Глава 658.2

Вскоре Мин Янь мирно заснула.

Лу Инь положил её на кровать, поцеловал в лоб и направился прямо в кабинет Мин Чжао Шу.

Тан Сы стоял у входа и при виде юноши поспешно поклонился.

Толкнув дверь, наш герой широким шагом вошёл в помещение.

Мин Чжао Шу внимательно посмотрел на него: — Я ожидал, что ты придёшь.

Лу Инь закрыл дверь и увидел старика за столом: — Похоже, травы бесполезны.

Чжао Шу горько улыбнулся: — Я столько лет работал, даже наследником не обзавёлся. Получив власть, взамен континент потерял прошлого императора и его сына. Но просидел я недолго и столкнулся с таким финалом. У империи теперь не осталось никого. Сяо Ци, тебе не кажется это смешным? Ха-ха...

Лу Инь спокойно смотрел на него: — Все наследники Чжао Тяня мертвы?

Мин Чжао Шу закрыл глаза и промолчал.

Юноша покачал головой. Этот человек был слишком безжалостным. Он убил всех мужчин, которые могли унаследовать империю. Вероятно, он сам планировал вырастить своего наследника, но судьба подвела его. Возможно, всё это своего рода возмездие небес!

— Янь`эр не подходит для правления, — сказал юноша.

— Ну и что? Она единственная наследница, кроме неё нет никого, она должна!..

— Меня это не волнует, я хочу, чтобы она жила так, как хочет. Венди Юйшан передала империю мне, почему ты не можешь сделать то же самое?! — резко спросил парень на повышенных тонах. Его слегка злило то, в каком состоянии он увидел Мин Янь.

Мин Чжао Шу встал из-за стола: — Это континент Божественного Начала, а не Вселенная. Хотя мы начали культурный обмен, наши народы слишком разные. Империя должна быть унаследована семьёй Мин, иначе тут будет полнейший хаос.

— Это всего лишь оправдание твоего эгоизма, — холодно сказал Лу Инь.

— Неважно, Янь`эр моя дочь и единственная наследница империи, она должна взять на себя эту ответственность! — твёрдо сказал старик.

Юноша, прищурившись, уставился на него: — Отдай мне империю, ничего не изменится.

— Ты хочешь захватить её и использовать в своих целях?

— Да, и что?

Мин Чжао Шу рассмеялся: — Ты бы мог это сделать до создания альянса, а сейчас, поступи ты так, кто к тебе присоединится? Сяо Ци, ты не того пытаешься напугать.

— Ради Янь`эр я скорректирую свои планы.

Чжао Шу совершенно не сердился на него, напротив, был благодарен: — Я понимаю твои намерения и рад, что ты готов отказаться от альянса ради неё, но это её миссия — унаследовать империю. Если это будешь ты, подобное погрузит весь континент в ещё больший хаос. Думаешь, она согласится на подобное с её-то миролюбивым характером?

Лу Иню нечем было парировать эти слова, поскольку так всё и было.

— Сяо Ци, каждому уготовано что-то сделать в своей жизни. Ограничивая её, ты никак этим не поможешь и рано или поздно она может разочароваться в тебе.

Юноша сменил тему: — Сколько тебе осталось?

В глазах Мин Чжао Шу промелькнули нотки горя: — Максимум полгода...

У Лу Иня были смешанные чувства, он правда не хотел, чтобы Мин Янь брала на себя такую ответственность. Он лишь хотел, чтобы она жила счастливо и беззаботно, но, видимо, от судьбы никому не убежать.

Мин Чжао Шу имел большой жизненный опыт. Он хотел, чтобы его дочь обладала высоким статусом, иначе, когда она станет женой юноши, то в конечном счёте превратится в красивую вазу, которую легко заменить.

Он не мог сказать этих слов Лу Иню, поскольку парень и Мин Янь были слишком молоды и неопытны. Они просто не поймут этого.

Наш герой вышел из кабинета. Он не знал, как переубедить Мин Чжао Шу, решимость которого была непоколебима. Он хотел поговорить с Мин Янь. Если она не хочет управлять империей, он решит эту проблему и возьмёт ответственность на себя.

Мин Янь крепко спала и встала лишь следующим утром. Юноша оставался всё это время рядом с ней.

Когда девушка открыла глаза и увидела его, её сердце растаяло. Странные сомнения, которые она ощущала раньше, исчезли, и на смену им вернулось прежнее притяжение.

Увидев что она проснулась, наш герой взял уже подостывшую миску каши, сел рядом с ней на кровать и сказал: — Открывай рот.

Мин Янь покраснела и тихо проворчала: — Я сама...

— Ты так долго спала, у тебя совсем нет сил, я покормлю тебя, давай.

— Угу...