Глава 1. Глава 4. Имя мне — «легион», ибо нас много

Лена проснулась от сигнала принятого сообщения на терминале связи и потянулась. На проработавшем всю ночь голографическом экране информационного терминала застыл кадр с боевого видеорегистратора, а весь пол вокруг был усеян распечатанными ею листками с боевыми донесениями.

Окно комнаты выходило на восток, и солнечный свет пробивался сквозь занавески. Лена накинула на голое тело тонкий просвечивающий халатик, который валялся на покрывале, расчесала пальцами волосы и поднялась с кровати.

Сообщение было от Анетт.

— В следующем месяце будет вечеринка по поводу годовщины революции. Может, сходим за вечерними платьями на следующих выходных?

Лена на секунду задумалась и послала короткий ответ:

— Прости, у меня сейчас много работы. Может, как-нибудь попозже?

Ответ пришёл мгновенно:

— Что-то ты стала нелюдимой в последнее время.

А затем:

— Сколько бы ты ни старалась ради «восемьдесят шесть», это бессмысленно, ты же знаешь?

Лена на секунду обернулась.

Прошлым вечером перед сном она решила засидеться подольше чтобы проанализировать записи боёв «Острия копья». К файлу с видеорегистратора прилагался хорошо составленный отчёт о сражениях — чувствовалось, что его писал опытный человек. В отчётах о патрулировании по-прежнему была написана какая-то ерунда, но все остальные документы были настоящим сокровищем в плане полезной для противостояния Легиону информации.

Это было совсем не бессмысленно.

Это могло помочь сохранить жизни.

— Прости.

†

— Не лучше ли было согласиться и пойти? — равнодушно ответил Шин, пересобирая штурмовую винтовку, которую он всегда держал с собой в кабине джаггернаута. Он сделал перерыв для переговоров и донесений, хотя отчёты говорили, что он сейчас должен был быть в патруле.

Стоял ранний полдень, и Шин сидел в своей комнате в бараках. В закрытую дверь упрямо скрёбся котёнок, выгнанный за то, что играл с деталями винтовки.

— Но если вдруг Легион нападёт…

Лена явно была недовольна. То ли из своей чрезмерной серьёзности, то ли из упрямства.

— Как-нибудь справимся.

— И вообще, организовывать вечеринку в разгар войны…

— В каком-нибудь из боевых районов битва идёт прямо сейчас. Что бы вы там за стеной ни делали, на фронте это никак не скажется.

Он снял штифт, достал затвор из рамы и разложил всё на куске ткани. Штурмовая винтовка не поможет против Легиона, но может стать последним средством атаки, а потому к её подготовке нельзя подходить спустя рукава.

— Поэтому я считаю, что можно было бы сходить. Мы благодарны за ваш анализ передвижений Легиона, но это не то занятие, ради которого следует жертвовать личным временем.

Лена некоторое время помолчала.

— ...Может быть, он на самом деле и не нужен?..

— Нет. Нам это очень помогает.

Шин говорил правду. Ему больше не приходилось делать вид, что он много работает, просто чтобы потешить самолюбие куратора.

— В конце концов, мы не видели ничего кроме фронта. Анализ офицера, который получил образование и видит всю картину целиком, очень полезен.

— ...Я рада.

— И всё же нет никакой необходимости заниматься этим постоянно.

Шин почувствовал, что Лена хотела что-то сказать, но осеклась. Принявшись вынимать шпильку извлекателя, он равнодушно добавил:

— Если будете слишком много думать о войне, станете такой же как я.

Лена не поняла, шутит Шин или говорит серьёзно, и тихонько вздохнула. Он явно не хотел отступать от своего мнения.

— Капитан Ноузен иногда любит пошутить, да?.. Я поняла. Буду развлекаться на полную катушку. Дурацкая вечеринка, высокие каблуки, узкое платье…

Она тоже пошутила в ответ, и Шин слегка улыбнулся.

— Годовщина революции, да? Что-то такое припоминаю…

— И что же?

Шин задумался.

— ...Там вроде бы запускают фейерверки. В саду с фонтанами. В том, который напротив дворца.

Лена удивлённо подняла голову.

— Всё верно. В первом районе напротив дворца — там сейчас резиденция президента Руна… Вы жили в первом районе?

Во времена империи первый район населяли аристократы, и сейчас там продолжали жить их потомки — Селена, которых по-прежнему было большинство. Колората всегда встречались там очень редко, даже 9 лет назад.

Вполне возможно, что они уже видели друг друга где-нибудь на улице. Мысль об этом почему-то причиняла боль.

— Ну, я почти ничего не помню с того времени. Я был с семьёй… помню, как брат водил меня за руку.

Лена съёжилась. Снова это.

— Простите.

— ...За что?

— Это было бестактно. Я ведь уже знала, что ваш брат… и семья…

— Аа…

Лена сидела, горестно опустив плечи, но Шин оставался убийственно равнодушным:

— Неважно. Я всё равно почти ничего не помню.

— А…

— Семью. Есть какие-то обрывки воспоминаний, но ни лиц, ни голосов я не помню.

Это не было похоже на бесчувственность.

Шин, должно быть, был очень маленьким, когда его разлучили с семьёй. А потом потянулись дни в постоянных смертельных сражениях, и так 5 лет.

Огонь войны поглотил даже самые важные его воспоминания — едва ли их можно было сохранить.

На секунду ей показалось, что она говорит с маленьким ребёнком, который заблудился на поле боя среди руин и теперь пытается как-то выжить.

— ...Он сказал, что должен выжить и вернуться. К вам.

Лена попыталась передать слова Рея так точно, как только могла. Стоило ей начать говорить, как его образ всплыл у неё перед глазами.

Парарейд связывал сознания и позволял обмениваться репликами в слух. Он также мог передавать эмоции собеседников, что создавало ощущение разговора лицом к лицу.

Как хотелось бы, чтобы он мог передавать и её воспоминания. Шин потерял их, но она могла бы их вернуть. Образ и слова Рея до сих пор оставались глубоко в её сердце.

— Он скучал, говорил, что его брат наверняка уже стал большим. Я видела, как важна для него была семья. Он действительно очень хотел к вам вернуться.

— ...Хорошо, если так, — ответил Шин после долгого молчания. Его голос едва заметно дрожал: он словно надеялся на то, что это правда, но при этом как никогда отчётливо понимал, что это не так.

— Капитан?..

Шин не ответил, и Лена, поняв, что его лучше оставить наедине со своими мыслями, тоже замолчала. Какое-то время через парарейд доносился только едва слышный металлический лязг.

Наконец она услышала один характерный звук — он был чуть громче, чем остальные — и слегка склонила голову набок.

«Это же...»

— Капитан. Вы сейчас случайно не винтовку разбираете?

Шин на мгновение замешкался.

— Да…

— В то время как должны патрулировать.

Он промолчал.

Лена вдруг поняла, почему отчёты о патрулировании были так плохо написаны, и вздохнула.

При всём этом «Остриё копья» действовало до удивительного оперативно. Они предсказывали наступление врага ещё до того, как Легион засекали радары — к слову, она так и не спросила, как им это удаётся.

— Если вы считаете, что это не нужно, то, наверное, так оно и есть… И по поводу винтовки я тоже…

«Восемьдесят шесть» запрещалось иметь огнестрельное оружие.

— Если без неё не обойтись, то можете пользоваться, я не против. Только ухаживайте за ней как следует.

— ...Прошу прощения.

Его голос прозвучал немного непривычно, и Лена, моргнув, ответила:

— Я сказала что-то не то?

— Да нет… Я просто подумал, что майор разозлится.

Он по-прежнему говорил странно, и Лена невольно отвела взгляд.

А ведь когда-то, в самом начале службы, она ворчала по поводу недисциплинированности своих коллег, которые жаловались на постоянные отчёты.

— Вообще-то… я не из тех, кто строго придерживается любых правил и запретов, особенно если в них нет никакого смысла. Как я уже говорила, если вы посчитаете что-нибудь необходимым или, наоборот, ненужным, я это приму. Я уважаю ваши решения.

«Да и нет у меня права что-либо требовать, ведь я даже не на фронте».

Она отбросила грустные мысли, тряхнув головой, и сменила тему:

— Так или иначе, на войне уходом за оружием пренебрегать нельзя, даже если это запасное оружие. Хотя я не очень люблю республиканские штурмовые винтовки — они тяжёлые, и с ними не то что тренироваться, но даже просто ходить сложно.

Винтовки регулярной республиканской армии были крупного калибра, а потому изготавливались из крепкого металла. Они предназначались для лёгкобронированных противников и весили очень много.

— Тяжёлые? Серьёзно? — скептически спросил Шин.

Лена опешила от искреннего удивления в его голосе, а затем поняла.

Ну да, это же естественно. Он ведь мальчик.

От этой мысли ей вдруг стало жутко неловко.

Если уж на то пошло, то ей ещё ни разу не доводилось так долго говорить наедине с юношей примерно её возраста.

— ...Майор?

Парарейд позволял считывать эмоции в той же степени, что и при личном разговоре. Шин наверняка почувствовал, как она покраснела.

— В-всё в порядке. Я…

Она вдруг ощутила, как в воздухе выросла напряжённость.

Шин беззвучно встал и вгляделся куда-то вдаль.

Лене показалось, что привычный низкий фоновый шум парарейда стал чуточку громче.

— ...Капитан Ноузен?

— Готовьтесь к бою.

Она посмотрела на информационную панель, но не увидела там ничего нового. Тем не менее, Шин чётко произнёс:

— Легион приближается.

Поскольку Лена оказалась на связи с командиром ещё до начала боя, ей впервые довелось присутствовать при военном совещании.

Они знали о враге всё в мельчайших подробностях: количество, дислокация, маршрут — и ошеломлённая Лена успела внести всего несколько тактических предложений, прежде чем план наконец был принят. Она одобрила выбор, и на этом совещание подошло к концу. Пришло время боя.

— Похоже, что основные силы представлены Серыми Волками.

Лене оставалось только делать предположения на основе данных с радара и своего боевого опыта: по какой-то неясной причине определить тип и построение нескольких машин не удавалось. Все процессоры уже спрятались для засады в условленных точках.

— Судя по скорости воспроизводства и эффективности ремонтных работ Легиона, Львы ещё не готовы к участию в боях. При этом я едва ли могу представить тактику, в которой на передовую можно было бы отправить Быков.

Быки не отличались ни манёвренностью, ни толстой бронёй — это были самоходные артиллерийские установки, которые предназначались сугубо для засад. Использовать их как обычные танки, только потому что они внешне похожи — это ошибка, которую люди испытали на своей шкуре ещё во времена первых гусеничных танков.

— Если отбросить Львов, устойчивых к фугасным снарядам джаггернаутов, и предположить, что в боевом построении одни Серые Волки с относительно лёгкой бронёй, то Скорпионы и их огневая мощь тоже становятся не так страшны. Полагаю, что убрать их будет довольно легко — если перед этим удастся расправиться с Муравьями.

— Оборотень — всем членам эскадрона. Вижу противника. Предположения майора оказались прямо в яблочко, — доложил Райден с нотками удивления в голосе. Он был далеко впереди, в разведке.

— И всё-таки… Эти твои «скорость воспроизводства», «эффективность ремонтных работ»... Ты хоть спать ложишься?

— Майор. Может, отключите в этот раз парарейд? — внезапно подал голос Шин.

— А?

— Учитывая то, что войска Легиона состоят из одних Серых Волков, и сражаться мы будем в городе, тут скоро начнётся большая неразбериха. Огромное число врагов окажутся в непосредственной близости от нас, и… в таких условиях поддерживать с нами связь небезопасно.

Шин говорил на безупречном республиканском языке, но Лена никак не могла понять смысл сказанного. Она изогнула бровь. Что он сейчас сказал?

Будет много чёрных овец?

— Если захотите, я объясню всё потом. Выключите, пожалуйста, парарейд.

Лена понимала, что схватка должна начаться с минуты на минуту, а потому тратить драгоценное время на споры нельзя, и всё-таки её задевало, что её просят уйти без объяснения причин.

— Но ведь вы продолжите поддерживать парарейд между собой. Радиосвязь не так эффективна — её могут заглушить Подёнки, или же мне может просто не повезти, и подключиться не удастся. Нет, я не буду отключать парарейд.

Отказ из простого чувства обиды. Шин собирался что-то возразить, но Легион был уже совсем близко.

— ...Я предупреждал, — равнодушно бросил он в невыносимом шуме и выдвинулся в атаку.

Как и предсказывал Шин, схватка обернулась полной неразберихой, и Лена пристально следила за мигающими из-за помех точками на радаре, прикрыв уши обеими руками. Что это? Фоновый шум просто оглушал. Звуки доносились не из её комнаты — это было что-то со стороны Шина. Да что же это такое, в конце концов?

Красная точка врага приближалась к голубой точке союзника. Могильщик. Это был его джаггернаут. Когда расстояние между ними стало достаточным для ведения ближнего боя, две точки слились в одну — прямо между марширующими с идеальными интервалами Серыми Волками.

И тут вдруг отчётливо раздался чей-то голос .

— Мама.

Голос казался пустым, как если бы он принадлежал умирающему человеку, который уже плохо осознаёт происходящее и пытается выговорить свои последние слова.

Секунда леденящего молчания, и он зазвучал снова. За ним не стояло ничего — ни воспоминаний, ни чувств, как если бы всё это вдруг исчезло перед лицом смертельного небытия. Только призрачный голос и бесконечно повторяющиеся слова.

— Мама. Мама. МамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМамаМама…

— !?

Её волосы встали дыбом.

Она сжимала уши обеими руками, но от доносящихся через парарейд звуков это спасти не могло. Раздался взрыв. Предсмертный голос, зовущий маму, взлетел на воздух, но превратившиеся в набор звуков пустые слова продолжали повторяться как заевшая пластинка. Грохот выстрела отдался эхом внутри, но даже это не могло остановить бесконечный зов.

— Спасите Спасите СпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпаситеСпасите…

— Горячо ГорячоГорячоГорячо Горячо ГорячоГорячоГорячоГорячоГорячо Горячо ГорячоГоря…

— Нет… Нет… Нет Нет НетНет НетНет НетНет НетНет НетНе тНетНет …

— Мама, Ма ма , Мама , Мама, МамаМама МамаМама МАмаМамаМАМАМАМама Мама …

— Не хочу умирать. Не хочу умирать. НехочуумиратьНехочуумиратьНехочуумиратьНехочууми…

— Нет… Нееееееет!

Мысли и разум плавились в ревущей агонии, за которой послышался голос Шина:

— Майор! Выключите парарейд! Майор Миризе!

Он кричал с несвойственным ему раздражением, но ошалевшая от ужаса Лена ничего не слышала. Съёжившись и крепко прижав руки к ушам, она вопила от боли, молясь о том, чтобы всё это прекратилось, но хор умирающих голосов не замолкал и уничтожал остатки её психики…

Шин нетерпеливо цокнул языком и отключил парарейд. Голоса тут же умолкли.

— …Ах…

Лена медленно подняла голову и опасливо отняла руки от ушей. Тишина. На связи не осталось ни одного процессора.

Она сидела на полу, хоть и не помнила, как там оказалась, и судорожно дышала, глядя в одну точку. Её зрачки расширились от только что перенесённого ужаса. В диспетчерской было сумрачно.

...Что это было?

Никто из находившихся на связи процессоров явно не имел к этому отношения — голосов было слишком много, гораздо больше, чем сражавшихся в тот момент бойцов. Да и звучали они незнакомо.

И вдруг она вспомнила один голос, едва различимый в общем рёве. Это же…

«...Не хочу умирать».

— ...Сакура… Кайе?..

Шин отключил связь с Леной уже после того как вклинился в строй «чёрных овец». Оглушающая буря предсмертных воплей заставляла его морщиться. Выключить парарейд следовало бы ещё раньше, но он был слишком занят, прорезая себе путь среди Серых Волков, которых было больше всего — высокочастотные лезвия проходили через них, как нож сквозь масло.

Бессчётные вопли, крики, хрипы и стоны накладывались друг на друга, но Шин находился очень близко, а потому мог различать ревущие и агонизирующие голоса, от которых сжимались все внутренности и закладывало уши. Парарейд передавал всё услышанное командиром другим процессорам, и Сео, узнав один из голосов, выкрикнул:

— Твою мать!.. Это была Кайе!..

Процессоры на секунду затаили дыхание, а потом вся сеть начала разрываться от возгласов:

— Кайе?!.. Они привели её?!..

— Чёрт возьми!.. Анжу ведь её сожгла!..

Отстранившись от охваченного горем сознания товарищей, он принялся искать «Кайе» по голосу. Для кого-нибудь другого, кто относился к парарейду как к чему-то чужеродному, это было бы невозможно, но только не для Шина.

Вскоре он определил расстояние и направление — для этого не пришлось сильно напрягать слух. Это было равнозначно тому, как отыскать иголку в стоге сена, и точность, с которой он это проделывал, была воистину сверхъестественной.

Ближе всего к ней… Крена?

— Стрелок. Курс 050, расстояние 800. Во главе соединения из 5 машин, третий Серый Волк справа.

— ...Т-так точно.

Выстрел — и не желавший умирать голос Кайе резко затих. Армия призрачных голосов. Они остались здесь даже после смерти, и не могут вернуться, пока их не уничтожат.

Всё кругом было наполнено безумным гневом и плачем. Шин тихо и даже как-то утешающе вздохнул.

— Битва ради отмщения…

Армия призраков, которые не могут вернуться, пока их не уничтожат.

Они словно надеются на то, что наконец попадут туда, где рано или поздно окажемся мы все.

Шин вдруг подумал, что девушка-куратор наверняка больше не выйдет на связь, и от этой мысли ему почему-то стало грустно. Он нахмурился.

†

Она решилась снова включить парарейд только тогда, когда начало смеркаться.

В процессе соединения её чуть было не стошнило от ужаса, так что на связь удалось выйти только ближе к ночи, незадолго до отключения электричества.

Уже было слишком поздно для разговоров, и Лена, внезапно вспомнив об этом, подняла голову, но всё-таки не поддалась вновь нахлынувшему на неё чувству страха.