Глава 2810. Вызов Чу Цзяня

За пределами чайной церемонии остальные люди были ошеломлены.

Сюй Цзи, Сюй Юэ, Цзян Сяодао, Сяо Лянь и другие — все они были в ступоре.

Сюань Ци — это Лу Инь? Тот самый легендарный наставник трактата из Изначального Пространства? Просто невероятно!

Никто не мог себе этого представить. Это перевернуло все их представления.

Бай Ванюань сжал кулаки, не сводя глаз с Лу Иня. Всё кончено, их план с самого начала был ошибочным, с самого начала их водили за нос.

Больше всего был напуган Цзю Яо. Он оклеветал Лу Иня на этой чайной церемонии Великого Божества, при этом сам не являлся Предком. Можно представить, какой будет его участь.

Лу Инь посмотрел на них: — Бай Ванюань, Ван Фань, вы, четыре высшие фракции, объединились с Шао Инь Шэнем, чтобы оклеветать меня. Смешно. Если бы я, Лу Инь, был шпионом, вас, высшие фракции, уже давно бы не существовало. Если бы я был предателем, сообщником Вечных, потери Шестигранного Союза были бы неисчислимы, и вам бы не пришлось меня обвинять.

— А ты, Цзю Яо, — Лу Инь не ненавидел Бай Ванюаня и других за клевету, не ненавидел Шао Инь Шэня за интриги, все они были врагами, и их действия были вполне нормальными. Он ненавидел Цзю Яо.

— Потому что предок У пал защищая человечество, я дал тебе шанс присоединиться к секте Небесной Горы, стать главой Небесных Врат, но ты предал меня, перешёл на сторону четырёх высших фракций и Шао Инь Шэня. Как ты можешь смотреть в глаза секте Небесной Горы?

— Вы, четыре высшие фракции, действительно думали, что, переманив на свою сторону ничтожество, сможете справиться со мной?

Цзю Яо обмяк, у него не было сил оправдываться, страх беспредельно усиливался.

Внезапно один взгляд затмил небо и землю, осветив вселенную, которую он видел. В следующий миг он начал медленно исчезать с ног до головы. Сильнейшая боль заставила его хотеть закричать, но он не мог издать ни звука.

Все посмотрели на Цзю Яо, наблюдая, как он исчезает снизу вверх. Безмолвно, но жестоко. Это была сила Великого Божества.

Не нужно было ничего объяснять, Великое Божество само могло разобраться во всём.

Цзю Яо оказался самым несчастным и первым, с кем разобрались.

Весь процесс занял время, достаточное для сгорания благовонной палочки. Все спокойно наблюдали за Цзю Яо, как он умирает, испытывая боль, но не в силах издать ни звука, как он постепенно исчезает из этого мира.

С этого момента во вселенной больше не существовало Цзю Яо.

Лу Инь хотел было вмешаться, но был потрясён силой Великого Божества. С помощью Небесного Глаза он видел, как проносятся частицы последовательности, и Цзю Яо исчезает, превращаясь в дымок, который уносится вместе с частицами. Несмотря на то, что весь процесс занял менее минуты, Лу Инь ошеломлённо наблюдал, желая понять, что же произошло с Цзю Яо, но до самого конца так и не смог.

Он не понимал силу Великого Божества.

Даже с Небесным Глазом он не мог понять. Дело не в том, что Небесный Глаз был слаб, он ведь был всего лишь на пике Звёздного Посланника.

На чайной церемонии воцарилась тишина.

В этот момент заговорил только Му Шэнь: — Великое Божество, почтенный Шао Инь Шэнь объединился с четырьмя высшими фракциями, чтобы оклеветать Лу Иня и обвинить его в том, что он предатель. Как с этим быть?

Все посмотрели на Великое Божество.

Великое Божество было высоким и величественным. Несмотря на то, что это была женщина, она затмевала собой небо и землю, заставляя всех смотреть на неё снизу вверх.

Шао Инь Шэнь не смел оправдываться, в этот момент любые слова были бесполезны.

— Шао Инь, отправляйся на Бескрайнее поле битвы на десять тысяч лет и не смей возвращаться.

Великое Божество вынесло наказание, которое все сочли справедливым.

Десять тысяч лет на Бескрайнем поле битвы. Даже если бы Шао Инь Шэнь захотел отсидеться на каком-нибудь обычном поле боя параллельного мира, Вечные бы ему этого не позволили. Не говоря уже о том, что согласно негласным правилам Шестигранного Союза он должен был отправиться на одно из пяти самых опасных полей сражений.

Как минимум, в первую десятку.

Мудрец Юань содрогнулся. Хорошо, что в этот раз он не вписался во всё это.

Провести десять тысяч лет на Бескрайнем поле битвы — он бы ни за что не выжил. Подумав об этом, он был готов поблагодарить Лу Сяосюаня.

— Бай Ванюань, Ван Фань, Ся Шэньцзи, отправляйтесь на Бескрайнее поле битвы на десять тысяч лет.

Великое Божество снова вынесло наказание.

Изначальное Пространство было одним из частей Шестигранного Союза. Как сказал Чу Цзянь, Великое Божество теперь было правителем человечества и могло наказать любого, если бы захотело.

Бай Сянь`эр выглядела безразлично, как будто наказание Бай Ванюаня её совершенно не касалось.

А вот лицо Ся Шэньцзи изменилось, он с мольбой посмотрел на Лу Иня.

Лу Инь поспешно сказал: — Великое Божество, Ся Шэньцзи не участвовал в заговоре четырёх высших фракций против меня.

Шао Инь Шэнь обернулся и посмотрел на Ся Шэньцзи с ненавистью. Так он был на стороне Лу Сяосюаня.

Бай Ванюань и Ван Фань остолбенели. Как Ся Шэньцзи мог помогать Лу Сяосюаню?

Лу Инь спокойно встретил их взгляды, не собираясь ничего объяснять.

Ся Шэньцзи с тревогой посмотрел на Великое Божество, ожидая, что оно изменит наказание.

Но Великое Божество не стало ничего менять.

Чу Цзянь встал и посмотрел на Лу Иня: — Наставник трактата Лу, изначально Шао Инь Шэнь уже остановил Бай Ванюаня и остальных от попытки оклеветать тебя и обвинить в том, что ты шпион. Можно сказать, что он одумался. Но дважды из-за Ся Шэньцзи ему пришлось продолжать. Раз Ся Шэньцзи не помогал Бай Ванюаню и остальным, значит он твой человек. Получается, это не просто заговор Шао Инь Шэня и четырёх высших фракций против тебя, это ещё и ловушка, которую ты специально расставил, чтобы они в неё попались, верно?

— В таком случае, Ся Шэньцзи тоже должен понести такое же наказание.

— И ещё тот человек. Если я не ошибаюсь, это Сюань Ци, которым ты обманул четыре высшие фракции. Он тоже должен быть наказан, — Чу Цзянь указал на Ло Лао`эра.

Ло Лао`эр чуть не обмочился. Наказание? Он вспомнил ужасную смерть Цзю Яо и похолодел.

Лу Инь усмехнулся: — По-вашему, раз Шао Инь Шэнь понял, что я — Сюань Ци, и что меня не получится оклеветать, раз он захотел отменить план, я должен был позволить ему это сделать и не наказывать его, так?

Чу Цзянь холодно посмотрел на него: — Не стоило наказывать его на чайной церемонии. Это чайная церемония учителя, величайшее событие Шестигранного Союза, место, куда стремятся попасть бесчисленные люди, чтобы совершенствоваться и почтить память человечества. Это не место для ваших интриг.

— Похоже, это не я выбрал это место, — холодно ответил Лу Инь.

Выражение лица Чу Цзяня было безразличным: — Шао Инь Шэнь, конечно, виноват, но он одумался. После чайной церемонии ты мог бы доложить учителю, и он бы наказал его, а не сейчас.

Лу Инь рассмеялся: — Ну и лицемер же ты.

— Если бы я не был Сюань Ци, ты бы сейчас говорил то же самое? Если бы на этой чайной церемонии я, Лу Инь, был признан всеми шпионом, это стало бы самым ярким и запоминающимся событием, которое вошло бы в историю. Наставник трактата секты Небесной Горы оказался предателем — это то, что ты хотел увидеть? Это то, что хотел увидеть мир Реинкарнации?

— Наглец! — крикнул Чу Цзянь.

Лу Инь гневно посмотрел на него: — Какое ты имеешь право осуждать меня? Четыре высшие фракции не смогли справиться со мной, переманив на свою сторону ничтожество, и Шао Инь Шэнь послал тебя, такое же ничтожество, чтобы ты перевернул всё с ног на голову? Что ты из себя представляешь?

Чу Цзянь гордо поднял голову: — Не имею права? Ты всего лишь клоун, который возомнил себя наставником трактата секты Небесной Горы. Возомнил, что, собрав вокруг себя кучку отбросов, можешь называть себя сектой Небесной Горы? Сегодня я покажу тебе, что такое реальность!

Он повернулся к Великому Божеству и низко поклонился: — Учитель, позвольте вашему ученику сразиться с сыном семьи Лу.

Все переглянулись. Хотя на чайной церемонии запрещалось применять силу, но сейчас было дело о клевете и обвинении в том, что кто-то шпион, а теперь ещё и Совершенный Ученик бросал вызов сыну из семьи Лу. Никто бы не поверил, что это не было направлено против Изначального Пространства со стороны мира Реинкарнации.

Но что с того? Под властью Великого Божества всё это было неважно.

— Позволяю.

Одно слово выразило отношение Великого Божества.

Лорд Сюй и остальные молчали. Эта битва должна была произойти между Чу Цзянем и Лу Инем. Они были примерно одного возраста. Хотя Чу Цзянь уже прорвался в сферу Полубессмертного, это была проблема Лу Иня, а не кого-то другого. Эта битва была честной.

Бай Сянь`эр подняла глаза и посмотрела на Лу Иня. Её взгляд был ясным.

Позволь мне увидеть, чего ты достиг.

Чу Цзянь, Совершенный Ученик мира Реинкарнации. В глазах всех, кто его знал, он быстро учился и всё делал идеально.

Его слава была больше, чем у многих верховных.

Когда в мире Реинкарнации говорили о трёх почтенных и девяти мудрецах, обязательно вспоминали и его.

Но если говорить о боевом опыте, то, похоже, никто ничего не знал.

Лу Инь когда-то проверял. Этот парень никогда не сражался в Шестигранном Союзе. Но раз у него была такая слава, значит для этого были причины. Причины, которые никто не знал.

— Я знаю, что ты победил Чу Юаня. Чу Юань — единственный ученик трактата, которого принял ваш Прародитель. А я — ученик Великого Божества. Мы с тобой изначально не одного уровня, Лу Сяосюань. Сегодня я покажу тебе, что такое непреодолимая пропасть, — сказав это, Чу Цзянь поднял руки, и в них появился лук со стрелой. Странное чувство возникло у всех присутствующих, как будто у них что-то забрали.

Стрела вылетела и полетела прямо в Лу Иня.

Лу Инь не ожидал, что Чу Цзянь будет использовать лук и стрелы.

— Стрела Бога?! — воскликнул кто-то.

Сердце Лу Иня ёкнуло. Стрела Бога? Кажется, это была боевая техника одного из девяти мудрецов, мудреца Гун. Поговаривали, что семь Божеств не могли уклониться от неё, а могли только принять удар. Стрелы были необычными, они были созданы из семи человеческих эмоций. Они обладали непреодолимой остротой и могли поражать разум, создавая бреши в защите.

Мудрец Гун с помощью Стрелы Бога сеял хаос на Бескрайнем поле битвы. Он был намного сильнее Чэнь Лэ в стрельбе из лука.

Это была всего одна стрела, и она летела небыстро, потому что от неё нельзя было уклониться. Семь чувств фиксировались на семи эмоциях. Пока у Лу Иня были эмоции, он не мог уклониться. Это был первый ход Чу Цзяня.

На своём месте мудрец Гун загорелся. Надо сказать, что совершенство — это совершенство. Стрела Чу Цзяня была намного сильнее, чем у Гун Юя. Дело было не только в разнице в уровне культивации, но и в понимании.

Если не брать в расчёт абсолютную разницу в уровне культивации, то с этим навыком было сложно справиться. Он был уверен в этом.

Абсолютная разница в уровне культивации была, но она была в пользу Чу Цзяня. Он был сильнее, а сын семьи Лу — слабее.

Все смотрели, как стрела летит в Лу Иня. Тот, кто знал, что это за навык, прекрасно понимал, насколько ужасна эта непримечательная стрела.

Лу Инь усмехнулся, поднял руку и ткнул пальцем.

Мудрец Гун прищурился. Он восхищался сыном семьи Лу. Его дух во время прохождения Небесных Врат покорил многих. Жаль, что он был слишком самоуверен.

Как и сказал Чу Цзянь, нынешняя секта Небесной Горы была не той, что прежде. И он не был настоящим наставником трактата. Хотел пробить Стрелу Бога одним пальцем? Смешно.

Палец столкнулся со стрелой. Все ожидали увидеть, как палец Лу Иня будет разбит, но этого не произошло. Вместо этого исчезла стрела.

Наступила гробовая тишина. Все ошеломлённо смотрели на Лу Иня, на его палец, на котором не было ни царапины. Но где же Стрела Бога?..