Глава 71. Совершай по добру в день
Чуть позже трех часов ночи на трассе.
Старый Кот, проснувшись, сонно посмотрел в окно: — Где мы?
— Уже как-то время как выехали из Цзянчжоу, — зевнул Цинь Юй, — Но до дома еще далеко.
— Остановишься впереди? Схожу по нужде, перекушу, потом сменишься за рулем, — Старый Кот потер лицо.
— Договорились.
Цинь Юй проехал еще около двух километров и остановил машину на пустыре.
Старый Кот взял сухой паек с заднего сиденья, накрыл спящего Ци Линя толстой шинелью и только потом принялся есть.
Цинь Юй вышел покурить, затем достал из машины рулон бумаги: — Ешь, я схожу по делам.
— Ты вообще культурный? Я же ем! — возмутился Старый Кот.
— Я свое делаю, ты свое — не мешаем друг другу, — усмехнулся Цинь Юй и направился вглубь пустыря. Нашел подходящее местечко и присел.
В машине Старый Кот, закусив вяленым мясом пампушку и запив двумя бутылками воды, тоже вышел, расстегнул ремень и справил малую нужду.
С пустыря донесся возглас Цинь Юя: — Эй, я еще не закончил, а ты уже поел? Ты жрешь быстрее свиньи!
— Черт возьми, — ворчал Старый Кот, застегивая ремень, — Давай быстрее, а то уеду без тебя.
— Сейчас, уже заканчиваю, — Цинь Юй вытер почти замерзшую пятую точку, встал, застегнулся и зашагал обратно.
Старый Кот устроился за рулем и начал прогревать машину.
Цинь Юй, поскрипывая по снегу, прошел метров двадцать и вдруг споткнулся: — Что это?
Хотя ночь была темной, бледный лунный свет все же позволял различать очертания земли. Цинь Юй пнул ногой предмет под ногами, наклонился и увидел лицо сине-багрового оттенка, смотрящее на него.
— Черт!
Даже такой смельчак, как Цинь Юй, вздрогнул. Он отступил на пару шагов, пригляделся и разглядел лежащего в снегу мальчика лет пятнадцати-шестнадцати. Одет он был тепло, но глаза были закрыты, волосы покрыты инеем — он замерз настолько, что стал похож на Супер Сайяна.
В Заброшенном районе такое не редкость. Ежегодно множество отчаявшихся людей замерзали насмерть в снегах. Цинь Юй колебался, но затем повернулся, чтобы уйти.
— Спаси… спасите… умоляю…
Не пройдя и десяти метров, Цинь Юй услышал слабый голос. Он остановился, обернулся и посмотрел на снежный сугроб.
Мальчик не двигался, лишь слабо повторял: — Спасите… спасите…
Цинь Юй стоял и молчал, затем спросил: — Сколько ты здесь пролежал?
— Спасите… спасите… — мальчик лишь повторял эти слова.
— Кто знает, кто ты такой? Да и состояние у тебя… Если помрешь в машине, всем будет головная боль, — бросил Цинь Юй и решительно зашагал прочь.
Слабые крики мальчика продолжались, но Цинь Юй удалялся, и вскоре они стихли.
В машине Старый Кот, увидев подходящего Цинь Юя, буркнул: — Что, задницу вытирал? Так долго!
Цинь Юй кивнул: — Поехали.
Старый Кот включил передачу, и машина медленно тронулась.
Цинь Юй сидел, хмурясь, без тени улыбки на лице.
— Ты чего? Привидение увидел? Что за рожа? — Старый Кот почувствовал неладное.
Цинь Юй молча вспоминал мальчика в снегу. Неожиданно он почувствовал, как сердце его смягчилось. Раньше, в Заброшенном районе, он бы проигнорировал такое — и без угрызений совести. Во-первых, незнакомый ребенок мог принести проблемы. Во-вторых, тогда он сам едва сводил концы с концами и не мог никому помочь.
Но теперь все иначе. Его жизнь наладилась. А тот ребенок еще дышал, еще мог говорить… Если сделать вид, что не заметил, эта юная жизнь оборвется в снежной пустыне.
Мысли путались. Вспоминая мальчика, Цинь Юй словно видел себя — такого же беспризорного ребенка.
Слишком похоже: ватник, стоптанные сапоги, бескрайний снег и брошенный ребенок…
Цинь Юй закрыл глаза, помолчал несколько секунд и вдруг сказал: — Сдавай назад.
— Чего? — Старый Кот опешил.
— Давай, сдавай назад, — торопил Цинь Юй.
Старый Кот, недоумевая, включил заднюю: — Ты больной? Зачем возвращаться? Жалко дерьма, оставленного в поле? Собрать решил?
— Отвали, давай быстрее.
Через несколько минут машина снова остановилась на пустыре.
Цинь Юй вытащил из багажника шинель, крупными шагами бросился к сугробу и, завернув, поднял ребенка.
Старый Кот, стоя у дороги, удивленно спросил: — Откуда тут человек взялся?
— Только что нашел, когда… по делам ходил, — запыхавшись, ответил Цинь Юй, — Еще дышит.
— Боже, да он же совсем пацан! Совершеннолетний хоть? — Старый Кот взглянул на ребенка, — Лицо синее.
Цинь Юй, держа мальчика, скомандовал: — Тащи сюда нагревательную лампу для двигателя, разожги на открытом месте.
— Сейчас, — Старый Кот, отзывчивый по натуре, видя состояние ребенка, поспешил к машине и достал лампу из багажника.
Цинь Юй положил ребенка на землю, спросил: — Спирт в машине есть?
— Мало осталось, лампа ж нужна, — ответил Старый Кот, неся лампу.
Цинь Юй огляделся: — Раздень его, только осторожно. Тело замерзшее, резкие движения могут повредить.
— В такую погоду раздевать? — удивился Старый Кот.
— Не разбираешься — не лезь, — Цинь Юй бросился в снег, набрал полы шинели снега и вернулся.
Старый Кот зажег лампу и осторожно снял с ребенка одежду.
Цинь Юй, держа снег, изо всех сил начал растирать ему спину, грудь и другие участки тела.
Сначала снег даже не таял на коже ребенка. Через минут десять растираний в руках Цинь Юя уже стекала талая вода.
Прошло полчаса напряженной работы. Цинь Юй, покрытый потом, надавил на грудь ребенка: — Слышишь? Если слышишь — глаза открой, а то брошу здесь.
Повторив это раз шесть, мальчик вдруг прошептал: — Спаси… спасите…
— Очнулся! — крикнул Ци Линь, вышедший из машины.
Цинь Юй облегченно вздохнул: — Выживет или нет — теперь от него зависит.
— Забираем с собой? — спросил Старый Кот.
— Ясно же, что беспризорник. Раз спасли — значит, забираем, — кивнул Цинь Юй, — Неси его в машину.
Вызволив ребенка, троица снова отправилась в Сунцзян.
Через день Ци Линь сошел по пути домой, а Цинь Юй и Старый Кот, проехав еще несколько часов, наконец вернулись в Сунцзян.
На заднем сиденье ребенок, пролежавший двое суток, постепенно обретал здоровый цвет лица. Придя в сознание, он пробормотал: — Есть еда?… Дайте деду хоть чуть.
Услышав это, Старый Кот опешил: — "Деду"? Что за характер? Мы доброе дело сделали, а он нам теперь дед?