Глава 210. Птица в клетке
В заброшенном доме воцарилась тишина, крики стихли.
Сюй Цин закрыл глаза, ощущая ту особую энергию источника, которую поглотила Золотая Ворона. Её было слишком мало, чтобы Сюй Цин мог её проявить, но для определения местоположения её было достаточно.
— Значит... когда он снова воскреснет, он будет ещё больше напуган. Но этого недостаточно, нужно, чтобы он умер ещё десятки раз, прежде чем энергия станет достаточно плотной.
Сюй Цин открыл глаза и посмотрел на свою тень. В этот момент тень распространялась по крови на земле, покрывая её и проникая в высохший труп. Через несколько вдохов тень вернулась, передавая эмоциональные колебания, указывающие на другое направление, и одновременно мольбу.
— Поймай... я хорош... в плен... приведи...
Предыдущая жестокость была вызвана отчасти злобой в сердце Сюй Цина, отчасти необходимостью насытить Золотую Ворону, а отчасти — чтобы дать тени достаточно времени поглотить тень противника и точнее определить его местоположение.
Таким образом, в сочетании с той нитью энергии источника, которую получил Сюй Цин, он наконец смог точно определять местонахождение врага, где бы тот ни прятался.
Ощутив колебания тени, Сюй Цин задумался и кивнул.
Тень тут же затрепетала от радости, словно ей нравилось это занятие, она была в восторге.
Сюй Цин со спокойным выражением лица развернулся и исчез в доме. Прячась по пути, он почувствовал, что последние два дня за ним кто-то наблюдает.
Это чувство становилось всё яснее, и Сюй Цин не хотел привлекать внимание жителей Пурпурной земли, поэтому скрывался ещё тщательнее.
Через полчаса у восточных ворот столицы Пурпурной земли собралась большая очередь людей, постепенно выезжавших из города. Среди них было много караванов, встречались и культиваторы.
Среди них был юноша в довольно дорогой одежде, не похожий на простого человека, но у него не было права быстро покинуть город, ему приходилось стоять в очереди и ждать. Это говорило о том, что его род не был благородным.
Стоя в очереди, юноша был бледен, дышал тяжело и постоянно оглядывался вокруг. Он... был тем самым культиватором из клана Лживого Погребения.
В конце концов, он решил не использовать сразу же то тело, которое находилось за городом. Если бы он его использовал, а затем его бы снова преследовали и убили далеко от города, то после смерти он не смог бы вернуться в столицу.
Его врождённая способность имела ограниченный радиус действия, поэтому ему были выгодны места с большим скоплением живых существ. Из-за этого он не хотел уезжать. Кроме того, если погибнет то тело за городом, это нанесёт ему гораздо больший вред, чем гибель других тел.
Поэтому он решил с помощью этого тела притвориться, что покидает город-крепость, чтобы отвлечь таинственного преследователя, а затем вернуться с помощью телепорта. В конце концов, если это тело погибнет, ничего страшного не случится.
Кроме того, тот факт, что его нашли три раза подряд, ясно говорил ему, что у противника есть способ его выследить. Что это за способ, он не знал и не мог от него защититься.
Это вызывало в нём сильную тревогу, особенно после последней смерти. Жестокость противника и его последние слова были подобны холодному ветру, проникшему в его душу и долго не покидавшему её.
Самое главное, что после этого воскрешения у него появилось необъяснимое чувство, словно он потерял что-то очень важное.
Это чувство впервые заставило его ощутить смертельную опасность.
"Слишком странно, но я не верю, что с моими способностями меня можно выследить!" — размышлял юноша, не замечая, что неподалёку у городских ворот стражник бросил на него взгляд.
В следующий момент, когда юноша почти добрался до ворот, к нему подлетел комар. Бесшумно он опустился на шею юноши и, прежде чем тот успел что-либо заметить, вонзил жало в вену.
Затем ему в ухо раздался тихий голос: — Мой господин передаёт тебе привет.
После этого комар взорвался, и маленькие чёрные насекомые, находившиеся в нём, быстро проникли в тело юноши.
В тот же миг юноша задрожал и издал душераздирающий крик. Толпа в панике расступилась, он упал на землю и начал кататься, пока его тело с громким хлопком не превратилось в кровавое пятно.
В следующий момент один из стражников у ворот внезапно задрожал, его веки сомкнулись, а когда он снова открыл глаза, это был уже другой человек.
Пользуясь суматохой, он, не говоря ни слова, развернулся и хотел выйти из города, но тут же замер, его тело стало неподвижным.
В его глазах появился ужас, он хотел опустить голову, но не мог, его тело словно больше ему не принадлежало. Из его горла раздался слабый смех, от которого у него самого по спине пробежали мурашки.
— Ага, я отличился, поймал тебя.
С этими словами стражник медленно повернулся, на его губах появилась улыбка. Он поздоровался с другими стражниками и весело зашагал вперёд.
По мере того как он шёл, из теней всех стражников и всех стоящих в очереди людей появлялись глаза и быстро исчезали, сливаясь с его ногами.
Все эти люди... были заражены тенью. Очевидно, она действительно была мастером пряток. Найдя культиватора из клана Лживого Погребения, она заразила всех, кто находился в поле его зрения, ожидая его появления.
А культиватор из клана Лживого Погребения, просчитавшись, попал в ловушку тени.
В его глазах был неподдельный ужас. За всю свою жизнь он не сталкивался ни с чем подобным, его сердце трепетало, он был на грани срыва.
Впервые он испытал настоящий страх.
Он полностью осознал, что столкнулся с чем-то ещё более ужасным, чем он сам, с чем-то поистине сверхъестественным!
Так, под управлением тени, стражник отошёл от толпы и свернул в переулок, к другому заброшенному дому.
В столице Пурпурной земли было много заброшенных домов, смерть здесь была обычным делом.
Войдя внутрь, культиватор с отчаянием увидел сидящего там Сюй Цина со спокойным лицом, ожидающего его.
Увидев Сюй Цина, стражник, управляемый тенью, с глухим стуком упал на колени и начал бить себя по лицу, раз за разом.
Сюй Цин бросил на него взгляд, не обращая внимания, и посмотрел на дверь.
— Раз уж пришёл, почему не войдёшь? — спокойно сказал Сюй Цин.
Стражник, управляемый тенью, замер, а затем продолжил бить себя по лицу.
После слов Сюй Цина в дверях появилось искажение, и из него вышел юноша. В роскошном халате, с нефритовым кулоном, излучающим мягкий свет, с красивым лицом и сложным выражением глаз. Это был... Чэнь Фэйюань.
Сюй Цин посмотрел на Чэнь Фэйюаня. Аура, исходящая от юноши, была странной. Казалось, что у Чэнь Фэйюаня не было сильной культивации, но Сюй Цин чувствовал исходящую от него опасность. В то же время его аура была очень слабой.
Вот почему даже тень не заметила, что за ней следят.
— Ты стал питающим сокровище? — вдруг спросил Сюй Цин.
Он понял, в чём дело. Культивация Чэнь Фэйюаня была всего лишь на уровне Конденсации Ци, но исходящие от него колебания словно блуждали в его родовой крови и явно несли на себе отпечаток времени, как будто в нём хранился какой-то предмет.
— Не питающий сокровище. Все представители прямой линии восьми великих кланов Пурпурной земли могут вступать в симбиоз с единственным дхармическим артефактом своего клана. После возвращения я начал этот процесс, и часть меня уже вступила в симбиоз. На самом деле, это причина, по которой каждый глава рода восьми великих кланов Пурпурной земли обладает невероятной боевой мощью.
— В нашей практике, хотя совершенствование и важно, родословная важнее.
Чэнь Фэйюань вошёл, сел рядом и взглянул на культиватора из клана Лживого Погребения, которого избивали.
— Очень странный метод совершенствования, — тихо сказал Сюй Цин.
— Странный — это наследие императорской семьи Пурпурно-Лазурной империи. Это их врождённый талант — они могут сосуществовать с любым дхармическим артефактом. Позже мы, восемь кланов, захватили их и за бесчисленные годы, путём выращивания и размножения, наконец, интегрировали этот врождённый талант в нашу собственную кровь, — Чэнь Фэйюань пожал плечами и посмотрел на Сюй Цина, — ещё не поздравил тебя с возвышением в Семи Кровавых Глазах.
— Ты сильно изменился, — серьёзно сказал Сюй Цин.
Чэнь Фэйюань в его памяти был не таким. На самом деле, в последние несколько дней Сюй Цин смутно чувствовал, что кто-то тайно наблюдает за ним, но не мог найти следов, пока сегодня тот не появился.
— С одной стороны, это мой собственный рост, с другой — наследие мастера Бая, с третьей — влияние дхармического артефакта, — Чэнь Фэйюань покачал головой, — к тому же, ты тоже сильно изменился. Не ожидал, что тот маленький сопляк станет порядковым в секте Семь Кровавых Глаз.
Чэнь Фэйюань окинул взглядом Сюй Цина, его взгляд упал на избиваемого представителя клана Лживого Погребения, в глазах вспыхнула жажда убийства.
— Это он?
— Одно из его тел, — кивнул Сюй Цин.
— Я побывал в том месте, куда ты ходил в прошлый раз. Там такой запах крови… Дай-ка я с ним поиграю, — в глазах Чэнь Фэйюаня были жестокость и безумие, наполненные глубокой ненавистью, он пристально смотрел на представителя клана Лживого Погребения.
Сюй Цин кивнул, встал и вышел из дома, тень тоже вернулась, отказавшись от контроля. В следующее мгновение из комнаты раздались пронзительные крики и вопли.
Этот звук продолжался около палочки благовоний, и по степени ужаса он был почти таким же, как и в прошлый раз, когда действовал Сюй Цин.
Наконец, Чэнь Фэйюань вышел из комнаты, его тело всё ещё немного дрожало, казалось, что злоба и безумие в его сердце всё ещё не рассеялись, глаза были красными. Подойдя к Сюй Цину, он сделал глубокий вдох.
— Тин Юй догадалась, что ты здесь, но я сказал ей, что ты не приходил. Сюй Цин, несколько крупных семей Пурпурной земли пока не заметили твоего прибытия, я позаботился об этом, но мои силы ограничены, я не смогу их блокировать надолго. Но я сделаю всё возможное, ты спокойно отомсти за мастера Бая и как можно скорее уходи после этого, иначе будет большая опасность.
— Несколько стариков из клана Морских Трупов очень заинтересованы наградой за тебя. Эти люди уже не люди, чтобы выжить, они пойдут на всё. Сюй Цин, береги себя, — с этими словами Чэнь Фэйюань пошёл прочь.
Сюй Цин посмотрел на Чэнь Фэйюаня и вдруг сказал: — Старший брат, береги себя.
Сюй Цин увидел в Чэнь Фэйюане черты мастера Бая, это была ненависть к Пурпурной земле и решимость изменить её.
Чэнь Фэйюань остановился, но не обернулся и сразу же продолжил идти, шаг за шагом, всё более решительно, пока не исчез в пустоте.