Глава 2

— Аманэ, у тебя нос заложен?

— Тебе кажется.

На следующий день Аманэ простудился.

Его одноклассник, а точнее, плохой друг Ицуки Аказава, жаловался на Аманэ, который продолжал шмыгать носом, но ничего наилучшего не получалось.

Вместо этого он сопел, пытаясь дышать через нос. В каком-то смысле он храпел.

Ему было совсем плохо, голова раскалывалась от жгучей боли ─ то ли из-за заложенного носа, то ли из-за холода.

Он принял какое-то лекарство, купленное в аптеке, но симптомы не проходили, и в итоге он оказался в таком состоянии.

Его лицо скривилось, когда нос в очередной раз встретился с платком. Ицуки выглядел скорее ошарашенным, чем обеспокоенным.

— Разве вчера ты не чувствовал себя хорошо?

— Попал под дождь.

— Ты точно в порядке? Неужели ты вчера не взял с собой зонтик?

— Одолжил его кое-кому...

Естественно, он не мог сказать, что одолжил его Махиру, поэтому смутно отделался от этой темы.

К слову, в школе Махиру выглядела прекрасно и довольно оживленно. Ему было просто смешно, что именно он отдал ей зонтик.

Но он действительно заслужил это, ведь после случившегося он не принял горячую ванну, чтобы согреть свое тело.

— Серьезно, одолжил зонтик, когда идет сильный дождь? Не слишком ли ты добрый человек?

— Не то чтобы у меня был выбор. Я просто одолжил его кое-кому другому.

— И кому же ты его одолжил, если даже рискуешь простудиться?

— Ребенку, который заблудился?

Это было лучше, чем говорить о ком-то с детским ростом. А ведь она училась в том же году, что и он.

...Ааа, понятно. У нее был вид заблудившегося ребенка.

Только сказав это, он понял, в чем дело.

Тогда у Махиру было выражение лица потерявшегося ребенка, который ищет своих родителей.

— Ты хороший парень.

Ицуки ничего не знал о чувствах Аманэ, когда тот думал о Махиру, и озорно хихикнул.

— Ну, я не знаю, кому ты одолжил зонтик, но ты просто вытер свое тело и не принял душ, верно? Поэтому ты и простудился.

— Откуда ты знаешь..?

— Любой может сказать так, если просто посмотрит на твой дом, насколько мало ты заботишься о себе.

Вот почему ты простудился, идиот. После того как его отчитали, Аманэ был вынужден замолчать.

Как сказал Ицуки, Аманэ никогда не заботился о себе.

К тому же он не умел убираться, и в его комнате царил беспорядок. Обычно он ел бэнто и добавки, купленные в магазинах на улице, или питался вне дома. И он живет один.

Ицуки ошарашено уставился на него.

Ицуки не удивило, что Аманэ простудился, ведь его образ жизни был слишком небрежным.

— Поспеши домой и отдохни уже. У нас скоро выходные. Выздоравливай скорее.

— Ага...

— Было бы неплохо, если бы у тебя была девушка, которая могла бы о тебе позаботиться.

— Ты очень шумный. Да у тебя есть девушка, в отличие от меня. Так что заткнись.

Ицуки гордо улыбнулся. Аманэ раздраженно потянулся рукой к пачке с салфетками.

Время шло, и здоровье Аманэ ухудшалось.

Если раньше простуда проявлялась головной болью и насморком, то теперь к ним добавились боль в горле и усталость, сковавшая все его тело.

После школы он с нетерпением ждал, когда поспешит домой, но холод оказался сильнее, чем он думал, и шаги были очень тяжелыми.

Несмотря на это, ему удалось добраться до входа в жилой комплекс. Затащив тяжелые ноги в лифт, он прислонился телом к стене.

— Ха-а... — дыхание стало более прерывистым, чем раньше, и температура тоже поднялась.

В школе он как-то справлялся с этим, но стоило ему расслабиться, как он оказался дома, и тело сразу ощущалось тяжелее.

Обычно он нормально переносил отсутствие гравитации в лифте, но сейчас это причиняло ему боль, и он не мог не чувствовать ее.

Тем не менее он уже почти добрался до дома.

Лифт остановился на его этаже, и он медленно вышел из него, с трудом шагая, но тут же замер.

Перед его глазами стояла девушка с волосами цвета льна, с которой, как он предполагал, больше никогда не будет разговаривать.

Внешне ее очаровательное лицо было полно жизни, а кожа выглядела прекрасно.

Любой бы подумал, что это она простудилась, но на самом деле она была в полном порядке. Возможно, именно потому, что она заботилась о себе, между ними была такая большая разница.

Махиру держала в руках аккуратно сложенный зонтик, который он сунул ей накануне.

Он сказал ей, что возвращать его не нужно, но она видимо хотела его вернуть.

— ...Тебе не стоило его возвращать.

— Но разве я не должна возвращать то, что одолжила...?

Ее слова оборвались. Можно сказать, что это произошло потому, что она увидела лицо Аманэ.

— А-а-м... У тебя жар...?

— ...Это не имеет к тебе никакого отношения, ведь так?

Она появилась в самый неподходящий момент, и Аманэ нахмурился.

По большому счету, не имело значения, вернут ему зонтик или же нет.

Но сейчас был неподходящий момент для их встречи. Она была умна и могла легко догадаться, почему Аманэ простудился.

— Но ведь это из-за того, что я одолжила твой зонтик...

— Я сделал это из своих принципов. Это не имеет никакого отношения к тебе.

— Имеет. Я была там и должна была простудиться, но не ты.

— Ничего страшного. Не стоит беспокоиться.

Аманэ не хотел, чтобы другие волновались только потому, что он сделал что-то для своего самоуспокоения.

Но оказалось, что Махиру не оставит его в покое, сказав всего несколько слов. Ее милое личико было встревожено.

— ...Довольно. До встречи.

Аманэ было неприятно, что его расспрашивают, поэтому он решил силой уйти от вопросов и беспокойства Махиру.

Спотыкаясь, он взял зонт и потянулся в карман за ключом... до этого момента он был в порядке.

После того как Аманэ с вялостью открыл свою дверь, он вдруг потерял силы.

Возможно, он расслабился, так как уже собирался войти в дом. Его тело наткнулось на стену позади.

«Ой-ой», — подумал он, но перила в коридоре были очень прочными и не сломались бы от небольшого удара. Они были достаточно высокими, и он никак не мог вывалиться за пределы коридора. Конечно, врезаться в них было немного больно, но этого следовало ожидать... и он хотел ухватиться за них.

Но тут его внезапно дернули за руку, и он сумел восстановить равновесие.

— ...Я не могу оставить тебя таким.

Мягкий голос донесся до его слабого сознания.

— Я отплачу тебе за доброту.

В глазах у него помутилось, вероятно, из-за высокой температуры, и он не смог разобрать ее слов.

Не успел он договорить, как Махиру подтащила хромающее тело Аманэ и открыла его дверь.

— Я вхожу. Прости меня, пожалуйста, но я должна.

Тихий голос требовал выполнения.

Аманэ, задыхаясь от холода, позволил тащить себя без сопротивления; он впервые возвращался домой с девушкой своего возраста.

Хотя у него не было девушки, которая бы заботилась о нем, пока он болел, похоже, вместо нее о нем заботился ангел.