Глава 104. Последствия боя на пределе сил

Сосновый лес был огромен и благоухал смолой. Густые сосновые иголки на ветвях походили на пучки зелёных тонких мечей. В лесу журчал чистый родник, а рядом бесшумно разливался Огненный источник. Красные облака отражались в тёмной зелени сосен, создавая на редкость красивый пейзаж.

Однако никто не любовался видами — атмосфера была крайне напряжённой. Никто не ожидал, что они столкнутся друг с другом сразу же после входа в духовную пещеру.

Ли Цинсюй в фиолетовых одеждах, держа в руке закалённую Небесным Светом бамбуковую палку, с улыбкой сохранял невозмутимость.

Теперь не он оказался в ловушке, а его противница Ли Цинюэ была загнана в угол им и его знакомыми.

Впрочем, двое его знакомых пока не отреагировали, похоже, они тоже не ожидали такого поворота событий.

Ли Цинюэ в серебристо-белых доспехах, с развевающимися на ветру у висков чёрными прядями, ничего не сказала и направилась прямо к Ли Цинсюю.

В этот момент она выглядела очень властной. Хотя её фигура была тонкой и изящной, как ивовая ветвь, в доспехах её аура стала невероятно внушительной, совсем не такой, как прежде.

Всё её тело струилось сиянием. Сосновые ветви и лианы, преграждавшие ей путь, расступались, а земля под ногами словно превращалась в сияющую дорогу, уходящую вперёд.

— Ван Цайвэй не станет вмешиваться, ждите здесь, — тайно передала Ли Цинюэ Цинь Мину и трём другим Золотым Бронированным Стражам, чтобы они не следовали за ней.

На самом деле, Цинь Мин и сам уже догадался, что Ван Цайвэй не станет ввязываться.

Если она поможет Ли Цинсюю, что подумает Цуй Чунхэ, когда узнает об этом?

Чжэн Маоцзэ хотелось вытереть пот. Как их угораздило так начать? Это ставило его в трудное положение.

Ведь здесь нельзя было убивать. Даже если Ли Цинсюй или Ли Цинюэ будут тяжело ранены, они всё равно смогут сбежать из духовной пещеры. А сейчас ему нужно было выбрать сторону, и в любом случае он кого-то обидит.

С точки зрения личных отношений, последние два года он был ближе к Ли Цинсюю, ведь тот был несравненно талантлив и имел ужасающего учителя, который отчаянно защищал своих учеников.

Однако и Ли Цинюэ набирала силу с устрашающей скоростью. Она не боялась никого в поединке один на один.

После некоторых колебаний довольно крепко сложенный Чжэн Маоцзэ произнёс:

— Мы все знакомы, когда-то были близкими старыми знакомыми, нет нужды доводить до крайности.

Цинь Мин знал, что это вполне в духе "Чжэн Дачжуана": с виду грубоватый, но на самом деле очень рассудительный.

Чжэн Маоцзэ тоже понял, что Ван Цайвэй не станет вмешиваться. Он давно знал, что наследница семьи Ван непроста: она всегда улыбалась людям, и никто никогда не видел, чтобы она злилась.

Помимо причины, о которой подумал Цинь Мин, Чжэн Маоцзэ нашёл и другие основания полагать, что она не вступит в бой.

Одна из них заключалась в том, что Ли Цинюэ выступила против Ли Цинсюя, публично упомянув старую историю и желая заступиться за их общего знакомого Цинь Мина, чтобы свести старые счёты. А Ван Цайвэй, можно сказать, тоже была одной из участниц тех событий и когда-то путешествовала с Цинь Мином. Если бы она сейчас помогла Ли Цинсюю против Ли Цинюэ, нашлись бы те, кто стал бы за спиной говорить о её холодности.

Был и ещё один важный момент: сейчас Ли Цинсюй стал мишенью для нескольких ключевых учеников, и его шансы заполучить предмет, приближающий к бессмертию, были невелики.

А у Ли Цинюэ, напротив, были все шансы на успех. Если она его получит, то в будущем непременно станет одной из важнейших фигур в Землях Запределья. С точки зрения долгосрочной перспективы, ссориться с ней было неразумно.

И действительно, Ван Цайвэй в чёрных доспехах одарила всех яркой и мягкой улыбкой, от которой на душе становилось тепло, словно от весеннего ветерка.

Она попыталась сгладить обстановку:

— Мы ведь все были друзьями, почему же, оказавшись в Землях Запределья, мы так отдалились? Если бы мы объединились, наша сила была бы огромна. Разве это не лучше, чем враждовать?

Ли Цинюэ продолжала идти вперёд. Её прекрасное тело сияло, серебряные доспехи звенели, когда она ступала по толстому ковру из сосновых иголок. Она улыбнулась Ван Цайвэй и кивнула Чжэн Маоцзэ, одобряя их решение.

Ли Цинсюй мысленно вздохнул. Он, в общем-то, предвидел такое развитие событий, но ему было не обойти Ли Цинюэ — бой был неизбежен.

На самом деле, Ли Цинсюй был очень силён, иначе Тан Сюйми, Цзян Шэнъюй и другие не стали бы объединяться с Ли Цинюэ против него.

Сейчас на его лице не дрогнул ни один мускул. Он лишь взглянул на Ван Цайвэй, ничего не сказав, а затем тайно передал сообщение Чжэн Маоцзэ.

— Что?! — Чжэн Маоцзэ был поражён.

Ли Цинсюй упомянул своего наставника — того самого невероятно заботливого и грозного старшего, который был в самом расцвете сил и которому предстояло прожить ещё много лет.

Кроме того, Ли Цинсюй дал ему обещание, которое могло немедленно увеличить его силу.

Лицо Чжэн Маоцзэ слегка изменилось. Выгода была очевидна, но самое главное — он очень боялся того старшего. Даже тысячелетние семьи не желали навлекать на себя гнев подобной личности.

— Цинюэ, прости, у меня есть веская причина, я вынужден вмешаться. Но будь уверена, я здесь лишь для вида, у меня не хватит сил ранить тебя, и я не стану биться насмерть, — тайно передал Чжэн Маоцзэ. Он решил вступить в бой.

Рядом с ним стоял Хэ Тай, овладевший Силой Великого Царя Обезьян. Он, без сомнения, был грозным мастером, которого прозвали будущим великим мастером кулачного боя. Ещё на стадии Пробуждения он убил Внешнего Мудреца. Сейчас он шагнул вперёд.

Хэ Тай был молодым гением, специально приглашённым тысячелетней семьёй Чжэн. Он получил щедрое вознаграждение и, естественно, должен был выложиться на полную.

Чжэн Маоцзэ тайно приказал ему:

— Тебе не нужно атаковать вместе со мной, просто задержи четырёх Золотых Бронированных Стражей Ли Цинюэ. Не будь слишком жесток, просто немного их притормози.

Прекрасное лицо Ли Цинюэ стало холодным, как лёд. Она посмотрела на Хэ Тая и, изменив направление, устремилась прямо к нему.

Очевидно, она опасалась, что он может тяжело ранить Цинь Мина и трёх других Золотых Бронированных Стражей, и хотела устранить его в первую очередь.

Хэ Тай почувствовал это. Сила Небесного Света мгновенно вырвалась из его тела, в глазах вспыхнул дикий блеск. Он был подобен явившемуся в мир Великому Царю Обезьян, источая ужасающие волны энергии. Небесный Свет пронёсся мимо, и ближайшие к нему сосны разлетелись в щепки.

— Цинюэ, я приказал Хэ Таю не трогать твоих людей по-настоящему. Клянусь, я говорю правду, — поспешно передал Чжэн Маоцзэ.

Хэ Тай был его козырем. Объединившись, у них мог появиться шанс заполучить легендарный предмет, и сейчас ввязываться в кровавую бойню было никак нельзя.

Глаза Ли Цинюэ были глубоки и светились таинственным светом. Она развила духовные очи и видела, что Чжэн Маоцзэ не лжёт. На этот раз она, не говоря ни слова, бросилась прямо на Ли Цинсюя.

В лесу забурлили разноцветные облака. Омытая сияющим светом, она отбросила свой изящный и неземной облик феи, и теперь от неё исходила устрашающая, мощная аура.

Ли Цинсюй улыбался. Хотя он и не был уверен в победе над Ли Цинюэ, но Чжэн Маоцзэ был на его стороне, и это было огромным преимуществом.

В поединке мастеров даже малейшее преимущество одного из них могло изменить ход битвы, не говоря уже о том, что к нему присоединился неслабый Чжэн Маоцзэ.

— Ли Цинюэ, боюсь, ты станешь первой, кто покинет это место! — рассмеялся Ли Цинсюй.

Его волосы светились, фиолетовая одежда развевалась на ветру. Он взмахнул своей бамбуковой палкой, и окрестный сосновый лес загудел и сильно задрожал. Его искра сознания расширялась, сплеталась и сокрушала ближайшие сосны и гигантские лианы.

Ли Цинсюй сам бросился навстречу Ли Цинюэ. Они ещё не успели сблизиться, как их сила сознания и свет Жёлтого Двора уже столкнулись. Поле битвы стало невероятно опасным: вековые сосны взрывались, а валуны рассыпались в пыль.

— Идите и разберитесь с её Золотыми Бронированными Стражами! — крикнул Ли Цинсюй, отдавая приказ четырём мастерам позади себя.

Одновременно он посмотрел на Чжэн Маоцзэ и его помощников.

Чжэн Маоцзэ, скрепя сердце, ринулся в бой, снова мысленно передав Хэ Таю, чтобы тот ни в коем случае не бился всерьёз и не убивал.

За спиной Ли Цинсюя стояли четыре Золотых Бронированных Стража: один сражался голыми руками, другой держал тяжёлую палицу, но больше всего внимания привлекал юноша в золотых доспехах с большим копьём, который, вероятно, унаследовал наследие Повелителя.

Очевидно, наставник Ли Цинсюя намеренно демонстрировал, что даже такой могущественный человек, как несравненный Повелитель прошлого, оставил наследие, которое теперь было в руках всего лишь Золотого Бронированного Стража. Это была своего рода психологическая атака.

Четверо обошли ключевых учеников и ринулись вперёд. Убийственная аура сотрясла сосновый лес. Было очевидно, что все они — Внешние Мудрецы.

В критический момент Ли Цинюэ вырвалась из окружения Ли Цинсюя и Чжэн Маоцзэ и бросилась на четверых. В тот же миг вспыхнуло пятицветное божественное сияние, и четверо стражей, оказавшись в этой области, словно увязли в болоте.

— Ли Цинюэ, ты не сможешь вмешаться! — холодно произнёс Ли Цинсюй. Его фиолетовая бамбуковая палка, закалённая Небесным Светом из-за пределов мира, со свистом рассекла воздух, устремляясь к спине Ли Цинюэ.

В этот момент Цинь Мин метнул четыре коротких копья. Они пронеслись через сосновый лес с ужасающим рёвом ветра и грома и оказались прямо перед четырьмя Золотыми Бронированными Стражами.

Четверо Внешних Мудрецов, хотя и пошатнулись, едва не сбитые с ног Ли Цинюэ, в последний момент освободились благодаря вмешательству Ли Цинсюя.

В одно мгновение их тела окутал Небесный Свет. Кто голыми руками, кто оружием, они отбили четыре коротких копья, брошенных Цинь Мином. С громким стуком копья пронзили толстые стволы сосен.

Лицо Цинь Мина стало серьёзным. Одной лишь физической силы было явно недостаточно, чтобы справиться с этой четвёркой. Его Небесный Свет ещё не мог покидать тело, чтобы наполнить обычное оружие, поэтому копья не нанесли им вреда.

— Убить! — двое мужчин и женщина, которые следовали за Ли Цинюэ больше года и уже достигли начальной ступени Внешнего Мудреца, с криком бросились вперёд, бесстрашно встречая противников.

Цинь Мин с бронзовым посохом в руке молча последовал за ними, готовясь к битве!

Ли Цинюэ увидела, что четыре помощника Чжэн Маоцзэ тоже приближаются, намереваясь окружить Цинь Мина и его товарищей. Она глубоко вздохнула и, выдерживая давление Ли Цинсюя и Чжэн Маоцзэ, силой потащила их обоих ближе к полю боя Золотых Бронированных Стражей.

В одно мгновение здесь воцарился хаос. Ключевые ученики и Внешние Мудрецы оказались в одной зоне, что сделало обстановку чрезвычайно опасной.

Цинь Мин внезапно ускорился. Он не верил, что, объединив более десяти видов Силы Небесного Света и усилив ими своё тело, он не сможет справиться с одним Внешним Мудрецом.

В прошлый раз в Пустоши он уже убил одного, заплатив за это высокую цену.

Теперь же он объединил две чудесные техники, что привело к поразительной трансформации его Силы Небесного Света и значительному увеличению её мощи. Он должен был быть более уверен в себе.

Со звоном он изо всех сил взмахнул бронзовым посохом, но юноша в золотых доспехах напротив… разрубил его своим большим копьём.

Лицо Цинь Мина изменилось. Это оружие он тщательно выбирал в арсенале города Чися. Оно было отлито из сплава золота, а не из настоящей бронзы, и всё равно его разрубили надвое в одно мгновение?

Более того, он увидел, как юноша в золотых доспехах усмехнулся, а его копьё вспыхнуло Небесным Светом длиной в один чи.

Цинь Мин был ошеломлён. Само копьё было длиной в два метра, а Небесный Свет юноши мог простираться ещё на чи дальше, что было поразительно.

Он вспомнил Внешнего Мудреца, которого убил в Пустоши: его Небесный Свет вообще не мог выходить из оружия, а от тела отстоял всего на полчи.

Неужели Небесный Свет этого юноши в золотых доспехах мог простираться более чем на два метра от тела? Это было поистине пугающе.

В этот момент юноша в золотых доспехах жестоко усмехнулся и нанёс косой удар копьём, не давая противнику сменить оружие.

Хлынул Небесный Свет. Он хотел разрубить Цинь Мина на куски.

Ли Цинюэ, с трудом сдерживая давление Ли Цинсюя и Чжэн Маоцзэ, подоспела на помощь.

Цинь Мин действительно сильно нервничал. В этот момент он выложился на полную, используя свою самую мощную силу. Единая Сила Небесного Света была поднята им на небывалую высоту.

Зрачки Ли Цинюэ что-то уловили. Она внезапно остановилась с удивлённым выражением лица и больше не приближалась.

Цинь Мин голыми руками отбил большое копьё. Оружие не сломалось? Его сердце ёкнуло. Но его боевое чутьё было очень сильным. Увидев, что юноша в золотых доспехах удивлён и на мгновение замер, он тут же ринулся вперёд, приблизившись вплотную к копью, и высвободил всю мощь своей сильнейшей Силы Небесного Света, объединённой по методу из древнего свитка на шёлке.

Юноша в золотых доспехах был в ужасе. Что за чудовище? Его Небесный Свет ещё не мог выходить наружу, а он уже мог голыми руками противостоять ему, Внешнему Мудрецу?

Его большое копьё было усилено нефритовым железом, поэтому оно могло проводить Небесный Свет, но противник только что одной рукой рассеял этот свет на его оружии.

Теперь он почувствовал серьёзную угрозу. Когда враг подобрался так близко, ему оставалось лишь временно отпустить копьё и ударить обеими руками, словно тигриными когтями, высвобождая Небесный Свет, чтобы сразиться в лоб.

— А-а-а… — в следующее мгновение он закричал. Его Сила Истинного Огня в виде тигриных когтей рассеялась, кости пальцев были сломаны, плоть и кровь разлетелись во все стороны. Одновременно он получил удар в грудь.

В тот же миг его защитные золотые доспехи вспыхнули ярким светом рун, спасая его от смертельного удара.

Если бы не это, он был бы разорван на части голыми руками противника.

Цинь Мин всё ещё немного нервничал. Единая Сила Небесного Света продолжала извергаться. Не сумев пробить золотые доспехи с рунами, он ударил по раздробленной руке.

Эта ужасающая Сила Небесного Света могла распространяться по плоти и крови. Юноша в золотых доспехах успел издать лишь один пронзительный вопль, прежде чем всё его тело в сияющих доспехах взорвалось кровавым туманом.

Этот удар нарушил равновесие на поле боя.

— Этот Внешний Мудрец оказался пустышкой, просто выглядел грозно. А я, кажется, не так уж и слаб, — пробормотал Цинь Мин, когда напряжение спало.