Глава 414. Золотая Ворона и Небесный Дворец
Лунные пирожные с османтусом из столицы округа стоили недёшево. Одна порция — пять штук — стоила одну духовную монету. Похоже, такая цена была обусловлена тем, что в пирожные добавляли какие-то духовные травы, а сами пирожные, по словам продавца, привозили из провинции Лесной Волны.
Сюй Цин купил три порции. Направляясь в филиал, он ел пирожные. Надо признать, лунные пирожные с османтусом из столицы округа действительно были вкусными. К тому времени, как Сюй Цин добрался до филиала, он уже съел свою порцию. Глубоко вздохнув, он вошёл внутрь.
По пути ему встретилось несколько учеников Альянса восьми сект. Каждый, кто замечал Сюй Цина, почтительно кланялся. Даже Хуан Икун нехотя выразил ему своё почтение.
Сюй Цин кивнул и направился к сектору А в филиале. Приближаясь, он почувствовал лёгкое волнение. Стоило ему подумать о бессмертной Цзы Сюань, как он терялся, не зная, как себя вести. Её уровень культивации и эмоциональная изменчивость были для него загадкой.
Но и не пойти он не мог.
Сделав глубокий вдох, Сюй Цин вошёл во двор. Пройдя несколько дворов, он добрался до беседки, где находился дом номер один. Это был большой двор с искусственными горами, пышной растительностью и множеством служанок. Очевидно, даже в столице округа бессмертная Цзы Сюань не изменяла своим привычкам.
Завидев Сюй Цина, служанки засияли и с любопытством поклонились ему. Когда он прошёл мимо, они, глядя ему вслед, начали перешёптываться и хихикать.
Однако ни Сюй Цин, ни служанки не заметили маленького мальчика, который вместе с ним вошёл во двор. Он с любопытством стоял рядом со служанками, прислушиваясь к их разговору.
Тем временем Сюй Цин уже подошёл к дому номер один. Приняв серьёзный вид, он сложил руки в почтительном жесте и низким голосом произнёс: — Ученик Сюй Цин просит аудиенции у бессмертной Цзы Сюань.
Дверь медленно открылась, и из комнаты вышла бессмертная Цзы Сюань. Высокая и стройная, сегодня она была одета в длинное фиолетовое платье. Её распущенные чёрные волосы подчёркивали благородство и изящество, словно она была небесной феей, излучающей духовную энергию.
Однако в её глазах читалась лёгкая укоризна, которая придавала её прекрасному лицу живость, словно фея спустилась на землю. Её появление озарило сумеречный вечер, отражаясь в глазах Сюй Цина, становясь всё глубже и чётче.
Цзы Сюань подошла к Сюй Цину. Заметив бумажный пакет в его руках, укоризна в её глазах сменилась радостью.
— Я всё думала, почему ты так поздно. Оказывается, мой юный друг помнит мои слова.
— Я не смел забыть слова старшей, — стараясь не волноваться, почтительно ответил Сюй Цин и протянул ей лунные пирожные с османтусом.
Цзы Сюань с улыбкой приняла пирожные и хотела что-то сказать, но Сюй Цин начал доставать из своей пространственной сумки ещё сладости: пирожные из маша, пирожные небесная роса, ананасовые пирожные, гороховое желе, миндальное печенье, девятислойный пирог… Всего более пятидесяти видов, каждый в двух экземплярах.
Служанки, увидев это, поспешили поднести подносы, которые быстро заполнились горой сладостей.
Цзы Сюань опешила и с удивлением посмотрела на Сюй Цина. Служанка с подносом тоже выглядела озадаченной.
Достав всё, Сюй Цин, глубоко вздохнув, серьёзно обратился к бессмертной Цзы Сюань: — Я не знал, что вам ещё нравится, кроме лунных пирожных с османтусом, поэтому купил всё, что смог найти.
Сюй Цин говорил искренне. Он глубоко уважал Цзы Сюань и понимал, что она не только расскажет ему, как интегрировать императорскую технику в Небесный Дворец, но и станет его защитником Дхармы. Он ценил эту доброту и поэтому потратил время на покупку такого количества сладостей, что и стало причиной его опоздания.
Услышав это, Цзы Сюань пристально посмотрела в глаза Сюй Цину. Через мгновение её сердце наполнилось теплом, а всё недавнее недовольство рассеялось. Она повернулась к служанке и тихо сказала: — Отнеси эти сладости в мою комнату. Аккуратно, не рассыпь.
Служанка поспешно кивнула. Отнеся сладости в комнату, она взглянула на Сюй Цина и Цзы Сюань, моргнула и ушла. Она почувствовала, что ей не стоит здесь находиться.
Не обращая внимания на служанку, Цзы Сюань нежно улыбнулась. Взмахом руки она изменила окружающее пространство: каменные плиты превратились в траву, искусственные горы — в настоящие, цветы — в деревья, а рядом появилась беседка.
— Сюй Цин, иди сюда.
Цзы Сюань вошла в беседку и села. Лёгкий ветерок развевал её волосы и облегал платье, подчёркивая изгибы её фигуры. Она была совершенна.
Сюй Цин, помедлив, подошёл и сел напротив Цзы Сюань. Теперь он видел её ещё чётче и чувствовал знакомый приятный аромат.
— Расскажи мне, как прошёл твой месяц в Департаменте Тюрем, — Цзы Сюань, подперев подбородок рукой, посмотрела на Сюй Цина. Сейчас она была не такой, когда вышла из комнаты — зрелой и изящной, и не такой, какой была, увидев лунные пирожные с османтусом, — нежной и величественной. Сейчас в ней чувствовалась девичья непосредственность, а её лицо не выдавало возраста. Эта перемена, хоть и не первая, всё равно смущала Сюй Цина. Он признавал, что от Цзы Сюань исходило невероятное притяжение, не вызывающее ни капли негатива, а лишь симпатию.
Стараясь успокоиться, Сюй Цин тихо начал рассказывать о своей службе в Департаменте Тюрем, о знакомстве с Кун Сянлуном, о своём мнении о неприветливости главы и так далее. Всё было довольно просто, но ни он, ни Цзы Сюань не заметили маленького мальчика, который сидел неподалёку от беседки и с любопытством наблюдал за ними.
Он, склонив голову набок, с недоумением разглядывал Цзы Сюань, пытаясь понять, есть ли от неё угроза. Сначала ему показалось, что нет, но потом он почувствовал от неё какую-то собственническую ауру и не решился подойти ближе. Это его немного расстроило, и он просто сел, перестав обращать на них внимание.
Цзы Сюань внимательно слушала каждое слово Сюй Цина. Когда луна поднялась высоко в небо, и он закончил свой рассказ, она мягко произнесла: — Я слышу, ты немного растерян насчёт Хранителей Меча…
Сюй Цин поднял глаза на Цзы Сюань.
— Тебе трудно принять такую организацию, ты не сталкивался с подобным раньше, поэтому ты сомневаешься, испытываешь недоверие и инстинктивно хочешь отдалиться, чтобы избежать привязанностей, — Цзы Сюань нежно улыбнулась, — ты можешь следовать своему сердцу, не задумываясь слишком много. Продолжай спокойно наблюдать. Когда ты почувствуешь уважение, а затем и почтение к этой организации и людям в ней, ты, возможно, найдёшь ответ.
Сюй Цин задумался, а затем встал и поклонился Цзы Сюань.
— Юный друг, закрой глаза.
После небольшой паузы Сюй Цин закрыл глаза. В тот же миг Цзы Сюань приблизилась к нему.
Сюй Цин дышал чуть чаще, чувствуя, как аромат усиливается, словно чье-то дыхание коснулось его лица. В тот момент, когда он хотел открыть глаза, пальцы Цзы Сюань легко коснулись его лба. Звонкий, манящий голос эхом отозвался в его ушах.
— Мальчик, успокой своё сердце. Представь, что твой пятый Небесный Дворец становится… этим. Возможно, ты это уже видел, но я не знаю, было ли твоё видение таким же ясным…
Вслед за словами Цзы Сюань перед взором Сюй Цина возник образ: Драконья колесница! В морских глубинах, запряжённая гигантом.
— Это и есть способ слияния с императорской техникой. Каждая императорская техника сливается с Небесным Дворцом по-своему. Очищение Духовного Солнца… требует Драконьей колесницы.
Сердце Сюй Цина дрогнуло, он всё понял. Образ Драконьей колесницы в его голове был ясен, но всё же чего-то не хватало. Ведь Сюй Цин действительно ступал на эту Драконью колесницу. Он провёл там больше времени, чем обычный человек, поэтому и получил полное наследие Очищения Духовного Солнца.
Но этот образ был крайне важен: он мог соединиться с воспоминаниями Сюй Цина о Драконьей колеснице, сделав их более чёткими, более явными.
В следующий миг тело Сюй Цина сильно задрожало. Каменный стул под ним превратился в циновку для медитации, беседка — в пагоду, защищающую его. Трава вокруг стала бесчисленными фигурками, каждая с сосредоточенным выражением лица, спиной к Сюй Цину, лицом к далёкой угрозе, готовая защищать его до смерти. Горы стали гигантами, поднявшимися с земли и излучающими огромную мощь. Деревья тоже изменились.
Всё вокруг в одно мгновение превратилось в идеальное убежище, созданное Цзы Сюань для Сюй Цина. Хотя вероятность непредвиденных обстоятельств была ничтожно мала, она всё равно не хотела рисковать. Поэтому она села рядом с Сюй Цином, лично охраняя его.
Так начался прорыв Сюй Цина. Его пятый Небесный Дворец начал меняться, постепенно принимая форму Драконьей колесницы. И тут образ, полученный Сюй Цином от Цзы Сюань ценой немалых усилий, и его собственные воспоминания о Драконьей колеснице сыграли ключевую роль.
Его пятый Небесный Дворец стремительно менялся, пока окончательно не превратился в Драконью колесницу, даже более реалистичную, чем на том изображении, излучая поразительную ауру.
Ощущая свой пятый Небесный Дворец, Сюй Цин словно по наитию тихо произнёс: — Золотая Ворона, Возвращение колесницы, путь при лунном свете!
Печать наследия на спине Сюй Цина ярко вспыхнула. Золотая Ворона материализовалась и взмыла в небо, радостно крича, сделала несколько кругов и устремилась к Сюй Цину. Мгновенно она опустилась и, пройдя через его темя, вошла в тело Сюй Цина, влетела в море сознания, в пятый Небесный Дворец, принявший форму Драконьей колесницы. В самой глубине Золотая Ворона ярко вспыхнула и превратилась в расплывчатую фигуру юноши. Юноша был точной копией Сюй Цина.
Он был одет в черно-золотые императорские одежды, на голове у него была корона того же цвета. Весь его облик излучал благородство и величие. Он восседал в пятом Небесном Дворце, ставшем Драконьей колесницей.
Пятый Небесный Дворец мгновенно вспыхнул разноцветным пламенем, приняв снаружи форму Золотой Вороны. С грохотом, разнёсшимся по всем сторонам, мощь Очищения Духовного Солнца резко возросла, а количество хвостов увеличилось более чем вдвое — с девятнадцати до сорока двух.
Глядя на хвосты, Сюй Цин внезапно понял: когда их станет сто, Очищение Духовного Солнца перейдёт на третий уровень!
Сюй Цин резко открыл глаза. Всё вокруг исчезло — и пагода, и фигурки, и далёкие гиганты. Всё растворилось в тот миг, когда он открыл глаза.
Он сидел, скрестив ноги, во дворе перед домом номер один. Подняв голову, он увидел в дверях Цзы Сюань.
— Уже рассвело. Ты сегодня не идёшь на службу? — Цзы Сюань повернулась в дверях и с улыбкой посмотрела на Сюй Цина. Небо уже серело, ночь прошла.
Сюй Цин посмотрел на Цзы Сюань с благодарностью в глазах, встал, сложил руки и низко поклонился.
— Спасибо…
— Не называй меня "старшая", зови по имени, — тихо сказала Цзы Сюань.
Сюй Цин замялся.
— Спасибо, Цзы Сюань.
— Как-то странно звучит… — Цзы Сюань беспомощно покачала головой, — давай, я тебя научу. Ты должен сказать: "Цзы Сюань, спасибо тебе". И голос должен быть нежнее.
Цзы Сюань посмотрела на Сюй Цина с ожиданием.
Сюй Цин помолчал, а затем тихо произнёс: — Цзы Сюань, спасибо тебе.
Услышав эти слова, глаза Цзы Сюань засияли, на её губах появилась красивая улыбка. Она слегка кивнула и так же тихо ответила: — Сюй Цин, не за что.
Атмосфера вокруг дома номер один после этого короткого обмена фразами немного изменилась.
Спустя некоторое время Сюй Цин глубоко вздохнул и снова поклонился.
— Ученик откланивается, — с этими словами Сюй Цин направился к выходу. Когда он уже почти покинул двор дома номер один, сзади донёсся томный, чарующий голос Цзы Сюань.
— Через какое-то время поедешь со мной в столицу округа. Я хочу познакомить тебя со своими подругами. Это вторая услуга, которую ты мне обещал, — голос Цзы Сюань был нежным и чарующим, словно пение волшебной птицы, но в то же время мягким и ласковым. Он обладал странной силой, проникающей в самое сердце, превращаясь в живительную влагу, постепенно согревающую душу.