Том 13. Глава 13. Картина раскатов молний
Хотя все были ошеломлены, видя, как Мэн Чуань установил мольберт и табурет, разложил бумагу, кисти и палитру в мире разлома, стало очевидно, что он собирался рисовать.
— В мире разлома время на совершенствование так драгоценно, а старший брат Мэн не спешит совершенствоваться, а рисует? — недоумевал Янь Чи Тун.
— Такая распущенность и беспечность! Неудивительно, что его уровень мастерства самый низкий среди трёх князей, — пробормотал король Анхай. Он больше всего презирал тех, кто не ценил время.
Анхай очень дорожил временем и, кроме как отвлекался на дела по охране перевала, почти все свои мысли посвящал совершенствованию. Теперь, увидев, что Мэн Чуань даже в мире разлома тратит время впустую, король, естественно, был полон презрения.
Чжэнь У тоже был несколько удивлён: — Я и король Анхай должны защищать их троих всего год. Через год нам нужно будет сосредоточиться на поисках сокровищ. И он тратит этот год… на рисование? Я не понимаю Мэн Чуаня.
То, что Мэн Чуань владеет истоком живописи, используя его, чтобы постичь секреты своего сердца, знали немногие на горе Первого Истока.
Даже глава горы Первого Истока, которому был известен уровень души Мэн Чуаня, не знал что всё дело в рисовании.
Они не одобряли действия Мэн Чуаня.
С точки зрения божественных демонов, как можно было упускать такую драгоценную возможность совершенствования во время наблюдения за рождением мира? Вместо этого он рисовал? Слишком уж он баловал себя.
Конечно, никто не стал "читать нотации" Мэн Чуаню, когда он рисовал. В конце концов, все они были товарищами по обучению, а Мэн был одним из сильнейших королей божественных демонов, а не ребёнком, которого нужно учить.
…
Сидя на табурете, Мэн Чуань смешивал краски, держа кисть в руке. Он собирался начать рисовать, но вдруг засомневался, поднял голову и посмотрел на фиолетовые молнии.
Фиолетовые молнии ярко сияли и беспорядочно раскалывали пространство, словно огромное дерево из молний. Он разрывал тьму и возвещал о зарождении мира.
"Как же это нарисовать? — Мэн Чуань держал кисть, но колебался, — молнии в реке времени и пространства слишком необъятны, они в тысячи раз более величественный, чем обычные молнии, которые мы видим в мире людей. Невозможно полностью изобразить его одной кистью".
Талант Мэн Чуаня на пути живописи действительно намного превосходил его талант в мече. Ещё в юности Мэн нарисовал Обличье Жизни, что способствовало формированию божественной души.
Для такого мастера как он, если уж рисовать, то нужно стремиться к истинной сути фиолетовых молний.
"Суть этой молнии…"
"Я всего лишь князь, река времени и пространства для меня — это просто тьма. Фиолетовые молнии, которого я вижу, может быть, лишь частью их истинной формы, — Мэн Чуань трезво оценивал свои возможности, — и даже эта часть безгранична".
"Ничего не поделаешь, придётся рисовать по частям, — Мэн Чуань, как Святая Кисть своего поколения, естественно, нашёл способ, — разделить на множество картин, каждая из которых будет посвящена определённому аспекту молнии".
"На первой картине я изображу разрушительную силу молнии", — Мэн Чуань поднял голову и внимательно посмотрел на фиолетовые молнии, вспыхивающие вдали, в темноте.
Это отличалось от его прошлых тренировок в технике меча.
На этот раз он наблюдал исключительно с точки зрения живописи, сосредоточившись на разрушении, которое несли молнии.
— Разрушение, которое несёт молния… нужно изобразить с разных точек зрения, — Мэн Чуань слегка покачал головой. Чем больше он смотрел на фиолетовые молнии, тем более великолепным он казался, но и тем сложнее было его нарисовать, даже для Мэн Чуаня.
Мэн Чуань наконец-то начал рисовать.
На первой картине были изображены фиолетовые змеи. Мэн Чуань рисовал очень осторожно, фиолетовые молний соединялись друг с другом, их сила увеличивалась и накапливалась.
Мэн Чуань полностью погрузился в рисование этой первой картины. Он подробно изобразил, как три тысячи молний соединяются друг с другом, в конечном итоге образуя огромное "дерево молний". На создание этой картины у него ушло полтора дня.
"Первая готова", — Мэн Чуань написал название в правом верхнем углу картины: "Бесконечный Лик Разрушения".
Полтора дня без сна и отдыха, но Мэн Чуань чувствовал себя бодрым. Его душа излучала духовный свет.
Очевидно, что рисование молний уже вызвало медленную трансформацию его души. Князь не обращал на это внимания, переход с четвёртого уровня души на пятый был очень сложным.
"В этой картине - Бесконечный Лик Разрушения, я использовал все свои силы", — Мэн Чуань поднял голову и посмотрел наверх. Бесконечное количество фиолетовых молний, собравшихся вместе, создавало поистине ужасающую мощь.
Мэн Чуань достиг своего предела в этой картине.
"Вторая картина", — Мэн Чуань убрал первый свиток, разложил новый лист бумаги и начал рисовать.
На бумаге появилась молния.
Она обрушилась вниз!
Пронзая слой за слоем тьмы!
На этой картине был изображён всего лишь один удар молнии, пронзающий тьму, но Мэн Чуань нарисовал его очень детально. Молния, словно копьё, пронзала слои тьмы, каждый раз разбрасывая искры, а затем снова собиралась и устремлялась к следующему слою.
На эту картину у него ушли почти сутки. Мэн написал название в левом верхнем углу: Единый Лик Разрушения.
…
Мэн Чуань рисовал без сна и отдыха. На самом деле, король Чжэнь У, король Анхай, Сюэ Фэн и Янь Чи Тун тоже не спали и не ели. На их уровне еда, сон и даже вода не были важны, они могли получать всё необходимое прямо из окружающего мира.
Время шло.
Мэн Чуань рисовал картину за картиной, каждая из которых была совершенно разной, в своём уникальном стиле.
Одни картины вселяли надежду и трогали до глубины души, другие — вызывали отчаяние, третьи — страх…
Лик Угасания Жизни… Безличный Лик Пустоты… Девятинебесный Лик Пустоты… Лик Разделения Молнии…
Каждая картина изображала фиолетовые молнии с разных сторон.
"Да, именно так, легко и непринуждённо".
Через полмесяца Мэн Чуань с удовольствием рисовал, изображая змеевидные молнии, которые извивались по бумаге, словно драконы. Когда он закончил последний штрих, Мэн почувствовал невероятное удовлетворение. Это была пятнадцатая и последняя картина, самая сложная и самая долгая, на неё у него ушло целых шесть дней.
"Прекрасно", — Мэн Чуань похвалил себя и написал название в правом верхнем углу: Драконий Лик Молнии!
"Двадцать три дня, пятнадцать картин", — Мэн Чуань посмотрел на последнюю картину. На ней были изображены тысячи молний, каждый из которых двигался по своей траектории, свободно и непринуждённо, но в то же время они составляли единое целое. Драконий Лик был полон красоты. По сравнению с настоящей фиолетовой молнией, эта картина действительно напоминала танец тысяч драконов.
Но это действительно была одна из сторон молний зарождающих новый мир.
— Возможности человека ограничены, — Мэн поднял голову и посмотрел на сцену рождения мира, — эти пятнадцать картин — это предел моего понимания этих молний на данный момент. Я изобразил всё, что смог постичь".
Пятнадцать картин, пятнадцать Ликов Молний.
— Фух, — Мэн Чуань, сидя на табурете, взмахнул рукой, и все пятнадцать картин появились вокруг него, паря в воздухе.
Затем он достал кувшин с вином и с удовольствием стал рассматривать свои картины, чем больше смотрел, тем больше был доволен.