Глава 452. Ничего? Ничего!
— Много знаешь. Расскажи-ка мне, что такое Архат секты Кишечных Бессмертных? — капитан выглядел заинтересованным.
Нин Янь съёжился, не смея промолчать: — Поговаривают, что после смерти чистокровных секты Кишечных Бессмертных их внутренняя энергия превращается в Архата, загадочную сущность. Оно заточает потревоживших останки чистокровных внутри себя, обрекая на вечные муки. Плоть и кровь постепенно исчезают, пока не останется лишь одно сердце, слившееся с Архатом.
Пока Нин Янь дрожащим голосом рассказывал, Цюн Ци прищурилась и быстро осмотрелась.
Выражение лица Сюй Цина оставалось неизменным. Он продолжал наблюдать за окрестностями.
Капитан тихо рассмеялся: — И правда, потомок секты Кишечных Бессмертных. Даже про злого Архат знает. Неплохо, неплохо.
Как только капитан закончил говорить, между небом и землёй раздался глухой стук, похожий на биение сердца. Земля задрожала, горы зашатались, словно внутри них текла кровь, излучая кровавый свет. Небо становилось всё более багровым, и этот свет окутал Сюй Цина и остальных.
Вскоре Сюй Цин нахмурился. Он заметил, что его тело начинает исчезать. На правой ноге пропал кусок плоти размером с кулак. Крови не было, боли тоже. Всё происходило бесшумно и незаметно.
Сюй Цин не запаниковал. Осмотрев рану, он активировал запретную ядовитую пилюлю своего третьего Небесного Дворца, и яд мгновенно распространился по всему телу.
В этот момент у остальных тоже начала исчезать плоть. У Цюн Ци пропала половина ладони, а у Нин Яня — правое ухо и часть лица.
— Началось! Нам конец! — закричал Нин Янь. В его глазах читались ужас и отчаяние.
Но едва он успел закричать, как капитан подскочил к нему, сунул что-то в открытый рот Нин Яня и хлопнул его по животу.
Нин Янь с ужасом проглотил то, что ему дали, и спросил: — Ты… ты… ты что мне дал?!
— Тише, скоро узнаешь, — ответил капитан с загадочной улыбкой и посмотрел на Сюй Цина.
Сюй Цин встретил его взгляд. Всё происходящее подтверждало его догадки.
"Младший брат, ты мне доверяешь?" — спросил капитан, передавая сообщение через божественное чувство.
Сюй Цин кивнул, взмахнул правой рукой, и аура Фиолетовой Луны из его Небесного Дворца распространилась, вливаясь в тело Цюн Ци. Она не атаковала её, а свободно циркулировала, помогая ей сопротивляться силе, которая заставляла их тела исчезать.
Видя замешательство Цюн Ци, Сюй Цин спокойно передал капитану сообщение: "Старший брат, ты хочешь сказать, что нам нужно ещё немного времени, чтобы уйти? Сколько?"
Капитан рассмеялся. Сюй Цин понял его с полуслова, и эта молчаливая связь порадовала капитана: "Младший брат, я знаю, что у тебя много вопросов, но об этом пока нельзя говорить, можно только действовать. Доверься мне. Правитель королевства Небесной Вершины был прав: проникнуть в Десять Кишок Истинного Бессмертного — как собрать пазл. Нельзя ломиться напролом. Жёлтый мертвец был первым фрагментом, а злой Архат — вторым. Нам нужно здесь около получаса, максимум час, и мы сможем уйти".
Сюй Цин кивнул и сел, ожидая и направляя больше ауры Фиолетовой Луны к Цюн Ци.
Чувства Цюн Ци становились всё сложнее. Она не в первый раз замечала особое отношение этого представителя клана Ночи к себе.
"Этот злобный клан Ночи точно что-то задумал!" — подумала Цюн Ци, глубоко вздохнув.
Время шло. Тело капитана тоже начало исчезать, но у него явно был способ противостоять этому, и процесс шёл медленно. У Сюй Цина и Цюн Ци исчезновение было ещё медленнее. А вот Нин Яню никто не помогал, но, как ни странно, его тело перестало исчезать.
Однако Нин Янь не радовался, а, наоборот, всё больше пугался, потому что его живот начал раздуваться, словно внутри что-то росло.
Глядя на свой живот, Нин Янь побледнел и с ужасом посмотрел на капитана: — Господин, что ты мне дал? Мне кажется, с моим животом что-то не так…
В этот момент живот Нин Яня резко вздулся ещё сильнее, и он застыл в ужасе.
Цюн Ци ахнула. Сюй Цин тоже выглядел странно. Он вспомнил питомцев У Цзяньу.
— Что ты чувствуешь в животе? — капитан быстро подошёл к Нин Яню, с ожиданием и нежностью в голосе.
— Мне кажется, что-то пинается у меня в животе, — Нин Янь готов был расплакаться.
— Спокойно вынашивай, — кашлянув, сказал капитан.
Нин Яню хотелось ругаться, но он не смел. Он обливался потом, чувствуя, как что-то внутри него шевелится, упираясь в пупок, словно пытаясь выбраться наружу: — Господин, оно… оно…
Нин Янь был в ужасе. В следующий миг на его халате, в районе пупка, появился острый кончик.
Сюй Цин, Цюн Ци и капитан уставились на это место. Капитан выглядел ожидающе, Сюй Цин — скорее любопытно. А Цюн Ци вздрогнула, поражённая злобными методами клана Ночи.
Нин Янь закричал от ужаса. Его халат разорвался, и изнутри показались нежно-зелёные лианы. Они были тонкими и быстро переплетались между собой, росли и удлинялись, меняя цвет на коричневый и излучая древнюю ауру. Вскоре они достигли 9 метров в длину.
— Ползучий Духовный Сосуд! — воскликнул Нин Янь, глядя на лианы.
Капитан удивлённо посмотрел на Нин Яня: — Интересно. Ты, парень, похоже, много чего знаешь.
Лианы, выросшие из живота Нин Яня, на высоте 9 метров согнулись и за десяток вдохов образовали круг. Когда концы соединились, внутри круга возникла рябь, как на воде, превратив его в круглый портал.
— Пошли! — капитан подмигнул Сюй Цину и прыгнул в портал.
Сюй Цин, не колеблясь, схватил Цюн Ци и последовал за ним. Нин Янь испуганно закричал, прося о помощи. Из круга высунулась рука, схватила лиану, торчащую из его живота, и втянула Нин Яня внутрь.
Как только Нин Янь исчез, лианы быстро втянулись обратно. Когда все оказались снова в густом лесу у Древа Десяти Кишок Истинного Бессмертного, это было уже не то место, где они видели птицу… Они оказались в самой глубине леса. У подножия десяти кишечных деревьев!
В тот момент, когда Сюй Цин увидел перед собой десять кишечных деревьев, каждое из которых имело толщину в 300 метров и простиралось ввысь на тысячи метров, колыхаясь в облаках, его сердце забилось чаще. За всё своё путешествие он ещё никогда не был так близко к Древу Десяти Кишок Истинного Бессмертного.
Наверху росло бесчисленное множество тонких, длинных листьев. Каждый прожилок на них словно содержал в себе законы мироздания, излучая мощные волны духовной энергии. Можно было представить, какую невероятную ценность представлял собой каждый из них. Ещё больше было разветвляющихся побегов. Расходящиеся ветви, очевидно, ценились гораздо выше листьев. На них мерцал едва заметный свет сокровищ, содержащий в себе не только силу истинно-бессмертного древа законов, но и узоры небесного пути. Каждая ветвь была настоящим сокровищем. Сам ствол дерева был черно-коричневого цвета. Помимо ветвей и листьев, на нём росли выпуклые глаза, которые сейчас смотрели на Сюй Цина и остальных. От дерева исходил отвратительный зловонный запах и удивительное давление. Создавалось впечатление, что эти десять кишечных деревьев… живые! Или, вернее, это Истинно-Бессмертное Древо было живым!
Под этим давлением перед глазами Сюй Цина всё расплывалось. Ему казалось, что десять кишечных деревьев превратились в гигантскую фигуру, которая танцевала ритуальный танец. Вокруг появились огненное море и бесчисленные фигуры, повторяющие тот же танец. Это размытое видение доставляло Сюй Цину сильный дискомфорт. Мир перед его глазами постоянно менялся: то ему виделись Десять Кишок Истинного Бессмертного, то танцующие в огненном море фигуры, постепенно накладывающиеся друг на друга. Казалось, что и его собственное тело искажается, а внутренности содрогаются, будто хотят вырваться наружу.
Сюй Цин часто задышал. Сила третьего и четвёртого Небесных Дворцов одновременно вспыхнула и распространилась по всему его телу, а затем перетекла к Цюн Ци. Только тогда размытость перед его глазами немного рассеялась.
Цюн Ци, бледная, стиснув зубы, с кровью в глазах, с трудом держалась. Капитан тоже высвободил свою энергию. В его зрачках появились лица, в зрачках которых были ещё лица, слой за слоем, помогая ему выдерживать давление десяти кишечных деревьев.
Только Нин Янь был совершенно спокоен. Всё его тело излучало железную силу, а лиана на его животе пульсировала, синхронно с десятью кишечными деревьями. Он хотел сбежать, но капитан крепко держал другой конец лианы. Как Нин Янь ни пытался разорвать лиану, у него ничего не получалось, и он мог только сидеть с печальным лицом, уставившись в пустоту.
Сюй Цин сделал глубокий вдох и, придя в себя, осмотрелся. Под Десятью Кишками Истинного Бессмертного земля была темно-красного цвета. Здесь также не было ни опавших листьев, ни сломанных ветвей. Поэтому Сюй Цин инстинктивно взглянул на листья и ветви десяти кишечных деревьев.
— Столько ветвей… Оторвать одну, наверное, ничего страшного, — Сюй Цин облизал губы и посмотрел на капитана. В этот момент капитан тоже посмотрел на него.
Они оба увидели в глазах друг друга одинаковое желание.
Сюй Цин рванулся вперёд. Капитан, таща за собой крайне недовольного Нин Яня, тоже бросился к дереву. Они почти одновременно сделали свой ход.
Капитан сорвал три листа, засунул их в рот и проглотил. Сюй Цин отломил ветку и быстро спрятал её за пазуху.
Закончив, они переглянулись.
— Ничего?
— Ничего!
В этот момент Десять Кишок Истинного Бессмертного задрожали и начали сильно раскачиваться. От них исходила волна пробуждения.
Нин Янь втянул воздух и посмотрел на Сюй Цина и капитана как на самоубийц. В этот момент он по-настоящему ощутил безумие и ненормальность этих двоих.
Но в следующее мгновение Цюн Ци тоже пришла в движение. Она встала, сорвала лист, засунула его в рот и начала жевать.
— Да вы что, с ума все посходили?! — видя, как десять кишечных деревьев всё сильнее трясутся, Нин Янь в ужасе вытаращил глаза.