Глава 65. Решение родителей

В эту ледяную зимнюю ночь даже странствующий торговец Сюй Шэн покрылся холодным потом; он очень хорошо знал Пустошь и, естественно, испытывал перед ней глубокое благоговение.

Он осознал: сегодня определенно случилось "что-то серьезное"!

Многие запаниковали, охваченные страхом перед неизвестностью; если бы они понимали или знали правду, возможно, не испугались бы так сильно.

Самое главное, что такая кромешная тьма усиливала тревогу людей: даже если вытянуть руку прямо перед глазами, ничего не было видно.

Сейчас многие были слепы, их жизнь и будущее были вне их контроля, и они могли только полагаться на волю небес.

Цинь Мину было немного лучше; он мог смутно видеть ближайшие объекты. Он сохранял спокойствие, сжимая в руке нож из нефритового железа из овечьего жира, готовый в любой момент нанести удар!

Внезапно сзади послышался женский всхлип, от которого у многих сердце ёкнуло.

— Прости меня… — проплакала женщина.

— Тогда отпусти меня, у меня из шеи вытекло столько крови, голова вот-вот отвалится, — хрипло и слабо сказал мужчина.

…

Недалеко от группы, возглавляемой странствующим торговцем, Цуй Хун, весь в поту, тихо вернулся после того, как отвлек того старого слона.

Дело в том, что он договорился со старым слоном и убедился, что Цуй Чун И не грозит смертельная опасность, поэтому он сначала поспешил догнать Цуй Чунхэ, который был совсем рядом.

Цуй Хун знал кое-что о ситуации в Пустоши, но на его уровне, если он сам не полезет на рожон, то пройти через приграничные районы не составит труда.

Он шел вдоль горного хребта, но, в конце концов, несколько раз накрутил большие круги на месте. Он поспешно прочитал Мантру Очищения Сердца и применил мощную секретную технику, наконец-то снова сумев продвигаться вперед.

Однако, когда Цуй Хун неосторожно оглянулся, он почувствовал, как мурашки пробежали по коже: сзади за ним что-то следовало.

В густом, бескрайнем ночном тумане позади виднелась пара огромных глаз, безразличных и бессердечных; их холодный свет пронзал ночной туман.

Два глазных яблока, размером с дом, приближались!

Очертания тела неизвестного существа были неразличимы, но можно было предположить, что его размеры были колоссальными.

Цуй Хун немного испугался; даже такой сильный, как он, не заметил бы его заранее, если бы случайно не оглянулся.

Перед этим существом висел кроваво-красный фонарь, относительно маленький, размером примерно с те, что висят перед воротами знатных домов, но он прорезал ночной туман, словно кто-то нес его, указывая путь этому гигантскому созданию.

Цуй Хун не осмелился медлить, ускорив шаг. С такой ситуацией он никогда не сталкивался, и если это что-то, вышедшее из Пустоши, он не был уверен в своих силах.

Ночной туман сгущался все сильнее, почти лишая Цуй Хуна пяти чувств, даже его острое духовное чутье затуманивалось; он даже случайно упал с извилистой горной тропы в Пустошь.

Он почувствовал что-то неладное: под ногами было влажно и липко, на песке были следы воды, и шел горячий пар, а он как раз наступил на это место.

Цуй Хун быстро подпрыгнул, вернувшись на горную тропу, с очень недовольным выражением лица: он учуял сильный запах мочи, исходящий от его подошв. Кто это сделал?

В этот момент Пустошь стала еще более аномальной: густой туман поднимался и опускался, словно волны, бушующие в море.

Когда Цуй Хун снова оглянулся, он обнаружил, что эта пара огромных глаз была очень близко!

Более того, в свете кроваво-красного фонаря он смутно смог разглядеть, что это было огромное существо с белой шерстью.

— Его скорость намного выше моей, оно чрезвычайно опасно, оно… может меня настичь! — Цуй Хун осознал, что дело плохо.

Однако, когда в Пустоши появились аномальные знамения, белошерстное существо прищурило глаза, а затем неожиданно развернулось и убежало, а кроваво-красный фонарь тоже удалился и быстро потускнел.

…

— Чёрт, похоже, Пустошь была потревожена, — Сюй Шэн был удивлен и насторожен. Такая ситуация была редкостью. Кто осмелится так легко вести себя нагло в таком месте?

В бескрайней Пустоши бушевал густой туман, словно морские волны, бьющиеся о прибрежные скалы.

И именно благодаря этому Сюй Шэн снова определил свое местоположение.

— Что нам делать?

— Не паникуйте, это не наше дело! — сказал Сюй Шэн, успокаивая толпу.

К этому моменту даже всхлипывания женщины прекратились, а отряд, несущий факелы впереди, потускнел и почти исчез.

Вдруг кто-то дрожащим голосом произнес: — Брат Сюй, что-то потирается о мою лодыжку, все покрыто жесткой шерстью, оно прорвало мою одежду.

Не только он, но и несколько других человек почувствовали это.

Цинь Мин смутно увидел маленькое существо и уже собирался замахнуться ножом из нефритового железа из овечьего жира.

— Никому не двигаться! — скомандовал Сюй Шэн, а затем замолчал, потому что на этот раз настала его очередь: какое-то существо несколько раз потерлось об него, как о пень.

— Мы идем на гору! — Он знал, что до окончания ранней ночи они не смогут выбраться из этой приграничной зоны Пустоши.

Группа быстро поднялась, следуя по пологому склону, и добралась до самой низкой из близлежащих скал, но и та была высотой почти в тысячу метров.

Сюй Шэн сказал: — Сегодня мы отдохнем здесь и отправимся в путь завтра, когда туман рассеется.

— Давайте идти по горам, — предложил кто-то, настолько они были напуганы Пустошью.

Сюй Шэн покачал головой и сказал: — Впереди горы высотой в несколько тысяч метров, на каждой территории обитают опасные мутанты, мы, странствующие торговцы, никогда не пытаемся пересечь этот горный хребет.

К всеобщему удивлению, мужчина, который ранее слабо кричал, что у него вот-вот отвалится шея, не умер, а лишь сильно истек кровью.

Поднявшись на скалу, он, словно увидев призрака, избегал женщину, окутанную серым плащом.

— Прости, я впервые отправилась в дальний путь, была слишком напряжена и случайно поцарапала тебя.

— Н-не… ничего! — Мужчина отпрянул назад.

Юноша же побледнел и тихонько опустил голову, взглянув на несколько длинных черных волосков в своей руке; когда завывал холодный ветер, он даже увидел мех под серым плащом женщины.

Здесь ночная тьма была не так плотна, юноша не был уверен, не ошибся ли он, но больше не осмеливался наблюдать.

— Хорошо, что со всеми все в порядке, — Сюй Шэн вздохнул с облегчением. Будучи странствующим торговцем, он часто возглавлял дальние походы, и появление в отряде некоторых мутантов иногда было нормой.

Ранее, во время пополнения припасов в том маленьком городке, Сюй Шэн говорил им, что им, возможно, придется ночевать под открытым небом два-три дня.

Хотя все считали, что этот странствующий торговец намеренно "зарабатывает", им все же пришлось купить палатки по высокой цене в том городке.

Глубокой ночью Цинь Мин проснулся от храпа и быстро вытащил нож из нефритового железа из овечьего жира, как будто перед ним был грозный враг.

Это было слишком абсурдно, как в его палатке мог появиться лишний человек? Откуда там чужой храп?

В одно мгновение Цинь Мин, следуя за источником звука, понял, кто это.

Это была свинья!

Цинь Мин уже зажег трутницу и ясно увидел ее: очень маленькая свинья, чуть длиннее ладони.

В этот момент свинья тоже проснулась и смотрела на Цинь Мина, а Цинь Мин на нее, широко раскрыв глаза.

Несмотря на то, что этот дикий кабан был очень маленьким, он был необычным: пара белоснежных клыков уже выросла за пределы пасти, что не соответствует состоянию поросенка.

Маленький дикий кабан, чуть больше ладони, даже оскалился, так что Цинь Мин чуть не ударил его ножом, но сдержался, потому что это было слишком необычно.

На самом деле, он чувствовал, что ничего нормального сегодня в окрестностях Пустоши не происходило.

Он внимательно присмотрелся и обнаружил, что на морде этой свиньи были какие-то черные чешуйки, которые казались ему немного знакомыми.

Затем он вспомнил, как, едва оправившись от тяжелой болезни, охотился в горах на рогатого оленя и ослоголового волка, и тогда обнаружил дикого кабана, намного превосходящего сородичей, весом в полторы-шестнадцатьсот цзиней, который неистово носился, словно обезумевший, и даже преследовал его какое-то время.

В тот день появился Лунный мотылёк, и тот гигантский дикий кабан дрожал от страха, тихо отступая и закапываясь в снег.

На морде того гигантского кабана тоже была черная чешуя, очень похожая на ту, что у этого.

Однако, хотя тот гигантский кабан был мутантом, он был очень диким и, казалось, еще далек от "просветления", без всякой духовности.

Глаза же этой маленькой свиньи, хотя ее внешний вид был очень похож на ту большую свинью, не были безумными, не было в них животной дикости, они были весьма глубокими.

Она выглядела очень маленькой, но Цинь Мин всегда чувствовал, что она больше похожа на старого горного кабана.

Цинь Мин не стал действовать опрометчиво, посмотрев на эту маленькую свинью несколько мгновений, он убрал нож из нефритового железа из овечьего жира и сам отошел к краю палатки.

Вскоре в этой палатке раздался оглушительный храп.

На следующее утро туман действительно стал не таким густым, и Сюй Шэн, пересчитывая людей, вздохнул с облегчением, потому что до сих пор потерь не было, живы были и люди, и мутанты.

Цинь Мин заметил, что некоторые люди смотрели на него с обидой, даже с некоторым негодованием.

Мужчина средних лет посмотрел на него и сказал: — Братишка, глядя на твое чистое лицо, почему ты так сильно "шумишь" во сне? Посреди ночи я по ошибке принял это за гром и специально вышел посмотреть, и оказалось, что это ты храпишь в палатке!

Цинь Мин открыл рот, но ничего не сказал, чувствуя себя ужасно несправедливо: неужели он должен был сказать им, что это горный кабан храпит?

— Да, парнишка, ты молодец, я тоже думал, что посреди ночи грянул зимний гром! — сказал старик.

У Чжэн, с синяками под глазами, выглядел подавленным: он изначально хотел расположиться рядом со знакомыми, чтобы быть под присмотром, кто бы знал, что младший брат Цинь так "могуч" во сне!

— Не теряйте времени, нагрейте воды, поешьте сухих пайков, и мы немедленно отправляемся в путь, — поторопил Сюй Шэн.

Снова отправившись в путь, всего через час, лица всех изменились, потому что они увидели, как из ночного тумана к ним стремительно приближается фигура.

— Ничего, это человек, — тихо сказал У Чжэн.

Остальные молчали: встреча с человеком снаружи была почти такой же, как встреча с монстром, тем более что в их отряде были и мутанты.

Вскоре лицо Сюй Шэна изменилось; он узнал этого человека: это был тот самый мастер, который вчера сражался со старым слоном, с длинными руками до колен, четкими чертами лица и взглядом, словно молния.

Цинь Мин знал, что длиннорукий мужчина, вероятно, пришел за ним, поэтому он сам вышел вперед.

— Вы идите, — Цуй Хун махнул рукой людям из торгового каравана.

Сюй Шэн немного колебался, но в конце концов вздохнул: независимо от того, были ли у противника злые намерения, он ничего не мог с этим поделать; разница в силе между ними была слишком велика, и он должен был отвечать за большее число людей.

— Братишка, береги себя! — Сюй Шэн повел отряд прочь.

У Чжэн тоже долго смотрел, а затем повернулся и последовал за отрядом.

— Молодой господин! — Цуй Хун поклонился.

Цинь Мин увернулся и сказал: — Я не достоин такой церемонии. Два года назад вы спасли меня, это я должен поклониться вам.

— Это мой долг, — ответил Цуй Хун.

В Пустоши было темно, стояла полная тишина.

В сердце Цинь Мина бушевали бурные эмоции, у него было много вопросов, но вчера он заметил сложное выражение лица этого человека и понял, что эта встреча, вероятно, полностью отличается от его прежних предположений.

— Молодой господин, вы уже Пробудились? — спросил Цуй Хун, и его взгляд был очень острым.

Цинь Мин сказал: — Зовите меня по имени, титул "молодой господин" мне очень непривычен.

— Тогда… хорошо, Чунхэ, вы Пробудились?

Цинь Мин очень хотел поправить это имя, но, немного подумав, решил, что раз все знакомые называют его Цуй Чунхэ, то он пока примет эту личность.

— Да! — Цинь Мин чувствовал, что что бы он ни сказал, собеседник сможет определить правду; раз семья Цуй прибыла, они наверняка все выяснят в городе Иньтэн и деревне Шуаншу.

— Эх! — услышав его утвердительный ответ, Цуй Хун вздохнул, испытывая некоторое замешательство, затруднение, а также жалость, и его выражение лица снова стало очень сложным.

— Что-то не так? — Цинь Мин насторожился.

— Молодой господин, то есть, Чунхэ, вы хотите покинуть эти отдаленные места и отправиться в далекий город? — спросил Цуй Хун.

Цинь Мин молчал; теперь, когда они уже в пути, нужно ли отвечать?

— Чунхэ, простите, я не могу ослушаться приказа, вы не можете покинуть эту область, вы должны быть обычным человеком, богатым и в безопасности. Кто-то позаботится обо всем за вас, — с извиняющимся видом сказал Цуй Хун.

— Что вы имеете в виду? Хотите сделать меня калекой? — Цинь Мин отступил в Пустошь. Действительно, его дурные предчувствия сбылись: появление длиннорукого мужчины не принесло радости от воссоединения, а обрушилось, как цунами, в его обрывочные воспоминания.

Цинь Мин пошатнулся, чувствуя сильную головную боль.

Он громко спросил: — Кто велел вам это сделать?!

Цуй Хун колебался, но в конце концов сообщил: — Ваш отец.

— А моя мать?! — крикнул Цинь Мин, отступая назад.

— Прежде чем прийти сюда, ваша мать тоже так приказала, — сказал Цуй Хун.

Цинь Мин почувствовал, что его голова вот-вот взорвется; он сильно качался в Пустоши, неудивительно, что жизнь казалась ему собранной из кусочков, немного фальшивой. Некоторые его убеждения когда-то рухнули.

Как родители могли так поступить?

Он когда-то был в лохмотьях, весь в крови и обморожениях, пытаясь выжить в снегу и льду. После того, как его привезли в деревню Шуаншу, он своими глазами видел, как супруги Лу Цзэ, ради Вэньжуя и Вэньхуэя, предпочли замерзнуть и голодать сами, но не позволили детям страдать. Он считал, что все родители должны поступать так, потому что по своему характеру и нраву он поступил бы так же.

— Почему?! — Цинь Мин, превозмогая сильную головную боль, изо всех сил пытался вспомнить, надеясь воскресить в памяти то, что произошло.