Том 1. Глава 1
— Тигре-сама.
Ушей достиг голос девушки, с которой он вместе рос и к которому уже давно привык. Он почувствовал, как его потрясли за плечо.
Судя по яркому свету, бившему в окно, уже наступило утро.
Однако он всё равно никак не мог проснуться.
— Ещё чуть-чуть... Совсем чуть-чуть...
— Могу я спросить, «чуть-чуть» — это сколько?
— Я не планирую сегодня идти на охоту, так что до полудня...
— Прекращай с этим и просыпайся, пожалуйста!
Рявкнула девушка.
С него стащили одеяло, схватили за плечи и яростно подняли.
Когда он открыл глаза, то увидел прямо перед собой покрасневшее от злости лицо девушки.
У неё было детское лицо, которое совсем не пугало, когда она злилась. Каштановые волосы, заплетенные в две косы, маленькое тело, одетое в форму с длинными черными рукавами, черная юбка, достигающая пола, белый фартук, сияющий чистотой — она выглядела словно служанка.
— Ах... Доброе утро, Титта.
Сонным и медленным голосом Тигре поприветствовал служанку, которая была на год младше него. Видя, что он вроде бы проснулся, Титта отпустила его руку.
— Солдаты уже давным-давно закончили с приготовлениями и теперь все ждут Тигре-сама!
Тигре, смутившись, обдумал всё, что она только что сказала.
Кровь сразу же ударила в голову, как только он всё осознал.
— Ох, черт!..
Скатившись с кровати, он наконец-то встал, и Титта подала ему сложенную одежду. Кроме того, у её ног стояло маленькое ведро, наполненное водой.
— Спасибо. Ты, как всегда, хорошо подготовилась.
— Потому что я ожидала этого. Я пойду и приготовлю завтрак, так что, пожалуйста, умойся и переоденься.
Титта весело улыбнулась, и вся злость сошла с её лица. Она поклонилась, приподняв подол юбки, словно изображая реверанс, и изящно вышла из комнаты.
Тигре умылся, чувство прохлады и свежести полностью прогнало всю сонливость. Натянув одежду, он выбежал из комнаты, застегивая пуговицы уже по дороге, в коридоре.
— Пусть у меня совсем нет времени... Я не могу расслабляться.
Сначала он шел прямо в столовую, но потом решил по пути заглянуть в маленькую комнатку в конце коридора.
Она была настолько маленькая, что трое взрослых мужчин не смогли бы в ней усесться одновременно. Напротив двери на изысканно украшенной стойке лежал лук.
Тетива была упругой и подтянутой, и казалось, что он готов к использованию в любое время.
Если бы возникла необходимость описать этот лук одним словом, то это слово было бы — «черный».
Рукоять, тетива и сам лук были абсолютно черными, без какого-либо отблеска.
Можно было поверить, что этот лук вырезан и создан из самой тьмы.
Просто от взгляда на него испытываешь гнетущее чувство...
Этот загадочный лук был семейным наследием семьи Ворн, и говорилось, что предки использовали его на охоте.
Отец Тигре дал ему наказ относительно этого лука.
«Используй его только тогда, когда он тебе действительно понадобится. И никак иначе».
Услышав волю своего отца и увидев этот лук, Тигре испытал неописуемое чувство ужаса и решил никогда к нему не прикасаться.
Тигре выпрямился, выровнял дыхание и приложил кулак к груди, держа руку горизонтально. Затем он поклонился луку своих предков.
Закончив с этим, он быстро покинул комнату и направился в столовую.
Тигревурмуду Ворну было 16 лет. Он родился в доме графа королевства Брюн и возглавил семью, когда его отец умер из-за болезни.
Его имя было очень громоздким, но именно так звали его предка, который и получил титул графа. Он сам понимал, что оно слишком длинное и труднопроизносимое, поэтому просил близких ему людей звать его «Тигре».
Тигре вошел в столовую, источавшую вкусный запах.
На простом столе лежали ветчина, запеченная в яйце, ржаной хлеб, молоко, грибной суп и что-то другое, достаточно горячее, чтобы над едой поднимался пар.
Титта стояла в готовности на другой стороне стола.
— Одного супа хватило бы.
— Так не пойдет.
Когда дело доходило до еды, Титта становилась чрезвычайно упрямой.
— Ты хочешь, чтобы твой желудок заурчал перед всеми? Выглядело бы это очень неприглядно.
Её руки уперлись в бока, и она яростно смотрела на Тигре. Это был очень напряженный взгляд, и он был не очень-то похож на взгляд прислуги. Он пугал намного сильнее, нежели тот, с которым она его будила.
Тигре хорошо понимал, что не сможет уговорить её, поэтому просто сдался.
Обмакнув ржаной хлеб в молоко, он схватился за тарелку и проглотил жареное яйцо, а затем большими глотками расправился с супом.
— Благодарю за еду.
Сказав это, он встал. Титта тут же подошла к нему с гребнем и салфеткой в руках.
— Кое-что прилипло около твоего рта — вытри это как следует.
Говоря так, словно она немного злится, Титта дочиста вытерла ему рот салфеткой.
— И волосы у тебя совсем растрепались.
Она протянула руку с гребнем и тщательно расчесала красные волосы Тигре.
— Смотри, даже воротник помялся.
Положив салфетку и гребень на стол, она аккуратно поправила его воротник. Тигре молча терпел всё это.
— Тигре-сама…
— Что такое?
Внезапно голос Титты утратил всю строгость и стал очень женственным, она нежно позвала Тигре. Он всегда думал о ней, как о младшей сестре.
— Почему Тигре-сама должен идти на поле битвы?
Лицо Тигре стало немного встревоженным, и он провел рукой по своим багрово-красным волосам. Время от времени Титта задавала такие сложные вопросы, и он терялся, пытаясь придумать ответ.
— Это приказ Его Величества. И для Королевства Брюн вполне естественно, что граф дома Ворн обязан принять в этом участие.
— Н-но...
Глядя на Тигре полными слез глазами, Титта спорила:
— Мы с трудом набрали сотню солдат...
Относился ли он к знати или к графам, но дворяне делились на множество типов.
И пусть дом Ворнов нельзя было назвать «бедным», его вполне можно было считать «обычным».
В этой сельской местности, далекой от столицы, его земли носили имя — Алзас. Они были небольшими, и в основном покрытыми лесами и горами, поэтому с них нельзя было получить большого дохода.
Даже жизнь Тигре была очень далека от той, что подразумевалась под словом «знать», в ней не было роскоши или величия.
Его дом был не очень большим, и один только факт, что Титта вполне справлялась со всем хозяйством одна, полностью все объяснял.
— Более того, я слышала, что враг теперь — Королевство Дзктед [1] . Не лучше бы в этом случае Тигре-сама оставаться тут? Всё-таки Дзктед и Алзас разделены лишь горами.
— Может, и так, но это просто сельская местность. Даже Дзктед не подумает сюда вторгаться.
Тигре считал удачей, что это место не станет полем боя.
— И-и к тому же... разве они всегда не высмеивали навыки лучника Тигре-самы?
— Действительно, «песни о подвигах» в честь лучника не напишут...
— Плевать, если никаких «песен о подвигах» не будет!
Крикнув это, Титта уткнулась лицом в грудь Тигре.
— Я только... желаю, чтобы ты не слишком усердствовал, и чтобы ты не получил никаких ранений, и пожалуйста, вернись в добром здравии.
Тигре слегка обнял служанку, которая за него волновалась.
— Не беспокойся ты так. Из моей первой битвы, что была два года назад, я ведь, в конце концов, вернулся целым?
— Но тогда Урз-сама ещё...
Голос Титты прервался на полуслове. Урз был отцом Тигре, и он умер два года назад.
Чтобы у Титты стало легче на сердце, Тигре нежно погладил её по голове.
— В предстоящей битве моё подразделение будет находиться в тылу главных сил, где не так опасно. Что бы ни случилось — я что-нибудь придумаю.
Подняв руку, он вытер слезы в уголках глаз Титты. Сказав «Я поняла», Титта кивнула головой.
— С-слушай хорошенько, Тигре-сама. Пожалуйста, не проспите битву, как обычно у вас случается.
— Ты говоришь так, словно я всегда всё просыпаю.
— Но это правда. Тигре-сама просыпается вовремя только тогда, когда собирается охотиться, разве не так?
Она опровергла изумленный ответ Тигре.
Даже так он понимал, что Титта поддерживает его всем сердцем, и Тигре снова обнял её.
Титта расслабилась, позволяя Тигре сделать это.
Он мог прочувствовать тепло её тела даже сквозь одежду, а от её каштановых волос исходил слабый аромат.
Пусть он хотел постоять так немного дольше, но у него не было свободного времени.
Тигре неохотно, но нежно отпустил её.
— Титта, присматривай за домом. Я рассчитываю на тебя.
Титта вытерла слезы рукавами и сказала, улыбаясь:
— Положись на меня. Тигре-сама, ты тоже береги себя.
Как только Тигре вышел через парадные двери, по пути закидывая за спину лук с колчаном стрел, то увидел солдат, которые уже построились в боевой порядок и ждали его.
Невысокий старик, одетый в кожаную броню, подошел к нему и поклонился.
— Молодой господин, все уже собрались. Приготовления также завершены.
— Хорошая работа, Батран.
Этот старик был помощником Тигре. По сравнению с молодым графом он был более опытен в битвах и во всем подразделении он был единственным, кроме Тигре, кто умело ездил верхом.
Что же до остальных — все были одеты в кожаную броню, на поясах висели мечи, а в руках они держали копья.
— Я уверен: мы собрали достаточно солдат.
Тигре тяжело вздохнул, и кто-то из более опытных солдат полушутя сказал:
— Милорд, незачем волноваться. Пусть мы уже три года не воевали, но мы провели это время, работая с плугом, так что наши тела довольно мускулисты.
— Если мы не подчинимся приказам Его Величества, то это будет выглядеть так, словно мы пойдем против своих жен, не так ли? Тогда у нас нет другого выбора, кроме как подчиниться.
— Верно говоришь. Почему бы тебе попросту не взять с собой свою женушку? Нескольких её злобных криков вполне смогут испугать пару тысяч вражеских солдат, а?
Солдаты шумно рассмеялись.
— Лучше бы сразу отбросить эту идею, молодой хозяин. Благоверная этого парня не отличает своих от чужих!
Батран встрял в разговор, и Тигре закончил беседу, пожав плечами.
Похоже, с боевым духом проблем никаких не было…
Немного подождав, пока утихнет смех, Тигре отсалютовал им. Затем, вскочив на коня, которого привел ему Батран, он поднял правую руку в воздух и отдал команду:
— Пункт назначение — равнины Динант. По пути мы соединимся с силами лорда Массаса.
Солдаты высоко подняли знамена.
Они несли два разных флага. Один являлся знаменем дома Ворнов — на голубом поле красовался белый полумесяц и падающая звезда. На другом же был Баярл — священный красный конь с черной гривой — символ королевства Брюн.
— Ну, вперед!
Королевство Брюн, как и расположенное к востоку от него королевство Дзктед, уже двадцать лет готовы были вцепиться друг другу в глотку.
В этот раз причиной конфликта стало наводнение после проливных дождей, произошедшее на границе двух стран.
Вначале жертвы наводнения стали показывать пальцем на другую страну, дескать «всё это произошло из-за того, что вон те люди плохо следили за рекой», что и послужило искрой для вспыхнувшего пожара.
Далее обе страны заявили о жертвах наводнения, придерживаясь позиции «всё это из-за проблем с их противопаводковыми мерами», что ещё более разожгло пламя ненависти, и наконец, в результате всё вылилось в полномасштабный конфликт.
Если бы не всё это, то Тигре не был бы призван на поле боя.
— Вражеские силы составляют примерно пять тысяч, а в нашем войске более двадцати пяти тысяч человек. Действительно, хорошие новости.
Тем, кто говорил полным сарказма голосом, был ехавший рядом с Тигре рыцарь Массас Родант, чей возраст перевалил уже за четвертый десяток.
Массас был другом отца Тигре и нередко заботился о его сыне, словно опекун.
— Люди говорят, что всё это потому, что Его Королевское Высочество впервые участвует в битве. Ты слышал подобное?
Спросил Тигре, едущий верхом рядом с Массасом.
— Это, скорее всего, правда. Его Величество всё-таки без ума от него.
Его крепкое тело было скрыто железной броней со шлемом. Массас недовольно погладил свои усы.
— Этот конфликт напоминает перепалку двух детей, в результате которой пришлось вмешаться их родителям, так что это не сильно изменит будущее этой страны. Если так подумать, для Его Высочества — Принца Регнаса — мы только декорация для его первой битвы... И всё это сделано лишь для того, чтобы он набрался опыта.
Отправив своего любимого сына в первую для него битву, король ожидал от него славной победы.
Король собрал всех рыцарей под его командование, и дворяне, живущие рядом с равнинами Динанта, которые вскоре должны стать полем боя, тоже получили вызов на войну.
Даже такие незначительные дворяне, как Тигре и Массас.
Собранное войско насчитывало больше двадцати пяти тысяч человек.
В отряде под командованием Массаса было около трехсот человек. Из них пятьдесят были рыцарями.
Пусть количество это было немаленькое, но по сравнению с двадцатипятитысячной армией они были словно капля в океане. То же самое можно было сказать о Тигре. Именно поэтому их отправили в тыл всего войска.
— Больше шансов на победу у тех, у кого большее войско — это основы войны. Однажды принц Регнас взойдет на трон. Его Величество всё делает правильно, не так ли?
Тигре, утешая, похлопал по плечу старого рыцаря.
Эти слова, сказанные им, были риторическими. Если бы он не сказал их, то, возможно, потерял бы всю свою волю к битве.
— Это, несомненно, так, ведь мы — низшее дворянство, так что мы должны просто послушно ждать в арьергарде. Если все будут думать так, то это гарантированно принесет нам победу, и мы сможем с головой окунуться в эту битву за славу... да, кстати, Тигре, ты что-нибудь слышал о Принцессах Войны?
Он спросил это так, словно о чём-то вспомнил. Тигре склонил голову на бок.
— Ты имеешь в виду Семь Ванадис Дзктеда?
— Да, именно их. Похоже, что вражеские силы ведет одна из Ванадис. Пусть ей всего лишь шестнадцать лет, но она непобедима и добивается одной победы за другой. Превосходная мечница — она всегда на переднем крае битвы и рассекает всех, кто стоит перед ней. Её боятся и знают под именами Мелтис [Танцовщица меча] и Силврахль [Принцесса ветра — Серебряная вспышка].
Королевством Дзктед правили Король и семь Ванадис.
Того же возраста, что и я, да…
Тигре охватило необъяснимое чувство относительно этого неизвестного ему врага. Пусть они были одного возраста, а она даже была девушкой, но Ванадис обладала большим боевым опытом и уже совершила множество подвигов, а сейчас командовала пятитысячной армией.
В Королевстве Брюн, в котором родился Тигре, женщинам не дозволялось становиться рыцарем, за исключением тех, кто родились в семьях высшей знати.
До сих пор Тигре не видел ни одной девушки-рыцаря.
Именно поэтому он был взволнован.
— Как её зовут — эту Ванадис?
— Если память мне не изменяет, то её имя Элеонора Вилтария. По слухам, она настоящая красавица. Если рядом с ней положить драгоценный камень, то по сравнению с ней, он будет смотреться бледно.
— Она настолько красива?
— Это здорово, что ты так взволнован по поводу красавиц, но сдерживай свои эмоции. Иначе Титта будет ревновать.
Серые усы Массаса затряслись от смеха и Тигре угрюмо ответил:
— Причем тут Титта? Она мне лишь как сестра...
— Даже когда вы были детьми, люди всегда говорили о вас как о ленивом старшем брате и способной младшей сестре.
Пусть он и сказал так, Тигре не мог это опровергнуть. Почесав свои багровые волосы, он решил сменить тему:
— Если Ванадис действительно такой великий полководец, как говорят слухи, то нас ждет тяжелая битва, не так ли?
— Может, и так, но разница в численности всё равно слишком велика. Даже если их возглавляет мастер военного искусства, они всё равно не смогут преодолеть это неравенство.
Не важно как рьяно будет сражаться Ванадис, но они не смогут пересилить подавляющую разницу в количестве войск — 5 к 1, если быть точным.
Тигре хотел бы согласиться со сказанным, но почему-то не мог.
У него было зловещее предчувствие. Его словно что-то обожгло у основания шеи.
Он не в первый раз испытывал подобное.
Такое случалось, когда во время охоты он был по неосторожности окружен стаей волков... Или когда нарвался на дракона в горах.
Или когда просыпался рано утром и обнаруживал естественную утреннюю реакцию, а Титта заходила будить его, как она обычно делала.
В любом случае — когда он испытывал нечто подобное, то всегда случалось что-то плохое.
— Ты не очень-то радуешься.
Его мысли отразились на лице, и, кажется, Массас их увидел.
— Тебя что-то волнует? Ты не так беззаботен, как всегда.
— В каком смысле — беззаботен... Разве нельзя по-другому описать меня? К примеру — невозмутимый.
Нерадостно ответил Тигре, на что Массас лишь улыбнулся.
— Все нормально — можешь не отмахиваться такими сложными словами. Как для меня — я всё ещё помню тот день, словно он был вчера. Два года назад, когда ты занял место Урза.
— Я-я сказал тогда что-то?
— Когда представители деревень и города спросили тебя, как ты собираешься управлять Алзасом, не ты ли ответил им: «ну, как-нибудь справлюсь»? Если это не беззаботность, то тогда что?
Тигре не ответил — лишь пожал плечами.
Однако Массас не остановился на этом.
— Когда Урз всё ещё был с нами, он обычно хвалил тебя как «спокойного и стойкого, пусть и немного оптимистичного. Он принимает хорошие решения и также силен телом». Именно это слова отца, который благоволит своему сыну, не так ли?
— Если ты говоришь так, то у меня есть уверенность в том, что я делаю.
Тигре смог ответить только тогда, когда Массас закончил говорить.
Сказать по правде, никаких серьёзных проблем в Алзасе не случалось.
Пусть и медленно, но его взросление проходило уверенно. Даже те люди, которые были поражены его равнодушным заявлением, со временем очень хорошо сработались с ним.
— Кроме того, в дни, когда ты уходишь на охоту, ты же спокойно просыпаешься сам? Естественно, без помощи Титты.
— Нет, об этом...
— Я слышал от Титты, что... Если у тебя есть два-три свободных дня, то ты, взяв с собой лук и стрелы, отправляешься в леса или горы на охоту.
Плечи Тигре опустились в молчаливом согласии, так как он не мог опровергнуть это.
— Забудь, что я говорил. Вполне достаточно того, что ты исполняешь свои обязанности как правитель. Это можно сказать, просто взглянув на их лица.
Массас посмотрел через плечо на солдат.
Их боевой дух был низок из-за того, что их разместили в тылу, но никто из них не выражал вслух своё недовольство или гнев.
— Тигре, наша работа — благополучно вернуть этих людей обратно домой. Не думай о победе в этом бою. Я не уверен, о чём ты сейчас думаешь, но не беспокойся так сильно об этом.
— Благодарю за заботу.
Тигре выразил благодарность на беспокойство Массаса.
Как он и сказал — нет нужды думать так сильно об этом.
Конечно, горько, но их вызвали на это поле боя только в качестве декораций к Принцу.
Никто не ждал, что они сыграют хоть какую-то роль в битве, а также ни Тигре, ни Массас не думали, что кто-то будет использовать их отряды.
Несколькими днями позже Тигре и его товарищи прибыли в Динант.
Двадцатитысячное войско авангарда выстроилось у подножия холма. Пятитысячным арьергардом командовал Принц Регнас, который расположился на вершине холма. Разумеется, Тигре и Массас были частью арьергарда.
Становилось понятно, что шансы на то, что они вступят в бой — минимальны.
◎ ◎ ◎
В предрассветный час под еще темным небом в тишине продвигалась тысяча солдат.
Они смазали металлические части мечей и копий грязью, чтобы они не блестели, а лошадям повязали кляпы, и обмотали копыта тканью. Чрезвычайные меры безопасности.
Но именно поэтому их не смог обнаружить враг, и они обошли холм с тыла.
Если бы они стали подниматься по пологому склону, то их бы заметили вражеские силы — арьергард армии Брюна всё же выставил ночных дозорных. Огни лагеря мерцали в ночи.
— Всем отдыхать. Начать приготовления.
Среброволосая девушка, стоявшая во главе отряда, слабо улыбнулась. Солдаты подчинились ей и встали на привал, убирая кляпы и ткань с коней.
Вскоре вернулись посланные ранее разведчики.
Услышав от них, что враг, кажется, спит и не заметил их передвижения, девушка обернулась и посмотрела на рыцарей. Вытащив из ножен на поясе длинный меч, она подняла его высоко в воздух, и в то же время слабо подул ветер.
— Враг перед нами насчитывает пять тысяч человек — впятеро больше, чем нас. Это арьергард, но в нём расположена ставка верховного командующего, так что разумно предположить, что здесь также расположено много отборных частей войск.
Однако её темно-красные глаза были полны боевого духа, и она продолжила:
— И даже если это так, я всё равно пойду. И я добуду победу. Вы последуете за мной?
Рыцари молча подняли своё оружие, направив мечи и копья в воздух.
Девушка повернула голову в сторону противника и пришпорила лошадь, направив меч на врага.
— Начать атаку!
Их знамена развевались на ветру. Изображение Зинитры — черного как смоль дракона, символа Королевства Дзктед — украшало их знамена.
Порывы ветра неслись им навстречу. В руках рыцарей были мечи и копья, иногда луки, и они следовали за девушкой, несясь галопом на своих конях навстречу вершине холма.
Солдаты на посту, услышав стук копыт, наконец-то заметили нападение врага. Казалось, что стонет сама земля.
— Вра...
Девушка, сверкнув мечом, оборвала слова крика-предупреждения, которые сорвались с языка солдата. Фонтаном хлынула кровь.
На фоне постепенно светлеющего неба девушка вела тысячу мужчин прямо на вражий лагерь, вызывая буйные разрушения. Армию Брюна охватил хаос. Были даже солдаты, которые бросали оружие и бежали, спасая свою жизнь.
Некоторые солдаты смело пытались оказать сопротивление, но их лишь смело вражеским порывом.
Кроме того, доблестная дева вела войска Дзктеда. Со своим длинным мечом она сражалась на переднем крае битвы, и её сила подавляла.
Одним нападением полчища солдат неприятеля были убиты или раздроблены копытами лошадей. И всё равно — ни одна капля крови не запятнала её тело.
Каждый раз, когда её длинный меч вызывал порыв ветра, число трупов на земле лишь увеличивалось.
Её серебряные волосы развевались на ветру. Девушка продолжила нападение на вражеский лагерь, и отряды рыцарей следовали за ней.
В этот момент и определились победившая и проигравшая сторона.
◎ ◎ ◎
В ушах всё ещё звенело.
Крики, вопли, последние смертельные вздохи, стук копыт о землю и звуки оружия, лязгающего друг о друга — эти звуки всё ещё наполняли его уши.
— Угх…
Он очнулся.
Перед его взором раскинулось синее небо, которое, казалось, могло поглотить всё своим простором.
Оттолкнув тело, которое навалилось на него, Тигре встал.
Когда звон в ушах стих, он смог услышать звук дуновения ветра и отдаленные затухающие стоны. Шуршание обрывков знамен и шелест истоптанной травы — тоже было слышно.
Ветер разносил пыль по земле, запах крови достиг его носа.
— Я потерял сознание...
Шатаясь, он поднялся на ноги, но куда бы ни посмотрел, всё, что видел — это горы трупов,— воистину холм смерти.
Трава пропиталась кровью, и земля была усыпана сотнями, нет — даже тысячами тел, лежащими повсюду. Волна тошноты подкатила к горлу, и он прикрыл рот рукой. Он почувствовал что-то влажное и увидел, что рука вся красная.
Кровь?..
Он проверил лицо и всю голову, но, видно, он не был ранен.
— Так это чья-то чужая кровь, да...
Похоже, Тигре был погребен под несколькими телами. Именно поэтому он смог избежать глаз врага.
— Батран! Лорд Массас!
Он позвал по имени своего помощника и старого рыцаря, который был близок ему, но ответа не услышал.
Он попытался позвать по имени тех солдат, которые были в его подчинении, но, как и ожидалось, он также не услышал ответа.
— Думаю, если они смогли сбежать, то тогда всё нормально.
Куда бы он ни смотрел — всюду были одни трупы. Среди тел лежали сломанные мечи, треснувшие копья и остатки разорванных знамен.
Его взор ограничивал утренний туман, который мешал смотреть далеко, но куда ни посмотри — ничто не двигалось. Ни союзники, ни враги.
Он не испытывал злость или ненависть к врагу. Более того, на него давил груз усталости, и он вздохнул:
— Это была ужасная битва...
Где-то во время восхода солнца на армию Брюна внезапно напали. В ходе последующего хаоса их авангард тоже был атакован, что привело к поражению двадцатипятитысячной армии.
Вчера, около полуночи, наша армия подтвердила то, что вражеские силы располагались непосредственно перед нами. Другими словами, армия Дзктеда разделилась на две части. Это был двухсторонний удар одновременно по авангарду и арьергарду…
Тигре почувствовал, как по спине побежали мурашки.
Их план был прост. Даже ребенок смог бы его придумать.
... Каким ужасающим было их спокойное исполнение этого плана, несмотря на то что противостоящие им силы превосходили их в пять раз.
У них было меньше солдат, и, более того, они разделили свои силы. Одна ошибка, и все они были бы сметены. Солдаты должны были противиться этому плану, причем неслабо.
... Однако всё увенчалось громадным успехом.
Войска Брюна были разбиты.
Тигре не смог взять на себя командование своими солдатами, которых смяло паническое бегство союзников. Упав с коня, он потерял сознание.
Выглядело всё так, будто отряд Тигре был разбит собственными союзниками.
— Тем не менее...
Тигре вспомнил. Ту, что стояла впереди всех вражеских сил. Её длинный меч сверкал. Среброволосая девушка рассекала солдат Брюна одного за другим без особого труда… Он лишь мельком смог взглянуть на неё.
— Это была Ванадис?
Принцесса Войны, также известная как Ванадис, которая всегда на острие атаки в бою. Вот что говорил Массас.
Неуместные высказывания о её красоте также всплыли в памяти Тигре. Он взъерошил свои темно-красные волосы, как будто размышляя над этим.
К счастью, его лук упал рядом с ним.
Подобрав его, он проверил тетиву, чувствуя беспокойство и тревогу.
— Кажется, всё в порядке…
Он почувствовал облегчение. Если бы лук был погнут, то тетива бы ослабла, что сделало бы его бесполезным.
В колчане оставалось несколько стрел.
Он поднял голову к небу и вычислил стороны света, основываясь на местоположении солнца.
— Запад — там, да...
Если пойти с этого поля боя на запад — попадешь в Брюн, а если на восток — то в Дзктед.
Терпя боль, что пронзала всё тело, Тигре медленно побрел на запад. Заметив в его поле зрения, как что-то двинулось, он остановился.
Одинокий рыцарь на лошади мчался галопом прямо на него, размахивая мечом.
Тигре встал в стойку для стрельбы и вытащил стрелу.
Лошадь рыцаря растаптывала и перепрыгивала через трупы, лежащие на пути, и приближалась к Тигре. Когда дистанция между ними уменьшилась до тридцати аршинов (где-то около тридцати метров), рыцарь внезапно прокричал:
— Выживший из армии Брюна? Твоя голова — моя!
Тигре, продолжая молчать, наложил стрелу на тетиву и натянул лук. Затем он выпустил стрелу.
Всё было как в тумане.
Послышался глухой стук, и стрела пронзила горло рыцаря.
Удивительный пример скорости и спокойствия.
Совершенно не способное на ответ тело рыцаря дрогнуло и накренилось в сторону, а затем упало на землю с характерным звуком.
Потеряв всадника, лошадь звучно заржала и, до того как Тигре смог подойти к ней, галопом умчалась прочь.
— Всё, сдаюсь... всё идет не так, как я хочу.
Он вздохнул. Если бы у него была лошадь, то он легко бы смог покинуть поле боя.
Тигре пешком снова стал продвигаться вперед. Но, не сделав и десяти шагов, снова остановился.
— Враги?
Впереди, в трехстах аршинах, он различил группу рыцарей. Если бы они заметили его, то сразу же кинулись в погоню.
— Их семеро.
Тигре родился с очень хорошим зрением. Во время охоты он ещё больше натренировал его — до такой степени, что даже на расстоянии триста аршин мог различить черты лиц людей.
Он проверил содержимое колчана. В нём осталось четыре стрелы.
Пусть он был уверен в своих навыках лучника, но он не мог, к примеру, свалить двух мужчин одной стрелой. Если бы они все ринулись на него, как сделал тот рыцарь, то он не смог бы с этим ничего сделать.
...Пусть они будут моими союзниками.
Молясь об этом, Тигре осмотрел рыцарей. Когда он увидел лицо их лидера, то его глаза расширились от шока.
— Ванадис...
Когда войска Дзктеда пошли во внезапную атаку, именно она была той, кто вела наступление в первых рядах.
Тигре был так очарован ею, что забыл, как дышать.
Молодая дева того же возраста, что и он. Её серебряные волосы достигали талии, которую не закрывала броня, и мерцали в лучах солнца. Её багровые глаза сияли и были полны достоинства.
Её руки были стройны. Это были руки девушки её возраста, и нельзя было объяснить, как они подходили для длинного меча, который она держала в руках.
... Лорд Массас однажды сказал, что она обладает непревзойденной красотой, но этих мало, чтобы её описать.
Всё, как он и говорил. Обычной красотой это нельзя было назвать. Чем больше он смотрел на неё, тем больше в этом убеждался.
Наконец, Тигре смог вернуть самообладание. Он потряс головой, выкинув все эти праздные мысли, и спокойно сосредоточился на отряде Ванадис.
Похоже, что другие рыцари были её эскортом. Как будто защищая её, они двигались впереди.
Если бы он убил Ванадис...
Он никак не мог повлиять на подавляющий разгром, который понесла его сторона. Прямо сейчас они, должно быть, преследуют бегущую армию Брюна всеми боевыми силами.
— Но если я смогу убить её, то погоня заметно ослабнет.
Если Массас, Батран и другие солдаты из Алзаса выжили, то тогда это сильно повысит их шансы остаться в живых.
Внутри него поднялся боевой дух. Рука, держащая лук, наполнилась силой.
— Я сделаю это.
Тигре вытащил стрелу и наложил на тетиву.
— О Элис, богиня ветра и шторма...
Скрип от натяжения тетивы наполнил его барабанные перепонки.
На этом континенте максимальная дальность стрельбы из лука равнялась двумстам пятидесяти аршинам.
Это расстояние было высчитано, как максимальная длина полета стрелы.
Если бы кто-нибудь захотел точно поразить цель, то дистанция должна стать заметно меньше этой.
Ванадис же на тот момент была от него на расстоянии в триста аршинов.
И всё равно — Тигре выпустил стрелу.