Том 4. Эпилог: Безумие и расползающееся в тенях серебряное зло (2)

Айко и её охрана вернулись. Обычно поддержание всеобщего боевого духа возлагалось на харизму Коуки, но сейчас, когда он был подавлен, остальным ученикам не к кому было обратиться. Мрачная атмосфера накрыла замок. Деморализованные уходом одного из них, и всё ещё боровшиеся с вопросом убийства, ученики были на грани срыва. Всё, что их удерживало, это спокойное руководство Шизуку и Нагаямы и жизнерадостность Сузу, но они не были способны развеять тяжёлый туман, поселившийся в сердцах учеников. Вот почему они были так невероятно рады возвращению Айко.

Шизуку была первой, кто предпринял действия, когда им стало известно о её возвращении. Она пораньше закончила тренировку и отправилась встретиться с ней. Она хотела обменяться информацией с Айко до того, как остальные ученики заговорят с ней. Шизуку была обеспокоена тем, что их мнения о Хадзиме исказят её объективную точку зрения.

Она неслась через коридоры дворца, чёрный меч, полученный ею от Хадзиме, болтался у неё на поясе. По какой-то причине все служанки с тоской смотрели на неё, пока она пробегала мимо. Даже в ином мире Шизуку была намного более популярной среди девушек, чем среди парней. Более того, все, включая старых женщин, стали называть её «Онее-сама».

Шизуку читала доклады о деяниях Хадзиме в Уре, но она хотела услышать детали напрямую от Айко. Была вероятность, что мнение Айко о Хадзиме может качнуть весы состояния Коуки в плохом направлении. Так что, как и всегда, на Шизуку пала ответственность убедиться в том, что обо всём позаботились.

— Могу поспорить он навытворял сумасшедших вещей и в Уре тоже. Всё-таки, он достаточно силён, чтобы раздавать такое оружие словно это плёвое дело. Чёрт возьми, что за «она всего-лишь острая и неразрушимая»? Да эта катана вероятнее всего сильнее любого артефакта в сокровищнице королевства! — провела Шизуку по чёрным ножнам, пока бубнила себе под нос. Пока она бежала к комнате Айко, ей вспомнился разговор, который произошёл несколько дней назад. Чтобы узнать о том, как лучше всего позаботиться о своей новой катане, она посетила группу личных кузнецов короля.

В отсутствие более подходящего названия, она окрестила свою новую катану «Чёрное Лезвие».

Как бы то ни было, она отправилась к лучшим кузнецам страны и показала им Чёрное Лезвие. Поначалу они вели себя уважительно. В конце концов, она была одним из избранных воинов Эхита. Однако когда они осмотрели её Чёрное Лезвие навыком оценки, их манеры как ветром сдуло, и они яростно насели на неё, схватив за плечи. После чего потребовали, чтобы она сообщила, откуда она это достала, и было ли это тем, что где-то нашли, или тем, что кто-то другой сделал для неё.

Озадаченная, Шизуку спросила, что так обеспокоило кузнецов. Исходя из их слов, святой меч Коуки, который он сейчас использовал, было единственной вещью, которая вообще способна сравниться с великолепием её оружия. Чёрное Лезвие не имело такой же способности отклонять магию, как святой меч Коуки. Как и не могло оно выдать столько же энергии. Однако точность изготовления и крепость самого оружия значительно превосходили таковые у святого меча.

Более того, вливая в него ману, Шизуку могла удлинять катану. Точнее, 60-сантиметровое лезвие ветра появлялось из его острия. И не только это, она могла создавать ещё лезвия из рукояти и выстреливать ими как ударными волнами.

Даже ножны имели дополнительные встроенные функции. Вливая в них ману, Шизуку могла покрыть ножны вуалью из молний. После чего нажав переключатель, она могла выстреливать иглы со сверхзвуковой скоростью из наконечника ножен.

Последнее, поскольку и лезвие, и ножны были сделаны из азантиума, их невозможно было сломать, и они не нуждались в уходе. Всё, о чём нужно было беспокоиться Шизуку, это временами восполнять запас игл в ножнах.

Единственной проблемой было то, что тут не было магических кругов, которые Шизуку могла бы использовать для вливания маны в Чёрное Лезвие. Хадзиме изначально делал этот меч для себя, и он мог напрямую контролировать ману, так что насколько бы остальные ни старались, это был просто очень прочный меч, который мог разрубить что угодно.

Как только их удивление утихло, личные кузнецы короля оказались довольно озадачены таким упущением — для чего создатель добавил в него столько функций, но сделал так, что без прямого контроля магии их нельзя было использовать.

Их гордость кузнецов не позволяла оставить такой дефект не исправленным. Они никогда не смогут сделать настолько функциональный и качественный меч, но они смогут, по крайней мере, модифицировать этот так, чтобы его можно было полноценно использовать. Через три дня и три ночи непрекращающейся работы лучшие кузнецы королевства под руководством самого лучшего кузнеца короля смогли добавить магический круг к Чёрному Лезвию. Они прекратили всю остальную работу и перестали есть и спать всё это время.

Благодаря их стараниям, Шизуку смогла раскрыть весь потенциал Чёрного Лезвия. Исчерпав магию, все кузнецы выбыли из строя на следующие несколько дней. Но каждый из них спал с удовлетворённым выражением лица.

Заметив дверь в комнату Айко, Шизуку вернула свои мысли в реальность. Она постучала в дверь, но никто не ответил. Один из слуг, находившийся неподалёку, объяснил, что Айко отправилась доложить королю и до сих пор не вернулась. Шизуку облокотилась на стену и решила подождать.

Спустя полчаса Айко, наконец, вернулась. Её рот сжался в узкую линию, и она не обращала внимания на окружение. Было похоже, что она раздумывала над чем-то серьёзным.

Она прошла мимо Шизуку и двери в свою комнату, даже не заметив этого. Гадая, что же могло случиться, чтобы она так погрузилась в мысли, Шизуку громко заговорила.

— Учитель… Учитель!

— Хвах?! — испугалась Айко и начала дико оглядываться вокруг. Через несколько секунд она заметила Шизуку, облокотившуюся на стену. Вздохнув с облегчением, она улыбнулась.

— Яаегаши-сан! Я давно тебя не видела. Как у тебя дела? Ты же не ранена? Все остальные в порядке? — несмотря на тот факт, что она вполне явно испытывала трудности с решением собственных проблем, она, как и всегда, ставила учеников на первое место. Шизуку улыбнулась, обрадовавшись увидеть, что «Ай-тян-сенсей» совсем не изменилась.

Они поговорили несколько минут, прежде чем двинуться к основной причине прихода Шизуку и пройти в комнату Айко, чтобы обменяться историями.

— Понятно… Значит Шимизу-кун был… — миленький столик на изогнутый ножках-лапах разделял двух девушек. Они обе потягивали чёрный чай и погрузились в раздумья. Айко только что закончила рассказывать Шизуку о том, что случилось в Уре.

Смерть Шимизу висела тяжким грузом на Айко, и Шизуку тоже была опечалена, услышав об этом. Плечи Айко поникли, когда она вспомнила о том дне. Шизуку не знала, что ей сказать. Учитывая, насколько Айко берегла своих учеников, Шизуку знала, что это должно быть было сильным потрясением. Даже если у Хадзиме была достойная причина убить его.

Тем не менее, она приложила все силы, чтобы приободрить Айко.

— Случившееся с Шимизу-куном очень печально. Но, тем не менее, я рада, что ты в порядке, Учитель. Я очень признательна Нагумо-куну за то, что он был рядом, чтобы помочь вам там, — улыбнулась Шизуку Айко, и Айко улыбнулась в ответ. Она не хотела нагружать своих учеников своими личными проблемами.

— Действительно. Знаешь, когда мы только воссоединились с ним, он вёл себя так, словно ему совсем плевать на всех нас и на этот мир… Не могу поверить, что он настолько изменился, что пришёл спасти вас. Только подумать, что он стал ещё и опекуном маленькой девочки… Хехе, полагаю, его старое я, наконец, начало возвращаться. Или возможно он просто заново учится быть добрым… В любом случае, я рада услышать, что он не настолько равнодушен, как раньше.

По какой-то причине взгляд Айко стал отдалённым, и лёгкий румянец распространился по её лицу, когда она произнесла это. Пока Айко предавалась воспоминаниям, периодически тихо посмеиваясь, Шизуку бросила в её сторону озадаченный взгляд: «Что-то не так в её выражении. Она выглядит не так, как когда думает о других своих учениках».

Заметив взгляд Шизуку, Айко быстро закончила предаваться воспоминаниям и громко прокашлялась. Однако сделанного было уже не вернуть. Шизуку увидела необходимость копнуть в этом направлении поглубже. Её лицо напряглось, и она уставилась на Айко. Она не хотела верить, что такое возможно, но ради Каори она обязана была убедиться.

— Учитель. Ты упомянула, что Нагумо-кун спас тебя от неминуемой смерти. Можешь немного детальнее рассказать об этом?

— Э?!

— Мне просто интересно, как он сумел вылечить такое смертельное ранение…

— Н-Ну…

Шизуку уже догадалась, что Хадзиме использовал то же самое средство, которое он использовал для лечения Мелда, но она прикинулась незнающей. Румянец Айко стал ещё более явным. Её глаза забегали по комнате, и она явно не хотела рассказывать об этом. «Подозрительно. Слишком подозрительно», — решила Шизуку нанести завершающий удар.

— Учитель, что-то… случилось между тобой и Нагумо-куном?

— С-Совсем нет! П-Почему ты вообще спросила такое?! У нас идеальные отношения учителя и ученика!

— Учитель, успокойтесь. Я ещё даже ничего не сказала.

— А!

«Я — учитель, я — учитель…» — начала отчаянно бубнить Айко снова и снова себе под нос. Было очевидно, что она взбудоражена.

Худшие опасения Шизуку подтвердились. Она не знала, насколько её чувства глубоки, но она была уверена, что Айко испытывает притяжение к Хадзиме. «Что ты, чёрт возьми, сделал с Ай-тян, Нагумо-кун?!» — угрожающе задёргалась бровь Шизуку.

Склонность Хадзиме неосознанно влюблять в себя девушек стала даже сильнее, чем у Коуки. С тем лишь отличием, что Хадзиме не был тугим как чёрная дыра. Хотя в данном конкретном случае вероятнее всего он тоже этого не заметил.

Шизуку подняла глаза к потолку и вздохнула. Это было самым последним местом, где она ожидала найти соперниц Каори. «Может мне всё-таки стоит начать распространять слухи о прозвищах Хадзиме…» — едва сумела Шизуку удержать свой гнев.

Они обе прокашлялись и продолжили дальше так, словно ничего не произошло.

— Как бы то ни было, Учитель, как прошёл твой доклад королю? Всё выглядело довольно серьёзно, из того что я слышала. — На этот вопрос Айко сердито нахмурилась. Что бы там ни случилось, это не было хорошим событием.

— Святая Церковь объявила Хадзиме еретиком.

— Что?! Почему? На самом деле, я, вероятно, могу догадаться о причине, но… они не слишком спешат в своих выводах?

Сила Хадзиме была несравненна. Его маленькая группа стёрла армию монстров численностью 60 тысяч. Каждая из его спутниц была неизмеримо сильна, и все они владели артефактами, которые никто и никогда раньше не видел. Несмотря на это Святая Церковь решила, что будет противостоять ему. Шизуку могла понять, почему дворяне и священники сочли его опасным.

Однако всё ещё было безрассудно объявлять его еретиком, даже не подумав о последствиях.

Теперь, когда его объявили врагом богов, любой может попытаться убить его в любой момент, и это будет разрешено государством. Вполне возможно, что они мобилизуют святых рыцарей или даже армию, чтобы убить его, а это означает, что Хадзиме сочтёт их всех своими врагами и вероятнее всего убьёт многих из них. Дворяне и священники должны были осознать эту опасность. И всё же они выбрали выступить против Хадзиме. Их решение сбило с толку Шизуку.

Айко печально кивнула и снова заговорила:

— Я чувствую то же самое. Кроме того, Нагумо-кун был тем, кто спас Ур и его жителей. Я говорила, что им не стоит делать из него врага только по тому, что он не следует их приказам, но они не стали слушать. Я думала, что смогу намного сильнее повлиять на короля, после того как Нагумо-кун так постарался сделать меня известной, но похоже, что это не поможет, — опустила лицо Айко и покачала головой, после чего продолжила.

— Со слов моих охранников, слухи о «Богине Плодородия и её Святом Рыцаре» уже начали распространяться повсюду. Для людей объявление его еретиком то же самое, что объявить меня такой. Поэтому я думала, что мои слова будут иметь какой-то вес для них. Но они всё равно приняли такой указ. Сейчас, подумав об этом, это странно. Иштар-сан всегда был истовым верующим, так что его поведение ожидаемо, но было что-то не то с королём и его дворянами, когда я докладывала…

— Это точно вызывает беспокойство. О чём только они могли думать… В любом случае, сейчас наша проблема в том, кого они отправят убить Нагумо-куна. Учитывая, насколько он силён, у них есть только один вариант.

— Именно так. Они вероятнее всего…

— Ага, попросят нас сделать это. Но я ни за что не соглашусь на такое. Мне нравится жить. Одна лишь мысль о сражении с Нагумо-куном вызывает мурашки по спине, — задрожала Шизуку, и Айко сочувствующе на неё взглянула.

Айко знала, что ей нужно рассказать всем о том, что Хадзиме сообщил ей про безумных богов, правящих этим миром и каковы их настоящие цели, до того, как Иштар обманом втянет Коуки в сражение с Хадзиме. Хотя у неё не было никаких доказательств. Была вероятность, что Коуки и остальные не станут ей верить. В конце концов, они до сих пор сражались с мыслями о том, что боги отправят их в родной мир, если они победят в войне.

Однако правда была такова, что эти боги были двинутыми психопатами, наслаждающимися страданиями людей. Их единственной надеждой вернуться домой оставалось покорение лабиринтов и поиск скрытых убежищ Освободителей. К сожалению, в такую историю было трудно поверить.

«Поверят ли Они мне? Или они подумают, что я несу бред, и продолжат сражаться так же, как и сейчас?» — В любом случае Айко чувствовала обязанность хотя бы убедить учеников не доверять чересчур Святой Церкви. У неё были и свои подозрения, но история Хадзиме и текущие события убедили её.

— Яаегаши-сан, есть кое-что, про что Нагумо-кун рассказал мне. Он не хотел рассказывать это кому-либо ещё, потому что считал, что они просто разозлятся на него за сказанное.

— Кое-что… значит?

— Да. Это имеет отношение к богам, которым поклоняется Святая Церковь, и настоящей цели Нагумо-куна. Нет никаких доказательств, подтверждающих это, но… я думаю важно рассказать об этом всем остальным. Ты могла бы собрать всех сегодня… Нет, этим вечером?

— Это… Нет, не важно. Я могу собрать всех прямо сейчас, если это необходимо.

— Нет, я не хочу, чтобы это выглядело подозрительно. Будет лучше подождать до того момента, когда мы всё равно соберёмся все вместе, вроде ужина. Таким образом, мы сможем выставить это так, словно мы просто собрались пообщаться.

— Ясно… я поняла. Тогда увидимся на ужине.

Они обменялись ещё несколькими любезностями, прежде чем разойтись. Никто из них не знал о том, что может случиться до ужина…

Солнце только начало заходить. Айко шла через один из пустынных коридоров дворца. Его холодные каменные стены были окрашены переливающимся оранжевым светом уходящего солнца. Глубокие тени, которые легли на местность не освещённую солнцем, красиво контрастировали со светом.

Айко восхищалась закатом, когда внезапно услышала шаги. Она остановилась, гадая кто это был. Взглянув вперёд, она увидела женскую фигуру, скрытую тенями. Фигура стояла посреди коридора с идеально выпрямленной спиной и изящно выровненными ногами. Её одеяние было похоже на традиционный наряд жриц Эхита.

Она заговорила красивым, но пугающе неживым голосом.

— Приятно с вами познакомиться, Айко Хатаяма. Я пришла забрать Вас, — механический голос женщины заставил мурашки пробежать по спине Айко.

— Эмм, приятно познакомиться? Что Вы подразумеваете под тем, что пришли забрать меня? Я как раз собиралась на ужин с моими учениками.

— Боюсь, Вам придётся изменить свои планы. Вы должны пройти со мной в храм.

— Э?

Женщина поставила это как приказ, а не просьбу. Она вышла из теней, и Айко наконец смогла как следует её разглядеть. Айко охнула, когда увидела кто это. Её неестественная красота заставила Айко благоговеть.

Серебряные волосы, блестевшие на закате, пронзительные голубые глаза и лишённая возраста внешность заставляли её выглядеть одновременно зрелой женщиной и юной девушкой. Она была идеальным воплощением женственной красоты. Она была высокой для девушки, почти 170 сантиметров. Айко нужно было задрать голову, чтобы взглянуть на неё. Её кожа была как идеальный фарфор, а конечности были стройными. Её грудь была умеренной, но не маленькой. Она идеально подходила её сложению.

Однако её лицо было полностью лишено эмоций. Настолько, что казалось словно она носит маску. Она обладала такой красотой, что вдохновляла художников, но в то же время, она выглядела абсолютно неестественной.

Эта женщина продолжила говорить.

— Господь недоволен тем, что Вы пытаетесь сделать. Он считает намного более… «интересным», если Ваши ученики продолжат двигаться по текущему пути. Потому, я должна на время убрать Вас с игровой доски Господа, пока события двигаются по намеченному курсу.

— Ч-Что ты…

Женщина сделала несколько шагов вперёд. Айко сделала несколько шагов назад. Одеяния жрицы женщины начали развеваться и её глаза блеснули. Секундой позже туман опустился на сознание Айко. Она инстинктивно сфокусировалась так же, как когда она пыталась сколдовать магию, заставив туман развеяться.

— …Теперь я понимаю. Вы действительно достойны титула «богини». Подумать только, что Вы отразите моё «очарование». Ничего не поделать, полагаю, мне придётся применить грубую силу.

— Н-Не приближайся! Ч-Что ты задумала?! — Айко начала читать заклинание. Однако до того как она смогла закончить, женщина сократила дистанцию между ними и вогнала кулак в солнечное сплетение Айко.

Пока она ощущала, как сознание медленно ускользает, Айко могла слабо разобрать последние слова, сказанные женщиной.

— Не бойтесь. Я не убью Вас. Вы очень ценная пешка. К тому же, Ваши способности могут понадобиться для того, чтобы устранить нестандарта.

Лицо Хадзиме вспыхнуло в её уме. Хотя она знала, что её голос никак не сможет достичь его, она попыталась предупредить его до того, как её сознание полностью угасло.

«…Нагумо-кун!»

— Хмм? — женщина подобрала Айко также легко, словно подбирала пёрышко, и забросила учительницу себе на плечо. После чего она обернулась, подозрительно смотря назад. Через несколько минут тщательного осмотра, она подошла к одному из гостевых помещений и открыла дверь.

Она намеренно сделала свои шаги звучными, после чего топнула у шкафа. Ни секунды не колеблясь, она распахнула двери.

Однако там никого не было. Женщина озадаченно наклонила голову и ещё раз осмотрела комнату. Спустя некоторое время она решила, что это должно быть её воображение и вышла из комнаты.

Как только она ушла, шёпот эхом пронёсся по тихой комнате.

— Я должна… рассказать кому-нибудь… — в комнате всё ещё никого не было. Однако слабый звук шагов мог быть слышен по направлению противоположному тому, в котором ушла женщина.

Несколько секунд спустя тишина вновь опустилась на комнату.