СТАВКУ НА «ВСЕХ ИМАНИТИ», НА НАШУ ФИГУРУ!

Стоило Соре это произнести, как перед ним в воздухе возникла шахматная фигура, словно сотканная из света. Это была фигура, необходимая, чтобы бросить вызов самому Богу. Одна из шестнадцати фигур, олицетворяющих расы Высших.

Фигурой иманити был король.

Никто из присутствующих никогда раньше ее не видел. Даже Джибрил за все шесть с лишним тысяч прожитых лет ни разу не видела фигуру ни одной из рас.

И неудивительно: ведь за все время с момента оглашения Десяти Заповедей никто не осмелился устроить игру, в которой ставкой была фигура кого-либо из Высших. Подобная игра означала бы, что одна из сторон ставит на кон право расы на существование и рискует в случае проигрыша попасть в извечное рабство.

И поражение в такой игре по сути означало гибель всей расы.

— Ты совсем с ума со... Ммм!

Это Стеф, которая сообразила наконец, что происходит, накинулась было на Сору, пытаясь крикнуть: «Ты совсем с ума сошел?!», но Джибрил успела закрыть ей рот ладонью.

Теперь на кону стояла судьба целой расы — против всего лишь территорий,

— Если вы и теперь откажетесь, это тоже будет равносильно признанию моей правоты перед всем миром,— усмехнулся он мошеннику-звервольфу. — Тебе снова шах. Нет, на этот раз шах и мат.

Без тени страха он посмотрел Ино прямо в глаза.

— Ну что, дед? Не ожидал такого?

На лбу у Ино выступила капелька пота.

Как это понимать? Низшая раса, у которой остался последний город, ставила свою фигуру, рискуя потерять вообще все. Вынуждала Восточный Союз сыграть с иманити в их же собственную игру, хотя победа звервольфов была гарантирована. Но загнанным в угол при этом чувствовал себя как раз Ино.

Что происходит?,.

С трудом сохранив... нет, с трудом сделав вид, что сохранил спокойствие, Ино ответил:

— Воистину впечатляющее воображение. Но боюсь, господин Сора, вы кое-что упустили.

В попытке отогнать свои страхи он напомнил о факте, который невозможно было отрицать:

— Даже если бы все эти фантазии оказались правдой, они не отменяли бы проигрыша Эльвен Гарда, не правда ли?

Восточный Союз действительно оказался в положении, которое вынуждало его принять вызов. Но даже если это было так, у них все равно оставалась игра, в которую они могли жульничать сколько влезет. Победа была им гарантирована.

Но и на это Сора лишь усмехнулся:

— Дед, если бы ты и правда мог читать мысли, то должен был не притворяться, что понял, как я увидел тебя из библиотеки, а наоборот — изобразить удивление...

Снова посмотрев Ино прямо в глаза, Сора злорадно ухмыльнулся и предъявил свой последний козырь:

— Удивление чему, спросишь ты? Да тому, что мы из другого мира,

Ино, конечно, не знал, что в своем прежнем мире Сора и Сиро заняли первые места более чем в двухстах восьмидесяти играх и что о них ходили легенды. И что одна из легенд гласила: их не победить даже с читами и программами-помощниками.

Ино был бы рад счесть услышанное ложью, но поведение Соры говорило об обратном. Либо мальчишка врал им, умудряясь ничем этого не выдавать, либо действительно знал, что звервольфы не умеют читать мыслей.

В любом случае Ино нечего было возразить. Сора опять довольно ухмыльнулся:

— Ты думал, мы, как и предыдущий король, сами принесли себя вам на блюдечке? Не на тех напали. Теперь на блюдечке вы, звервольфы.

Ино нервно сглотнул. Все в поведении короля иманити говорило, что тот был абсолютно уверен в своей будущей победе.

— Ну что ж, — сказал Сора, поднимаясь из-за стола. Все остальные рефлекторно последовали его примеру.— На сегодня все. Сомневаюсь, что у тебя есть полномочия без спросу ставить на кон все ваши материковые территории, так что можешь посовещаться со своими и назначить дату проведения игры. Ах да, и еще, — поспешно добавил он, словно едва не забыл что-то важное. — Я думаю, это и так понятно, но у жителей моей страны есть право на просмотр игры, в которой я ставлю их всех на кон. Подготовьте там все необходимое для трансляции, ладно? И еще: играть будем мы четверо, и это не обсуждается. До свидания!

Сора приветливо помахал рукой Ино, который так и остался сидеть перед ним на диване.

— И тебе, Идзуночка, пока! Скоро сыграем!

— Я не очень просекла базар-с. Но...

Вся приветливость Идзуны куда-то улетучилась.

— ...Вы на драку нарываетесь-с?

Она подобралась, словно готовый к атаке зверь, и враждебно смотрела на них взглядом хищницы.

— Драку? Да ну, брось. Всего лишь на игру, — ответил Сора, но Идзуна не смягчила взгляд.

— Это все равно значит, что ты мне враг-с, — сказала она с рычащими нотками в голосе. — Я никому не проиграю-с. Сора же с сочувствием ответил: — Нам проиграешь. Без вариантов. [ ] никогда не проигрывает.

— Пока... Идзуночка. Еще... увидимся, — приветливо помахав рукой на прощание, сказала Сиро и покинула приемную вслед за братом. А за ней — и Джибрил, которая тащила за собой вырывавшуюся Стеф, все еще зажимая ей рот ладонью.

Ино Хацусэ и Идзуна Хацусэ молча смотрели, как гости без всякой посторонней помощи вызвали лифт и спустились вниз.

— ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ?! — во всю глотку завопила Стеф, стоило им только вернуться назад в свой замок.— И ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ HE ПРЕДУПРЕДИЛ?!

— Ты бы попыталась нас отговорить, — ответил Сора, который уже успел усесться на трон и начать играть против Сиро в DSP.

— Конечно, попыталась бы! — набросилась на него Стеф, — Ты... Ты хоть понимаешь, что только что сделал?!

— Поставил на кон три миллиона жизней и тем самым загнал врага в угол, — ответил Сора совершенно невозмутимым тоном, как бы имея в виду: «И что с того?»

Стеф стоило огромных усилий совладать с гневом.

— Но... Но если вы вдруг проиграете... Как вы будете это исправлять?

— Исправлять? Никак.

На этот раз Стеф все-таки остолбенела.

— Если мы вдруг проиграем, иманити придет окончательный каюк. Ничего уже не исправишь, — безучастно сказал Сора. Скажи, Стеф, разве ж это не круто?

Нет, его голос звучал не безучастно... Он звучал радостно..

— Если мы продуем, то утащим за собой три миллиона жизней, Но если победим — наши территории увеличатся вдвое, да еще и зверодевочек получим в придачу. Где еще найдешь такую интересную игру? Разве это не весело? — беспечно улыбнулся Сора. Сиро, которая, как всегда, сидела у него на коленях, радостно дрыгнула ногами и утвердительно кивнула.

Стеф пробрала дрожь.

Сумасшедшие.

Эти двое были не просто странными или эксцентричными. Они были в самом прямом смысле слова безумцами.

— Вы... Как вы можете так легко распоряжаться человеческими жизнями?.. — вырвалось у Стеф. Она сейчас испытывала не гнев или презрение, а страх, Страх настолько сильный, что ей захотелось расплакаться и сбежать от этих двоих куда подальше. — Вы отвратительны. Я ошиблась, когда решила, что, несмотря на все свои странные выходки, вы действуете в интересах иманити,

Стеф уже далеко не первый раз высказывала недовольство их решениями и поступками. Но еще никогда презрение и разочарование в ее взгляде не читались так отчетливо.

Сора лишь усмехнулся:

— Да расслабься ты, Стеф. Это же просто игра.

И эти слова превратили подозрения Стеф в уверенность. Уверенность в том, что верить Соре было нельзя. Он... Нет, они оба считали происходящее простой игрой. Судьбы иманити и Восточного Союза их ничуть не волновали. Весь этот мир для них — одна большая игровая доска!

«Нельзя было доверять ему дедушкино наследство!»

Ее захлестнули отчаяние, разочарование и страх.

Джибрил же, наоборот, с восхищением в глазах склонила перед ними голову.

— Хозяин, владыка... Воистину вы достойны того, чтобы править нами.

Ради победы они не побоялись поставить на кон чужие жизни. И сделали они это отнюдь не забавы ради, а для того, чтобы гарантировать себе победу. Неизвестность, которая ожидала их впереди и которая так сильно пугала Стеф, Джибрил лишь будоражила.

— Что ты говоришь?! Как они могут так безответственно...

— Тогда скажи мне, Долочка, — вдруг серьезным тоном перебила ее Джибрил, и Стеф запнулась. — Ты хочешь, чтобы хозяин взял на себя ответственность в случае поражения? Но если он выиграет, звервольфы потеряют свои земли и ресурсы, а без них вся их цивилизация рискует погибнуть. За это ответственность ему можно не брать? Или ты возлагаешь ее только на тех, кто проигрывает?

— Ну...

Возразить Стеф было нечего.

И все же она считала поступок Соры безответственным. Перед тем как ставить жизни людей на кон, он должен был хотя бы получить от них согласие на это.

Джибрил продолжала:

— Хоть нам и запретили воевать, в мире все до сих пор пытаются убить друг друга.

В этом мире было запрещено насилие, но это мало что изменило. Других способов отнимать, завоевывать и убивать было сколько угодно. Уж кто-кто, а иманити успели почувствовать эффект Десяти Заповедей на собственной шкуре.

— Предлагаешь опустить руки и позволить вашей расе исчезнуть?

— Нет, такого я не предлагаю. Но все равно... Позволять себе такие выходки — тоже неправильно! — не сдавалась Стеф.

— Но именно это и означает быть чьим-то представителем.

Джибрил ведь и сама представляла интересы целой группы своих сородичей.

— Эти игры — вопрос жизни и смерти, — бросив холодный взгляд на Стеф, сказала она. — О какой большей ответственности может идти речь?

Стеф молчала, не зная, что возразить существу, жившему еще во времена Великой войны. Но неожиданно для всех на ее сторону встал сам Сора.

— Да никто никого убивать не будет, спокойно. Я же сказал, что это игра,

— Э-э?

— Что?

— А?

— Мм?.

На какое-то время все четверо растерянно замолчали.

Затем Сора наконец сообразил, что к чему.

— А-а-а, понял. Вот вы о чем, — сказал он. — А я-то думал, почему все в этом мире такие нервные, несмотря, на то что все здесь решается путем игр. А вы, оказывается, мыслите точно так же, как и люди в нашем прежнем мире.

— А-а-а... — кивнула Сиро, тоже, видимо, что-то сообразив.

— Теперь ясно, почему никто до сих пор так и не «прошел» этот мир. Неудивительно, что Боженька заскучал и позвал нас.

Получив ответ на беспокоивший его вопрос, Сора вернулся к игре на приставке, сказав напоследок:

— Не переживайте, Мы, как и обещали, просто захватим этот мир. Сохранив его в целости и сохранности.

А затем, словно вспомнив кое-что, сказал:

— Ах да, Стеф...

— Э... Чего тебе?

— На твой вопрос, что будет, если мы проиграем, я отвечу тебе предельно честно.

Перестав на миг дурачиться, он с серьезным видом заглянул ей в глаза. </pза.

— Мы не можем проиграть, Я не зря тогда сказал «шах и мат», — уверенно заявил он. — Исход игры с Восточным Союзом уже предрешен. Им нас не победить.

Стеф не могла поверить в такое при всем желании.

— Вернее, для победы нам нужен еще один козырь, но он скоро сам придет к нам в руки. До тех пор можно расслабиться, — добавил Сора и вернулся к игре с сестрой.

Смысл его слов поняла лишь она одна.

Так ничего и не поняв, несмотря на все подсказки, Джибрил и Стеф лишь недоуменно переглянулись друг с другом.