Глава 432. Зовущий себя Малышом, умри!
Сюй Цин был немного расстроен. Леденцы на палочке были очень вкусными, их знакомый вкус пробуждал в нём воспоминания о своём родном городе Ушуан, поэтому он ел их медленно, смакуя каждый кусочек. Но порыв ядовитого ветра превратил леденец в чёрную зловонную массу.
Закончив с убийством, Сюй Цин холодно посмотрел на приближающуюся Цюн Ци. Хотя он не испытывал к этой женщине никакой симпатии, она всё же выполняла свою миссию, поэтому он сухо произнёс: — Я не буду красть твои военные заслуги.
С этими словами Сюй Цин развернулся, чтобы уйти, но ледяной голос Цюн Ци донёсся до него: — Кому нужны эти военные заслуги!
Её голос эхом разнёсся по округе. Цюн Ци подошла к телу, не обращая внимания на уходящего Сюй Цина. Она не стала сразу брать пространственную сумку, а сначала наступила ногой на голову трупа. Бамбуковая шпажка пронзила голову насквозь, но под ногой Цюн Ци раздался хруст — череп был раздавлен.
Сюй Цин, уже успевший отойти на некоторое расстояние, услышал этот звук и обернулся. Цюн Ци, казалось, всё ещё не могла успокоиться, она продолжала топтать тело, пока оно не превратилось в кровавое месиво.
Эта жестокая сцена удивила Сюй Цина. Он предположил, что этот человек серьёзно обидел Цюн Ци. Он отвернулся и, покинув столицу округа, направился к башне меча.
Цюн Ци всё это время ни разу не взглянула на Сюй Цина. Растоптав тело в кашу, она вытащила из кровавой массы пространственную сумку и с отвращением посмотрела на останки.
— Ты ещё называешь себя Малышом? Смеешь осквернять это имя! Я сделаю так, что от тебя и костей не останется!
Цюн Ци холодно подумала про себя. Этот преступник изначально не был её целью, но когда она увидела в списке разыскиваемых его прозвище — Малыш, то решила, что должна убить его. Для Цюн Ци это прозвище было священным, оно символизировало нечто прекрасное, и она не могла позволить никому осквернять его.
"Да, да, убей его! Пусть сгниёт в земле!"
Злой дух осмелился заговорить только после того, как Сюй Цин полностью скрылся из виду. Он вопил в голове Цюн Ци.
"Замолчи. Ты выяснил то, что я просила?" — холодно спросила Цюн Ци в своих мыслях.
"Да. Через четыре месяца караван клана Святой Волны, который приедет сюда за слюдяным камнем, скорее всего, будет возвращаться через каньон Небесного Месяца. Но это место не очень подходит для засады. Ты уверена, что хочешь провернуть это дело?" — быстро ответил злой дух.
Цюн Ци промолчала и, развернувшись, пошла прочь под лунным светом.
"Если ты действительно собираешься это сделать, то нам нужно быть готовыми к тому, что мы погибнем вместе с ними. Хотя я давно жду этого дня, тебе всё же стоит хорошенько подумать", — с сомнением произнёс злой дух.
"Мне нужны военные заслуги, чтобы сократить срок службы. Я должна украсть их груз, чтобы получить эти военные заслуги!" — спокойно ответила Цюн Ци в своих мыслях.
"Стоит ли оно того? Всего-то три года. Полгода уже прошло", — вздохнул злой дух. Он хотел погибнуть, но не с какой-то мелкой сошкой.
"На самом деле, лучше всего было бы погибнуть вместе с Бешеным Псом…"
"Я не могу ждать три года. Я должна отправиться на континент Южного Феникса в течение года".
"Может, ещё раз всё обдумаешь? Три года — это не так много. Ты уже столько ждала", — не унимался злой дух, продолжая уговаривать.
"Нет!"
"У меня часто случаются приступы тревоги. Мне кажется, что брат Малыш на континенте Южного Феникса в смертельной опасности. Я не могу ждать".
"Теперь у меня есть силы, чтобы защитить его. Я должна найти его. Я обязана ему жизнью!"
Идя по ночной улице, Цюн Ци погладила маленький камешек, который лежал у неё на груди. Её взгляд был полон решимости. Она шла всё дальше и дальше.
А Сюй Цин тем временем вернулся в башню меча. Сев, скрестив ноги, он достал нефритовой табличку помощника наместника и принялся внимательно изучать её. Время шло, и когда начало светать, Сюй Цин поднял голову. В его глазах читалась задумчивость.
— Небесную марионетку можно создать только из живого человека, и он должен быть согласен на это…
Он несколько раз перечитал содержимое нефритовой таблички и тщательно изучил его, получив больше информации о создании небесных марионеток клана Поднебесных. Конечно, это был секрет клана Поднебесных, поэтому помощник наместника не мог знать всех тонкостей процесса. Но информации, записанной на нефритовой табличке, было достаточно для Сюй Цина.
— Неважно, секретная техника это или метод трансформации, или упомянутые Девять Крещений… Важно то, как клан Поднебесных выбирает своих членов в качестве материала.
Сюй Цин прищурился, и в его голове всплыли образы членов клана Поднебесных из тюрьмы.
— Возможно ли, что десятилетняя ссылка заключённых, о которой договорились три клана, имеет для клана Поднебесных и другое значение, например… превращение ссыльных преступников в небесные марионетки?
— Обычно заключённые в тюрьме многократно умирают, теряя все свои воспоминания. В каком-то смысле это соответствует условию добровольного согласия.
В глазах Сюй Цина блеснул огонёк. Он вспомнил рассказ старшего Гуй Шоу о приказе Наместника округа, данном триста лет назад.
— Наместник округа приказал не стирать память преступникам из клана Поднебесных, чтобы не испортить отношения с кланом? Это…
Сюй Цин задумался. Казалось, что Наместник округа проявил милосердие, но, судя по имеющейся у Сюй Цина информации, Наместник округа знал о процессе создания небесных марионеток, поэтому и отдал такой приказ. При этом он говорил мягко, всё ради дружбы между кланами, и клан Поднебесных мог только промолчать.
— Никогда нельзя судить о вещах поверхностно, — подумал Сюй Цин. Он чувствовал это ещё во время пребывания в Семи Кровавых Глазах, в Альянсе восьми сект это ощущение немного ослабло, а в столице округа стало ещё сильнее.
— В таком случае, я могу попробовать оставить что-то на тех преступниках из клана Поднебесных, которых скоро отправят обратно…
Сюй Цин размышлял о том, насколько это осуществимо. Когда рассвело, он с мрачным блеском в глазах встал и отправился в Департамент Тюрем. Он не пошёл в Дин-132 или в зону Бин, а сначала поднялся на девятый этаж. Там, используя свои полномочия тюремщика зоны Бин, он просмотрел информацию о всех заключённых зоны Дин и наконец нашёл то, что искал. Не все члены клана Поднебесных содержались в зоне Бин. В зоне Дин тоже были заключённые из этого клана, около трёхсот человек. И семнадцать из них скоро должны были быть отправлены обратно в клан Поднебесных, так как их десятилетний срок заключения подходил к концу.
"Среди тех сорока с лишним в зоне Бин наверняка тоже есть такие".
"Хотя для создания небесной марионетки требуется уровень культивации Зарождения Души, а у этих заключённых из зоны Дин уровень недостаточно высок, чем всё закончится, неизвестно".
Проверив информацию о заключённых, Сюй Цин задумался и ушёл. В блоке Дин-27 он поздоровался с местным тюремщиком и запросил допрос. Полномочия тюремщика зоны Бин и репутация Сюй Цина в зоне Дин обеспечили беспрепятственное проведение допроса. В одной из камер двадцать седьмого блока Сюй Цин в сопровождении местного тюремщика увидел члена клана Поднебесных, с которым хотел поговорить.
Мужчина средних лет, весь в белом, даже в тюрьме производил впечатление святости. Он сидел, скрестив ноги, и, заметив тюремщика, не изменился в лице, сохраняя врождённое высокомерие.
— Сюй Цин, этого представителя клана Поднебесных я тебе оставляю, но смотри, не убей… — тюремщик Дин-27 дал напутствие.
Сюй Цин кивнул и, сложив руки, поблагодарил.
— Развлекайся, — тюремщик улыбнулся в ответ и развернулся, чтобы уйти.
Сюй Цин повернулся, открыл дверь камеры и вошёл. В тот же миг представитель клана Поднебесных поднял голову и с презрением посмотрел на Сюй Цина.
— Ты… — только представитель клана Поднебесных открыл рот, как Сюй Цин, не меняясь в лице, шагнул к нему и ударил его ладонью по темени. Представитель клана Поднебесных вздрогнул, выплюнул кровь и тут же потерял сознание.
Сюй Цин не любил пустых разговоров и не хотел тратить время на этого представителя клана Поднебесных, поэтому удар, лишающий сознания, был самым подходящим решением.
Дождавшись, пока тот отключится, Сюй Цин присел на корточки и начал изучать строение тела представителя клана Поднебесных. Внимательно осмотрев его, он задумался, как лучше действовать, продолжая изучение. Время от времени он делал надрезы, чтобы исследовать плоть и кровь.
Вскоре, пока Сюй Цин проводил анализ, тело культиватора клана Поднебесных вздрогнуло. Непрекращающаяся боль привела его в чувство. Он попытался открыть глаза, но Сюй Цин спокойно произнёс: — Тот, кого ты убил, был моим лучшим другом!
С этими словами он снова ударил. С глухим стуком представитель клана Поднебесных, так и не успев открыть глаза, снова потерял сознание.
Время шло. Культиватор клана Поднебесных приходил в себя от боли двенадцать раз, и каждый раз его оглушали. Когда его гнев достиг предела, Сюй Цин наконец закончил изучение его тела.
К этому моменту представитель клана Поднебесных был весь покрыт ранами.
— Лучший способ — внедрить в него мою инородную энергию. Так будет надёжнее всего, и меня не обнаружат. Что касается чёрных жучков… пожалуй, нет. Нельзя недооценивать клан Поднебесных.
— Но инородную энергию здесь не заметят, — подумав об этом, Сюй Цин взмахнул рукой. Вокруг него клубами поднялся туман, скрывая его действия. Третий дворец в его теле завибрировал, и на этот раз он высвободил не яд, а частицу своей инородной энергии.
Эта инородная энергия могла проникать во всё сущее, и всё, к чему она прикасалась, становилось связано с ним.
Осторожно управляя частицей инородной энергии, он внедрил её в тело представителя клана Поднебесных, спрятав в почке. Он не выбрал сердце, потому что у представителей клана Поднебесных их было пять, и они обладали невероятной способностью к регенерации. Даже если уничтожить четыре, они не умрут.
Но Гуй Шоу во время секретных тренировок говорил, что именно почки являются их уязвимым местом.
Скрыв свою инородную энергию в почке представителя клана Поднебесных, Сюй Цин рассеял туман и направился к камере, где содержался второй представитель клана Поднебесных.
После его ухода избитый и едва живой представитель клана Поднебесных пришёл в себя. В его глазах горел гнев. Тщательно осмотрев себя и убедившись, что, несмотря на тяжёлые раны, его жизни ничто не угрожает, он стиснул зубы. В его взгляде читалась ярость. Он вспомнил слова своего мучителя и понял, что тот пришёл отомстить.
— Я убил так много людей, кто из них его лучший друг?
— Впрочем, это неважно. Скоро меня отправят обратно в клан. Когда я выберусь отсюда, я верну ему всё сторицей!
Пока представитель клана Поднебесных кипел от злобы, Сюй Цин повторял ту же процедуру со всеми остальными представителями клана Поднебесных в зоне Дин, которых готовили к отправке. Каждый раз он менял свою внешность и, в зависимости от преступлений пленника, говорил ему двусмысленные фразы.
Всё это делалось для того, чтобы представители клана Поднебесных не догадались о его вмешательстве. Лишённые возможности общаться друг с другом, они должны были принять всё за личную месть.
Закончив с этим, Сюй Цин покинул зону Дин и отправился в зону Бин.
В зоне Бин оставалось ещё два представителя клана Поднебесных, но, хотя Сюй Цин и мог выдерживать воздействие правил малого мира, передвигаться там было крайне сложно, и время его пребывания было ограничено.
Поэтому с этими двумя представителями клана Поднебесных ему пришлось повременить.
Всё своё время он посвятил адаптации к правилам малого мира в зоне Бин. Снова и снова он входил в малый мир, снова и снова терпя невыносимую боль, разрывающую его тело на части. Однако трёхсот вдохов было слишком мало, чтобы добраться до представителей клана Поднебесных и внедрить свою инородную энергию.
— Мне нужно выдерживать хотя бы две тысячи вдохов, чтобы этого хватило, — решил Сюй Цин и удвоил свои усилия.
Кроме того, каждый раз, приходя на дежурство, он приносил Гуй Шоу кувшин вина, зная о его пристрастии к выпивке. После нескольких таких подношений, во время одной из попоек, Сюй Цин почтительно спросил у Гуй Шоу, как противостоять правилам малого мира. Он был уверен, что должны существовать какие-то техники.
Гуй Шоу сначала отмалчивался, но, выпив с Сюй Цином несколько раз и проникнувшись к нему уважением, всё же рассказал.
Сюй Цин внимательно слушал, а затем многократно практиковался в малом мире, оттачивая полученные знания и делая собственные выводы. Он быстро прогрессировал, и время, которое он мог выдерживать под действием правил, увеличивалось. Через месяц он уже мог продержаться тысячу вдохов.
В это время в округе Закрытого Моря произошло одно небольшое событие. Культиватор клана Ночи был замечен в округе Закрытого Моря. Его тайно схватили воины Дворца Хранителей Меча, подвергли пыткам и допросу, а затем отправили в зону Бин.
Это дело держалось в секрете, и Сюй Цин узнал о нём только потому, что был тюремщиком в зоне Бин.
В день прибытия пленника Сюй Цин как раз был на дежурстве. Спустившись на девяностый уровень, он увидел Гуй Шоу и нескольких тюремщиков первой тюрьмы, которые принимали пленника. Это была его первая встреча с представителем клана Ночи.
Если поворотным моментом в истории упадка человечества стала война с кланом Пылающей Луны и Чёрного Неба, то клан Ночи стал тем кинжалом, который вонзился в спину человечества, едва оно начало оправляться, отрезав ему полмира. Именно тогда клан Святой Волны решил стать вассалом клана Ночи.
Если смотреть с исторической перспективы, предательство Великого Герцога Святой Волны больше похоже на тщательно спланированную акцию, но сейчас, спустя столько времени, истина уже мало кому известна.
Сюй Цин знал об этом ещё меньше. Всю историю он узнал от помощника наместника во время секретных тренировок Хранителей Меча. Но Сюй Цину было известно, что клан Ночи не любит солнечный свет, поэтому они уничтожили солнце, которое когда-то светило над ними. С тех пор на всей территории клана Ночи светит только луна.