Том 7.5. Эпилог. Предназначение Стрелы
Сегодня Рождество. Ученики, участвующие в клубной деятельности, уже покинули школу и возвращаются в общежитие. Даже если сейчас кто-нибудь пройдет мимо меня, то это, скорее всего, будет учитель. Нет, даже такой сценарий является маловероятным. Во всех окнах школы свет уже погас.
– Холодно. Они еще не пришли?
– Нет, хотя оговоренное время уже наступило.
Прошло уже 20 минут после назначенного времени. И всё еще не было никаких признаков кого-либо поблизости.
– Сами позвали нас, а теперь еще и опаздывают? Довольно нагло.
– Возможно, что таким образом они пытаются разведать обстановку?
– Что с ними не так? Разве так поступают? Просто посмотреть издалека, чтобы убедиться в твоей личности, а затем пойти обратно?
– Наверняка они бы так и хотели поступить, но это, вероятно, не представляется возможным.
Я с достаточной степенью уверенности предполагаю, что они всё же вступят с нами в контакт. Однако, хотелось бы указать кое на что, из-за чего эта "достаточная степень" становится полноценной уверенностью. Это присутствие Каруизавы рядом со мной. Если бы в этом, непопулярном среди учеников, месте я оказался один, это позволило бы им убедиться, что я именно тот, кого они ищут. Однако сегодня Рождество. Хоть и небольшая, но всё же существует вероятность того, что мы просто непричастная ко всему этому парочка, которая пытается побыть наедине и случайно забрела сюда.
Даже если они задумали спрятаться и позвонить мне, батарея моего телефона уже разрядилась. Другими словами, если они хотят подтвердить мою личность, то должны выйти и лично заговорить со мной. Пока мы с Каруизавой стояли бок о бок под морозным небом и терпеливо ждали, к нам подошел одинокий ученик.
Я вспомнил его.
Как только наши глаза встретились, я сразу понял, что это тот человек, с которым я говорил по телефону. Довольно неожиданно... вот что я должен сказать. Что им оказался именно этот человек. Он всё ещё не заговорил с нами. Также существовала возможность того, что он просто случайно оказался здесь. Разумеется, такой маловероятный вариант был немедленно отброшен.
– Я заставил тебя ждать.
– Я и сам только что пришел сюда, вице-президент Кирияма.
В тот момент, когда я произнес это имя, собеседник казался удивлённым, но тут же вернул своему лицу серьёзное выражение. Сначала следует посмотреть, какую линию поведения он выберет.
– Похоже, ты уже собрал определённую информацию о студенческом совете. Насколько я помню, тебя зовут... Аянокоджи, да?
Вовсе неудивительно, если Кирияма, который был сегодня рядом с Нагумо во время нашего разговора с ним, помнит моё имя.
– Я никак не ожидал, что тем, кто оскалит клыки в сторону президента Нагумо, окажется его собственный вице-президент.
– Прежде чем мы поговорим об этом, я бы хотел кое о чём спросить.
Жестом остановив мои слова, он направил свой взгляд на Каруизаву.
– Кто эта ученица? Мне ничего не говорили о ней ранее.
– Она мой надёжный партнёр.
Каруизава показалась немного взволнованной этими словами, но спустя мгновение её лицо вновь стало серьёзным.
– Надёжный, хах... ситуация, когда у меня нет другого выбора, кроме как довериться первогодкам – это жалкое зрелище.
Даже увидев здесь лишнего человека (Каруизаву), Кирияма всё равно решил выйти к нам, не пытаясь скрыться. Это либо доказательство того, что он настолько недоволен Нагумо, либо вице-президент просто настолько сильно верит в Хорикиту-старшего.
– Тогда перейдём сразу к делу? Я хотел бы закончить со всем побыстрее.
– Аналогично. У меня такое чувство, будто я вот-вот простужусь.
– Во-первых, мы с Нагумо никогда не сходились во взглядах. Тот факт, что я присоединился к студенческому совету, объясняется тем, что я боготворил Хорикиту-сенпая. Как сенпая из того же класса А. Конечно, теперь для меня это бывший класс А.
По всей видимости, Кирияма был побеждён Нагумо и упал до класса B. Если предположить, что его вхождению в студенческий совет помогло влияние Хорикиты-старшего, то неудивительно, что ему всё еще удалось сохранить своё место вице-президента.
Напротив, меня больше удивляет, что Нагумо сам оставил Кирияму, который выступал против него, в качестве вице-президента.
– Я хотел помешать Нагумо занять пост президента студенческого совета, но это была невыполнимая задача, которая выходила далеко за рамки моих полномочий. Довольно жалкая история.
– История о том, что президент Нагумо превратил всех учеников 2-го года в своих сторонников – насколько она правдива?
– Практически полностью. Естественно, есть и те, кто не совсем им доволен, но их недостаточно, чтобы сформировать оппозицию. Они смирились и просто повинуются ему.
– Эй, Киётака. Я понимаю насчет объединения своего класса, но возможно ли сделать другие классы своими сторонниками? Разве мы все не соперничаем ради достижения класса А?
– Уверен, вице-президент Кирияма объяснит это.
– ... Нагумо пообещал нам реформы. Он заявил, что ученики, чьи способности выходят за рамки их класса, будут переведены в класс A. В результате последовавшей фракционной войны появилось много учеников, недовольных тем, что они вынуждены прозябать в низших классах.
Я добавил для Каруизавы, которая при этих словах слегка наклонила голову:
– Если говорить проще, он имеет в виду таких людей, как Хорикита и Юкимура.
– Ясно.
Если бы речь шла только о них, то они, несомненно, смогли бы подняться до класса А – ученики, которые думают, что таким образом они могут найти союзников даже в других классах.
– Но этого недостаточно, верно? Множество учеников из низших классов не обладают какими-либо способностями.
– Если верить словам Нагумо, то кажется, что каждый ученик получит свой шанс. Подробности этого не знаю даже я.
– Разве это не подозрительно?
– Даже если и подозрительно, нет другого выбора, кроме как просто поверить. Классы ниже класса B уже охвачены кризисом, поскольку разрыв в баллах между их классом и классом А внушительно увеличился.
Теперь я чувствовал, что более или менее понимаю, как именно Нагумо привлек почти всех второгодок на свою сторону. Однако, если это действительно так, то присутствие Кириямы здесь для меня непонятно.
– Разве вице-президент Кирияма не должен тоже сделать ставку на этот "шанс"? Если ты выступил против президента студенческого совета и проиграл, то этот факт будет мешать тебе вернуться в класс А, разве нет?
– Это если действительно есть такой "шанс", который можно было бы рассматривать в качестве варианта. Однако я не думаю, что Нагумо действительно предложит его всем. Он ни за что бы не стал этого делать. Если он и обеспечит выпуск из класса А, а затем обстоятельства для него изменятся в худшую сторону, то он уже не сможет вернуть все назад.
Так вот почему Кирияма восстал против Нагумо.
– В тот момент, когда Нагумо занял пост президента, ты не думал покинуть студенческий совет? Ведь обычно не хочется работать под руководством человека, которому ты противостоишь, верно?
– Если бы я ушел, то что тогда? В таком случае, ситуация с Нагумо станет только хуже и опаснее. Ну а так я могу, по крайней мере, работать вместе с ним и таким образом собирать информацию, чтобы найти брешь – вот как я думал. Я верил, что, если позже предоставлю Хориките-сенпаю эту информацию, она, несомненно, окажется ему полезна.
Говоря с нами откровенно, вице-президент Кирияма позволил своему отчаянию просочиться наружу.
– Позволять традициям этой школы кануть в небытие, стоять рядом с ним и не иметь возможности ничего сделать, кроме как скрипеть зубами – понимаешь, каким ничтожным я себя чувствую?
К сожалению, я не понимаю.
Кирияма с самого начала, вероятно, и не думал, что я стану ему сочувствовать.
– Ты ни за что не поймешь, хах... среди учеников первого курса, наверное, нет ни единого человека, кто был бы похож на Нагумо.
Несмотря на то, что мы еще даже не услышали всю историю целиком, Кирияма продолжал и продолжал свой монолог.
– Но дела обстоят так, что вас, ребята, это тоже касается. В данный момент осторожность и опасения Нагумо все еще направлены в сторону Хорикиты-сенпая и учеников 3-го года, потому что, если он ослабит бдительность, они могут угрожать его положению. Но, как только третьегодки выпустятся, эта угроза исчезнет. Когда это произойдет, его следующими целями, несомненно, станете вы, первогодки.
– Даже если ты так говоришь, почему старшеклассники вдруг должны внезапно начать обращать на нас внимание?
Не понимая, почему мы можем стать целями Нагумо, Каруизава наклонила голову.
– В отношении учеников, которые не вписываются в его рамки, он будет применять беспощадные наказания. Так поступает Нагумо.
– Что ты имеешь этим в виду?
– Даже если ты первогодка, оскал клыков против Нагумо будет значить, что он станет преследовать тебя.
– В таком случае, он – худший президент студенческого совета из всех.
Тем не менее, существует также возможность того, что ученик получит привилегии, если будет подчиняться ему. Поскольку ученики, которые были соперниками Нагумо в течение 2-х лет, склонили колени и подчинились ему, то он должен обладать достаточной компетентностью и способностью к убеждению.
– Оскалить клыки или нечто другое… Разве в обычной ситуации иметь какие-то дела с президентом студенческого совета – это не что-то редкое?
– Так было до второго семестра. С этого момента наши возможности для взаимодействия со старшеклассниками будут неуклонно расти. В 3-ем семестре будет проводиться специальный экзамен, в котором примут участие все ученики от 1-го до 3-го года. Так было в прошлом году, и в этом всё повторится. Другими словами, битва между учениками 1-го и 2-го года, и, в зависимости от ситуации, возможно, даже придется сражаться с третьегодками.
Другими словами, если все пойдет по плану, уже в январе мы сблизимся со старшеклассниками, о которых у нас мало информации. На спортивном фестивале ученики разных лет пересекались между собой, но возможности для непосредственного общения практически не было.
– Вполне вероятно, что к этому моменту Нагумо начнет лично угрожать ученикам 1-го года.
Другими словами, преследование учеников, которые могут угрожать его положению. В таком случае, я бы хотел покончить с этим, не привлекая к себе внимания.
К сожалению, мне кажется, что я уже оказался в ситуации, когда это вряд ли возможно.
– Это значит, что прошлогодний экзамен...
– Вероятно, не имеет ничего общего со специальным экзаменом в этом году. Большинство специальных экзаменов проводится таким образом, чтобы каждый год быть совершенно разными. Это делу не поможет.
– И все-таки я считаю, что мне будет лучше знать об этом. Данная информация может оказаться полезной для меня.
– Возможно, и так. Но, к сожалению, я не могу ответить на этот вопрос. Даже если ты человек, которого рекомендовал Хорикита-сенпай, я не могу нарушать правила этой школы. Если этот факт станет известен, то мне придется приготовиться к исключению. Я не могу нарушить этот запрет. И не собираюсь его нарушать.
Тем более, если он принадлежит к фракции Хорикиты, который высоко ценит правила, созданные этой школой.
– У меня определенно проблемный сенпай.
Я озвучил свои искренние мысли.
– В любом случае, количество способов сбросить Нагумо с поста президента студенческого совета ограничено. Мне даже не нужно говорить, что выгнать его из школы – самый верный способ, но в реальности дела обстоят куда сложнее. Следующий вариант – сделать так, чтобы он не обладал достаточной компетентностью для того, чтобы занимать пост президента, и силой лишить его должности. Если он больше не будет президентом студенческого совета, большинство учеников 2-го года, вероятнее всего, лишат Нагумо своей поддержки, и это никак не скажется на вас и всех тех, кто поступит в следующем году.
Кратко говоря, я не знаю, каким именно человеком является Нагумо Мияби. Даже если я спрошу Каруизаву, стоящую рядом со мной, у неё, вероятно, сложилось такое же впечатление. Просто у нас не было никаких контактов со старшеклассниками, поэтому мы и не могли прийти к каким-либо определенным выводам. Некто очень осторожный и занимающий необычайно высокое положение, а также пользующийся уважением и заслуживающий зависть Хираты. Я могу только заключить, что он не обычный ученик.
Первоначально наиболее предпочтительным вариантом было найти учеников 2-го года, разделяющих мнение Кириямы, и таким образом свергнуть Нагумо. Ну, поскольку это больше не представляется возможным, это просто значит, что проблема переходит к ученикам 1-го года.
– Выгнать его или лишить поста – это же всего лишь пустые разговоры, так ведь?
– А разве ты не прибегнешь к таким мерам, даже когда твой противник находится прямо перед тобой?
– Мне такое и в голову не приходило.
Каруизава рядом со мной на мгновение посмотрела на меня с подозрением, но я проигнорировал её.
– В таком случае, я смогу увидеть, как ты устраиваешь лобовую атаку? Если вынудить Нагумо по своей воле покинуть пост президента студенческого совета, то это будет лучшим вариантом, но даже говорить не стоит, насколько это будет сложно.
Я не знаю, насколько могу доверять человеку, известному как Кирияма. Судя по его поведению во время разговора о Нагумо, не будет никакой ошибки сказать, что он определенно несет в себе негативные эмоции и ненависть по отношению к нему. Однако, я также заметил некоторые моменты в его высказываниях, которые удобно сформулированы для него самого. Было ли это сделано намеренно или нет – это вопрос. Но на данный момент у меня нет достаточной информации для того, чтобы сделать вывод.
Мне не следует раскрывать ему что-либо еще. Достаточно было показать ему карту, которую зовут Каруизава.
– Ты можешь высказывать свои собственные мысли и желания, но мы сами решим, что нужно делать.
– Значит, не так-то просто начать мне доверять, да?
Естественно, Кирияма заметил наше недоверие.
– Мне кажется, я тоже слишком остро отреагировал. Мне не нужно нести ответственность за неспособность остановить Нагумо, но я просто не могу остаться в стороне и позволить своим кохаям увидеть весь этот ад. Таковы мои искренние мысли.
Значит, он заботится о своих кохаях, хах. В это трудно поверить вот так внезапно. Он неохотно полагается на первогодок просто потому, что среди учеников 2-го года нет людей, способных уничтожить Нагумо. Он чувствует ответственность за то, что не смог остановить его. Мне было интересно, что же он собирается сказать, но, значит, ради кохаев, хах?
По сравнению с этим, я больше поверил бы, если бы он сказал нам, что надеется вернуться в класс А после устранения Нагумо.
Полагаю, что скрывать уродливую правду и изображать святого – это тоже часть человеческой натуры.
– Как ты это воспримешь, зависит от тебя, но запомни одну вещь – учеников, которые стали врагами Нагумо, всех до единого исключили из этой школы.
– В таком случае, мне кажется, что было бы лучше, если бы я не становился врагом президента студенческого совета.
Среди исключенных учеников должны были быть те, кто отважно решил сопротивляться и попытался одолеть Нагумо. Однако в результате зачатки возражений были вырваны с корнем, и люди были исключены из школы.
Раз так, то я задаюсь вопросом – может быть, лучшим вариантом будет просто пройти через все это, не вызывая ни его симпатии, ни ненависти.
Это было мое искреннее впечатление, сложившееся после разговора с Кириямой.
– ... значит, ты не будешь сотрудничать?
– Буду. Видишь ли, у меня есть свои собственные обстоятельства, которые мешают мне отступить.
– Тогда хорошо. В любом случае, Нагумо уже начал обращать на тебя свое внимание. И, кроме того, в недалеком будущем, даже если и не хочешь, ты в конечном итоге узнаешь, что он за человек. Отныне я буду сообщать тебе информацию о Нагумо и его действиях. Конечно, если это не будет выходить за рамки школьных правил. После этого решать тебе самому.
Я сам волен решать, использовать ли мне эту информацию для того, чтобы уничтожить Нагумо или нет – вот что он имеет в виду. Кирияма, похоже, почувствовал, что я не загорелся этим больше, чем он ожидал, и казалось, будто он сдался на полпути. Несмотря на то, что он будет предоставлять мне информацию, Кирияма, кажется, не особо многого от меня ожидает.
– Если быть предельно откровенным, то ты производишь практически нулевое впечатление. Если бы не та эстафета с Хорикитой-сенпаем во время спортивного фестиваля, я бы, наверное, не стал официально просить о твоем сотрудничестве. Собственно говоря, Нагумо начал обращать на тебя внимание именно благодаря этой эстафете.
Это была та единственная "правда", которая заставила Кирияму сделать свой ход. Если бы я знал о Нагумо заранее, я бы не стал делать что-то заметное во время эстафеты. Тот выбор привел меня к тому, что я встретился с Кириямой.
– Если когда-либо сочту тебя недостойным информации, то я немедленно все прекращу.
– Если не сделаешь этого, то окажешься в опасности?
Отвечая на этот вопрос Каруизавы, Кирияма не сказал ни слова и лишь молча кивнул головой. Должно быть, он недоволен; вероятно, это и есть нынешний баланс сил между Нагумо и Кириямой.
– И еще кое-что: с этого момента я больше никогда не буду встречаться с тобой лично. Я создам аккаунт электронной почты и буду поддерживать связь таким образом.
Я благодарен за это. Общение посредством электронной почты будет лучшим решением.
– И тогда... ты сам понимаешь, что случится, если Нагумо раскроет наш с тобой сговор из-за твоей некомпетентности.
Кирияма не стал говорить этого вслух, но это, вероятно, значило, что он утащит меня вниз с собой. Если первогодка попытается свергнуть Нагумо, то Нагумо придет за ним. Закончив говорить то, что он хотел сказать, Кирияма быстро покинул это место.
– Тебе не кажется, что с самого начала и до конца все это как-то плохо ощущалось?
– Полагаю, так и есть.
Это может значить, что Кирияма просто не может позволить себе расслабиться.
После завершения нашего разговора с Кириямой мы наконец-то направились обратно в общежитие. По пути Каруизава, которая шла следом, окликнула меня.
– Это вышло далеко за пределы моих ожиданий.
– Что ты думаешь? О том, что вице-президент Кирияма сказал ранее?
– Я ничего не могу сказать об этом. Может быть, это из-за того, что я до сих пор не знаю, почему он так ненавидит президента Нагумо.
Эти мысли Каруизавы совпадали с моими собственными мыслями. Мудрый человек не станет связываться... вероятно, это правда. Чтобы закрепить Хорикиту-старшего в качестве союзника, я решил временно превратить Нагумо в своего врага, но несмотря на это все еще чувствовал, что этот выбор был неправильным решением.