Том 32.5. Глава 4. Миссия «Привлечь внимание»
Глава 1
Воскресенье, 22 июля, незадолго до Турнира девяти школ 2096 года.
Близнецы Куроба, брат и сестра Фумия и Аяко посетили главный дом семьи Йоцуба.
Целью визита был доклад Майе о результатах расследования, проводимого относительно разработки магического оружия, тайно проводимой семьёй Кудо. Фумия не принимал прямого участия в этом расследовании, но он сопровождал здесь Аяко как представитель своего отца Мицугу, который был занят сейчас на другой миссии.
Майя, похоже, была довольна докладом Аяко. Она поблагодарила за работу, попросила чувствовать себя как дома, и с расслабленным выражением лица (не в том смысле, что у неё до этого не было времени расслабиться, а в том смысле, что сейчас у неё не было никакой работы) предложила этим двоим выпить чаю с пирожными.
В стародавние времена правитель мог предложить вассалу отравленный чай, чтобы оценить его преданность, выпьет ли он это или нет. Однако Майя не занималась такими бессмысленными делами, а Фумия и Аяко даже и не задумывались о волнении по поводу этого. Причиной, по которой эти двое слегка колебались, прежде чем протянуть руку и взять пирожные, была в том, что они были смущены тем, что Майя лично порекомендовала попробовать это.
И всё же, Фумия и Аяко были далеки от состояния, которое можно назвать расслабленным. Нельзя сказать, что наблюдая за этим невинным видом этих двоих, Майя не хотела над ними подшутить.
— Кстати, скоро ведь Турнир девяти школ?
— Да. — Напряжённым голосом ответил Фумия на вопрос Майи. Нет, скорее не напряжённым, а настороженным.
— Вы двое ведь будете участвовать в этом Турнире девяти школ?
— Да, оба-сама.
Аяко обратилась к Майе "оба-сама" (тётя), потому что сама Майя сказала так её называть. Отец близнецов Куроба Мицугу был младшим двоюродным братом Майи, поэтому, с точки зрения Аяко, Майя не была ей "тётей" в правильном понимании этого слова. Общаясь с другими людьми, Аяко предпочитала использовать "глава-сама" или "Майя-сама".
А к Фумии Майя не предъявляла требование "зови меня тётей". Однако если учитывать, что он называл её "тётей" во время своего (женского) переодевания, то, возможно, он делает это по причине, что считает, что девушка должна говорить "оба-сама".
— Мы оба взяты участниками в дивизион новичков.
Из них двоих Аяко больше привыкла к этому обращению, и не чувствовала себя неловко от этого.
— В дивизион новичков? А я думала, что с вашими способностями вы попадёте в официальный дивизион...
Фумия и Аяко легко поняли недосказанные Майей слова: "особенно в Четвёртой школе".
— Но разве это не привлечёт слишком много внимания, если мы выступим в официальном дивизионе?
— Вы так подумали, поэтому попросили поставить вас на выступление именно в дивизионе новичков...
Другими словами, в Четвёртой школе ходило мнение, что нужно использовать этих двоих в официальном дивизионе. Им наверняка пришлось задействовать какие-то хитрости из своего арсенала, чтобы избежать этого. Это было вполне в стиле детей семьи Куроба, специализирующейся на шпионаже.
— Мы с этим не перестарались? — Боязливо спросил Майю Фумия. Аяко рядом с ним тоже напряглась.
— Нет, это не было лишним...
Майя приняла задумчивый вид. Фумия и Аяко, затаив дыхание, ждали продолжения её слов.
— Ладно. Я не против вашего выступления в дивизионе новичков.
Близнецы вытянулись как по струнке и замерли в таком положении. Эти двое не могли вести себя как Тацуя: отказаться от приказов Майи, расслабленно откинувшись на спинку стула.
— Фумия-сан, Аяко-сан, не ищите обходных путей на Турнире девяти школ. Покажите всю свою силу.
И Фумия, и Аяко намеревались мгновенно ответить на приказ Майи "слушаюсь".
Но в реальности вышло по-другому.
— А? Да. — Так среагировал Фумия.
— Хорошо....Но разве это не привлечёт излишнее внимание?
Аяко отнеслась к этому гораздо проще, чем Фумия. Но она сумела задать изворотливый вопрос. И это было благодаря лояльности к главе семьи Йоцуба, которую ей привил её отец Мицугу. Занимаясь тайной деятельностью, семья Куроба погружалась во тьму глубже, чем кто-либо другой в Йоцубе.
Они были тьмой среди тьмы. Такая деятельность была всегда незаконной, поэтому предательство с их стороны было абсолютно недопустимо. Разумеется, что с учётом положения этих двоих, им был привит принцип абсолютного "повиновения главе семьи".
При таком привитом послушании встречный уточняющий вопрос был задан потому, что этот приказ оказался довольно неожиданным.
— Всё верно, Аяко-сан. Если вы выступите серьёзно, то сможете привлечь внимание общественности не хуже, чем это сделали Миюки-сан и Тацуя-сан в прошлом году.
— Глава-сама, значит это наша цель...?
— Да, ты прав, Фумия-сан. — С ухмылкой ответила Майя на вопрос Фумии.
— В этом году младшие дочери семьи Саэгуса тоже выступят в дивизионе новичков, и старший сын семьи Шиппо будет отчаянно стремиться показать себя. Если при этом вы покажете блестящий успех, намекающий на вашу связь с семьёй Йоцуба, то, возможно, это отвлечёт чужие взгляды, собравшиеся на Миюки-сан и Тацуе-сан?
После такого объяснения они, наконец, смогли понять цель Майи.
— Идею я поняла.
Правда, понимание и согласие — разные вещи.
— Но разве это не создаст трудности в выполнении нашей работы в дальнейшем?
С обычной точки зрения, аргумент Аяко был справедливым. Незачем было выставлять напоказ лица секретных агентов.
— Об этом можете не беспокоиться.
Однако Майя отклонила аргумент Аяко, не раскрывая своих намерений.
— Сейчас думайте только о том, чтобы как можно сильнее выделиться на Турнире девяти школ. Я тоже буду с нетерпением ждать этого.
— Да, мы приложим все усилия.
— Мы постараемся оправдать ваши ожидания.
Фумия и Аяко, даже не переглядываясь, пришли к одному и тому же выводу, и выразили согласие с приказом Майи.
◊ ◊ ◊
Подождав, когда Фумия и Аяко уйдут, Майя взяла со стола колокольчик и позвонила в него.
Звук стука в дверь последовал немедленно, потому что вызываемый звоном колокольчика человек находился в соседней комнате.
— Войдите.
— Прошу прощения.
Дворецкий Хаяма последовал указанию Майи и открыл дверь.
— Хаяма-сан, вы, как всегда, быстры. Свяжитесь, пожалуйста, с Мицугу-саном.
— Слушаюсь. Это по поводу дела, которым вы сейчас занимались?
— Да, верно....А, подождите немного.
Майя остановила Хаяму, который уже поклонился и собирался уходить.
— Я, всё же, поговорю сама. Соедините меня с ним.
— Да, госпожа.
Хаяма подошёл к старинному голосовому телефонному аппарату, стоящему в углу комнаты, и набрал номер Мицугу.
Ответили на звонок быстро. Даже Куроба Мицугу не мог просто проигнорировать телефонный звонок, пришедший с личного номера Майи.
Хаяма обменялся краткими приветствиями с Мицугу и почтительно передал трубку Майе....Несмотря на антикварный дизайн, это был телефон с беспроводной трубкой.
Майя взяла трубку и сказала в неё "алло", и в ответ из динамика послышался слаженный чёткий голос.
— О, моя прекрасная кузина-доно. Неужели, мои дети что-то натворили?
— Нет, они отлично справляются со своими обязанностями.
— Вот как? Это прекрасно! В таком случае, каким поручением вы сегодня меня озадачите?
— Перед этим, Мицугу-сан. Мы ведь нечасто общаемся по видеосвязи?
— Я искренне сожалею по этому поводу. Мне очень жаль, что я не могу лицезреть красоту кузины-доно, подобную распускающемуся цветку под светом луны. Итак, для меня есть какая-то работа?
— Мицугу-сан. Мне тягостно это говорить, но вы правы только в своей последней фразе.
— Это очень жестоко. Итак, что же это за работа, которую вы хотели передать по телефону?
Мицугу, наконец, заговорил обычным рабочим голосом, но Майя и сама уже намеревалась сменить тему.
— Это по поводу ваших детей.
Прошло некоторое время, прежде чем Мицугу ответил.
— ...Я понял. Я сейчас же отдам распоряжения.
Эта заминка рассказала о том, что у Мицугу на уме.
— Мицугу-сан. Я понимаю ваше недовольство, но я думаю, что для ваших детей это дело будет выгодным.
— Я не недоволен, но можно узнать, в чём выгода?
Такие намёки на неповиновения были несвойственны Куробе Мицугу. По крайней мере, от него не было такого сопротивления, которое бы демонстрировало его недовольство, что Фумия и Аяко опережают его по успехам на их "работе". Однако, учитывая, ради кого всё это делается, он просто не мог послушно принять это.
— Я считаю расточительством использование ваших детей в шпионской деятельности.
— Расточительством?
— Магия Фумии-сана может нейтрализовать противника без единой раны. Аяко-сан своей магией может сделать практически полностью невидимой не только саму себя, но и союзников. Вам не кажется расточительством, что они будут лишь какими-то секретными агентами?
— Я считаю, что магия этих двоих предназначена именно для разведки...
— Вот как? Ну, я, как глава семьи, просто хотела большего для них...
Мицугу никак на это не ответил. Он и не мог ничего сказать против власти главы семьи.
— Дело, которое я хочу поручить вам на этот раз, тоже с этим связано. Рассчитываю на вас, хоть и вижу, что вы недовольны.
— Это отнюдь не недовольство. Я отдам необходимые распоряжения, следуя вашему приказу.
— Рассчитываю на вас, Мицугу-сан.
Удовлетворившись ответом Мицугу, Майя отдала трубку Хаяме.
— Хаяма-сан.
— Да, госпожа?
Хаяма вернул трубку на телефонный аппарат и встал перед Майей.
— Касаемо вопроса Фумии-сан и Аяко-сан. Мицугу-сан хоть и показывает согласие, но его истинные чувства противоположны.
— Вы хотите сказать, что есть вероятность саботажа?
Майя ухмыльнулась от вопроса Хаямы.
— Не думаю, что дело дойдёт до предательства, но вполне может дойти до выполнения работы спустя рукава. Поэтому, Хаяма-сан, прошу вас проверить, как пойдёт распространение слухов.
— Вы хотите, чтобы я организовал наблюдение за выполнением работы Куробой-доно?
— Да. Присмотрите за скоростью проникновения слухов, и сообщите мне, если они будут распространяться не так, как планировалось.
— Слушаюсь.
Хаяма учтиво поклонился. Но на этом он не закончил говорить.
— Но госпожа, беспокойство Куробы-сама ведь вполне естественно.
Майя нахмурила брови от внезапного высказывания Хаямы.
— Беспокойство Мицугу-сана...? О чём, интересно?
Майя не сошла с ума. Она действительно не имела об этом представления.
— Если распространять слухи о том, что люди с фамилией Куроба являются родственниками семьи Йоцуба, то это может стать помехой деятельности Куробы-сама в будущем. Потому что Куроба-сама во многих случаях представлялся своим настоящим именем.
Хаяма выразил свои мысли в форме своего личного беспокойства, а не просто повторил эти уже известные факты.
— А, вы об этом.
На лице Майи появилось понимание.
— Это правда, что ему будет немного труднее вести свою деятельность. Но это всё в пределах расчётов.
Но это было выражение понимания того, что эти слова Хаямы оказались в пределах ожидания.
— То есть, усилить сдерживание активности Куробы-сама — это тоже ваша цель?
— Потому что мне не нравится, что в последнее время часто приходится полагаться на Мицугу-сана и его людей. Если мы не будем давать работу людям из других побочных ветвей, то их навыки ведения реальных дел притупятся, не так ли?
Хаяма поклонился Майе, выражая согласие с тем, что с точки зрения баланса сил нежелательно полагаться только на семью Куроба.
◊ ◊ ◊
В тот же день, когда Аяко и Фумия вернулись домой из главного дома Йоцубы, после ужина они собрались в комнате Фумии для мозгового штурма.
— Всё-таки "Прямая боль" не подходит.
— А если её хорошо замаскировать под "Фантомный удар"?
Темой их обсуждения было "сколько своей силы всё-таки можно показать?".
Хотя Фумия и Аяко получили указание от Майи "показать всю свою силу", но никаких конкретных значений они не получили. Как они поняли, показать всю силу — это не значит продемонстрировать всё, что они умеют.
В местах, вроде Турнира девяти школ, где много взглядов чужих людей, большинство волшебников предпочитают не показывать магию, являющуюся их козырной картой, не говоря даже о являющихся военной тайной и поэтому запрещённых в использовании заклинаниях, таких как "Туманное рассеивание" Тацуи. "Козыри" всегда хранят для чрезвычайных ситуаций, поэтому их и называют "козырями".
Например, Дзюмондзи Кацуто на Турнире девяти школ ни разу не показал "Атакующую версию Фаланги".
Саэгуса Маюми не показывала свой "Сухой Метеор", вызывающий у врага удушье, Ватанабэ Мари не показывала свой "Хэсикири", не говоря даже о "Додзикири".
Хотя в отличие от Кацуто, у Маюми и Мари, из-за характера соревнований, в которых они участвовали, не было возможности использовать эту магию. Но даже если бы у девушек было бы какое-нибудь соревнование, похожее на Код Монолита парней, то они всё равно не использовали бы там "Сухой Метеор" и "Додзикири". Потому что магия — это то, что используется не только в соревнованиях.
— Одного "Фантомного удара" ведь будет недостаточно для хорошего выступления? Майя-сама хочет бросающейся в глаза деятельности, поэтому почему бы не замаскировать "Прямую боль" "Фантомным ударом", то есть использовать оба заклинания, ловко переплетая их друг с другом?
"Прямая боль" — это уникальная магия Фумии. Эта внесистемная магия психического вмешательства, напрямую вызывающая боль в разуме противника, действительно выглядит очень похожей на "Фантомный удар", потому что внешне кажется, что создаётся псионовая волна, вызывающая "удар" или даже можно сказать "выстрел". "Прямая боль" заставит цель атаки ощущать боль напрямую в своём разуме, при этом все будут думать, что цель атаки получила урон от "Фантомного удара". Система у них совершенно разная, однако они одинаковы с точки зрения наличия боли, вызываемой явлениями, применяемыми к физическому телу.
— Верно...
— Тогда, Фумия, тебе нужно тренироваться в продолжительной активации "Фантомного удара".
Фумия вздохнул, услышав, что сказала Аяко.
— Я не очень хорош в несистемной магии...
— Не принижай себя.
Аяко хлопнула младшего брата ладонью по спине.
У Фумии вырвался слабый стон.
Хотя на вид удар был несильный, но, похоже, на самом деле в него было вложено приличное количество силы.
— Тебе-то хорошо, у тебя есть подходящая для использования магия. А вот что использовать мне, чтобы это понравилось главе-сама, я не знаю.
При других людях Аяко использовала элегантный вариант построения фраз от первого лица, используя "ватакуси", но в кругу семьи использовала обычное "ватаси[11]". И сейчас, высказывая свою жалобу, она была похожа на обычную девушку.
— На Турнире девяти школ и "Смазывание" негде применить, и "Телепортация" запрещена правилами...
Жалобы Аяко были весьма убедительными, и Фумия не знал, что на это ответить. Как его сестра и сказала, "Абсолютное Смазывание" на Турнире девяти школ применить было негде. Магия "Абсолютное Смазывание" (или сокращённо АС) смазывает газовое, жидкостное и физическое распределение энергии в целевой области таким образом, что в пределах этой области невозможно ничего распознать. Основное применение этой магии заключается в том, чтобы исключить распознавание испускаемых звуков и отражаемого света от себя или от своих союзников. Другими словами, это сокрытие деятельности. На Коде Монолита можно было бы это использовать, однако Код Монолита — исключительно мужское соревнование. К тому же, "возможно использовать" и "можно использовать" — разные понятия.
Ещё одну магию, которой Аяко отлично владела, "Телепортацию", или если говорить точнее, "Псевдо-телепортацию", нельзя было использовать на Турнире девяти школ. Это было запрещено правилами. "Псевдо-телепортация" — это магия, которая покрывает пользователя или его союзника воздушным коконом, нейтрализует инерцию, и мгновенно перемещает этот кокон по вакуумной трубе, созданной в воздухе. Если где-то можно использовать это, то только в "Иллюзорных Звёздах", однако вакуумная труба считается помехой для других игроков, за что можно будет получить дисквалификацию.
— Точно!
Фумии что-то пришло на ум, и он ударил кулаком в ладонь.
— Правилами запрещено только создание вакуумной трубы. А если прыгать, "смазывая" воздух в направлении движения, то это не будет нарушением правил.
Услышав идею Фумии, Аяко нахмурилась.
— Фумия... В "Псевдо-телепортации" используется создание вакуумной трубы, потому что эта магия остаётся лёгкой даже со встроенным дополнительным процессом. Во-первых, "смазывание" — это магия выравнивания распределений. Она не будет работать, если давление воздуха на кокон, в котором находится пользователь, не будет повышаться при движении. А оно не будет меняться, потому что при обычном прыжке ты просто отталкиваешь воздух.
— Так это же ещё лучше, разве нет?
Однако Фумия был охвачен своей идеей, и не придавал значения жалобам Аяко.
— Это, несомненно, привлечёт внимание, если показать свою силу, не используя уникальную магию!
— Может это и так, но... я хороша в "Телепортации", но вот в прыжках не очень хороша.
— Всё в порядке. Вакуумная труба обнуляет сопротивление воздуха, но ещё остаётся инерция. "Телепортация" — это ведь магия, ключом к которой является быстрая синхронизация магии движения и магии нейтрализации инерции. Даже при наличии сопротивления воздуха, нет таких учениц старшей школы, которые смогли бы двигаться так же быстро, как ты, нээ-сан. Даже Миюки-сан не сможет.
Аяко резко подняла брови. От слов, что Миюки это не сможет, у неё проснулся дух соперничества.
Фумия такого не планировал, но в результате он подобрал самый эффективный аргумент, сильно мотивировавший Аяко.
— Верно... В твоих словах есть смысл. Думаю, мне стоит попробовать.
У Аяко не должен был быть настолько простой характер.
— Правильно. Если это будешь ты, нээ-сан, то всё получится.
В этот момент уже Фумия должен был почувствовать неладное от того, как легко ему удалось одурачить свою сестру-близнеца, хоть он это сделал и не намеренно.
◊ ◊ ◊
Для достижения результатов в Турнире девяти школ, Четвёртая школа вместо боевой магии предпочитала использовать сложную, технологически запутанную магию. Причиной этому в основном стало то, что эта школа была основана сразу после Третьей школы. В Третьей школе были установлены военные порядки, и, в отличие от Первой и Второй школ, делался сильный упор на практические магические навыки (навыки ведения реального боя). Поэтому Четвёртая школа, основанная сразу после Третьей, почти автоматически получила практически противоположную политику.
Но это совершенно не значило, что ученики Четвёртой школы уступали ученикам других школ в боевых навыках. Там действительно было много учеников, склонных к технологическим знаниям, но они просто подчёркивали важность технологического аспекта магической науки, не более того.
— Переделать "Псевдо-телепортацию" так, чтобы она не нарушала правила...?
— Это будет сложно?
— Нет, короче говоря, нужно уменьшить сопротивление воздуха, не создавая вакуумную трубу? Это можно сделать. — Уверенно ответил третьеклассник, к которому Аяко пришла с вопросом по поводу этой идеи. Хотя нельзя было сказать, что он не просто хвалится перед красивой девушкой-кохаем, но тут явно большую роль играла технологическая направленность Четвёртой школы, из-за которой он просто не мог сказать "не могу".
— Ох! Как и ожидалось от Нарусэ-сэмпая.
— А-ага. Оставь это мне.
Даже если Аяко и обвела его вокруг пальца, гордость ученика Четвёртой школы не позволяла не принять такой вызов.
Кстати говоря, этот "Нарусэ-сэмпай", Нарусэ Харуми, был двоюродным братом Шизуку. Мать Шизуку и тётя Харуми, Китаяма Бенио, в девичестве Нарусэ Бенио, была чистым боевым волшебником, но сам Харуми стал учеником старшей школы, ориентированной на технологии. Ученики Четвёртой школы в практических навыках тоже были на высоте, поэтому он будет принимать участие в Турнире девяти школ как игрок. Однако сам Харуми хотел участвовать в роли инженера. Возможно, именно поэтому он решил предложить помощь ученице первого года обучения с переделкой последовательности активации.
Это было в понедельник, на следующий день после того, как Майя поручила им миссию "привлечь внимание". Таким образом, Аяко обеспечила себе "сообщника" для выполнения миссии, а Фумия в одиночку методом проб и ошибок искал наилучший вариант.
Кстати говоря, Фумия был красивым молодым парнем. Он считался красивым парнем такого типа, которого можно назвать "красивой девушкой", если его переодеть в женскую одежду.
Он был невысокого роста, а руки и ноги оставались тонкими, несмотря на интенсивные тренировки.
— Куроба-кун, ты можешь больше полагаться на нас, хорошо?
— Да, спасибо вам большое. Я спрошу у вас, если мне что-то будет непонятно.
— Ага. Ты не стесняйся, обращайся, если что, хорошо?
Для старшеклассниц Фумия выглядел беззащитным пареньком, о котором хочется заботиться, и они так проявляли своё желание "защитить" его. Они уже некоторое время без остановки донимали его такими предложениями.
Но такой вид любви к себе не делал Фумию счастливым. Он стремился стать надёжным и крутым мужчиной, таким как Тацуя (субъективное мнение Фумии), и ему не нравилось быть "живым талисманом".
У Фумии не хватало ребячества, чтобы жёстко ответить девушкам-сэмпаям. Хотя в таких вопросах он был гораздо взрослее своего реального возраста. Подходящим к нему девушкам он отвечал максимально вежливо, чётко и ясно отклоняя их предложения помощи. Если бы он делал это грубо, то среди девушек-учениц распространилась бы неприязнь к нему. Но он с улыбкой вежливо разговаривал с каждой подошедшей к нему девушкой. Такое поведение, наоборот, создало ему благоприятное впечатление "неожиданно мужественного" парня.
Хотя прямой связи с миссией тут не было, но и Фумия, и Аяко шаг за шагом повышали свою "степень заметности" в Четвёртой школе.
◊ ◊ ◊
Конец июля, Турнир девяти школ начнётся совсем скоро. Среди волшебников, живущих в Токае (южный Канто), начали распространяться странные слухи.
Семья Йоцуба из Десяти Главных Кланов. Клан, который считают одной из самых влиятельных групп волшебников в Японии. Клан, который находится под управлением Йоцубы Майи, одной из сильнейших волшебниц в мире. Однако расположение их базы неизвестно, а кто кроме Йоцубы Майи является членом этой группировки — до сих пор остаётся загадкой.
Но теперь члены этой организации, некогда покрытые завесой секретности, были определены. Если говорить точнее, то была обнаружена одна фамилия, которая, по-видимому, имеет родственную связь с семьёй Йоцуба. По этим слухам, семья с фамилией "Куроба" имела кровное родство с Йоцубой.
Фамилия "Куроба" была единственной информацией, передаваемой среди связанных с магией людей. Какие-либо полные имена, местонахождение, род деятельности, семейное положение, наличие детей — такие подробные детали были неизвестны. Эта "новость" вызвала оживлённый интерес множества людей.
— Куроба-сан, это правда, что ты из Йоцубы?
То, что он сам смог об этом спросить, говорило о том, что Нарусэ Харуми — довольно бесстрашный молодой человек (хотя он и не сам подошёл, а спросил во время настройки CAD). С тех пор, как распространился этот слух, в Четвёртой школе в присутствии Фумии и Аяко все максимально пытались избегать этой темы разговора.
И в такой обстановке прозвучал этот вопрос. Ученики, работавшие вокруг них, замерли и навострили уши.
— Это неправда.
Аяко с улыбкой ответила отрицанием на вопрос Харуми. Для неё было ещё допустимо, чтобы они думали, что "Куроба Аяко может быть членом Йоцубы", но слух вроде "Куроба Аяко является членом Йоцубы" уже был за пределами допустимого.
Подслушивающие ученики вернулись к работе с лицами, будто они тут не при чём. Однако Харуми не мог закончить это, получив такой короткий ответ.
— Ты точно не имеешь к ним отношения? Твоя магия, если присмотреться, так же хороша, как и у Десяти Главных Кланов...
Харуми отвёл взгляд от настраиваемого CAD, поднял голову и посмотрел Аяко прямо в глаза.
Аяко с широкой улыбкой тоже посмотрела ему в глаза.
— Для меня это большая честь, Нарусэ-сэмпай. Я бы тоже хотела стать прекрасной волшебницей, такой как Нарусэ Бенио-сан, про которую говорят, что она сопоставима по силе с Десятью Главными Кланами.
Харуми натянуто улыбнулся, услышав ответ Аяко, сказанный в элегантной манере.
— Сейчас она Китаяма Бенио.
Харуми смог ответить только этим.
— Вот значит как? Прошу прощения за грубость.
Улыбка Аяко ничуть не дрогнула от придирки Харуми, которую можно назвать ребяческой, хоть даже он и был всего лишь школьником.
— Нет. Это я должен извиниться за то, что задаю странные вопросы.
Харуми стыдливо отвёл глаза и вернул свой взгляд к настраиваемому CAD.
Таким образом, благодаря умелым действиям Аяко и Фумии, разговоры в Четвёртой школе о том, что эти двое являются людьми Йоцубы быстро пошли на убыль. Однако в остальном обществе слухи, что "семья Куроба — это люди семьи Йоцуба" неуклонно продолжали распространяться.
Из-за этого увеличивалось число людей, желающих проверить, являются ли слухи правдой. Фамилия "Куроба" не была особо распространённой, но и совсем редкой тоже не была.
Но если ограничить поиск условием "волшебник с фамилией Куроба", то число таких людей было совсем небольшим. Если не пожалеть денег на тщательное расследование, то всех таких людей можно было найти. И многие считали, что информация о семье Йоцуба стоит потраченных на неё денег.
— Нээ-сан.
— Угу... Сегодня тоже, да?
Закончив тренировку для Турнира девяти школ, Фумия и Аяко покинули школу через главные ворота, после чего сразу обнаружили за собой хвост. Это повторялось уже третий день подряд. Позавчера они ещё нервничали из-за того, что за ними наблюдают, но на третий день их мысли были лишь: "что, опять?".
— Интересно, кто это сегодня? — Пробормотала Аяко пренебрежительным тоном.
На что Фумия усталым голосом ответил:
— Может, это журналист? Скрывается он неумело, и помощников у него, похоже, нет.
Чувство тревоги у них отсутствовало не только потому, что они к этому уже привыкли, но также потому, что уровень навыков наблюдателя был довольно низким.
— Журналист, значит? И что же нам делать?
— Нээ-сан, хотел бы я сказать, что опять начались твои предрассудки по отношению к СМИ... но сегодня я с тобой согласен. Кем бы мы ни были, тут нет никакого политического, экономического или культурного интереса.
— Разве он не из тех, кто кричит "люди имеют право знать"? При этом он сам не знает, хотят ли добропорядочные граждане знать про нас или не хотят.
Продолжая тихим голосом обсуждать незадачливого преследователя, они направлялись к ближайшей станции. Хвост шёл за ними от самых школьных ворот, но до станции с ним ничего не поделать. А при поездке в кабинке поезда нужно указать пункт назначения, и при такой системе нельзя преследовать другую кабинку.
Но такая недооценка для этих двоих была немного наивным поведением. И Фумия, и Аяко настолько недооценивали энтузиазм этого журналиста.
Когда они вошли на территорию станции, сзади они услышали приближающиеся шаги. Преследователь, который должен был скрытно за ними следить, открыто шёл прямо к Фумии и Аяко. Брат с сестрой одновременно пришли к выводу, что будет хлопотно, если их догонят, поэтому они ускорились по направлению к стойке проверки билетов. Однако спереди к ним также начали приближаться двое мужчин среднего возраста, которые своим видом только подтвердили, что они журналисты. Это явно было спланировано, и они с самого начала собирались устроить "интервью" на станции.
Ученики Четвёртой школы, добирающиеся до школы на электро-кабинках, всегда пользуются именно этой станцией, поэтому нетрудно было придумать хорошее место для "засады". А человек, преследующий их сзади, был нужен для того, чтобы оповестить своих сообщников, если Фумия и Аяко не пойдут на станцию.
Фумия и Аяко переглянулись, и внезапно побежали в направлении, перпендикулярном нынешнему. Идущие спереди (возможно) журналисты засуетились и тоже побежали, но Фумия с Аяко были быстрее них. К тому же, цель, к которой направлялись брат с сестрой, была совсем близко. С сильной одышкой (разумеется, наигранной), Фумия и Аяко ворвались в расположенную на станции полицейскую будку.
Им повезло, потому что будка была не пуста. После введения системы уличных камер количество полицейских будок уменьшилось, но на каждой станции в пределах городов всегда была такая будка. Однако они часто были закрыты, пока полицейские были в патруле, но сейчас им повезло....Видимо, в полиции учитывали, что утром, когда школьники идут в школу, а вечером из школы, могут возникнуть проблемы.
Увидев белый цвет школьной формы Четвёртой школы, полицейский неосознанно нахмурился. Его только что назначили на этот пост в будку полиции при станции, которой пользуются ученики Четвёртой старшей школы магии. Несмотря на низкий уровень навыков, этот полицейский был волшебником, и к тому же выпускником Четвёртой школы. Поэтому он и выразил своё недовольство тем фактом, что у его кохаев могли возникнуть какие-то проблемы с не являющимися волшебниками гражданами.
Однако когда он увидел лица Фумии и, особенно, Аяко, его отчуждение пропало. Не стоит даже и упоминать, почему. Можно лишь добавить, что полицейский был молодым мужчиной.
— Извините, сержант-сан!
Поскольку Аяко подбежала и обратилась к нему беспомощным голосом, в уме у молодого полицейского сразу возникла безоговорочная мысленная установка, что "эти двое тут жертвы". Использование "сержант" вместо просто "полицейский" также оставило благоприятное впечатление от того, что она знала его звание.
— Что случилось?
Молодой полицейский ответил как можно более дружелюбным голосом, что было неизбежно, учитывая внешность Аяко. Фумия тоже поддерживал актёрскую игру Аяко, несколько раз встревоженно оглядываясь назад.
— Нас преследовали неизвестные мужчины... и, похоже, собирались окружить и поймать...
В этот момент её глаза немного заслезились.
— Мы не можем использовать магию по собственному усмотрению... А без магии мы...
Жалобным голосом продолжил Фумия из-за спины Аяко. Хоть он был и в мужской форме, но по его тонким очертаниям тела, его можно было спутать с девушкой, поэтому его слова тоже обладали силой убеждения.
— Понял. Оставьте это мне.
Полицейский сделал праведное лицо и вышел из будки.
Фумия и Аяко незаметно переглянулись, после чего посмотрели вслед уходящему полицейскому.
Из-за пределов будки послышались голоса разговора полицейского с (возможно) журналистами. (Возможно) журналисты постоянно выкрикивали фразы, вроде "свобода прессы", упуская из виду тот факт, что Фумия и Аяко, хоть и волшебники, но несовершеннолетние. К тому же все трое журналистов были мужчинами среднего возраста, а Фумия с Аяко — это красивые молодые парень и девушка. Также было слышно голоса обвиняющих (возможно) журналистов прохожих, которые видели, как брат с сестрой бегут от них к полицейской будке. Они активно предлагали полицейскому взять у них "свидетельские показания".
(Возможно) журналисты, наконец, осознав, что находятся в невыгодном положении, начали извиняться и кланяться, и отступили к стойке проверки билетов.
Глава 2
Трудности, связанные не только с тренировками к соревнованиям, продолжались каждый день. И наконец, настал вечер 2 августа. Завтра — отправление на Турнир девяти школ.
Фумия и Аяко получили новые указания от Майи.
— ...Мы должны разыграть знакомство с Тацуей-ниисаном на банкете в честь открытия Турнира девяти школ...?
— Это не такая уж и трудная задача. Цель тоже легко понять.
В гостиной квартиры, снятой для этих двоих на время учёбы в Четвёртой школе, Фумия прочитал приказ, пришедший в виде текстового сообщения на его мобильный информационный терминал. Сидящая напротив него Аяко ответила ему, не отрывая глаз от своего терминала.
— Ага.
Фумия был согласен с фразой "цель легко понять". Показав участникам банкета, что Фумия и Аяко впервые встречаются с Тацуей, они создадут впечатление, что Тацуя не имеет отношения к Фумии и Аяко, которые носят фамилию Куроба, которая, возможно, может быть связана с семьёй Йоцуба, и, следовательно, не имеет отношения и к самой семье Йоцуба.
— Но я не знаю, удастся ли создать ситуацию, чтобы знакомство выглядело естественным? Помимо того, что Тацуя-ниисан из другой школы, он также относится к официальному дивизиону, а мы — к дивизиону новичков. Как нам приблизиться к Тацуе-ниисану, не вызывая при этом подозрений?
Глядя на Фумию, озадаченно склонившего голову, Аяко расплылась в широкой улыбке.
— Думаю, это будет не так уж и трудно.
— Нээ-сан, у тебя есть какая-то хорошая идея? — Спросил Фумия с сомнением в голосе. Но Аяко это не смутило.
— Оставь это мне.
Увидев уверенность Аяко, Фумия решил, как его сестра и сказала, оставить это ей. У Аяко был образ простой эмоциональной девушки с броской внешностью, однако на самом деле она была серьёзной, умной и ответственной, и при этом не любила проигрывать. Фумия прекрасно знал это, а также то, что эти качества Аяко не раз помогали им во время миссий. Это точно будет отличная идея, как войти в контакт с Тацуей, притворившись, что они не знакомы. Фумия пришёл к такому выводу и сменил тему.
— Кстати, магия для "Иллюзорных Звёзд" уже готова? Хотя сегодня уже, наверное, поздно спрашивать.
Услышав вопрос Фумии, Аяко сделала удивлённое лицо.
— Да уж, спрашивать это только сегодня, это немного... Раз я завтра еду на Турнир девяти школ, значит она не может быть не готова, не так ли? И что ты собирался делать, если бы я ответила "ещё нет"?
— Что собирался делать...? Я бы старался больше, чтобы отработать за нас двоих...
Фумия не знал, что ответить, потому что сам осознавал, что пропустил этот момент и спросил слишком поздно.
В контраст погрустневшему Фумии, Аяко довольно улыбнулась.
— Хмм... Фумия, ты, похоже, очень в себе уверен.
— Нээ-сан, ты ведь такая же. Ты должным образом выполнишь задание, и не просто примешь участие в соревновании, а обязательно победишь. Ведь наша цель лишь изменилась с "победить незаметно" на "победить максимально заметно".
На лице Фумии была настороженность от того, что он боялся сказать что-то лишнее, однако он ответил чётко и без запинки.
— У тебя получилось скомбинировать Фантомный Удар и Прямую Боль?
— Да, с этим проблем нет.
Фумия кивнул так сильно, что это можно было принять за блеф.
Увидев это, Аяко слегка улыбнулась. Это была не снисходительная улыбка, а добрая улыбка сестры к брату.
— Я этому рада.
Фумия тоже расслабленно улыбнулся.
— Я тоже.
После этого они начали обсуждать, чем займутся завтра.
◊ ◊ ◊
Через некоторое время после начала банкета в честь начала Турнира девяти школ, ученики Четвёртой школы собрались одной группой в углу банкетного зала.
Каждый год Четвёртая школа неизменно была слабейшим участником Турнира девяти школ. По гордости за свою магию они не уступали другим школам, но некая робость у них присутствовала.
Среди этой группы больше всех выделялась Аяко. И это было неизбежно. Здесь было много волшебников, выделяющихся своей внешностью, но броский внешний вид Аяко привлекал на себя взгляды больше всех. Ученики других школ тоже заглядывались на её ослепительное лицо, и искали возможность с ней заговорить.
Но, к сожалению, сама Аяко не желала так выделяться. При этом она сама начала разговор с третьеклассником из своей же школы, Нарусэ Харуми.
— Прошу прощения, Нарусэ-сэмпай. Я хочу попросить об одной неудобной услуге.
Харуми был сильно удивлён, когда с ним заговорила Аяко, пока он разговаривал с одноклассниками.
— Куроба-сан, это что-то срочное?
— Да, прошу меня простить, что исследовала личную информацию, но у тебя, Нарусэ-сэмпай, похоже, есть родственник в Первой школе?
Аяко показала несвойственную школьнице соблазнительную улыбку, и лицо Харуми покраснело.