Том 6. Глава 6 – Нить Ариадны

Часть 1

В углу сада, рядом с цветочными клумбами, Райшин поставил ящик и бережно положил в него останки Эпсилон. Лицо покойной девочки трудно было назвать умиротворённым. Вместо этого оно выражало её непоколебимую решимость. Юноша пальцами ослабил напряжённые брови, придав девочке нежный взгляд. Рыдающая Комурасаки возложила на неё цветы.

Так они устроили Эпсилон скромные похороны.

*********

Простившись с Эпсилон, Райшин спустился в городок, наложив на себя «Абсолютную невидимость». Город выглядел совершенно иначе из-за безлюдных улиц, словно они полностью вымерли.

Вскоре он затаил дыхание. У ворот полицейского участка Райшин увидел мужчин в чёрных костюмах – полиция находилась полностью в их руках. Немного поразмыслив, Райшин отправился к железнодорожному вокзалу. юноша перешёл дорогу и остановился у старого отеля. Убедившись, что рядом никого нет, он толкнул новую на вид стеклянную дверь.

Увидев, что входная дверь открылась сама по себе, на лице хозяйки, сидевшей у стойки, отразился страх. «Всё или ничего», – подумал Райшин и развеял действие «Яэгасуми». Удивившись, хозяйка молча встала со стула и открыла дверь в соседнее помещение. Дав Райшину сигнал глазами, женщина прошла через неё. Парень поспешил за ней. За дверью скрывалась небольшая столовая, где имелся стол и буфет.

— Райшин… Правильно? Это была магия? Они тебя не обнаружили?

— Обнаружили только тогда, когда я возвращался.

— Наша госпожа цела?

— Она-то цела, но Эпсилон убили.

— …Вот как.

— Я бы хотел узнать подробности. Что здесь вообще творится?

— Подожди немного, пожалуйста. Я заварю чай.

Райшина не просто пригласили, а практически заставили сесть за стол. Оставшаяся с прошлого чаепития вода быстро закипела, поэтому чай ему подали почти сразу же.

— Вот печенье, если хочешь.

Он взял предложенный ему десерт. Печенье оказалось хрустящим и обладало нежным сладким ароматом и вкусом, который быстро распространился по всему рту, позволив ему расслабиться. Юноша ничего не ел с самого утра. Наблюдая за тем, как Райшин с наслаждением съел несколько штук, хозяйка отеля широко улыбнулась:

— Вкусные?

— Да, очень.

На мгновение своим взглядом женщина напомнила Райшину его родную мать, из-за чего он немного смутился. Когда парень наелся, хозяйка скрестила руки на груди:

— Итак, о чём ты хотел поговорить?..

— Кто эти люди в чёрных костюмах? Это же они напали на отель несколько дней назад?

— Они приходили не по мою душу, а по твою, Райшин.

— Что им… Нет, прежде всего, я должен извиниться. Получается, всё случилось по моей вине.

— Брось, глупенький. Тебе не за что извиняться. Мне новые двери установили, так что я даже благодарна, — она махнула рукой и засмеялась, но потом снова стала серьёзной. — Эта мерзкая шайка состоит из высших членов правительства.

«Как ни посмотри, а это не простые чиновники, – подумал Райшин. – Они все имеют боевой опыт, а значит, в прошлом были военными».

— Они утверждали, что ты – посланник подпольной организации. Это правда?

— Это что, шутка такая? Что за подпольная организация?

— Разве не очевидно? Группа мятежников, что желает свергнуть правительство.

— Свергнуть правительство? А такие люди есть?

Точно! Они есть!

— Фракция Эдмунда, значит…

В рядах британской армии находились и люди, которые освободили арестованного Эдмунда.

— Твой приезд в город подтверждает, что мисс Уэстон – заговорщица.

— Даже не знаю, что и сказать… — это казалось Райшину очень странным, ведь он выступал против Эдмунда. — Получается, учителя подозревают в связи с мятежниками?

— Да… Но этим всё не ограничивается. Что касается той шайки, то они больше похожи на разбойников и мошенников. Эти люди просто хотят повесить всю вину на мисс Уэстон и заполучить её земли.

Пренебрежительный и осуждающий тон хозяйки отеля заинтриговал Райшина:

— Так вы на её стороне или как?

— В этом городе нет никого, кто стал бы подчиняться правительству и продавать госпожу. Потому что всех однажды защитила именно баронесса Уэстон.

— Защитила? Что произошло?

— Примерно десять лет назад здесь случилась стычка.

«Стычка? Любопытно», – Райшин поставил чашку и стал внимательно слушать рассказ.

— Из Шеффилда пришла куча солдат и заявила: «Шахта этого города сильно загрязняют окружающую среду. Она будет закрыта до того, как загрязнение затронет Шеффилд. Бросьте посевы. Весь домашний скот также будет полностью истреблён».

Райшин не мог поверить своим ушам. Если бы они так поступили, то город бы полностью исчез.

— Эта шайка подготовилась ко всему и собиралась использовать всю имеющуюся у неё силу. Баронесса обратилась к правительству с просьбой выступить посредником, но никакого ответа так и не получила. Тем временем находившиеся здесь солдаты дебоширили, и возник конфликт, — хозяйка вздохнула, покачав головой. — В итоге произошла кровопролитная трагедия. Стало ясно, что Шеффилд и правительство заодно.

— Правительство… Просто проигнорировало запрос?

— Если бы оно так не поступило, пресса обо всём бы уже растрезвонила. Погибло множество людей. В том числе и мой муж.

Это многое объясняло: умение жителей воевать, уважение к Гризельде, а также почему она живёт одна.

— Битва продолжалась месяц. Десять лет назад здесь случилась самая настоящая война, о которой никто не знал… Несмотря на наличие телефонов и газет. Тебе не кажется это своего рода… Анахронизмом?

Райшин ничего не ответил. Обычно людей невозможно заткнуть, но если большая их часть равнодушна, то это уже не так трудно.

— Мисс Уэстон было десять, когда она сражалась в первый раз. Десятилетняя девочка принимала участие в настоящем бою, — продолжала женщина ровным, безэмоциональным голосом. — Разумеется, у противника тоже имелись свои кукловоды. Её старший брат и дядя погибли. Спустя месяц нам удалось защитить свои земли ценой нескольких десятков жизней.

Слушая её сдержанный тон, дыхание Райшина стало таким тяжёлым, будто он снова оказался под воздействием «нити».

— Битва кончилась, но не проблемы. Эта шайка стала нападать… Всеми возможными способами. С поддержкой влиятельных личностей Шеффилда. И каждый раз нас защищала баронесса Уэстон.

— Вот… Оно как.

Неудивительно, что они привыкли сражаться. Ведь они сражаются даже сейчас. Против неизвестного им врага. Вся их сплочённость держится лишь на одной Гризельде.

Закончив свой рассказ, хозяйка отеля негромко хлопнула ладонью по столу и ласково улыбнулась:

— А теперь, как допьёшь, возвращайся домой.

— …Я так и собирался. Я обеспокоен тем, как сейчас обстоят дела в замке.

— Нет-нет, я не про то. Возвращайся в академию.

— …А что вы, жители города, собираетесь делать дальше?

— Это зависит от действий той шайки, — серьёзно ответила хозяйка, хоть её голос звучал обречённо.

Тогда Райшин принял своё решение. Он допил чай и встал со стула.

— Решился покинуть этот городок?

— Как раз наоборот, — вытерев губы большим пальцем, Райшин твёрдо ответил. — Одолжите, пожалуйста, телефон. Тот, который ими не прослушивается.

Часть 2

Задувавший в окно ветер стал холоднее, но Кимберли не обратила на это внимания. Днём она разбиралась с загадочной картой, сидя у себя в кабинете. Вокруг квадратного сооружения были нарисованы контурные линии. Её удивляло, что это похожее на храм здание оказалось построено в кратере. Рядом же было написано множество математических формул и шифров.

Вдруг раздался громкий звонок телефона, и Кимберли, раздражённо скривив лицо, взяла трубку.

— Как ты там, профессор Кимберли?

— Саманта? Сейчас летние каникулы, но всё равно спасибо за твой тяжкий труд.

— Взаимно. Тут тебе звонят не с территории академии.

Кимберли нахмурилась. Она не так давно стала работать профессором, поэтому редко с кем-то контактировала за пределами академии. «Нектар» в свою очередь придерживался принципа «личных встреч».

— Эдвард – мальчик с провинциальным акцентом. А ты тоже не лыком шита.

— …Это тот парень, да? Соединяй.

Прозвучал короткий щелчок, переключивший Кимберли на другую линию.

— Что такое, «Второй с конца»? — опередила она своего собеседника. — У тебя же там летние каникулы в самом разгаре должны быть.

— …Как вы узнали, что это я?

— И какое у отстающего ученика дело к профессору? — сказала она так, будто голос Райшина был ей неприятен. — Вряд ли у тебя вопрос по машинной физике… Снова во что-то вляпался?

— …Верно.

«Значит, я права? – подумала женщина. – Что ж, как только я узнала, откуда звонок, этого стоило ожидать». Не теряя драгоценного времени, Райшин сразу перешёл к делу:

— Вам известен человек по имени Райкконен? Маг из правительства, ему около тридцати.

— Разумеется, известен. Я, скорее, удивлена тому, что ты его не знаешь.

— Кто он такой?

— Кукловод, о котором многие наслышаны. Люди знают его под именем «Багрец», имеющий титул «Мудреца».

— Мудреца…

— Да. Он трижды занимал лидирующую позицию в Вечере Мудреца.

Осознавая собственное безрассудство, Райшин замолчал.

— И? Какое у тебя дело к Райкконену?

— …Он убил автоматона.

— Правда? И что ты хочешь с ним сделать?

— Порубить на куски и превратить в фарш… Но это уже моё личное желание. Я хочу заставить его искупить свою вину. Можно ли его осудить или сделать что-то ещё?

— Это невозможно. Сейчас он чрезвычайно силён. А что, простой и посредственный ученик точит зуб на генерал-лейтенанта Райкконена?

— Генерал-лейтенанта? Серьёзно? — поразился Райшин.

Мудрец получал полномочия генерала, но его очень удивило, что Райкконен заслужил звание генерал-лейтенанта, будучи ещё таким молодым.

— Тебе известна какая-нибудь из британских служб? — спросила Кимберли.

— МИ5, только эта. Шарл как-то рассказывала о ней.

— Хорошо. Скоро в рамках отделения МИ5 будет создана новая служба, специализирующаяся на зарубежных станах.

— Зарубежных? Значит, они собираются отправлять туда своих агентов под прикрытием?

— Нет, новая служба будет контролировать тех, кого уже отправили. Полагаю, назовут её МИ6. И предложил её создать как раз-таки генерал-лейтенант Райкконен.

— Выходит, этот парень…

— Рассматривай его как первого главу этой службы. Он молод, но всё-таки Мудрец.

Разведывательная эта служба или нет, верхи так или иначе обратят на неё своё внимание. Кроме того, если Мудрец окажется в первых рядах, это послужит отличной приманкой для отвлечения внимания людей. А ещё то, что внутри подразделения будет находиться человек, способный проводить магические исследования прямо в её стенах, несомненно является большим плюсом, ведь в этих службах существует целая уйма вещей, которые они хотели бы разработать: сыворотка правды, устройства прослушивания, скрытые камеры и ещё много чего.

Райкконен являлся одновременно и Мудрецом, и генералом, и специалистом в области разведки.

— Осудить его невозможно, — повторила Кимберли. — Даже если бы генерал-лейтенант совершил что-то противозаконное.

— Но он уничтожил её прямо у меня на глазах! — запротестовал Райшин.

— Твои показания совершенно ничего не стоят. Если попробуешь выйти против него, то, может быть, и заручишься поддержкой политических противников… Но это всё равно невозможно. Твои обвинения попросту смехотворны.

— …Рад это слышать.

— Что?

— Спасибо, теперь я могу без зазрения совести прибегнуть к незаконным методам.

По голосу Райшина женщина поняла, что юноша по ту сторону трубки улыбается, поэтому на её лице тоже невольно возникла улыбка:

— Тогда рассказывай, какой незаконный акт ты хочешь, чтобы я совершила?

— Я хочу, чтобы Вы заявили о преступлениях Райкконена.

«Каждый раз удивляюсь решениям этого парня», – подумала Кимберли.

— Что бы я ни говорил, меня никто не послушает. Поэтому я хочу, чтобы это сделали Вы – положиться на силу «Нектара».

— Даже если его превосходительство генерал и совершил преступление, это громкие слова. Он не станет отсиживаться в стороне. У тебя есть какие-то доказательства?

— Нет. Но всё слишком, как по мне, подозрительно. Если как следует постараюсь, то что-нибудь найду… По крайней мере, я так думаю.

— Откуда такая уверенность?

— Вы знаете Мудреца по имени Гризельда Уэстон?

— Она получила имя «Лабиринт» всего четыре года назад и стала самым молодым Мудрецом.

— Сейчас я проживаю в её замке и подрабатываю тут.

— Ну надо же, как неожиданно.

— Врёте и не краснеете! Вам ведь всё известно, нет?! — вспылил Райшин, но вскоре успокоился и продолжил: — Райкконен обманывает Гризельду. Возможно, у него что-то на неё имеется.

— И ты хочешь это раскрыть? Лучше не стоит. Если у него что-то и имеется, отдуваться потом придётся тебе.

— Это для меня…

— Послушай. Преступление могла совершить и Гризельда. Стать Мудрецом – непростая задача. Здесь дело может быть вовсе не в силе. Что, если она прибегла к нечестным методам, чтобы занять Трон Мудреца?

— Как, по-вашему, Гризельда использует обретённый титул «Мудреца»?

— …Согласно докладам, она просто живёт в уединении.

— И для этого ей нужен Трон Мудреца? — тон голоса юноши изменился. — Вы правда так считаете?

Кимберли внимательно слушала его речь.

— О Мудрецах у меня сложилось плохое впечатление. Они обладают непревзойдённой силой, богатством и славой, вдобавок занимаются какими-то сомнительными исследованиями… Но она не такая, — Райшин продолжил уверенным тоном. — Сейчас в её владениях находится небольшой простой городок, которые в наше время редкость. Она помешана на сражениях, садистка и вообще дикарка, которая чуть что сразу меч достаёт… Но она любит свой город и дорожит его жителями. И защитить она в первую очередь старается не себя, а других. Даже если и придётся потом отдуваться, найдутся смягчающие обстоятельства… Во всяком случае, так я считаю.

— Ты доверяешь ей?

— Гризельда заслуживает доверия.

Кимберли обречённо вздохнула:

— …Боже мой, я тебе поражаюсь. Всё время рискуешь своей жизнью ради тех, кого даже почти не знаешь. Вспомни, что произошло не так давно. Ионела Элиаде ведь чуть страну не разрушила.

— Это не так! Ио использовали!

— Тут наши с тобой мнения расходятся. На мой взгляд, в своих деяниях виноваты и Ионела, и Шарлотта, — она напомнила ему о прошлых инцидентах, словно прижимая парня к стене. — Незнание не освобождает от ответственности. Неважно, был ли человек обманут, или ему угрожали – преступление есть преступление. Можно ли настаивать на собственной невиновности, когда тебя обманным путём заставили убить другого человека? Это вернёт мертвеца к жизни? Все люди должны задумываться о последствиях своих действий. То же касается и тебя. Твой образ жизни сопряжён с опасностью. Вот только опасностью не для тебя самого. Однажды твои действия сыграют злодею на руку и лишат жизни хорошего человека – вот что я пытаюсь до тебя донести. Сомневаюсь, что ты сможешь взвалить на себя грехи другого человека. Ты…

Тут Кимберли услышала в трубке смех Райшина:

— …Что тут смешного?

— Это на Вас не похоже, учитель Кимберли. Не нужно мне читать нотации.

В этот момент её словно холодной водой окатили. Как профессор Кимберли она обычно не учила парня жизни:

— Так как у меня есть такой непутёвый ученик, мне как раз и приходится читать ему нотации, — ответила она, криво усмехнувшись. — Но запомни вот что. Если схватишь утопающего за руку, тебя самого потянет вниз. Даже если им окажется ребёнок, а ты – хорошим пловцом. Это я молчу ещё о твоей молодости, недальновидности, глупости и бедности.

— Да, я запомню. Запечатлею эти слова у себя в сердце, прежде чем брошусь в самую глубь.

— …А не пожалеешь?

— Просто с меня уже хватит, — ответил он, будто это какой-то пустяк.

На лице Кимберли возникла улыбка, которой она не чувствовала уже давно:

— …Ну, будет нечестно давать «Императору меча» преимущество.

— Вы это о чём?

— О том, что мы сейчас обсуждали. Ему известна история с Райкконеном. Попробуем что-нибудь придумать, что можно сделать с генерал-лейтенантом. Если ты в самом деле встретился с ним, то за нами преимущество. В настоящее время он должен находиться на дежурстве в Букингемском дворце.

— Во дворце? Что-то стряслось?

— Я поражена… Нет, просто в шоке о того, какой ты беспечный, — её хорошее настрое быстро улетучилось, уступив место раздражению. — Сейчас в королевской столице неспокойно, потому что кое-кто не прикончил его высочество Эдмунда. Теперь все опасаются, что выбравшийся на свободу коварный принц замыслил убить его превосходительство.

— Только не надо выражаться так, будто виноват в этом я. Винить нужно тех, кто позволил ему… — Райшин вдруг замолчал, задумавшись, и спустя несколько секунд произнёс: — Быть не может… Неужели… Дело в этом?

— Что такое? Придумал очередной причудливый план?

— Учитель Кимберли. Это может показаться невозможным, но я хотел бы Вас попросить…

Перейдя на формальный тон, юноша изложил свою мысль. Выслушав Райшина, Кимберли была очень впечатлена, ведь благодаря своей интуиции он пришёл к тому же выводу, что предполагал «Нектар», имея при этом такое небольшое количество информации:

— Ты правда считаешь, что здесь есть связь? На чём основывается твоё предположение?

— Просто догадка.

— Так и думала. Должна сказать, это невозможно. Даже если твоё собачье чутьё что-то уловило, они не настолько глупы, чтобы оставлять такие веские доказательства.

— Тогда как мне быть? Могу ли я вообще что-то сделать?

— Спокойно. Досадить можно самыми разными способами. Ты… Точно, ты когда-нибудь пользовался камерой?

— Камерой? Ну… Один раз доводилось в армии. Самой простой.

— Тогда внимательно слушай, что я скажу.

Кимберли подсказала ему несколько возможных вариантов и объяснила план действий:

— …Как-то так. Справишься? Эту миссию практически невозможно выполнить, ведь твой противник сам Мудрец, не говоря уже о членах службы разведки.

— Ещё как возможно. Со мной Комурасаки.

— Тогда приступай… Да, чуть не забыла. Свяжись со мной через двенадцать часов.

На этом их разговор закончился. Стоило ей вернуть трубку телефона на место, как Кимберли ощутила у окна присутствие постороннего человека.

— Любопытный у тебя вышел разговор.

Женщина вздрогнула от страха. Она была так увлечена телефонным разговором, что совсем не заметила заявившегося к ней непрошенного гостя:

— …Заходить в комнату леди без спроса не очень-то красиво, «Горлица».

На подоконнике сидел мужчина в чёрном плаще с капюшоном, обрамлённом золотой нитью. Несмотря на то, что сейчас лето, ему был совсем не жарко. Глядя на Кимберли холодным взглядом, мужчина ответил:

— Звучишь совсем не как леди, «Соловей».

— Мне воспринимать это как оскорбление? «Отцу», что ли, пожаловаться?

— Я доложу обо всём «Отцу» лично. Это может оказаться весьма занятным.

Кимберли вопросительно взглянула на него:

— Могу я заручиться твоей помощью? Или ты собираешься безучастно наблюдать?

— Наблюдатели зачастую очень любопытны.

Мужчина, словно не имея совершенно никакого веса, плавно поднялся в воздух с подоконника, на котором сидел, и встал на него ногами. Когда он уже было собирался выпрыгнуть из окна, мужчина вдруг остановился, будто вспомнил о чём-то:

— Помнишь свои слова? Ты говорила: «Под звёздами».

— Похоже, они относились ко «Второму с конца».

— Я наконец понял их значение. На этот раз противником выступает мальчик «всесожжения»… Если Бог и существует, то ему просто не терпится прикончить этого мальчишку.

— Разве? Мне же напротив, кажется, что он хочет дать ему возможность выжить.

— Испытание на выживание?.. Так или иначе, это очень любопытно.

Изогнув губы в ухмылке, мужчина взмыл в небо. Провожая его со сложным выражением лица, Кимберли чувствовала необычное воодушевление.

Часть 3

Райшин вернулся в дом Уэстонов примерно в девятом часу вечера, когда на улице уже совсем стемнело. Скрываясь в темноте и не издавая лишнего шума, он прошёл через ворота замка. Несмотря на горящие местами лампы, что давали хоть какое-то освещение, вокруг стояла мёртвая тишина.

Юноша прошёл по пустому коридору и поднялся наверх по старой лестнице. Оказавшись у комнаты Гризельды, он постучал в дверь, однако никакого ответа не последовало. Тогда он повернул ручку, и дверь, которая оказалась не заперта, отворилась.

Войдя в комнату без позволения, он прошёл в соседнюю. И камин, и лампы внутри были затушены. Райшин включил одну из магических ламп при помощи своей магической энергии. Он уже был готов к тому, что его сейчас попробуют разрубить мечом, но находившаяся в комнате Гризельда просто сидела в кресле и смотрела в окно, напоминая со стороны беспомощную маленькую девочку:

— …Говорила же тебе сюда не заходить. Дурень.

Когда девушка с ним заговорила, Райшин почувствовал некоторое облегчение и встал у окна рядом с ней:

— Сегодня полдня я провёл в городе, — он сделал паузу в ожидании её реакции, но девушка просто промолчала. — Я особо ни на что не рассчитывал, но всё же узнал множество интересных вещей. О «войне», случившейся десять лет назад. Эти земли уже очень давно находятся под защитой твоей семьи.

— Заткнись! В этом нет ничего хорошего! — Гризельда бросила на него гневный взгляд своих тёмных глаз. — Ты вообще не местный! Что ты можешь знать?!

— Верно, я ничего не знаю. Поэтому, пожалуйста, расскажите мне об этом. Тогда я уйду. Почему Вы не выступили против того парня?

— …Ладно, — тихо ответила она, откинулась на спинку кресла и начала неспешно рассказывать: — Получается, ты услышал о событиях десятилетней давности. Как думаешь, по какой причине началось то сражение?

— Полагаю, из-за земли. Её же отнять хотели, вроде как.

— Ошибаешься. Земли этого городка не стоят того, тем более для Шеффилда. Противник желал получить сокровище семьи Уэстон.

— Сокровище? Автоматон или что-то вроде него?

— Запретную книгу. Она спрятана где-то в этих землях. По крайней мере, так гласит легенда.

— …Если это так, тогда у противника не всё в порядке с головой. Зачем им уничтожать целый город ради книги, которая даже не факт, что существует?..

Неужели эта запретная книга настолько ценна, что ради неё можно пролить кровь множества людей?

— И что, они нашли её? — спросил Райшин.

— …Нет. Никто не знает, где она.

Утверждение девушки очень смахивало на ложь, но юноша не стал на неё давить.

— Мы одержали победу в той войне. Но противник всё равно не сдался и продолжил строить козни. Если бы началось такое же крупномасштабное сражение, правительство рано или поздно больше не смогло бы смотреть на это сквозь пальцы… Но эти люди прибегли к изощрённым методам, из-за чего мы оказались в растерянности.

Как ему уже рассказали ранее, на город то и дело совершались небольшие набеги бандитов и других криминальных личностей. Жителям приходилось без конца бороться против неизвестного им врага.

— Тогда мой отец придумал план и отправил меня в Ливерпуль.

— В академию? Зачем?

— Ради двух вещей. Для того, чтобы я стала сильнее, учась в академии. И для того, чтобы обрести известность.

«Известность… Вот оно что!» – Райшина осенило. Известность помогла бы заявить миру о сложившейся в городке непростой ситуации. К тому же она способствует появлению новых связей. Если Гризельда сделает себе имя в качестве кукловода, то так она обратит на себя внимание. Однако попытка Уэстонов воспользоваться данной возможностью едва ли вызвала бы одобрение.

— Учиться было очень тяжело. До такой степени, что мне потребовался лучший репетитор из возможных. Однако с Вечером Мудреца проблем особых не возникало, ведь сражаться мне было уже не впервой. Я обладала и решимостью, и боевым опытом. А ещё привыкла к запаху крови и пороха, что сыграло мне на руку, — на лице девушки возникла печальная самоуничижительная улыбка.

«Так ли это?..» – подумал Райшин.

Гризельда несла на себе бремя детей войны. Спокойствие, сродни смирению, присущее тем, кто ходит по грани между жизнью и смертью. Она могла обрести его ещё до того, как стала Мудрецом. Не столь важно, хотела ли девушка занять место в правительстве или преуспеть в качестве исследователя, ведь её понятие о жизни и смерти отличается от таковых у «одарённых». Что до обычных учеников, то они просто сдавались на Вечере Мудреца только для того, чтобы не сражаться против Гризельды.

— Я победила в Вечере и стала Мудрецом.

— …И тогда враг прекратил нападения?

— Они действительно вдруг остановились. Благодаря тому, что в нём живёт Мудрец, городок получил известность. Всякие негодяи перестали к нему приближаться. Если что-то случится с Мудрецом, то «Нектар» не останется в стороне… Враг больше не мог действовать напрямую. И всё же… — Гризельда вздохнула. — Несколько лет назад умер мой отец. С тех пор меня стала беспокоить другая проблема.

— …Вступление в армию?

Она едва заметно кивнула с ироничной улыбкой:

— Ты спрашивал, почему в особняке нет автоматонов. Ответ прост – всех их конфисковало правительство.

Теперь Райшин понял: её обезоружили. Правительство опасалось, что Гризельда может восстать, поэтому вынудило таким образом показать свою преданность.

— Когда я отказалась вступать в армию, они велели убрать все орудия. Дальше это коснулось автоматонов. Затем распустили солдат. Количество слуг тоже ограничили, а теперь вот это. Из тридцати собранных предметов, что составляли коллекцию семьи, не осталось ни одного.

— Получается, теперь всё, что осталось, это «Стратокастер»? — Райшин взглянул на покоящийся в ножнах клинок.

— …Только он, — девушка вытащила меч из ножен всего на пару сантиметров и усмехнулась: — Это всего лишь простой дешёвый меч, пылившийся на складе.

«Подделка?! – Райшин вздрогнул. – Значит, тот удар был таким мощным не из-за меча?..»

— Настоящий был украден уже очень и очень давно. «Стратокастер» достаточно селён, чтобы разрубить даже землю. Эта шайка не настолько наивна, чтобы оставлять подобные вещи храниться у меня.

— …Отвратительно. Прямо замок в Осаке напоминает.

— Осаке?

— Они убирают на своём пути все препятствия. Зачем же Вы им потакаете, когда и так очевидно, чего добиваются эти люди? Они же намерены отобрать у Вас всякое оружие. Я, конечно, могу понять нежелание думать о том, что они с Вами сделают, когда лишат возможности к… — тут он осёкся.

Гризельда спокойно слушала слова Райшина с удручённым видом. Почувствовав укол стыда, Райшин воздержался от дальнейшей критики. Гризельда уже всё поняла, и девушке не оставалось ничего, кроме как принять её.

— Ладно, что написано в запретной книге? Чего эти ребята так упорно желают получить… Быть не может, это «Нить Ариадны»?!

Гризельда ничего ему не ответила. Однако это молчание было равносильно согласию.

— …Если бы я знала, чем всё обернётся, — начала она через какое-то время, — я бы занялась исследованиями и предоставила бы результаты. Всё так, как ты и говорил: я не служу в армии, как и не провожу никаких исследований. Ко мне относились так, будто я совершила здесь убийство в прошлом. Не удивительно, что меня подозревали в возможности мятежа.

— Но это же всё равно что бросаться в крайности!

— Но ведь они в какой-то мере правы. Я не могу отрицать подобную версию. Если бы я была частью какой-нибудь организации, то заручилась бы её поддержкой…

— Тогда почему бы так не поступить? Разве не лучше в таком случае вступить в британскую армию? Вы же родом из Англии. Служба на благо своей страны ничего плохого Вам не сделает.

— …Секрет «Нити Ариадны» нельзя раскрывать даже родине.

Ответ несколько озадачил Райшина, но он всё не унимался:

— Вы же согласились меня научить, когда я попросил. Так почему этой шайке всё не рассказать?

— А ты что, мне поверил?

— Нет.

— …Похоже на то.

Девушку одолевали сомнения, что было редкостью для неё. Вскоре Гризельда собралась с духом и посмотрела на Райшина:

— Твоя тайная техника отличается от моей. «Нить Ариадны» не является техникой «управления нитями».

— Что? Вы хотите сказать…

— Смотри.

Гризельда потянулась к своему лицу и приподняла длинную чёлку. Увидев, что скрывается под ней, Райшин потерял дар речи. Вокруг левого глаза показался тонкий узор – органическая татуировка геометрической формы. Увидев такую впервые, он не понял её значения. Татуировка выглядела завораживающе и в то же время пугающе, а от неё самой исходила магическая энергия. Узор был нанесён даже на зрачок, при этом, как предположил Райшин, хирургическим путём.

— Эта «метка» и является секретом «Нити Ариадны».

После объяснения девушки он обратил внимание на то, что рисунок в самом деле похож на сложный лабиринт.

— Это своего рода магическая цепь, которая позволяет рассматривать человеческое тело как своего рода сложный механизм. Вырезав на своём теле такую «метку», любой сможет управлять «нитями»… Нет, «любой» громко сказано. Те, кому не достаёт таланта, либо не смогут усилить поток своей магической энергии, либо умрут от кровопотери.

Тогда у юноши возник вопрос: что, если человек достаточно талантлив? Например, некоторые зачисленные в академию парни и девушки могли бы освоить эту технику. В его голове сразу же всплыли образы Шарл и Локи. Они оба были членами Круга и куда искуснее управлялись со своей силой по сравнению с Райшином.

— Если эта техника попадёт в руки британской армии или какой-то другой мировой сверхдержавы, я думаю, ты представляешь, что произойдёт потом?

Гладя на глаз, на котором был вырезан узор, Райшин почувствовал, как у него задрожали колени. «Подразделение Машинарта» являлось очень мощной боевой единицей, но что будет, если все маги станут такими же, как Гризельда, страшно даже представить. Сила, способная нейтрализовать кукловода без использования автоматона. А если они налетят толпой вместе с автоматонами; будь то механизированное войско или огромный боевой корабль – его с лёгкостью разгромят.

Страна, что обретёт такую силу, несомненно, начнёт стремится к мировому господству – и сразу же начнутся боевые действия. Мир между государствами, который и так едва держится, рухнул бы в один миг.

Гризельда пытается защитить не только этот небольшой городок. Она старается не позволить вспыхнуть мировому конфликту. Девушка, которая то и дело говорит, как ей нравятся сражения, и буквально жаждет крови, на самом деле всеми силами старается избегать все возможные бои.

Гризельда опустила чёлку и произнесла усталым голосом:

— Неприятное зрелище, да?

— Вовсе нет. Это доказательство силы, защищавшей жителей города всё это время.

— …Не неси чушь, дурак.

Гризельда опустила голову, но через несколько секунд вернула себе уверенный вид:

— Что ж, теперь даже такой болван, как ты, должен всё понять. Я не собираюсь ни присоединяться к армии, ни наживать себе проблем с правительством. Если до тебя наконец это дошло, проваливай.

— Ответьте, пожалуйста, на последний вопрос. Почему в замке находилась Эпсилон?

Гризельда отвернулась, словно желая уйти от ответа, но всё же тихо объяснила:

— …После того, как всю коллекцию отняли, я не удержалась и приобрела её. То, что с ней произошло… Просто ужасно. Всё из-за того… Что я купила её.

— Это не так. Она была счастлива. Любила Вас больше, чем кто-либо другой. То, что Вы приобрели её, не было ошибкой. Но делать всё, что этот ублюдок тре-…

— Прекрати… Просто замолчи.

— Если Вы смиритесь с этим, она в гробу перевернётся. Да, Ваш поступок благороден, но она не хотела, чтобы Вы страдали, выполняя всё, что армия Вам при-…

— Заткнись! Сказала же, хватит, тупоголовый ученик! — не выдержав, выкрикнула Гризельда и стукнула по подлокотнику кресла с такой силой, что во все стороны разлетелись щепки: — Я сражалась за город, а не за его жителей. За себя! Если бы только семья Уэстон не владела такой техникой… В городе не пролилась бы кровь. Источник всех бед… Проклятое тайное искусство Уэстонов!

— Это неправда! Неправы здесь те, кто убивал и пытался заполучить её!

— А заткнись ты уже!.. — бросила она плаксивым голосом.

Плечи Гризельды дрожали, а стекающие по щекам слёзы закапали на её бёдра. Девушка начала всхлипывать, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать. Гризельда, которую страшились как Мудреца, которая с мечом в рука была почти непобедима, сейчас плакала, совсем как маленькая девочка:

— Если я не стану сопротивляться и просто смирюсь… Город будет спасён. Но если я потеряю самообладание или поддамся на угрозы и передам им тайную технику, кровь прольётся по всему миру… Поэтому и ты с этим смирись. И забудь уже… Об Эпсилон!

Райшин проглотил слова, которые так и просились у него наружу, и просто кивнул:

— …Ясно.

Он развернулся и вышел из комнаты. Закрывая дверь, он услышал её плач. Он звучал настолько же неуклюже, насколько неуклюжей была сама Гризельда.

Часть 4

Находясь в одиночестве, в углу сада стояла Комурасаки и смотрела на луну. Совсем недавно здесь она тренировалась с коротким мечом. Сейчас же девочка просто неподвижно стояла на вытоптанной траве. Со стороны она выглядела такой хрупкой, что казалось, будто сломается в любой момент, а её распущенные волосы раскачивались на ветру.

— Комурасаки.

Услышав голос Райшина, Комурасаки медленно повернулась к нему. Она надеялась, что юноша этого не заметит, но оставшиеся на щеках дорожки от слёз предательски поблёскивали при лунном свете:

— Райшин… Куда ходил? — спросила она, натянув на лицо улыбку, и вытерла покрасневшие глаза.

Райшин сделал глубокий вдох и твёрдо заявил:

— Я установил личность этого выродка.

— …Личность?

— «Багрец», Мудрец и генерал-лейтенант Райкконен.

— Мудрец…

— Завтра я выбью из этого парня всю дурь. Для этого мне нужна твоя помощь, Комурасаки.

Услышав его намерения, Комурасаки потеряла дар речи, но вскоре пришла обратно в чувства:

— …Это невозможно! По силе он не уступает Гризельде. Что ещё важнее, если с выдающимся военнослужащим что-то случится, это вызовет международный скандал! И вообще… — её лицо исказила страдальческая гримаса, и она в отчаянии выкрикнула: — По-твоему, у такой, как я, получится это сделать?!

— Получится! — положив руки на дёрнувшиеся плечи Комурасаки, Райшин добавил: — Верь мне. С тобой мы устроим этим парням настоящий ад.

Комурасаки несколько секунд тупо смотрела на него, после чего опустила голову. Райшин терпеливо ждал, когда девочка-автоматон примет решение. Вскоре, после всех его ободряющих слов, Комурасаки стала чуть увереннее в себе и тихо спросила:

— Но… Как мы будем действовать? Убьём его?

— Нет, убивать не станем. Мы лишим его положения.

— Лишим положения?..

— Этот ублюдок подмял под себя полицию города. Уже и так ясно, что он обладает властью правительства благодаря своему званию. Если Райкконен лишится своего положения, эти ребята больше не смогут пользоваться привилегиями генерал-лейтенанта.

— Но… Как нам это сделать?

— Разжечь скандал, конечно же.

Комурасаки приуныла, опустив плечи:

— Но скандал не устроить на пустом месте…

— Прямо сейчас профессор Кимберли ищет подходящий повод. Если мои догадки верны, мы сможем найти зацепку. Но для этого нам нужно действовать скрытно. Мы незаметно подберёмся к Мудрецу и всё устроим – и помочь в этом способна только ты, — Райшин посмотрел Комурасаки прямо в глаза, чётко проговаривая каждое слово. — Не Яя. Не Ирори. Именно ты, Комурасаки.

Эти слова нашли свой отклик в душе девочки.

— Эпсилон была очень доброй. Уверен, она не желает мести. Но в то же время очень любила Гризельду.

Комурасаки повернулась к растущему в углу сада вязу.

— Мы спасём Гризельду. И это станет местью за Эпсилон, — подвёл итог юноша.

— …Но что насчёт самой Гризельды?

— Велела забыть про Эпсилон и смириться.

— И что ты?..

— Сказал, что так и сделаю.

— Тогда!..

— Ты же знаешь, Комурасаки, какой из меня ужасный лжец.

— Но… Ты же можешь погибнуть, Райшин.

— А не поздновато ли об этом беспокоиться?

— Госпожа Гризельда точно рассердится. Она ведь не будет тебя дальше учить…

— Настанет время, и я сам разберусь с этой секретной техникой.

Какое-то время они вдвоём просто смотрели друг на друга. В конце концов Комурасаки в очередной раз вытерла глаза и, подняв повыше голову, заметила на лице Райшина улыбку.

— Сделаем это! – бодро заявил он.

— Да!

Райшин и Комурасаки стукнулись сжатыми кулаками.

После этого пара приступила к осуществлению своей мести.