Том 8. Глава 6.12. Любовная песнь Неназванной Богине

К тому же, её танец по-своему поможет ей отплатить этим людям, поэтому я наконец отбросил нервозность, хотя мои щёки продолжили пылать, и кивнул.

— Хорошо… я с вами станцую, Всевышняя.

Почему-то на её лице вдруг появилось раздражение. Она же сама этого хотела, разве нет? Почему это её так разозлило?

— Если собираешься пригласить меня на танец, сделай это правильно, Белл. Как ты приглашал на танец Валленкак-её-тамку на Приёме Аполлона.

Я застыл, мои глаза округлились. Стоящая рядом Айз удивилась не меньше моего.

И без того горящие щёки полыхнули ещё сильнее. Я дёрнулся в сторону Айз. К этому времени она в замешательстве склонила голову набок. Л-ладно, я действительно пригласил Айз танцевать на Приёме Богов Аполлона, но!..

— Разве ты не должен пригласить девушку на танец ка подобает, Белл? — сказала Всевышняя, посмотрев на меня свысока полуприкрытыми глазами. Я от неё отпрянул, а мои щёки пульсировали от жара.

— Но… но, боженька!..

— Ты просто обязан сделать всё правильно, чтобы не портить праздник. Разве не так?

Она отрезала мне единственную надежду на спасение, обратившись к окружающим нас селянам.

Я не могу идти против воли людей, желающих ей счастья. Все вокруг закивали, настаивая на том, что первый шаг должен сделать я.

Пот потёк по моему лицу, я взглянул на Айз… Она уставилась на меня в ответ. Будто ей хочется услышать, что я на это скажу. Меня будто со всех сторон окружили, зажали в тиски огромного размера… В конце концов, я не могу идти против боженьки.

— …В-вы… Вы не откажете мне в танце, Всевышняя?

Я положил руки на своё пылающее лицо. Боженька посмотрела на меня с довольной улыбкой, растянувшейся от уха до уха.

— Ого!

Её мягкие пальцы обхватили мою кисть. Она повела меня за собой к костру, будто ребёнка.

Деревенские нас активно подбадривали, лица Айз в этот момент я не увидел, и мы присоединились к танцующим вокруг костра парням и девушкам. Держась за руки, мы начали подражать движениям деревенского танца, который вовсю шёл у костра.

— Э-это довольно сложно.

— Ха-ха…

— Белл, не мог бы ты вести, чтобы я могла сосредоточиться на распространении божественной энергии?

Я пытался подражать танцу, смотря на кружащие вокруг нас пары, но это было не так просто, как могло показаться. Мы неловко кружили вокруг костра с остальными танцующими. Я был похож на вытащенную из воды рыбу, но боженька казалась очень счастливой, держа мои руки в своих.

Свет костра освещал половину её прекрасного лица и окрашивал кожу в красноватый оттенок. Мы кружились в ритм хлопанья деревенских жителей, и я ощущал жар огня на своих щеках. Впрочем, не думаю, что мне стало так жарко именно от костра.

Она улыбалась мне с неподдельной радостью. Я не мог не ответить такой же улыбкой.

Искры от костра с треском поднимались в воздух. Наши тени мелькали на деревьях и особо больших камнях. Я ощущал её теплоту в своих руках.

Деревенские жители постарше смотрели на нас, хлопая в ладоши и напевая мотив, пока мы продолжали танцевать.

— Ого…

Мой танец с боженькой вокруг костра не закончился, пока мы не сделали много, очень много кругов.

Наконец удовлетворившись, боженька отпустила меня и подошла к группке детей, которые пытались обучиться этому танцу. Я собирался попросить её не слишком сильно напрягаться… но первый же взгляд на восторг детей заставил меня осечься.

На моих губах снова появилась улыбка, когда я смотрел как боженька учит маленькую девочку танцу. Радость на лице этой девочки… Кажется это один из счастливейших моментов в её жизни.

— Секундочку, а где Айз?..

Празднование шло очень оживлённо и до того, как Всевышняя Гестия решила принять участие в танце. Все выглядели так, будто замечательно проводят время, а я осматривал толпу, пытаясь отыскать в ней Айз… и нашёл. Она одиноко стояла, прислонившись к стене дома.

Я подошёл к ней.

— Эм, Айз.

— …Да?

Она смотрела на танцы краем глаза, будто пыталась это скрыть. Перед ответом она ненадолго замешкалась. Даже по позе казалось, будто она ото всех прячется.

— Кажется люди неплохо проводят время…

Маленькая девочка танцевала со своим отцом, зверолюдка кричала на своего сына, пока тот бегал вокруг неё кругами.

Айз косилась на улыбки деревенских жителей, царившие повсюду.

— …Твой танец был очень хорош.

— Эм… С-спасибо.

— …Ты… Хороший танцор.

— Н-ну раз ты так говоришь…

— …

— …

Неожиданный комплимент привёл разговор к неловкому завершению.

Айз не переставая смотрела на костёр. Она не пыталась посмотреть мне в глаза. Для неё это обычно, и всё же…

— Эм… Ты собираешься танцевать?

— Все так хорошо проводят время… Не хочу портить им веселье.

— И не испортишь!

— И… Мне не с кем танцевать.

Её голос прозвучал не громче шёпота, но я отчётливо его слышал. Потратив несколько секунд на то, чтобы собраться с мыслями, я принял решение. Мои щёки снова запылали, я набрался храбрости и заговорил:

— Если… если считаешь меня достойным…

После этих слов Айз наконец посмотрела на меня, широко распахнув глаза.

— …Ты… потанцуешь со мной?

— Да, но только если ты на это согласен...

Немигающим взглядом она смотрела, как я краснею.

Прошло несколько мгновений, я начал протягивать ей руку…

— БУМ!!!

— А.

— УХХХХХ!

Боженька врезала пальцами мне по рёбрам и начала щекотать.

— Что тут у нас, Валленчтоб-тебя? Не с кем танцевать? Я с радостью станцую с тобой прямо сейчас!

— …Спасибо?

Игнорируя моё присутствие, боженька схватила Айз за руку, даже не дождавшись прямого ответа.

Айз несколько раз удивлённо моргнула, когда Всевышняя повела её к огню. Потом они начали танцевать. Одна, молодая и милая богиня, вторая, ошеломительно прекрасная молодая девушка, вокруг которой витает какая-то таинственность. Двойные хвостики и длинные светлые волосы кружились и блестели в красноватом свете огня. Одеты они были почти одинаково, поэтому очень напоминали сестёр.

Танец поразительной юной богини и грациозной девушки сорвал самые громкие аплодисменты за праздник.

Мужчины и женщины, старые и дети, все в деревне хлопали ладоши и улыбались, завидев этот танец.

Я начал улыбаться так широко, когда следил за ними что у меня разболелись скулы.

Они удивились, когда впервые заметили, что их окружают радостные лица… а потом тоже начали улыбаться.

Празднество продолжалось очень долго. Фестиваль поддерживал приподнятое настроение людей, и боженька праздновала вместе с остальными, пока костёр окончательно не выгорел.

Фестиваль подошёл к концу.

Мы с Айз и боженькой отдыхали в уголке Деревни Эдас.

— Вааааай, хватит с меня на сегодня танцев… Я так устала.

Боженька безжизненно сидела на земле. В конце концов она провела почти всю ночь, танцуя с детьми, так что я не удивлён. У неё не было сил с самого начала, а она ещё и столько двигалась. Тихим голосом я ей это припомнил:

— П-поэтому я и говорил тебе, чтобы ты не перенапрягалась…

Айз, молча стоявшая рядом с нами, наблюдала за разговором с тенью улыбки на лице.

На главной площади осталось немало людей. Они должны были убирать оставшееся после праздника, но, по большей части, пили и шутили. Не обращая внимания что, они занимаются своими делами я задал главный вопрос:

— Итак, каков наш следующий шаг?..

Боженька, массировавшая плечи и не сводившая взгляда с чёрных чешуек, разбросанных по лесу и деревне, перевела взгляд на меня:

— Я готова идти. Выздоровление заняло чуть больше, чем мне бы хотелось, но теперь мы можем отправляться.

Поначалу Айз не ответила. Впрочем, как авантюристка высочайшего ранга, она просто встретилась с нами взглядом и кивнула.

— Мы покинем деревню… завтра утром.

Мы подготовим всё к уходу и дождёмся восхода солнца, прежде чем возвращаться в Орарио.

Ни я, ни боженька не стали возражать. Мы бросили последний взгляд на деревню, которую скоро покинем, в последний раз наслаждаясь горным спокойствием.

— …Всевышняя!

И тут случилось это.

Переходящий в крик голос раздался от дома старосты, к нам бежала девушка, дочь Кама Рина. Она подбежала к нам, я видел по выражению её лица, что что-то случилось. У неё сбилось дыхание.

Где-то вдалеке зарычал монстр. Этот рык, вместе со слезами на глазах девушки заставили меня вздрогнуть. Задыхаясь, она положила руку на грудь и дала слезам волю. Её голос звучал натянуто и дрожал, когда она наконец смогла произнести:

— Вы не могли бы проводить моего отца… в последний путь?

Айз, боженька и я вбежали в комнату. Кам лежал в своей кровати, окружённый приёмными сыновьями.

Его лицо было мертвенно-бледным, глаза закрыты.

Я замер. Он не подавал почти никаких признаков жизни.

— …Отец хотел увидеть вас в последний раз.

Один из его сыновей жестом призвал нас подойти. Я потерял дар речи.

Как такое возможно? То есть, я разговаривал с ним так же, как и в любой другой день прямо перед началом фестиваля…