Глава 519. Торговец-мошенник

Стиль барокко в оформлении ресторана и окружающих магазинов объединился, чтобы подарить жителям Парижа незабываемую уникальную ауру роскоши. Многие останавливались, чтобы сфотографироваться, даже если не собирались там обедать.

Линь Жоси воспользовалась случаем, чтобы украдкой высвободить свою руку из руки Ян Чэня, и её румянец исчез, как будто ничего не произошло.

Про себя Ян Чэнь поразился природной способности женщин к исполнению своих обязанностей и уже собирался войти вместе со всеми, когда перед ним неожиданно возникла маленькая фигурка, преградившая ему путь.

— Дядя, цветы? — резко спросил мальчик по-английски с французским акцентом.

Ян Чэнь опустил глаза. Мальчику, стоявшему перед ним, не было ещё и десяти лет, и он был миниатюрен, как ребенок, ещё не достигший подросткового возраста. У него были светлые волосы, густые брови и большие глаза, он выглядел сильным и крепким с веснушчатыми щеками — в общем, умная внешность.

Руки мальчика сжимали букеты свежих цветов, перевязанных красной бечевкой, но это были не розы, тюльпаны, лилии или другие цветы, которые очень часто встречаются в цветочных магазинах, а скорее цветы, которые можно найти на клумбах и обочинах дорог по всей Франции. Проще говоря, это были полевые цветы, собранные на обочине дороги.

Прежде чем Ян Чэнь успел заговорить, Линь Жоси присела рядом с ним и наклонилась к мальчику, спрашивая с мягкой улыбкой:

— Малыш, какие цветы ты продаешь, сколько они стоят?

Видя редкое проявление нежности Линь Жоси, Ян Чэнь потер глаза и горько улыбнулся. Эта женщина уже давно не бывала в приюте — казалось, любовь, которую она скрывала, вот-вот переполнит её здесь, в Париже.

Суровое поведение Линь Жоси обычно пугало, но при встрече с ребенком она полностью таяла, как шоколад, а её сладкие манеры делали её восхитительной для детей. Иначе её не приняли бы так радушно в приюте в Чжун Хае.

Конечно же, яркие зрачки мальчика замерцали, когда он заговорил детским голосом:

— Старшая сестра, ты такая красивая.

От его похвалы улыбка Линь Жоси стала ещё ярче, когда она протянула руку, чтобы нежно погладить его светлые кудри.

— Ты тоже очаровательный, как тебя зовут?

— Гарри. Я — Гарри. Старшая сестра, вы из-за границы? — спросил маленький Гарри.

— Да, я из Китая, — сказала Линь Жоси.

— А где же Китай? — с любопытством спросил Гарри.

Линь Жоси немного подумала.

— Это где-то очень далеко. Чтобы добраться туда, понадобится самолет.

— Самолет? — воскликнул Гарри в волнении. — Старшая сестра, это весело — летать на самолете? Я всегда хотел, чтобы папа взял меня с собой в самолет, но он сказал, что слишком занят, и не сможет взять меня с собой в ближайшее время. Но папа сказал, что через несколько дней отвезет меня в Диснейленд, а потом мы сможем посмотреть шоу летающих машин… Хм… я не знаю, летающие машины такие же, как самолет? Старшая сестра, ты видела их?

Поскольку словарный запас мальчика на самом деле иногда переходил на французский, Линь Жоси слегка нахмурилась и посмотрела на Ян Чэня, ища помощи.

Ян Чэнь беспомощно подумал: Если бы только она относилась ко мне хотя бы наполовину так же, как к детям, — но всё же помог перевести те слова Гарри.

— Я ещё не видела шоу летающих автомобилей в Диснейленде, но это должно быть здорово, ты наверняка будешь вне себя от радости.

Гарри энергично закивал:

— Я тоже так думаю, мама тоже поедет с нами, тогда мы все сможем покататься на пиратском корабле и на американских горках… но я немного боюсь, что американские горки будут слишком высокими, что, если папа скажет, что я пугливая кошка…

— Малыш, разве ты не продаешь цветы, почему ты говоришь о американских горках? — бессвязная болтовня маленького Гарри действительно испытывала терпение Ян Чэня.

Линь Жоси повернулась и бросила на него свирепый взгляд:

— Почему ты вмешиваешься в разговор, который тебя не касается? Он говорит со мной, а не с тобой, почему ты сердишься на него?

— Я не сержусь на него… разве мы не должны были пообедать? — Ян Чэнь помрачнел.

— Если ты хочешь, то можешь войти внутрь и пообедать, никто тебя не остановит, — несмотря на своё недовольство его нетерпеливостью, она одарила Гарри улыбкой. — Гарри, не слушай этого плохого человека, если ты хочешь что-то сказать, просто скажи мне.

Гарри моргнул, затем высунул язык и скорчил гримасу Ян Чэню, сказав Линь Жоси:

— Старшая сестра — самая лучшая!

Ян Чэнь чувствовал, что его легкие вот-вот взорвутся. Этот мелкий сопляк назвал Линь Жоси «старшей сестрой», а меня назвал «дядей», разве это не делает меня старшим Линь Жоси?!

Но Гарри также не собирался продолжать в том же духе. С напоминанием Ян Чэня он поднял цветы.

— Старшая сестра, какие цветы ты любишь?

По правде говоря, эти букеты — это просто собранные полевые цветы. Линь Жоси не смогла их узнать и выбрала довольно симпатичный букет индиго, спросив с улыбкой:

— Что это за цветы? Они довольно хорошенькие. Я возьму этот букет.

Гарри просиял:

— Всего лишь один евро!

Ян Чэнь фыркнул в сторону:

— Малыш, если ты сможешь продать полевые цветы с обочины дороги за один евро, я уверен, что в будущем у тебя не будет проблем стать торговцем-мошенником.

— Почему ты всё ещё здесь? Ты можешь войти первым, — коротко сказала ему Линь Жоси и выудила из сумочки темно-коричневую банкноту в пять евро.

Линь Жоси не отдала деньги, когда брала цветы, но спросила:

— Я могу купить цветы, но не мог бы ты сперва сказать мне, почему ты продаешь цветы за деньги? Если ты мне скажешь, я дам тебе пять евро.

Маленький ребенок, пытающийся попытать счастья, продавая полевые цветы на улице, — это заставило её задуматься, не был ли мальчик похищен и эксплуатирован какой-нибудь преступной группировкой.

Гарри с тревогой посмотрел на деньги в руке Линь Жоси и тихо ответил:

— Я… я увидел, что папа всё ещё носит один носок с дыркой в нем, поэтому я хотел купить ему новый… но я хотел, чтобы это было сюрпризом, поэтому не мог попросить у мамы денег, поэтому я подумал о продаже цветов…

Мальчик не очень хорошо говорил по-английски, возможно, потому, что ему никогда не приходилось им пользоваться, кроме тех случаев, когда на нем говорили, и потому, что он не выучил его официально, поэтому говорил с сильным акцентом. Но простые слова, сплетенные вместе, были всё ещё смутно понятны.

Выслушав его объяснение, глаза Линь Жоси смягчились. Она ещё раз погладила его по голове и вложила ему в руку банкноту в пять евро.

— Спасибо, старшая сестра, — Гарри улыбнулся, как солнце. — Теперь у меня достаточно денег!

— Носки нельзя покупать по одному, только парами, — Линь Жоси щелкнула Гарри по носу, когда она говорила.

Услышав эту плохую новость, Гарри широко раскрыл глаза, чувствуя разочарование:

— Разве я не могу просто купить один? Я подумал, что смогу купить его отдельно.

Сопротивление Линь Жоси рухнуло перед его невинным выражением лица, и она достала из сумочки красную банкноту в десять евро, сказав:

— Я дам тебе десять евро. Носки, которые ты покупаешь для своего отца, такие дорогие, я и не знала, что во Франции носки такие дорогие.

Поначалу лицо Гарри вспыхнуло ликованием, но он тут же отступил и не взял денег.

— Я хочу подарить папе пару носков Санта-Клауса, в этих носках можно хранить подарки.

Услышав это, Ян Чэнь рассмеялся:

— Носки Санта-Клауса? У твоего отца действительно большие ступни.

— У папы всегда были большие ноги, — упрямо возразил Гарри.

И наоборот, Линь Жоси не смеялась над выбором Гарри, она понимала, почему пара носков могла стоить так дорого. Любовь была настоящим подарком, и хотя Рождество давно прошло, для детей время не имеет большого значения.

— Просто возьми эти деньги в подарок от меня, — Линь Жоси сунула Гарри в руку банкноту в десять евро.

— Мама велела мне не принимать подарков от незнакомых людей, — пробормотал Гарри…

Увидев его обеспокоенное выражение лица, Линь Жоси на мгновение задумалась и сказала:

— Как насчет этого: ты поцелуешь меня, и мы назовем это обменом.

Ян Чэнь, услышав это рядом, чуть не заплакал и скорчил гримасу:

— Жена, не играй так! Почему этот проклятый мальчишка должен целовать тебя, более того, из-за потери твоих денег; и всё же, как твой муж, я всегда должен искать одобрения, в котором мне часто отказывают в конце концов?!

Линь Жоси посмотрела на окружающих прохожих — к счастью, никто не заметил его криков. Её миндалевидные глаза остановились на Ян Чэне, а лицо порозовело.

— Чего ты кричишь? Но самое главное, почему ты соревнуешься с ребенком? Ты уже взрослый, но целыми днями делаешь то, чего даже не стыдишься. Даже дети в приюте гораздо симпатичнее тебя. Хочешь поцелуй? Конечно, я подумаю об этом, когда ты будешь вести себя так же хорошо, как Гарри!

При этих словах Ян Чэнь был практически убит горем.

В этот момент Гарри подошел к щеке Линь Жоси и чмокнул её.

— Старшая сестра, я поцеловал тебя, я всё сделал правильно? — радостно спросил Гарри.

Линь Жоси кивнула:

— Молодец. Наша торговля прошла успешно, теперь ты сможешь купить носки для своего отца.

Гарри радостно хмыкнул и сунул пятнадцать евро в карман брюк, который, скорее всего, был набит монетами с предыдущих цветочных распродаж.

— Старшая сестра, дядя, до свидания! — Гарри помахал отдельно Линь Жоси и Ян Чэню.

Увидев, что Гарри умчался, Линь Жоси встала и вошла в ресторан только тогда, когда он был уже далеко.

Ян Чэнь не смог сдержать улыбки:

— Если ты так любишь детей, почему бы тебе самой не завести ребенка?

Линь Жоси внутренне содрогнулась. Хотя она и любила детей, она даже не смела думать о том, что у неё будет собственный ребенок. Слишком смущенная, чтобы ответить, она притворилась, что ничего не услышала, и, держась особняком, вошла внутрь, чтобы найти брата и сестру Кромвелей.

Ян Чэнь был невозмутим, за исключением некоторого сомнения, которое внезапно всплыло в нем. Пусть Линь Жоси не планировала в ближайшее время заводить детей, потому что у них даже близости не было. И всё же с Розой, Мо Цяньни, Лю Минъюй, Ань Синь и остальными, в таких предосторожностях не было смысла.

Особенно с Розой — если она забеременеет, это сделает её невероятно счастливой, к тому же она уже разобралась со своими врагами из преступного мира.

Однако по мере того, как его сила становилась всё более грозной, его способность воспроизводить потомство необъяснимо подавлялась. Иначе Ян Чэнь не мог даже представить, почему за последние годы только Семнадцатая из всех женщин родила ему ребенка. Не то чтобы он занимался этим со своими женщинами без тщательного плана. Но, возможно… всё дело в Камене Бога?

Размышляя над этим, Ян Чэнь невольно почувствовал головную боль.