Глава 39. Спонсор (2)

Темное время, когда луна еще даже не взошла.

Викир посетил подземелье под городской ратушей.

Почти пустая тюрьма наполнилась зловонием чего-то гниющего.

Тюрьма изначально является жутким местом, но видеть ее темной и пустой еще более жутко.

Все охранники рано ушли с работы. Что необычно, ни одного дежурного.

Все заключенные были либо казнены, либо помилованы, так что территория теперь совершенно пуста.

Викир направился в одну из камер, расположенных в самой глубокой их части.

Самое темное и зловонное место.

Даже в подземелье дверь в самое укромное место - единственная, которая надежно заперта.

И в этом подземелье остался один единственный узник.

Это секретарша, помогавшая барону Гамбино, который был крупной фигурой в подпольном мире.

Женщина с коротко остриженными светло-зеленными волосами, сидела на корточках в углу своей камеры, одетая в тюремную униформу и тяжелые наручники.

Викир пододвинул стул и сел перед решеткой.

Звук скрежета ножек железного стула по каменному полу громким эхом отдавался в пустой тюремной камере.

— Тебя зовут… Синдивенди Сен Роуз, так?

Она не ответила на вопрос Викира.

Она просто смотрела в пол, опустив пустые глаза.

— Почему вы оставили меня в живых?

Вопрос Синдивенди был напрасным.

***

Цирк. Рыцари Питбуля.

Той ночью, когда умирало всё, что двигалось, Синдивенди стиснула зубы и хотела сбежать.

Она никогда не смогла бы умереть вот так.

Даже если бы она не умерла, ей бы отрезали запястья и лодыжки.

У нее было дело, которое нужно было сделать, и из-за этого она никогда не могла умереть или стать инвалидом в таком месте, как это.

Кто из умирающих подумал иначе, но, по крайней мере, Синдивенди думала, что она была гораздо более отчаянее, чем другие люди.

Но клыки бойцового пса перед ней были безжалостны.

Член Рыцарей Питбуля встал перед Синдивенди, и это было равносильно смертному приговору.

В тот момент, когда острое лезвие почти пронзило ее шею, Синдивенди стиснула зубы.

Однако.

*звон металла!

Звук, который она услышала в тот момент, когда меч почти вонзился в горло, был немного неожиданным.

Потому, что меч Рыцаря Питбуля не пронзил горло Синдивенди.

Викир. Недавно назначенный субконсул.

Он держал связку цепей, чтобы блокировать удар меча питбуля.

Рыцарь Питбуля выглядел очень удивленным, потому что Викир заблокировал его меч, но коротко кивнул в ответ на последовавшие за этим слова Викира:

— Эта женщина – исключение. Возьмите ее живой, не поранив ни единого пальца.

С тех пор Синдивенди была заточена в подобном подземелье.

***

Викир некоторое время молча смотрел на Синдивенди.

Затем он спросил:

— Если ты честно ответишь на мои вопросы, я выпущу тебя отсюда.

— …!

Это было нечто такое, от чего Синдивенди не поверила своим ушам.

Но вскоре Синдивенди опустила голову и пробормотала с насмешкой:

— Поскольку я уже была заключена здесь в тюрьму, желание сбежать исчезло. Для этого больше нет причин.

В любом случае, вопросы Викира уже начались.

— Ты – причина, по которой барон Гамбино, который был всего лишь незначительным мужеложцем, смог недавно быстро увеличить свою власть, верно?

— …

— Я провел расследование и обнаружил, что ты очень хороша в зарабатывании денег. Если бы ты развила этот талант в другом месте, а не в преступном мире, ты бы стала хорошим торговцем или финансистом.

Затем Синдивенди рассмеялась.

«Какой теперь от всего этого прок?»

Это была насмешка, которая, казалось, напрашивалась в ответ.

Викир посмотрел в глаза Синдивенди.

И приятным голосом он начал говорить:

— Я обещаю...

— …?

— Я выпущу тебя отсюда, если ты ответишь на мои вопросы. Но…

Викир на мгновение остановился, приблизился к решетке и встретился взглядом с Синдивенди.

Пылающие красные глаза смотрели на неё.

— Если ты не ответишь, ты пожалеешь об этом сегодня и навсегда.

В этом голосе была неизвестная и странная сила, которая заставляла слушателя чувствовать не только страх, но и другой вид устрашения.

Синдивенди открыла рот, даже не подозревая, что это были за эмоции.

— Я отвечу на всё, что смогу.

— Отлично.

Викир спросил напрямую.

— Что ты думаешь?

— Что вы имеете в виду?

— Ты думаешь, я неправильно отношусь к правоохранительным органам?

Затем Синдивенди ответила спокойным тоном.

— Какое значение имеет мнение такой мелкой преступной сучки, как я?

— Я спрашиваю такую мелкую преступную сучку, как ты.

— Тогда я отвечу вам. Я думаю, вы делаете это неправильно.

При этих словах Викир кивнул.

— В чем причина?

— Во всех теориях монархии “Добродетель” является фактором, который считается основным достоинством. Сильное верховенство закона может иметь некоторый эффект на ранней стадии, но в долгосрочной перспективе…

— Добродетель, что это?

— Это значит не садиться в повозку, даже если ты устал, не накрывать повозку, даже если жарко, и не позволять вооруженным солдатам участвовать в процессии. Вот что это значит.

— Разве моя большая проблема в том, что я не добродетелен?

— Если это большой недостаток, то это большой недостаток. Потому что именно поэтому вы долго не проживете. Вы ужасающим методом ловили преступников и укрепляли собственный авторитет, но в будущем вам придется убить или покалечить многих обычных людей, что в долгосрочной перспективе вызовет негодование и злость.

— Ты думаешь, я испугаюсь недовольства и гнева простых людей?

— Даже если это обычные люди, Баскервили тоже не будут слишком рады этому. Даже если это ограничится Андердог-сити, горожане будут бояться вас, субконсула, больше, чем главу Баскервилей.

— Хм. Это верно.

— Неважно, придет ли ваше начальство или придет преемник. Цель вашего изменения закона - утвердить вашу собственную власть и ускорить ваши достижения, и многие местные державы будут скрежетать зубами из-за этого. Другие города уйдут в тень. Их также много. Учитывая их общественное мнение, я не думаю, что вы долго проживете.

— Итак, что, по-твоему, мне следует делать дальше?

— Сейчас вы в опасном положении, как роса на листе. Если вы хотите очистить свое имя сейчас, откажитесь от поста субконсула, верните всю власть Баскервилям и воздайте должное императорской семье. Отправляйтесь в места подходящие вам по возрасту, такие как Красно-Черные горы или Центральную академию империи, и обеспечьте свое будущее.

— А потом?

— Скрывая свою силу, продолжайте развиваться как можно незаметнее. Предложите своему начальству находить и нанимать скрытые таланты, уважать пожилых людей, заботиться о сиротах, хвалить тех, чьи заслуги не были признаны, и уважать тех, кто добродетелен.

— Так в чем же моя выгода?

— Как только вы почувствуете себя комфортно. К тому времени Патриарх Дома Баскервиль возьмет на себя всю вину, которую ты заслуживаешь; и даже если он лишит тебя твоих непосредственных заслуг, тебе все равно всего пятнадцать лет. Разве он недостаточно стар, чтобы иметь репутацию, которая распространилась по эклиптике, даже если это всего лишь притворство?

Выслушав многословный совет Синдивенди, Викир улыбнулся, что бывает редко.

Ее совет вполне соответствовал планам Викира на будущее.

— Мне нравится.

Викир кивнул.

В то же время.

Железная дверь открылась.

Викир схватил и сорвал замок голыми руками, используя только физическую силу, а затем снял все путы Синдивенди.

— Как и было обещано, теперь ты свободна.

— …

Синдивенди подняла голову и посмотрела на железные ворота перед собой.

Затем она спокойно перевела взгляд на Викира.

— Вы действительно отпускаете меня?

— Да. Я держу свое обещание.

— Вы не пожалеете об этом?

Немного жизни вернулось в глаза Синдивенди.

Увидев это, Викир ухмыльнулся.

— Я надеюсь на это.

— …?

Синдивенди наклонила голову.

В конце концов Викир открыл рот.

— Ты сказала мне кое-что приятное, так что я тоже скажу кое-что приятное тебе.

Синдивенди собиралась покинуть тюрьму и остановилась.

Стоя к ней спиной, Викир открыл рот.

— В Андердог-сити было семь знатных семей коренных жителей. Монблан, Пиере, Луисби, Шанель, Феррагамо, Эрмес, Прада,которые на этот раз были уничтожены.

— …

— Но не так давно их было восемь, а не семь.

Викир не упустил легкой дрожи, пробежавшей по телу Синдивенди при этих словах.

— Первоначально существовала восьмая семья, называвшаяся семьей Мессинаднаро. Это была самая богатая купеческая семья среди них.

— …

— Но они были уничтожены в одночасье. Все члены семьи трагически погибли. Ты знаешь почему?

— …

— Причина заключалась в том, что они украли книгу семьи Баскервилей по фехтованию. Однажды их восьмилетний сын заявил, что научился хорошему стилю фехтования.

— …

— Глава семьи Мессинаднаро устроил большой прием по случаю дня рождения своего сына и попросил его продемонстрировать свое недавно выученное искусство владения мечом.

— Остановись.

Синдивенди подняла руку, чтобы остановить слова Викира.

Но Викиру было все равно, и он продолжил говорить:

— Среди всех собравшихся продолжалась демонстрация владения мечом сыном. Однако все собравшиеся, должно быть, были сильно удивлены. То, что показал сын, было стилем владения мечом Баскервилей, втайне изучаемом только семьей Баскервилей.

— Хватит!

— Эта новость тут же достигла Дома Баскервилей. Баскервили очень бережно относятся к искусство фехтования, которое изучается только в их семье. Глава Баскервилей, который решил, что произошла утечка военной тайны первого уровня, выпустил гончих, и в тот день семья Мессинаднаро исчезла из мира.

— Прекрати, ублюдок!

Синдивенди пронзительно закричала.

Но Викир не остановился.

— Но оказалось, что семья Мессинаднаро невиновна. Те, кто соблазнил их сына изучить книгу по хорошему фехтованию, были детьми из семи других семей. И незрелый ребенок хорошо продемонстрировал это перед собравшимися взрослыми. Это было задумано специально.

— Прекрати это. Пожалуйста.

— Но из семьи Мессинаднаро, все члены которой, как говорили, были убиты, выжил один человек. Это была маленькая девочка, около года от роду, но семь идиотов тайно спасли эту девочку от резни.

— Тьфу-тьфу!

Синдивенди споткнулась и прислонилась спиной к стене.

Ее глаза были красными и налитыми кровью.

Викир продолжил:

— Девушка... яркая и красивая, поэтому с ней проделывали всевозможные жестокие, низкие и постыдные вещи. Подробности этих пыток… это даже говорить тяжело.

— Я больше не буду это слушать.

Кровавые слезы потекли из одного глаза Синдивенди.

Она оторвалась от стены и, спотыкаясь, пошла наружу.

Тогда.

— Я предупреждаю тебя. Если ты не дослушаешь, то будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Викир стоял неподвижно и продолжал, не двигаясь:

— У этой истории есть продолжение.

— …?

Викир один раз пожал плечами.

— Прошло много времени, и в город прибыл новый субконсул.

— …

— Он вывел на чистую воду все их преступления и жестоко наказал

— …

— И причиной инцидента стали семеро идиотов, которые довели семью Мессинаднаро до уничтожения.

Синдивенди повернула голову и посмотрела на Викира.

Викир посмотрел прямо на Синдивенди.

— Новый субконсул жестоко пытал этих семерых идиотов.

— …

— И эти семеро идиотов, умирая, признались во всех своих грехах. Среди них был и заговор против семьи Мессинаднаро. Они признали и извинились за все свои грехи.

Затем Синдивенди пронзительно закричала.

— Прощение?! Перед кем они его просили?!

— Перед единственной выжившей из Дома Мессинаднаро. Той девушкой, которая теперь использует псевдоним Синдивенди Сен Роуз. Настоящее имя которой Синдвенди Сен Мессинаднаро.

Услышав это, Синдивенди пошатнулась с ошеломленным выражением лица.

— буэ!

Ее вырвало тем, что было внутри.

У нее перед глазами все было размыто и плыло.

Темнота подземелья, где ты не видишь ни на дюйм вперед.

Гнилостное зловоние, которое некоторое время стояло в одиночной камере, казалось, становилось все сильнее и сильнее.

Синдивенди оперлась рукой о стену, а другой рукой о свой лоб.

— Как я могу тебе верить? — спросила она, сплевывая на пол

— …

— Как я могу верить твоим словам о том, что ты поймал их, пытал, узнал правду и даже получил извинения! — Синдивенди громко кричала.

От Викира не было ответа.

В этот момент.

*вспых

Викир зажег факел.

Вскоре внутренняя часть одиночной камеры в подземелье была ярко освещена.

и в этот момент.

— …!

Глаза Синдивенди расширились, как будто она вот-вот расплачется.

Семь обезглавленных трупов лежали лицом вниз на коленях в углу комнаты.

У всех трупов были стерты пальцы, но кровь, которая текла из них, была по всему полу и даже потолку стен.

Вся комната была залита кровью.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что красный цвет пола и потолочных стен, казалось, был полностью разрисован снова и снова бесчисленными буквами.

Сгнившие трупы и извинения, написанные на полу, так что все десять пальцев были стерты, когда они были живы.

Кровавые буквы, образующие письмо с извинениями, окрасили всю комнату в красный цвет.

— …

Синдивенди стояла посреди этой красной комнаты, глядя на Викира с новым выражением лица.

Вскоре Викир оказался прямо перед ней.

— Но месть семьи Мессинаднаро еще не закончена.

— …

— Осталась еще одна семья.

Смысл слов Викира был ясен.

Это означает, что самый большой враг, Баскервили, остались.

Сказал Викир.

— Обижайся на Баскервилей. У тебя есть на это право.

— …

— И, кроме того, я скажу от имени всех Баскервилей.

Викир медленно поклонился перед Синдивенди.

— Прости.

В тот момент...

Слезы из глаз Синдивенди начали капать на каменный пол.

— …

— …

Некоторое время они неподвижно смотрели друг на друга.

В конце концов, Синдивенди заговорила.

— Ты тоже Баскервиль… почему ты помогаешь мне?

Викир не ответил на это.

И сообразительная Синдивенди поняла значение тишины.

Ненависть к Баскервилям одинакова, независимо от того, находятся они внутри или снаружи.

В этом отношении Викир и Синдивенди хорошо понимали друг друга.

Синдивенди вышла за пределы тюрьмы.

Затем, в отличие от предыдущего, она сказал несколько слов Викиру, который все еще был в тюрьме, спокойным голосом.

— Что бы ты ни делал в своей жизни, у тебя никогда не закончатся деньги.

Это был момент, когда Викир нашел сильного спонсора.