Том 4. Глава 1. Долг взывает
На базе западного фронта смутно ощущался запах смерти. Последняя операция стоила Союзу несколько сотен тысяч потерянных жизней… Четыре корпуса и более шестидесяти процентов общих сил. Даже забирающие трупы с поле боя транспорты не могли справиться с таким количеством умерших, поэтому на какое-то время функциональность базы сменилась на морг.
ᅠ
— Ударная группа «восемьдесят шесть».
ᅠ
Несмотря на наступление весны, в воздухе ощущался холод, когда генерал-майор Ричард Альтнер – командующий 177-й бронетанковой дивизией и экспедиционным отрядом Республики Сан-Магнолии – произнёс это название.
— Автономная мобильная ударная группа, пилотирующая Регинлейвы. Они будут подавлять ключевые позиции Легиона. Но по сути своей, это группа, созданная из прибывших из другой страны «восемьдесят шесть»… Значит, для них, наконец, пришло время поприветствовать свою королеву?
Осмотрев кабинет, который в будущем займёт «королева», – офицер, прибывшая из бывшей Республики Сан-Магнолии, – он вновь посмотрел на своего собеседника за завесой ароматного пара, идущего от заменителя кофе.
— Как думаешь, всё пройдёт нормально?
— По крайней мере, в их боевом потенциале сомневаться не приходиться.
На лице начальника штаба армии западного фронта, командира Виллема Эренфрида сохранялась невозмутимость. На его характерном для аристократа изящном белом лице появилась слабая, холодная улыбка.
— У большинства из «восемьдесят шесть», которых мы взяли под защиту, есть так называемые уникальные позывные… Своего рода ветераны, выжившие на поле боя восемьдесят шестого сектора, несмотря на скудный коэффициент выживаемости в 0.1. Даже в сравнении с нашими солдатами, прошедшими боевую подготовку, они всё равно находятся в своей лиге. Очевидно, с тактической точки зрения не воспользоваться ими никак нельзя.
Возможно, это и был лишь заменитель кофе, но его всё равно правильно варили и элегантно подавали в фарфоровых кофейных чашках. Наслаждаясь ароматом кофе, Виллем вновь заговорил:
— Что же касается Регинлейвов, то у нас теперь есть примерное представление о практическом их применении. Учитывая мобильность, они более смахивают на Волков, разогнавшихся до своей максимальной скорости. И, спасибо «восемьдесят шесть», Легион теперь не сможет поедать наших драгоценных операторов.
— Я имел в виду состояние самих «восемьдесят шесть», Виллем, — сказал генерал-майор Альтнер.
Он поставил чашку кофе на блюдечко, из-за чего по комнате эхом раздался характерный звон фарфора.
— Они не имеют понятия о покое, у них нет родины. Они находятся на поле боя, не имея чего-либо, стоящего защиты… Ты и правда думаешь, что они могут служить в роли меча Союза в то время, когда появляются разногласия уже просто из-за того, что они находятся в одном месте с нашими солдатами?
В качестве примера можно было привести первых пяти «восемьдесят шесть», которых они непреднамеренно спасли. Хотя им показали мирную жизнь, они всё равно её не приняли… Или, скорее, они не могли её принять. Их постоянная погоня за сражениями с минимальным шансом на возвращение вселяла страх в остальных. Даже несмотря на получение огромного числа достижений, несопоставимых с армией Союза, их продолжали называть «монстрами, созданными Республикой». Одно Виллем знал наверняка: если насильно вытянуть тех, кто вырос на поле боя, в мирную жизнь, то они растеряются, затем начнут сомневаться, а после – задохнутся.
— У хороших охотничьих собак имеется жестокий нрав. Хороши ли навыки владельца или нет определяется тем, может ли он направить его в сторону врага.
Подобное отношение было явно аристократичной чертой; она словно отрицала само наличие человечности в других. В ответ на это в глазах генерал-майора Альтнера появился опасный стальной блеск. Почувствовав направленный на него взгляд, начальник штаба элегантно пожал плечами.
— …Конечно же, если они не смогут привыкнуть к мирной жизни, то после окончания войны им придётся нелегко… Впрочем, как и нам. Нам ведь не нужны преступники, когда сражений больше не будет.
Генерал-майор Альтнер удивлённо поднял брови.
— Заставил же ты меня удивиться, Виллем. Я вот думал, что ты скажешь что-то вроде «В качестве решения можно подарить пулю каждому из них» .
— Ты ведь должен учитывать стоимость топлива для сжигания трупов и плату за психологическую помощь тем, кто будет совершать это деяние. Я уже молчу про документы, с которыми необходимо будет разобраться, чтобы скрыть их существование, а также деньги за молчание всем, кто будет вовлечён в это. Но даже несмотря на все эти средства, вскоре об этом станет известно… Прямо как в случае с Республикой.
После завершения операции по уничтожению Морфо, они уже подтвердили, что выжили не только Объединённое королевство, альянс и Республика, но и несколько других стран. И все они уже знают о совершённых преступлениях Республики. В Республике меньшинством были именно «восемьдесят шесть», известные также как Колората. Многие из них были той же расы и принадлежали к тем же этническим группам, что существовали в выживших странах.
Отношение Республики к «восемьдесят шесть» было самым омерзительным за всю историю человечества. Запятнанная репутация будет лежать на Республике долгие годы… Если, конечно, человечество их проживет.
— По сравнению со всеми этими трудностями, помочь им привыкнуть к мирной жизни и дать образование, эквивалентное образованию в специальной офицерской академии, будет более эффективным решением. Могут появиться отряды, состоящие из молодых мужчин и женщин, которых ждёт блестящее будущее… Но помимо этого…
Улыбка на лице начальника штаба внезапно пропала, и он посмотрел в единственный чёрный глаз своего собеседника.
— …Уничтожение Морфо и освобождение граждан от гнёта Республики, может, и поднимет настроение людей, но реальность такова, что ситуация на войне стала хуже. Военный потенциал западного фронта многократно уменьшился из-за огромных потерь, а это значит, что нам придётся увеличить траты. Мы обязаны использовать этих бойцовских собак, пока все копья направлены на Республику… Иначе «восемьдесят шесть» вскоре могут почувствовать отстранённость от всего происходящего.
†
Она видела этот кошмар бесчисленное количество раз.
На краю безымянной пустоши, где-то за выжженным и пустынным поле боя, несколько скелетов под палящим солнцем сражались с волнами металлических монстров. Вынужденные идти вперёд без припасов или поддержки, скелеты, истощённые подавляющим числом врагов, падали один за другим. Сначала один погиб в бою, а затем другой.
И вот остался последний, специализирующийся на ближнем бое. Окружённый со всех сторон Динозаврами, его разорвали в клочья. Поломанное высокочастотное лезвие вонзилось в землю, чем-то напоминая надгробие. Однако на этом Легион не остановился. Оторвав кабину, открывалось зрелище на разбрызганную повсюду кровь. Они вытащили искорёженный труп процессора, который болтался подобно тряпичной кукле. Легион никогда не воздавал почести мёртвым, вместо этого разрывая тела и забирая головы. Лена никогда не видела его лица. По этой причине она не смогла увидеть лица силуэта, одетого в камуфляжную форму.
От начала и до конца Лена могла лишь наблюдать. Её голос не мог достичь их. Она не могла выпустить ни одного снаряда для их прикрытия. Она просто наблюдала за ужасающим концом, который их ждал. Сколько же раз она просыпалась посреди ночи и выкрикивала их имена? Сколько же раз она активировала парарейд в попытках связаться с ними лишь для того, чтобы каждая неудача вновь и вновь разбивала ей сердце?
Пусть она и не видела сражений, но каким-то образом знала, какова была реальность. Их ожидала ещё более ужасная судьба, чем она могла себе только представить. Лишь от одной мысли об этом по её спине пробегала дрожь.
Но теперь она больше никогда не увидит этот сон.
Находясь на базе западного фронта Союза Гиаде, Лена проснулась рано утром и занялась проверкой своего обмундирования. Застегнув все пуговицы на её белой блузке, она надела выкрашенный в чёрный цвет пиджак. Затем она нацепила на форму лычки, кобуру и поправила одну прядь волос красного цвета. Всё это она делала с решительностью рыцаря, готовящегося к битве.
Сейчас она всматривалась в серебряные глаза – того же цвета, что и волосы – своего отражения в зеркале. Она одевала форму чёрного цвета из-за скорби по своим товарищам, которых она потеряла, а выкрашенная в красный цвет единственная прядь волос означала пролитую ими кровь. В отражении на неё уставился ожесточённый образ кровавой королевы, что была окрашена в эти цвета.
Стук в дверь нарушил утреннюю тишину в тот момент, когда она затягивала свой галстук.
— …Полковник?
Лена улыбнулась. Она действительно никогда не видела его лица… до этого момента. Но она слышала его голос. За прошедшие два года этот голос поддерживал её. Его безмятежный, спокойный тон голоса, вместе с его приятным для ушей произношением и дикцией. Обладатель этого голоса теперь находится рядом с ней, из-за чего ей не придётся больше видеть тот ночной кошмар.
— Я уже проснулась… Прошу, заходите.
Последовала короткая, почти нерешительная, пауза. Однако в следующее мгновение дверь мягко открылась, после чего показалось лицо Шина. Чёрные волосы Ониксов и алые глаза Пиропов. Лишь вчера Лена узнала, что его внешность была противоположна внешности Рея, – его старшего брата, – у которого были чёрные глаза и кроваво-красные волосы. На нём была только что выданная форма Союза цвета стальной синевы, но казалось, что он уже использовал её несколько дней. Стройная фигура и белое лицо полностью совпадало с образом молчаливого парня, которого она представила себе по его голосу, а его телосложение было доказательством жизни на поле боя.
— Полковник, транспорт прибудет к базе ровно в 8:25. Пожалуйста, будьте готовы к этому времени.
— Хорошо, — коротко ответила Лена.
Взглянув в его красные глаза, в отражении которых был тёмный силуэт, она кивнула.
— Я готова… Пойдёмте.
ᅠ
Недавно построенная оружейная была базой в Вольфслэнде – неиспользуемом регионе, граничившей с бывшей Империей и остальными соседними территориями, на которых некогда стояли заводы и фабрики. Это была главная база нового отряда Лены – ударного отряда «восемьдесят шесть». Большая база, окружённая лесами и горами с запада. На некотором расстоянии была река, которая разделяла базу и ближайшей к ней город, возведённый в тени обломков старого сооружения.
Бараки могли вместить в себя около десяти тысяч процессоров и их было также достаточно для размещения обслуживающего персонала для целого батальона, а также персонала базы в тысячу человек и несколько ангаров для Регинлейвов. Ещё имелась взлётно-посадочная полоса для транспортных самолётов и огромная, по сравнению с лесом и рекой, тренировочная площадка.
Хотя база была построена рядом с городом для упрощения транспортировок, но также существовала и другая причина – помощь в реабилитации в обществе для «восемьдесят шесть». Так как они жили на поле боя с детства, необходимо было предоставить им возможность свыкнуться с мирной обстановкой. Те «восемьдесят шесть», которых Союз укрыл ещё полгода назад, всё ещё проходили обучение в специальной офицерской академии, а остальные четверо – Райден, Сео, Анжу и Крена – сказали, что им нужно разобраться с бумажной работой, поэтому оставили роль её проводника на Шина.
Находясь на взлётно-посадочной полосе, от которой шёл жар от солнца, Шин решил предложить взять её багаж и переноску для кота.
— Давайте я понесу.
— А, всё нормально. Оно не такое уж и тяжёлое.
Проигнорировав её ответ, Шин взял у неё вещи и, не обращая на неё никакого внимания, пошёл вперёд. Лена посчитала, что забрать их обратно было бы грубо с её стороны после того, как он так настойчиво помог ей, поэтому она решила на этот раз довериться ему.
— Спасибо большое.
— Не за что.
В этом резком ответе, который бы сразу же увеличил расстояние между ним и кем-либо ещё… чувствовалась ностальгия. Лена взглянула на него; он был на голову выше её, и она не смогла сдержать улыбку, появившуюся на лице. Её глаза зацепились за красный шрам, едва выглядывавший из-под воротника формы. Тянувшаяся по всей шее жуткая отметина, напоминающая шрам от обезглавливания. Был ли это один из старых шрамов, полученный на поле боя? Выглядел он достаточно давним.
Со вчерашней их встречи перед памятником с четырьмя поломанными Джаггернаутами и 576 погибших процессорами ей не удалось нормально поговорить с Шином и остальными. Когда она прибыла на базу западного фронта, ей предстояло решить несколько вопросов, потому что формально она считалась представителем Республики. Из-за этого у неё было мало времени, чтобы попытаться восстановить прошлые дружеские отношения.
Она смогла поговорить с Шином лишь в машине, находясь в дороге на базу, поэтому единственное, о чём ей удалось узнать: о событиях во время специальной разведывательной миссии и моменте, когда они добрались до Союза. Ей не выдался шанс спросить про этот шрам, но… Может быть ей пока следовало подождать, когда он сам ей всё расскажет. Оставившее жуткий шрам на его теле, вероятно, в той же степени ранило его сердце. Другими словами, совсем не та тема, которую она могла бы легко затронуть.
Шин обратился к ней, возможно, из-за того, что почувствовал на себе её пристальный взгляд:
— …Что-то не так?
— Н-нет, ничего.
То, что она просто смотрела на него и уже была счастлива… Ей было слишком неловко, чтобы сказать об этом вслух. Шин подозрительно уставился на Лену, которая опустила глаза вниз и покраснела. Вскоре он вновь завёл разговор.
— Кстати, я слышал, что вас повысили. Поздравляю.
— О, ага… — робко ответила Лена, неосознанно прикоснувшись к лычкам на форме.
Стать полевым офицером уже считалось довольно трудно задачей, а повышение до командирских званий, вроде полковника, было намного сложнее. Хотя в военное время повышения всё же были до безумия быстры, но никто ранее не слышал о том, что кому-то удалось получить звание полковника ещё в подростковом периоде.
— На самом деле это всё ради создания некоего престижа. Я ведь отправлялась в другую страну, поэтому не очень-то хорошо получилось бы, будь моё звание ниже этого.
С другой же стороны, только младшие офицеры могли добровольно выступить в роли командующих отрядами по спасению, отправленных в Республику. Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как пал Гран-Мюр, а в Республике всё ещё находились люди, которые ждали, пока кто-то сразится вместо них и спасёт их.
План Союза состоял в том, чтобы сразу же после взятия северных административных секторов силы по спасению отступили, давая возможность Республике, которая сейчас находится в состоянии обучения, занять оборону собственными силами… Однако, с учетом нынешнего прогресса, Лене трудно было даже представить себе развитие событий по этому сценарию.
— Но это верно и для вас, капитан Ноузен. Несмотря на два года в армии Союза, вы смогли достигнуть многого, получив уже сейчас звание капитана.
— …Любое звание выше моего сейчас свободно и показывает, насколько запутанная сейчас ситуация в Союзе.
Пожав плечами, у него на губах взыграла слабая улыбка. Лена с удивлением посмотрела на него. Каким-то образом она поняла, что сейчас выражение его лица смягчилось по сравнению с прошлым, хотя она никогда до этого дня даже не знала, как он выглядел. Юный парень из «восемьдесят шесть», говоря всё время этим холодным голосом, постоянно пытался подавить в себе… что-то ; подавлял настолько жёстко, что в любой момент мог сломаться.
Находящийся перед его лицом таймер всё время отсчитывал время до его смерти. Его целью было освободить душу брата из механической тюрьмы. И он достиг её. Во всяком случае, теперь, возможно, ему, наконец, удастся познать покой. Быть может, теперь он будет с любовью вспоминать о своём брате, которого сам и уничтожил… Пусть он никогда и не желал с ним сражаться.
— Раз вы стали тактическим командиром, то я думал, что у вас появятся советники и служащие вам офицеры, но, кажется, вы одни.
— Просто никто ещё не стал добровольцем. Хотя у меня назначена встреча с некоторыми процессорами, которые пожелали этого, и ещё с… техническим специалистом… Э-э, майором Анриеттой Пенроуз.
Когда она произнесла это имя, её голос почти что перешёл на шёпот.
— ?.. О, она ведь технический консультант по парарейду, верно?
Получив в ответ странное молчание, Шин просто кивнул. Судя по всему, он не понял причину того, почему Лена запнулась при произнесении имени Аннет.
Лена искоса взглянула на него. Её полное имя, Анриетта, как правило не сокращалось до Аннет, поэтому она всегда представлялась именно своим настоящим именем… Однако, возможно, в первое знакомство Лены с ней, Аннетт назвалась именно этим необычным именем потому, что не хотела вспоминать того, кто называл её сокращением от настоящего имени. Друга её детства, которого она однажды «ранила»… и с тех пор не видела.
— …Вы и правда не помните.
— Не помню… О чём вы?
— Не важно.
Лена покачала головой из стороны в сторону, показывая закрытие этой темы. Как бы то ни было, в этой ситуации она была лишь посторонней. Если Аннет захочет поговорить с ним насчёт того случая, то она сделает это сама. Между ними воцарилось молчание, которое, однако, не продлилось долго, потому что из кошачьей переноски Лены раздалось «мяу» .
Шин взглянул вниз, удивлённо моргая.
— …Кот?
— Ага, тот самый кот из бараков отряда «Остриё копья», который находился рядом с вами.
— А…
На его лице всё также не было и признака эмоций, но это было типично для него. Кот же, казалось, узнал голос своего любимчика и начал оживлённо мяукать.
— И как вы его назвали?
— Фермопил*.
[П/П: Греческое. Чуть дальше объяснят всё]
Или же «Фипи» для краткости. Фермопил – название поля боя, где малая армия столкнулась с гораздо большей армией, в результате чего все солдаты в малой армии погибли.
— …Не «Леонид»?
— Верно.
— Удивительно, но вы ужасно подбираете имена.
— Кто бы говорил, капитан. Этот малыш всё время сопровождал вас, так что он не может быть Леонидом. В конце концов, он ведь не потерпел достойное поражение в битве*, не так ли?
[П/П: Леонид (спартанец) погиб именно в Фермопильском сражении]
— Возможно, но «Фермопил» как-то…
— Ну и как же вы назвали бы его перед специальной разведывательной миссией?
Процессоры отряда «Остриё копья» не давали коту какое-то определённое имя, потому что он не считался им товарищем по оружию. Шин же звал его по имени какого-нибудь автора, которого он читал в то время.
— Думаю… Огай?
— …Не говорите мне, что тогда вы читали «Лодка на реке Такасэ*»!.. Да это имя ведь ещё хуже!.. — раздражённо пробормотала Лена.
[П/П: «Лодка на реке Такасэ» – Мори Огай]
Хотя это была уже другая история, но если вкратце, то речь там шла про юного парня, который убил своего младшего брата. Учитывая специальную разведывательную миссию, в которой Шин отправился сражаться с Реем, – его обращённым в Динозавра братом, – при этом осознавая, что они либо друг друга убьют, либо же кто-то из них убьёт другого, чтение подобной книги было уже за гранью дурного вкуса и больше походило на мазохизм.
— Ну, так уж получилось. В этом имени нет какого-либо глубокого смысла и… Ну…
Шин затих. Прямо сейчас они стояли перед огромным ангаром базы, которая соединялась с первым бараком, где находился кабинет Лены. Фердресы, что должны были здесь находиться, были всё ещё погружены в транспорт, поэтому им открывался вид на пустующее место сквозь поднятые ставни. Высота ангара была достаточно велика; на потолке находилось множество подвижных кранов, а наверху, в области второго этажа, были видны мостики.
— …Полковник.
— Хм?..
— Я понимаю, что сейчас вы будете очень злиться, но, пожалуйста, направьте эту злость исключительно на меня, хорошо?
— Эм, простите?
Внезапно взревел громоподобный, словно выстрел из танковой пушки, голос.
— ЦЕЛЬСЬ!
Лена приготовилась и уже хотела было посмотреть в сторону…
— ОГОНЬ!
…но это не было направленное на неё оружие…
ᅠ
…а огромное количество воды, падающая ей на голову.
ᅠ
— Кия-я-я-я-я!
Всплеск.
Воды было настолько много, что Лене показалось, будто ей на голову вылили целую ванну, из-за чего она в мгновение ока промокла насквозь. Оглянувшись, она увидела группу из одетых в форму и рабочую одежду парней и девушек, в руках которых находились пустые вёдра. Очевидно, именно они вылили на неё воду.
В этот момент Лена могла собрать лишь эту информацию, и Шин, выбежавший из ангара сразу, как услышал «Цельсь», вернулся к ней обратно. Судя по всему, такова была причина, из-за которой он настаивал взять её багаж. Быть может произошла какая-то ошибка, или же он действительно чувствовал себя виноватым, но его лицо выражало неловкость. Кот даже не заметил участь своей хозяйки и продолжал мяукать, пытаясь привлечь к себе внимание Шина.
— Э… Ну, это всего лишь вода, так что не нужно переживать насчёт этого… Так ведь, старший сержант Бэрнольт?
— Сэр! Мы взяли её из ближайшей системы водоснабжения! — ответил один из вышедших на мостик солдат, выпятивший свою грудь не из-за гордости, а из-за воинской дисциплины. — Были, конечно, два идиота, принёсшие вёдра с краской, но в качестве наказания я вылил эти вёдра на них.
— О…
Его слова объясняли, почему в углу стояли двое солдат, окрашенных в красный и белый цвет. Кинув на них быстрый взгляд, Шин заговорил. Его голос не был таким грубым, как у старшего сержанта, но в тоне явственно ощущался командный тон.
— Вы лишь забьёте сток, поэтому перед душем вымойтесь сначала снаружи возле системы водоснабжения. И позаботьтесь также об устроенном тут беспорядке.
— Так точно, сэр! — крикнули они одновременно с отчаянием в голосах.
Получив ответ, Шин слегка кивнул. Лена всё ещё была шокирована произошедшим.
— …Это приветствие новых офицеров что-то вроде традиций Союза, да?..
— Нет. Союз был создан всего десять лет назад, так что не прошло ещё достаточного количества времени для созданий подобных тради…
— Капитан Ноузен, избавьте её от не имеющих смысла вещей. Есть гораздо более важные дела.
К ним подошла офицер, – молодая женщина, – с полотенцем в руках. Лена повернулась и посмотрела на неё. Это была командир ударной группы «восемьдесят шесть», полковник Грета Вензель. Говоря проще, её командир.
— П-полковник Вензель?! П-прошу прощения!..
— Ой-ой, брось с этими формальностями, дорогуша. Может, в этой цепочке я и являюсь твоим командиром, но мы ведь одного звания.
Положив на голову Лены одно полотенце, она использовала другое для того, чтобы вытереть мокрую форму Лены. Полотенца, вероятно, были свежевыстиранные, потому что они отдавали теплом, и чувствовалось, словно они находились на солнце.
— Сменная одежда есть в комнате, и ванная также уже готова… По крайней мере, у капитана Ноузена хватило приличия, чтобы заставить тех принести полотенца.
— …Простите.
— Тем не менее подобный недостаток внимания с вашей стороны доказывает, что капитан Ноузен у нас всего лишь мальчишка. И в какой-то мере это даже мило. Но если с сегодняшнего дня кое-кто не научится вести себя так, как и подобает сопровождающему, она может невзлюбить вас.
— Полковник…
— О, сказала ли я слишком много? В любом случае это ваша вина, капитан, ведь тот пикантный разговор в фердресе был записан в журнале операции.
Шин раздражённо вздохнул. Хихикнув, Грета ушла вместе с мокрыми полотенцами. Находившийся на мостике старший сержант в спешке подбежал к ней.
— Дальше мы со всем разберёмся, полковник.
— Хо, старший сержант Бэрнольт? И что же вы планируете сделать с полотенцами, которыми воспользовалась молодая девушка?
— Н-не шутите так! Особенно при капитане! Чёрт, да она ведь того же возраста, что и мои дети! У неё, вероятно, даже волос-то в том месте нет!
— …«Волос»?
— А-а-а-а-а-а-а-а! Нет, забудьте, чёрт, просто забудьте! Притворитесь, что я ничего не говорил!
Оживлённый разговор, который было сложно представить в отношениях полевого офицера и её подчинённого, унтер-офицера, постепенно удалялся от них. Наблюдая за их уходом, Шин устало обратился к ней: — Сейчас лучше поскорее переодеться… Я провожу.
ᅠ
Личные покои Лены находились на верхнем этаже первого барака и состояли из двух комнат: выходящего в коридор кабинета и спальни. Пусть это и была военная база, но она находилась в безопасной зоне, в ста километрах от линии фронта, поэтому комната являлась достаточно просторной и в приоритет ставилось удобство, а не защита, которая подходила для кабинета командующего. Мебель цвета нежного жемчуга, выбранного, возможно, специально для юной леди.
Шин поставил сумку и вытащил кота из переноски, поставив того на пол, после чего вышел из комнаты. Чёрный кот сразу же начал исследование нового места с осторожностью. Стены были прикрыты разноцветным стеклом, а из большого окна кабинета открывался свободный вид на город по ту сторону реки.
В углу этого города находилась новая школа для тех «восемьдесят шесть», которых забрали в лагеря ещё до того, как им удалось получить начальное образование. Как правило, одному отряду приписывали один отряд, состоящий из людей, которые могли позаботиться о психологическом состоянии солдат, но в этот раз таких отрядов было два. И это даже несмотря на то, что предоставление подобных условий было обязанностью Республики…
Встряхнув головой, Лена направилась в примыкающую к спальне ванную. Поднимающийся пар цеплялся за стены ванны, отделанные цветной плиткой, а в саму воду, судя по всему, было добавлен какой-то цветочный экстракт, потому что по ванне разносился освежающий, приятный аромат. Смыв лёгкий макияж с лица, она повернула кран, позволяя горячей воде омыть её тело.
Немного подумав о своём, она поняла, что до сих пор не получила каких-либо объяснений насчёт произошедшего. Открыв дверцу, она взяла с полотенца парарейд и активировала его. Целью, конечно же, был Шин, ожидавший её снаружи её личных покоев.
— Эм, капитан…
Но цель молчаливо отсоединилась. Она вновь синхронизировалась и сразу же после этого задала ему вопрос: — Почему вы отключились?
Пришедший от него ответ был сказан в замешательстве.
— Почему вы пытаетесь синхронизироваться со мной в такое время?
— Наш разговор ещё не окончен.
— …Мы можем разобраться с этим позже. По крайней мере, после того, как вы примете душ.
Лена всё равно отказывалась отступать.
— Почему мы не можем разобраться, пока я в душе?
— Что значит «почему»?..
Между ними воцарилось напряжённое молчание, но вскоре Лена прервала его, попытавшись надавить.
— Ранее вас это устраивало. В то время, два года назад, в бараках отряда «Остриё копья», вы рассказывали мне о чёрных овцах и пастухах, хотя… эм, находились в душе.
— Верно, но… Кажется, вам это не очень нравится, поэтому не нужно себя заставлять.
«Это…»
Ну, да, в данный момент она действительно испытывала смущение.
Несмотря на то, что через синхронизацию передавался лишь слух, но создавалось впечатление, словно они находились лицом к лицу. Лена также осознала, что её чувство неловкости передалось Шину, из-за чего она начала нервничать.
И вдобавок к этому, ему также передавался шум воды, её дыхание и исходящее от тела тепло, а также звуки стекающих капель воды с её, похожих на шёлк, волос.
— Но сейчас мы ведь не можем… АХ!
Синхронизация вновь прервалась, но в этот раз он, кажется, полностью снял рейд-устройство, поскольку она более не могла с ним связаться.
***
Райден, неся в руках нужные Грете документы, поднялся на верхний этаж. Он остановился сразу, как завидел обессиленного Шина, сидевшего на ковре, украшенном белыми цветами на синем фоне. Он находился прямо перед кабинетом их тактического командира, Лены, вероятно, в ожидании, пока она переоденется после заготовленного для неё небольшого «приветствия». По какой-то причине Шин сидел на коленях.
— …Чего это ты?
— …Ничего, — ответил Шин со вздохом, который не соответствовал его ответу.
ᅠ
В итоге Шин не произнёс ни слова до того момента, как она вышла из ванной, надела блузку и юбку, вышла в кабинет и постучала в дверь для того, чтобы позвать его.
— …Вероятно, мне не нужно спрашивать, но вы ведь уже оделись, так?..
— К-конечно же!..
— В таком случае…
Его голос практически нельзя было услышать за дубовой дверью, толщина которой была специально подобрана для предотвращения подслушивания. Она вернулась в ванную для сушки своих волос и нанесения макияжа, поэтому они продолжили разговор через парарейд.
— …Насчёт того, что случилось ранее…
Они вдвоём чувствовали неловкость, так что у них заняли некоторое время попытки продолжить разговор в нормальном темпе. Отложив фен в сторону, Лена, слушая его, взяла расчёску.
— …Большинство солдат в ударной группе – добровольцы «восемьдесят шесть», но это не значит, что все из них. А у остальных же солдат Союза, которые должны выполнять приказы… имеются знакомые в Республике.
Его слова заставили Лену затаить дыхание. В Союз прибыло около десяти тысяч «восемьдесят шесть»; этого было достаточно для огромного отряда. Тем не менее по сравнению с миллионами живших в Республике Колората, это число было очень маленьким. Десять тысяч человек были единственными, кому удалось пережить бесчинство Республики. Остальные все погибли: в лагерях, во время строительства Гран-Мюра и на поле боя восемьдесят шестого сектора. Республика назвала их скотом в человеческом обличье и отправила на забив, даже не озаботившись могилами.
Ещё до начала войны с Легионом народ Республики состоял из людей из соседних стран. Естественно, у них также имелись родственники и друзья за границей. И когда эти люди узнали о том, как истребляли их близких…
— Приказы для солдат абсолютны, но это не значит, что у них не возникнут сомнения в том случае, если их командующим будет офицер Республики. Когда вы были назначены на свою должность мы все – старший сержант Бэрнольт, полковник Вензель и я – получили жалобы и возражения против этого решения.
Она вспомнила стоящих на мостике солдат Союза; все они были разных возрастов и расы. Их отличающиеся цветом глаза смотрели на неё одинаково холодно.
— Подобное разногласие не исчезнет просто из-за того, что за таким будут строго следить. И говоря об этом, попытки задавить недовольство приведёт к гораздо худшим последствиям. Поэтому я позволил им осуществить некое подобие «возмездия» по вашему прибытию. Именно я разработал план, именно я обсудил этот вопрос с полковником Вензелем и добился её одобрения. Вот почему я тогда сказал вам, что свою злость нужно направить исключительно на меня.
Лена помахала головой. «Возмездием» были лишь вёдра с водой. Скорее всего, предложенные ими идеи были намного более изощрённые, но Шин не позволил им сделать этого. Он однозначно доверял своим помощникам. Поэтому-то Лена избежала более сурового возмездия, хотя Шин и был один из «восемьдесят шесть», имевший полное право на отмщение гражданам Республики.
— …Вполне заслуженное наказание для такой, как я. Я не могу злиться на…
— Нет, это неправда, — резко оборвал Шин попытки самоуничижения Лены голосом, в котором было раздражение и негодование. — Единственные, кому вообще позволено что-то требовать от Республики – нам, «восемьдесят шесть». Даже если и родственники, граждане Союза всё равно не являются частью этой истории и не имеют какого-либо права мстить… Всё равно на то, что они там думают, но их действия уже можно считать вопиющей абсурдностью, прикрываемой завесой справедливости.
— Капитан…
— Союз – страна, состоящая из людей, как-никак. Они могут считать, что справедливость – их национальная политика, но… Это ни в коем случае не делает их более праведными или идеальными.
Его сухой голос был полон эмоций негодования или своего рода грусти… И отречённости, которая была уже за гранью этих двух чувств.
— И ещё… Я говорил об этом раньше, но происходившее в восемьдесят шестом секторе не было чем-то, что случилось по вашей вине и тем, что вы бы могли исправить. Это не ваша ответственность, полковник, и вы не должны быть единственным человеком, на котором все срываются.
«И поэтому…» , – продолжил Шин, пока Лена продолжала молчать.
— То возмездие было неправомерным по отношению к вам. Подобное отношение нельзя считать приемлемым, но вы всё равно приняли его. Не нужно принижать себя. Если кто-то выказывает своё неуважение, примените к нему наказание в соответствии с военными правилами Союза. В конце концов, у вас есть полномочия и обязанности для этого.
Обязанность. Такой выбор слов был так типичен для него. Если бы он произнёс лишь «полномочия», то Лена не стала бы ничего делать. Но таковыми были её обязанности, и теперь она должна была этим заниматься. В его словах не было намерений защитить чувства Лены. Это было сделано для того, чтобы избавить её от необдуманного возмездия и в то же время – сделать так, чтобы она никогда не попалась в ловушку самообвинений.
Его лицо, возможно, и выражало бессердечность Бога Смерти, а его отношение ко всему всегда было таким безразличным… Но в действительности Шин был удивительно добр. Настолько добр, что ей стало больно.
— …Спасибо.
ᅠ
Её новая форма тёмного-синего цвета, как у Республики, лежала на кровати. Конечно же, у них не была доступна одежда чёрного цвета. Надев на себя форму с лычками полковника, она встала перед зеркалом в полный рост и покрутилась вокруг для последней проверки, после чего двинулась к выходной двери.
— Извините за ожидание, капитан.
Судя по всему, он не просто в это время бездельничал, потому что как только она вышла, тот пальцем закрыл электронный документ, который читал на устройстве. Повернувшись, Шин удивлённо уставился на её форму. Если так подумать, он впервые видит её именно в такой. Во время вчерашнего воссоединения и сегодня она была в чёрной форме.
…Она вдруг поняла, в чём была причина её нервозности немного ранее. Она хотела убедиться, что в её внешнем виде нет чего-либо неправильного… прямо как девушка, идущая на своё первое свидание. Её щёки порозовели, и Шин посмотрел на неё с крайним любопытством.
— …Полковник?
— Н-нет, ничего, — практически пропищала она своим тоненьким голоском, который, конечно же, говорил об обратном.
Осознав это, она сразу же начала замечать чрезвычайно мелкие детали, которые она не замечала до сих пор; или, возможно, неосознанно игнорировала. Стоит начать с того, что она была слишком возбуждена из-за внезапного воссоединения, учитывая тот факт, что их общение происходило через парарейд, а сами они были разделены несколькими сотнями километров. Его голос теперь раздавался так близко от неё, а из-за разницы в росте рот Шина была на одном уровне с ухом Лены.
Она ничего не могла с собой поделать, кроме как обращать чрезвычайное внимание на то, что он был выше её. Она чувствовала тепло его тела, означавшее, что он стоит рядом с ней и ей не нужно оборачиваться и подтверждать это. Она не знала, что тепло парня может так сильно согревать и по какой-то причине у неё закружилась голова. Положив руки на грудь, она глубоко вздохнула и смогла подавить румянец на своих щеках. Затем она начала говорить, словно ничего не случилось: — Вы ведь собирались показать мне базу, верно? Тогда пойдёмте.