Том 3. Запись детей (часть 2) (2)

– Я просто подумал: если тот «огромный рот», что ты увидела, является причиной, по которой вы все получили свои способности в глазах, тогда, возможно, Момо он тоже проглотил. Я знаю, это довольно бредово, но…

Довольно бредово, но что-то говорило мне, что правила здравого смысла планеты Земля были бессильны перед необъяснимым происхождением этих «способностей».

И за этими необъяснимыми умениями стояло необъяснимое общее существо…

– Хм-м. Да. Мы сами думали примерно о том же. И если с Кисараги произошло то же самое, полагаю, мы можем повесить вину на эту… штуку за наши способности. У неё будет Кано, который сможет подтвердить её слова, так что… На данный момент мы можем безопасно сделать ставку на это. Думаю. Хотя, знаешь…

– Что?

Кидо поднесла руку к своим губам, внезапно задумавшись о чём-то.

Её глаза были сосредоточены на одной точке на рядом стоящем столе, будто изучала какую-то невидимую головоломку на наличие ещё одного кусочка, связавшего бы всё вместе.

– Я просто… Знаешь, есть кое-что ещё. И в истории Кисараги тоже это есть. Все мы почти потеряли наши жизни, пока кто-то ещё был поблизости. Кано был со своей мамой, и Сэто сказал, что был с другом.

Взгляд Кидо остался направлен на стол, пока она что-то обдумывала в своей голове.

– И тем не менее, мы были теми, кто выжил. А люди с нами… Я не знаю, является ли это результатом этих событий или нет… Но они все исчезли.

Наблюдение поразило меня.

– Значит… Когда твой дом сгорел… э-эм, тела твоей семьи были найдены?

– Да. Матери и отца… Только их. Но от моей сестры не осталось и следа, и я была единственной выжившей.

– Но тогда…

Две разных катастрофы, две разных способности, помещённых в их глаза, и «огромный рот», связывавший их вместе.

И те слова Хибии. «Я думаю, что эта девочка могла умереть. Я должен помочь ей». Теория начала обретать форму в моей голове.

– Значит, возможно, и вы, и люди, с которым вы находились, были съедены тем… нечто. И затем вы оказывались единственными вернувшимися. С теми способностями...

Кидо уцепилась за нитку до того, как я смог закончить свою мысль.

– И никто из наших компаньонов не были найден. Это означает, что после того, как их проглотили, они всё ещё находятся там… где бы они ни оказались.

Это была запутанная, бредовая история, но – являлось это совпадением или нет – она могла всё объяснить. Между зарождающейся способностью Момо, нашим пропавшим отцом и «правдой», которую мы никогда бы не нашли самостоятельно, мы будто медленно строили путь к какому-то совершенному ответу.

– И, знаешь, мы что-то вроде тоже думали об этом. Тип, что если люди, о которых мы заботились, ещё живы и внутри того «рта»? Мы пытаемся расследовать всё, что можем об этом потому, что… Я имею в виду, мы заботимся о них, людях, которые оказались там. Но учитывая то, что все воспоминания о времени, которое мы провели внутри той шутки, стёрты…

Кидо вздохнула, не закончив предложение, снова усаживаясь на подушках. У меня было небольшое представление о том, какие трудности на них выпали, потеряв родителей, семью, людей, важных для них, и оказавшись здесь.

Они оказались одни с этими причудливыми суперсилами, это могло доставить им так много горя.

Я начал размышлять о их мыслях насчёт жизни, насчёт жизни в таком положении.

Сложно было это представить. И это заставило меня ещё больше задуматься о том, насколько эгоистичную и абсолютно беззаботную жизнь я вёл.

Как ещё это называть? Я бросил всё, чтобы жить пустой жизнью в изоляции. Что я мог вообще понять о них?

Они так хотели помочь Хибии потому, что они знали, через какую «боль» он проходил. Они слишком хорошо сами это знали.

– Ну вот, это длинная и короткая версия.

Кидо первая прервала напряжённую тишину.

– В общем, мы знаем, как получили эти способности, но одновременно и не знаем. Хотя, я вот о чём думаю: мы можем, как минимум, позаботиться о Хибии, пока он не научиться хоть какому-то контролю своих умений. Мы, можно сказать, уже привыкли к этому процессу, так что… Я не знаю, что случалось с девочкой, которая, по его словам, была с ним, когда их, ну понимаешь, проглотило, но я хочу сделать всё, что в наших силах, чтобы найти…

– П-подожди секунду.

Кидо, похоже, почти закончила со своей историей. Я не был готов к такому.

Путь был теперь очевиден, будто кто-то бережно выложил каждый его кирпичик для меня.

– Ты сказала, что не помнишь ничего о времени, что ты провела там, верно? Ты, и все остальные тоже?

– Д-да. Да, ничего. Ничего, пока я снова не открыла глаза.

Кидо отвечала робко, так как не знала, к чему я это веду.

– Я только что вспомнил. Хибия сказал Конохе, что он «просто стоял там и смотрел». Может, он…

Глаза Кидо раскрылись от осознания смысла за моими словами.

– Может, он помнит? Ну, то, что было по ту сторону рта?

В мгновение ока Кидо подпрыгнула и пошла прочь от дивана.

– Эй… Эй, куда ты идёшь?! Он сейчас спит, помнишь?

Она снова немного подёрнулась и затем грохнулась на диван.

Её глаза смотрели в сторону, на щеках проявился небольшой румянец от стыда за её внезапное, импульсивное поведение.

Непричастный свидетель этой сцены, отдалённый голос нашего серьёзного разговора мгновение назад, наверное, заключил бы: «Ах, да, ты же девочка, я забываю иногда». К счастью, я не сказал этого. В обратном случае, я отлетел бы дальше, чем Кано, когда он открывал свой рот рядом с ней.

– Да, я… Я имею в виду, я знаю, почему ты спешишь. Я здесь тоже вроде как жертва. Я не видел своего папу несколько лет, но если я увижу его снова…

Если я увижу его снова, что это даст мне?

Что я, вообще, скажу ему?

Что подумает папа, когда встретится со своим сыном, который провёл последние несколько лет загнивая в одиночестве в своей комнате?

– Синтаро?

– М-м? А, прости… Но, в любом случае, давай продолжим это завтра. Полагаю, Кано всё равно вернётся ещё не скоро.

Стены убежища были увешаны часами всех видов: от электронных с LCD-дисплеем до немецких с кукушкой. Насколько я знал, тот механизм со странной, окрашенной жидкостью, стекавшей внутри него, который был поставлен на маленькую полку, тоже был часами. Каждые из них обладали своими уникальными стилями и методиками обозначения времени, но все они безошибочно показывали время пол-одиннадцатого.

– Да, навряд ли. Кто знает, чем он занимается?.. О-ох, сегодня я так вымоталась. Не думаю, что мы хоть раз собирали здесь так много людей.

Кидо посмотрела на главный вход, произнося это, её голос источал лёгкое раздражение, но более заметно в нём было восхищение.

– Быть боссом этой банды вымотало бы любого.

Возможно, ей было немного смущающе всё это время. Её щёки стали краснее, чем раньше.

– Ох, заткнись! Ты не должен так тыкать в меня пальцем! Я... Я иду спать, ладно?

С этими словами Кидо встала и, как в прошлый раз во время своего импульсивного выпада, пошла в свою комнату.

Затем, пока я растерянно наблюдал за этим, она развернулась. «У меня есть для вас постель», – сказала она, показывая на стопку перед входом. «Вы с Конохой можете воспользоваться ею». И потом с громким хлопком исчезла за дверью.

– Что это было?..

Я предположил, что она могла вести себя так жёстко, как хотела. Но глубоко внутри она все ещё была девочкой. У меня никогда не было и маленького шанса понять её. Бессмысленно зацикливаться на этом.

Как только я решил отключить свой мозг на ночь, то почувствовал безмерную слабость, охватившую своё тело. Я, должно быть, загонял себя в край.

– Фух, я устал…

Я встал, пружины внутри дивана заскрипели в ответ. Тело ощущалось, как кусок олова.

Каким-то образом, я смог дотащить себя до стопки с постелью, выбрав пару случайных покрывал сверху прежде, чем вернуться в кровать до утра.

Укрыв одеялом Коноху, на данный момент спавшего мёртвым сном на полу, я внезапно осознал, что понятия не имел, как выключить свет.

– Э-эм… Выключатель… А где выключатель?

Я осмотрелся по комнате, но ничего не выдавало в себе что-то на подобие выключателя.

Так, должно быть, выглядело чистилище. Прямо, когда мне больше всего нужен был сон, я столкнулся с этим. Что мне делать? Я не мог просто оставить его включённым…

Побродив по комнате, слепо искав его, раздумывая над всей этой несправедливостью, то почувствовал чьё-то присутствие за спиной.

Удивлённый, я обернулся и обнаружил Мари, её пружинистые белые волосы были под стать её такой же белой, пушистой пижаме. Она смотрела на меня так, будто я был нарушителем.

– …А что ты делаешь, Синтаро?

Внезапно я осознал, что у меня тоже была собственная способность. Способность обильно потеть по команде, когда на меня смотрит невинная маленькая девочка. Я не сделал ничего особо подозрительного, но несмотря на улыбку, которую я пытался натянуть, мой пот не помогал мне в этом.

– А-а-а! Э-э, Мари! Я просто, э-э, пытался выключить свет, но не нашёл, где находится выключатель!

Взволнованного объяснения было достаточно, чтобы смягчить выражение лица Мари. Она показала пальцем на доску для дартса, висевшую на стене.

– Он там. Нажми прямо в центр.

Я облегчённо выдохнул и нажал на мишень, как мне и было сказано. С кликом все голые лампочки, свисавшие с потолка, отключились в унисон.

Как только это произошло, крик Мари заставил моё сердце выпрыгнуть из груди.

– Уа-а-а! Не выключай его так!

Я впопыхах вновь нажал на кнопку только, чтобы обнаружить у Мари своё прошлое выражение лица «зачем ты сделал это», но в этот раз в уголках её глаз скопились слёзы.

– …Зачем ты сделал это?

– Н-нет! Я просто удостоверился, что он работает, ладно?! Я… Э-эм, прости, прости!

Какая же боль в заднице. Всё, что я хотел – это немного сна. Почему я должен проходить через всю эту мороку?

– Всё нормально…

Видимо, успокоившись, Мари развернулась и возвратилась в свою комнату.

Для чего она пришла сюда? Я думал спросить об этом, но если она уходила по своей собственной воле, я подумал, что будет лучшим просто не провоцировать её дальше.

– Э-эм, спокойной ночи!

Я пару раз отвлечённо махнул, наблюдая за тем, как Мари исчезает в своей комнате, и выключил свет.

С тяжёлым вздохом я проплёлся туда, где, как я полагал, находился диван.

Я лёг на него и натянул покрывало, а после быстро взглянул на свой телефон. Энэ всё ещё была укутана в своём футоне.

– Как же с ней сложно…

Я сказал это вслух. Футон не более, чем дёрнулся.

Этого было достаточно на ночь. Я положил телефон на стол и закрыл глаза.

Шум работавшего кондиционера превалировал в темноте.

Смотря назад на всё произошедшее, сегодня был невыносимо долгий день, такой, что не верится, что он длился двадцать четыре часа.

Меня познакомили с Ослеплённой бандой всего лишь этим утром… Что ж, технически, я встретился с ними в торговом центре вчера. Но они были хорошими людьми. Я обнаружил, что они почти сразу понравились мне, хоть я и не хотел признавать это. Это мог быть первый раз, когда я испытывал что-то подобное, на самом деле.

Меня пригласили люди, я поужинал с ними, обсудил то, что происходило с нашими жизнями, и организовал неформальные планы на завтра.

Это само по себе звучало так, как любая группа друзей взаимодействует друг с другом.

Наш разговор был намного мрачнее, чем любая обычная беседа между друзьями, но, думаю, я и в миллион лет не буду благословлён возможностью на это.

…Это, правда, правильная вещь для меня? Правда?

Чем больше людей я встречал, тем больше смеялся с ними и тем больше ощущал, что это исчезало всё быстрее.

Но всё же даже на немного – даже если это было на те небольшие остатки лета – у меня было право увидеть какое-то бóльшее значение во встрече с ними. Верно?

Я задал этот вопрос в темноту. Не себе; кое-кому, кто никогда не мог быть со мной, но той, кто всё ещё была отчётлива в моём разуме.

****

– Эй, Синтаро?

– …Что?

– Это отлично, что ты завёл всех тех друзей. Весело быть с ними?

– Чёрта с два. Это не было и на толику весело для меня.

– Ох, вот же врунишка! Ты вёл себя так, будто у тебя был лучший день в жизни, Синтаро. Вообще, это мог быть первый раз, когда я видела твою улыбку.

– Нет, серьёзно, не было. Они просто командовали мною весь день. Я чувствую, будто сейчас умру от усталости.

– Эй, Синтаро? Ты помнишь меня?

– О чём ты говоришь? Конечно.

– И можешь сказать, как меня зовут?

– Э-э… А это откуда взялось? Что с тобой?

– Ну же, Синатро, можешь назвать моё имя?

– Э-эй, прекрати это… Прекрати, ладно?

– Я… Я полагаю, ты не можешь, да? Ты не можешь ничего вспомнить обо мне?

– Пожалуйста… просто остановись. Пожалуйста, я прошу тебя…

– Можешь, Синтаро?

****

– А-а-а-а-а-а!!!

–Уа-а-а-а?!

Я подскочил с дивана, всё тело было в поту. Разум плыл, будто он был прошен в блендер и его мешали там десять минут.

Тьма окружила меня. Тихий шум работающего кондиционера был единственным звуком.

Мне потребовалось немного времени на то, чтобы осознать, что я был в убежище Ослеплённой банды и то, что я попытался уснуть на их диване.

– Ты напугал меня до чёртиков! Что с тобой не так?!

Внезапно мои глаза озарил свет. Сцена убежища снова вернулась в фокус, точно такая же, как была мгновение назад, когда я вырубился.

Обернувшись, я увидел Момо, её палец находился на выключателе в доске для дартса, она выглядела серьёзной.

– А. Привет, Момо. Я в норме. Просто видел сон.

– Какой сон заставил тебя сделать это? Ты выглядишь ужасно.

Момо аккуратно шагнула ближе, пристально всматриваясь в моё лицо.

– Я сказал тебе, я в норме. Но что с тобой? Ты чего не спишь?

– А? Ох, я что-то вроде проснулась, поэтому… Я подумала, что схожу посмотреть, как он там.

Она нервно похихикала про себя, будто стыдясь за то, что побеспокоила меня.

– …А. Ладно. Что ж, ты все равно меня не разбудила, так что не волнуйся.

– Нет? Ну-у, я знаю, что ты устал после всего того, что произошло за последние два дня. Спи крепко, хорошо?

– Конечно… А, верно.

Я встал, чтобы встретиться с Момо, которая всё ещё кралась рядом с диваном, лицом к лицу.

– Хм-м?.. Что такое, брат?

– Слушай, э-э, зачем ты устраиваешь всю эту шараду?

Этот вопрос заставил лицо Момо обратиться в примесь паники и страха.

– Э-эм… Что? Я не понимаю, что ты имеешь в виду…

Я продолжил смотреть на неё. Она же опустила свои глаза в пол.

– Я знаю тебя, Момо. Как только ты уснёшь, то тебя можно хоть бейсбольной битой бить, ты не проснёшься. Это всегда было твоей проблемой, верно? И ты буквально недавно серьёзно поссорилась с Хибией. Почему ты хочешь проверить его посреди ночи? И…

Я не должен был продолжать. Этого и так было достаточно, чтобы Момо затихла. Её взгляд всё ещё был направлен в пол, поэтому я не мог нормально прочесть выражение её лица.

– Момо зовёт меня «Синтаро», а не «брат»… Кано.

Воздух засверкал. В следующее мгновение Кано встал, смотря на меня с огромной ухмылкой, которая никогда не сходила с его лица.

– …Ты просто атас, Синтаро, знаешь об этом? Я никак не могу устоять перед этим.

– Да, спасибо. Так можешь просветить меня? Почему ты превратился в Момо в такое время ночи?

Даже пока я стоял здесь так решительно как мог, эта жуткая улыбка оставалась на его лице.

– Ха-ха… Думаю, сегодня я с тобой в немилости, а? Что ж, полагаю, я не могу винить тебя. Не после того, как я обратился твоей дорогой, дорогой сестрой… да?

Подмигивание, которое он совершил в мою сторону, подтвердило моё подозрение, что он нарочно считал меня дураком.

Хотя, не так, как это всегда делала Энэ. Это излучало садизм, просчитанное усилие ранить меня именно в то место, которое я не хотел, чтобы кто-то трогал больше всего.

– Не совсем, нет. Я имею в виду, это твой дом; ты можешь изображать кого хочешь. Я просто спрашиваю тебя почему.

– М-м-м, ну-у, не совсем без причины, нет. Но что тебе принесёт то, что я расскажу тебе? Тип, что ты, вообще, будешь делать, если узнаешь, Синтаро?

Кано повернулся ко мне спиной, а затем развёл руки в стороны.

– Хочу сказать, это как-то странно, не так ли? Ты ведёшь себя так пугающе напряжённо из-за этого. Я просто думаю, понимаешь, ты можешь забыть что-то довольно важное, а?

Я не мог прочитать выражение его лица со своего места.

Но его слова, похоже, сжали моё сердце в тиски. Будто его глаза тщательно просеивали каждый секрет, который я хранил в глубинах своей души.

– …Что ты пытаешься сказать мне?

– Хм-м? Ну-у, только это, в общем-то. Понимаешь? Я имею в виду, Синтаро, это написано на твоём лице. Ты почти забыл что-то о-о-о-о-чень важное, понимаешь?

Одна из лампочек над головой Кано начало моргать.

Каждая вспышка, казалось, освещала его спину словно стробоскоп.

– Что, чёрт возьми, ты можешь вообще понять!..

– А, так я был прав? У-ух, не надо так бурно воспринимать это. Я к чему клоню: ты уже забыл, не так ли, Синтаро?

Его насмешливое поведение довело мою ярость до точки кипения.

– Да что б тебя, я ничего не забыл!!!

Ответив, я вцепился в Кано, заставляя его посмотреть на меня. На мгновение лампочка полностью отключилась.

Когда она вновь включилась секунду спустя, я почувствовал, как моё быстро бившееся сердце разорвалось на куски.

– Тогда как так получилось, что ты никогда не попытался помочь мне?

И тут я увидел Аяно, её чёрные волосы по плечи резко контрастировали с её малиново-красным шарфом. Я никак не мог ошибиться. Она улыбнулась.

– А… а-а…

Мои ноги начали подкашиваться. Я был готов упасть в обморок в любой момент.

Мой разум бросил все надежды о том, чтобы дальше осмыслять реальность, вместо этого, связывая бессмысленные согласные в моём рту.

– Ну же, Синтаро. Ответь мне. Или ты уже забыл обо мне?