Том 3. Глава 20. Девушка из берёзового леса

Федеральная монархия Сан Галлен входила в четвёрку крупнейших стран на континенте, её второе название ‘Земля Деревьев и Воинов’.

Большую часть территории Сан Галлена занимал чёрный лес; деревья всевозможных видов покрывали необъятные равнины, покрывали феоды местных лордов, деревья росли повсюду. Разрозненные области и прочие образования объединились под единым началом не раньше, чем две сотни лет назад, так что по меркам континента Сан Галлен являлась самой молодой страной.

С династией Хайдебрейхт из Великого Королевства Грандонбург, дома, основавшего столицу на Восточных Равнинах, Галлериан, как глава образовавшегося союза, использовал систему, учитывающую интересы малых государств, областей и аристократов, живущих под собственным знаменем, собственно, и вошедших в состав Сан Галлена. Такой принцип устройства политической системы не назовёшь стабильным, даже по сравнению с соседним Арквеллом, где дебаты и перетягивания одеяла между централистами и децентралистами не утихали ни на день.

Тем не менее, Сан Галлен таки показывал солидный уровень стабильности и, более того, не уступал по влиянию другим крупнейшим игрокам. В чём же секрет?

---Сила.

На континенте Итусела, где помимо болезней и врождённой человеческой жестокости, существуют монстры и полулюди, большинство из которых не питают особой любви к людской расе, а леса полнятся магическими тварями. Огромные насекомые, магические звери, нежить, демоны – буквально логово зла. Предки людей, ныне населяющих Сан Галлен, смогли освоиться в этих лесах. Не просто освоиться, они умудрялись воевать между собой, при этом держа в узде окружающих их монстров.

История бесконечных войн и конфликтов породила воинственную страну, где сильнейший великий король правил над остальными государями. Страна дикарей и простаков, по мнению соседей, которой, тем не менее, ни один из них не осмелился бы бросить вызов. Такова федеральная монархия Сан Галлен.

Однако, вместе с общим ростом силы населения Сан Галлена, становились сильнее и монстры.

---Закон джунглей – приспособься или сдохни.

Интересно, что именно упомянутый выше закон и стимулировал развитие ожесточённой борьбы. Люди вырубали деревья, уменьшая площадь, занимаемую лесами, в итоге, монстры, жившие в уцелевшей части, становились сильнее. Когда – то они питались вторгающимися в их ареал обитания людьми, а когда - то сожителями по лесу, в процессе борьбы за территорию. Это словно проклятье, нависшее над ними с незапамятных времён.

Люди сражались с людьми, люди и монстры сражались между собой, монстры сражались с монстрами.

Страна, большую часть которой покрывали леса. Страна, история которой пестрит нескончаемыми конфликтами. Сан Галлен.

Здесь ещё оставались нетронутые человеческим взором земли и жившие там ужасные твари.

–––––––––––––––––––––––––––––––––

Лук в руке и колчан за спиной. Бежит за дичью, перепрыгивая сорняки и огибая деревья. Она движется сквозь лес подобно порыву ветра, ни одна ветка на её пути не хрустнула. Этот момент – нечто большее нежели просто охота, момент величайшей для неё радости.

И плевать, что взрослые в деревне постоянно ворчат, уговаривая её не ходить в лес.

‘Кроме того, я же помогаю им’. Попыталась убедить сама себя, а по – большей части давящее на неё чувство вины, Верче. Если она охотится на зверей, оставляющих за собой опустошение, нарушающих сложившийся баланс, то она, вроде как, защищает лес, сохраняет в нём мир и гармонию. Фактически, выполняет свой долг перед кланом.

От размышлений её отвлекли звуки, издаваемые почти настигнутой целью. По ушам нестандартной, вытянутой формы понятно – девушка - эльф. И не только уши, её кожа по сравнению с человеческой выглядела потрясающе гладкой и нежной. Руки, державшие лук и стрелу, едва касающиеся земли ноги, всем своим видом она излучала грацию, подобную антилопе. Прибавьте сюда азарт, играющий в идеально круглых глазах. В общем, именно так представляют себе эльфов абсолютное большинство людей, населяющих этот, да и не только, мир.

Как правило, эльфы не приемлели вкуса крови. К тому же, любое проявление агрессии, в том числе охота, нарушали покой леса, который они обязались поддерживать. Однако юная Верче, которой вот – вот исполнится сотня, шла против сложившихся устоев. В то время, как другие дочери клана учились тонким ремёслам и вышивке, она веселилась, бегая на охоту с парнями. И нужно признать, что она достигла немалых успехов, свободно охотясь на существ, превышающих в два раза размерами среднего человека. Как – то раз Верче даже самостоятельно завалила медведя.

Как вы уже догадались, личность она довольно эксцентричная. Сплетники в деревне говорили, что она полукровка ‘в ней течёт людская кровь’. Якобы не может такая дикарка принадлежать к чистокровным. Тем не менее, уши Верче не уступали в длине её соклановцам, напротив, она считала уши своей гордостью, настолько красивыми они были. А если кто – то всё же пытался её отговорить соваться в лес, то ответ он получал стандартный:

‘Мой способ быть эльфом, ничуть не хуже вашего’.

‘Эльфы едины с природой’. Она чётко следовала этому курсу и никогда не стеснялась стоять на своём. Сердце, временами бушующее подобно урагану, разносящему все препятствия на своём пути. Вот что для неё значит - быть ‘естественной’.

Она ни в коем случае не подражала вырубающим деревья, сжигающим леса людям, чьи убийства не имели смысла. Верче сделала себе имя прежде чем её деревня осознала необходимость охоты как занятия, она ходила только за особо крупной дичью. Она гордилась собой, будучи защитницей леса, где она родилась и деревни, где она росла. И только непонимание со стороны соклановцев никак не давало ей покоя.

‘…Нашла!’

Прицокнула Верче языком, заметив мелькнувшую впереди тень. Это её привычка также порицалась взрослыми. Они считали всяческое проявление эмоций бесстыдным, впрочем, Верче даже не пыталась исправиться.

Её цель на сегодня – огромный кабан, недавно появившийся в лесу. Он уже уничтожил несколько полян с ценными травами, вероятно, из – за голода. Некоторые люди, называющие себя ‘авантюристами’, то же бывает заходят в лес для сбора редких трав. Но те хотя бы оставляют треть, на случай если им понадобятся ещё. То есть кабан представлял из себя куда большую угрозу чем люди.

Для Верче кабан был незваным и опасным гостем. Даже в деревне, при всей нелюбви её жителей к конфликтам, собирали отряд для охоты на вторженца. Официального решения пока не озвучивали, но это лишь вопрос времени. Так что Верче выскользнула в лес под предлогом попрактиковаться в стрельбе, а кабан, собственно, попался под руку, как неплохая мишень.

‘Похоже я недооценила его интуицию.’

Словно почуяв жажду крови преследователя, животное резко ускорилось. Несмотря на свои размеры, он похоже был робким как корова, с другой стороны, без развитого чувства самосохранения в лесу долго не проживёшь.

“…Всё ещё слишком медленно.”

Для Верче из клана Витте этот берёзовый лес был домом, родной землёй. Может кабан и смог удивить её крепостью и выносливостью своих ног, но что касалось путей отступления, их Верче читала подобно открытой книге. Кабаны вообще потрясающе чувствительны к деталям и любым изменениям, происходящим вокруг них, а главное не любители экспериментировать. Можно сказать, что это видовая черта – избегать неизвестного. Убегая от преследователя в девяносто девяти случаях из ста они выберут знакомый маршрут, боясь заблудиться в чужеродной местности. Из заметок, сделанных раньше, учитывая где они сейчас находятся, Верче уже знала его план побега. Если срезать через плотную рощу, где кабан не протиснется при всём желании, а потом продолжить двигаться вперёд – нагнать его не составит труда.

Всё сложилось удачно, скользнув в рощу, сквозь зазор между деревьями, она увидела взявшего в бок зверя. Однако, догнать ещё пол дела, вторая часть – завалить его. Лучшая тактика здесь, целиться по слабым точкам, зайдя с фланга, чуть под углом.

Она наложила стрелу, оттянула тетиву, выстрелила. Для эльфа – лук и стрелы, знакомство с которыми происходит в раннем детстве, всё равно что продолжение его рук. Ну, нельзя и проигнорировать факт мастерства Верче, породивший немало историй среди молодёжи. Среднестатистический человек заметил бы только, как она тянется к колчану, а стрела тем временем уже бы поразила цель.

--Кабан завизжал.

“…Упрямый.”

Зверь продолжал носиться, бешено мотая головой. Кстати, эльфийские луки – то же своего рода магические инструменты. Если получивший стрелу, вовремя не позаботиться о ране, стрела будет проникать всё глубже и глубже в плоть. И раз уж кабан всё ещё бегал, то его упрямство никак не уступало размерами его телу.

Верче спрыгнула с дерева, вслед за ним, выпустив несколько стрел в агонизирующего, визжащего зверя.

Первая, вторая, третья – все точно в цель. Правда не по жизненно – важным точкам, так что охота продолжается. Будучи поражённым в бёдра, кабан значительно замедлился. Верче поморщилась, пеняя на свою неопытность и вместе с тем восхищаясь живучестью оппонента. Теперь она всей душой хотела одолеть это могучее существо, сделав его частью своей крови и плоти.

“Я не позволю тебе убежать--!”

Оставить цель истекать кровью оказалось недостаточно для юной эльфийки, она решила идти до конца.

­­­–––––––––––––––––––––––––––––––

Кабана хватило ещё на полчаса, прежде чем он бессильно рухнул на землю. Смирившись с неизбежным, судорожно подрыгивая ягодицами, обмазанный землёй и грязью, многие посчитают такую смерть жалкой. Но не охотник. Особенно не охотник из лесных эльфов. Он прожил жизнь, дарованную ему Матерью – Природой и уступил в ожесточённой борьбе. Такова природа – заставляющая своей святостью склонять перед собой головы, ошеломляюще прекрасная, бесконечная.

“*Откашлялась*… Ты был достойным соперником.”

Восхищённо прошептала Верче со следами усталости на лице, вызванными погоней и пережитыми в процессе эмоциями. Она уже и забыла о предыстории конфликта, точнее её ненависть к поверженному противнику, в порыве отчаяния, а может быть ярости опустошающему лес, исчезла словно предрассветная дымка. Она поправила волосы, прилипшие к вспотевшим щекам и, склонившись на колени перед тушей кабана, помолилась.

Помолилась за мирное возвращение души обратно в землю, поблагодарила лес за то, что тот помогал ей в охоте.

Что же касается тела кабана, возможно это прозвучит несколько неожиданно, но эльфы едят мясо. Они стараются сохранить лес как он есть, а ведение любого хозяйства без нанесения вреда окружающей природе невозможно. Таким образом у них не остаётся иных вариантов добычи мяса, кроме охоты. Вкушая животную плоть, они испытывают очень сложные эмоции. Не говоря уже о публичном поедании мяса. Для эльфов, скромность – величайшая добродетель.

“И что мне теперь делать…”

Закончив с молитвой, раздумывала Верче, играя с кончиком своего уха. Что ей сказать в деревне? В конце концов, она отправилась на охоту в самоволку, в то время как старейшины даже не приняли окончательного решения. Похоже её ждёт многочасовая лекция на тему поведения. И если она думает правильно, то вероятнее всего мясо, добытое ей через пот и многочасовую охоту, просто не дойдёт до рта Верче.

Чтобы не говорили взрослые в деревне, но они тоже не святым духом питаются. Красиво вертят словами, провозглашая табу на убийство и культ скромности, а у самих при виде мяса аж слюнки текут. Не произойдёт ничего удивительного, если они отберут кабана и заявят что – то в духе ‘Это твоё наказание’. Верче подобный исход не устраивал. Ещё бы, ведь именно она загнала гиганта. Она должна обезопасить свою долю, но как это сделать?

‘А почему бы мне просто не оставить его себе?’, подумала она, но почти сразу закачала головой, отнекиваясь. Даже её бесстыдность имеет пределы. Представьте себе, эльфы, испытывающие стыд за собственную алчность, существуют. К тому же, мясо явно сгниёт быстрее прежде чем она успеет всё это съесть. Пусть себе гниёт? Ни в коем разе. Выкинуть добычу для охотника ещё невыносимее чем присвоить себе.

“Может позвать Чагу и…”

По неизвестной для себя причине Верче вспомнила юношу примерно её возраста, часто ходившего с ней на охоту. Чага – странный парень: плохо стреляющий из лука, трусливый, да что говорить, увидев каплю крови он уже чуть ли не в обморок падает. То же касается его физической силы, он был слабее Верче, девушки. Тем не менее, стоило взять ей в руки лук, как он тут же выскакивал со словами ‘я с тобой’. Он бегал за ней как хвостик, хотя, судя по виду, не получал никакого удовольствия от охоты. Так зачем? Сколько бы Верче не обдумывала этот вопрос, приходила она лишь к одному выводу – он странный.

С другой стороны, он всегда прислушивался к ней и на её вкус был симпатичнее любого парня из их компании. Чага и ребята точно не откажутся, если предложить им устроить тайный пир. Всё лучше, чем с голодными глазами смотреть на старейшин, уминающих вкуснейшие куски, пока остальные ждут своей очереди.

‘Отличная идея’, подумала Верче. ‘Оставим плохие куски взрослым, а молодёжь пусть в кои – то веки наестся до отвала’. Не предоставляя старейшинам право выбора, она поступала очень дерзко и вероятно плохо. Однако, на плечах молодёжи будущее деревни и они конечно поворчат, но вряд ли предпримут что – то серьёзное.

Во внутренней борьбе Верче победила эгоистичная сторона, не желавшая отдавать добычу, она подняла голову.

И в этот момент…

“А…?”

Возможно слишком погрузившись в размышления о кабане и вариантах его делёжки, стоя на коленях, она просто не заметила изменения в её окружении.

Стволы деревьев потемнели и даже листья на их ветвях окрасились в тёмный, даже чёрный оттенок. Полная противоположность белому, радующему глаз, яркому и родному берёзовому лесу. Она попала в другое место. Крупнейший лес Сан Галлена, людьми прозванный ‘Чёрным Лесом’ – логово всевозможных тварей и монстров.

“Блин! Далеко же я забралась!”

Беспокойство Верче отчётливо отразилось на её лице. Кабан – переросток был чужд берёзовому лес. Теперь понятно откуда он пришёл – из леса чёрного. Обезумевший от боли, преследуемый охотницей, зверь инстинктивно рвался домой. Верче же, поддавшаяся азарту, даже не заметила, как оказалась за барьером, установленными эльфами.

Ей нужно немедленно возвращаться назад. До сих пор мир в эльфийском лесу поддерживался особыми духами – защитниками. Границы барьера иногда пересекали звери, но монстрам с демоническим атрибутом вход был закрыт. Верче оказалась в ужаснейшем месте в мире, лишённая божественной поддержки. Надо ли говорить, что одинокая заблудившаяся девушка – лёгкая добыча для обитателей чёрного леса. Монстры не заставят себя долго ждать, учитывая инородность запаха Верче и маны, утекающей из её тела.

“Дело дрянь, я должна быстрее вернуться…!”

Поменявшись ролями с охотника на добычу, девушка на полной скорости рванула в обратную сторону. Конечно жаль оставлять столько мяса, но сейчас ей лучше побеспокоиться за собственную жизнь. Верче загнала кабана, принесла молитва над его тушей, ушла в размышления по каким – то пустякам – получается, с момента её вторжения в Чёрный Лес прошло прилично времени. Тот факт, что её до сих пор не сожрали – чудо.

Впрочем, Верче оставалась собой, охотницей, загнавшей зверюгу родом отсюда. В обычной ситуации, против посредственного монстра, она бы вероятно предпочла дать бой. Вот только большинству тварей, здесь обитающих, ей противопоставить нечего. Охотники на монстров объединялись в отряды, заманивая цель в удобное для сражения место, Верче же заманила сама себя в охотничьи угодья тех самых монстров. Если оценивать её шансы на выживание здесь, прогноз ‘маловероятно’ будет ещё милосердным. Плюс, в погоне за кабаном она расстреляла большую часть стрел. В общем, Верче остаётся только бежать.

‘Быстрее, быстрее в наш лес.’

Однако, словно в насмешку над её надеждами,

“А…?”

*Грохот*

Сопровождаемая громогласным топотом, над Верче нависла тень.

Появившийся перед ней зеленокожий гигант походил на гору, заслоняющую собой солнце. Его лысую голову, возвышающуюся над верхушками деревьев, венчал конусообразный рог, единственный глаз неотрывно следил за добычей.

Циклоп.

В отличии от Гигасов1, обладающих различными атрибутами и выдающейся силой, циклоп мог на равных соперничать с иными представителями расы гигантов только благодаря своей физической силе и выносливости – он само воплощение насилия.

Лучшие авантюристы подумали бы дважды, прежде чем идти на циклопа в одиночку и даже слаженной команде победа над таким монстром далась бы нелегко. Оппонент не из приятных.

Что уж говорить о Верче, обычной охотнице, забредшей сюда случайно. Её уровень – звери, никак не демоны. Будь у неё сейчас полный колчан стрел и всё равно в этой битве ей бы ничего не светило.

“Иии…”

Верче задрожала от ужаса, поймав взгляд монстра на себе.

Со средненькими монстрами она бы справилась, по – крайней мере Верче верила в это.

Но что насчёт махины, в десятки раз превышающей её размерами? Что она может противопоставить гиганту, способному одним щелбаном отправить в полёт медведя. Его бугрящиеся, стальные мускулы издавали шуршащие звуки при каждом движении циклопа. Большинство орудий не оставят на его теле и царапины. Говоря о всём многообразии демонов, выбравших своим домом Чёрный Лес, не будет ошибкой отнести это создание к верхушке пищевой цепи.

Ноги Верче отказывались двигаться. Руки, которые должны бы готовить стрелу и натягивать тетиву, сжались в кулаки. Ей стало интересно, неужели тот раздражающий звук, который она слышала пока бежала – стук её собственный зубов?

Тело Верче сковало от ужаса, а разум, напротив, неожиданно успокоился, смотря на происходящее будто со стороны. Побег от реальности, защитный механизм, включающийся в моменты стресса на грани помешательства. Правда, защитить она могла разве что своё сердце. Против непреодолимой мощи, которая вот – вот размажет её плоть по земле, подобная защита равносильна бумажным доспехам.

*Грохот*

Возможно специально, гигант замедлил шаг.

“Гу, Гу, Гу…”

Из его приоткрывшегося рта вырвались приглушённые звуки. Странной формы красный язык облизывал ряды острых как кинжалы зубов, его ротовая полость напоминала горную гряду в миниатюре.

Смех. Он облизывался.

‘Меня съедят?’

Осознание породило протест.

Такова природа всех живых существ, одни убивают других ради пропитания. Верче, будучи охотником, загнала и съела множество зверей. Но ведь она делала это в гармонии с законами леса. Принцип равновесия эко – системы, охотник выражает уважение добыче, делает добычу частью себя, тем самым благодаря её за своё выживание.

Все эти правила не относятся к циклопу. Ему нет дела до съеденной им добыче и, вероятнее всего, до способа поимки. Он играет с добычей, доводя до полу – обморочного состояния, а затем съедает, наслаждаясь её испуганным видом. Жизненная сила, получаемая циклопом, подпитывает его неистовство, оставляет за собой только разрушение и хаос.

Она не хотела умирать от рук такого монстра. Если уж сегодня её последний день, Верче предпочтёт пасть от когтей или рогов зверя. Лишь об одном она молила богов, умереть достойно, пронзённая ветвистыми рогами оленя или разодранная медведем. Даже клыки кабана подошли бы. Если она послужит для них пищей, то станет частью лесной гармонии, есть ли смерть лучше этой. Таким образом, она вернётся в круг изначальной природы, о чём мечтает каждый эльф. Но путь этот закрыт убитым демонами, поскольку демоны поражены скверной и исключены за пределы круга. Эльфы верили, что съеденным демонами душам не найти покоя после смерти.

“Нет.”

Едва слышный стон отчаяния сорвался с губ Верче.

Только не так, набрав полные лёгкие воздуха, она закричала уже во всю глотку.

“ПОМОГИТЕ, КТО – НИБУДЬ ПОМОГИТЕ!!”

Слова мольбы разнеслись эхом по лесу.

К кому она обращалась? К родителям, вырастившим её? Или взрослым из деревни, всегда сторонящимся её? Или, может быть, ребятам из её компании?

В любом случае, так далеко от берёзового леса, Верче не услышит никто.

Не должен был услышать.

“—Не шевелись.”

Она задрожала ещё сильнее от раздавшегося из – за спины незнакомого голоса.

‘К-кто?’