Том 4. Глава 1. Правильно
— Сядь правильно, — так мне часто говорил отец.
Я с самого детства постоянно слышал эти слова.
Он был человеком спокойным, что в жизни, что на работе, у него не случалось ничего странного. Местная начальная школа, местная средняя школа, он приложил усилия и поступил в хорошую старшую школу, а потом и в престижный университет, когда с учёбой было покончено, стал госслужащим.
Ещё когда я был маленьким, и родители воспитывали меня, я наблюдал за отцом, то сам собой подумал, что «правильно» — это то, на что указывают люди вроде отца.
Однако шли годы, и я перестал понимать, что значит «правильно».
Встречались люди, которые из-за собственного эгоизма нарывались на ссоры, не сделавшие ничего плохого дети, которых внезапно начинали травить в классе, собирающиеся в шайки несовершеннолетние.
Когда я что-то не понимал, я спрашивал у отца: «А что это?» Я думал, что у него на всё есть ответы.
Но его ответы рушили все мои детские ожидания.
— Даже не знаю, — говорил он. — Тебе может это и кажется неправильным, но скорее всего он считает, что так и должно быть.
Такими и были ответы отца, они очень ошарашили меня в детстве.
Он не пытался понять того, кому плохо, и просто говорил, что у всех свои оправдания. Они и правда могли быть, но разве не правильно остановить того, кто поступает плохо?
Негодование разорвалось во мне, и я высказался:
— Ты же говорил жить правильно! Так почему постоянно повторяешь «даже не знаю»?! — вечером за ужином сказал я, а отец вздохнул:
— Потому что нет однозначно правильного ответа.
Я был шокирован его ответом.
Отец продолжал:
— И есть вещи поважнее правильного выбора.
Он сделал паузу, а потом сказал слова, которые я до сих пор не могу забыть.
— Это... Желание поступить правильно. Продолжать думать, что есть правильно... Вот что важно.
***
Я ощущал, как выступил холодный пот на спине, пока смотрел на брата Саю, Огивару Итсусу.
Пусть по реакции девушки я и не мог понять, родной ли он брат, но они точно были связаны.
Вряд ли он пошутил, когда сказал, что пришёл забрать её. Он нашёл, где живёт Саю, и лично пришёл поговорить.
Я ничего не мог сказать, просто хлопал губами и отвёл взгляд, а Итсуса обратился к сестре.
— Ты же понимаешь, что так не может продолжаться вечно. Может прекратишь маяться глупостями и вернёшься?
Девушка несколько секунд молчала, её взгляд бегал, но вот она замотала головой.
— ... Нет, — сказала Саю, уставилась на брата и ещё раз произнесла. — У меня пока нет... Решимости возвращаться.
— И долго ты будешь говорить как ребёнок?! — закричал, точно отмахиваясь от её слов Итсуса. Плечи Саю вздрогнули.
— Сама себя не можешь содержать, но при этом сбежала из дома! Оборвала со мной связь, слонялась где не попадя! А если бы ты попала к какому-нибудь нехорошему человеку?
— Это... Йосида-сан — хороший.
— Саю, взрослые, в отличие от детей, умеют притворяться хорошими. С виду замечательные, но что за грязные мысли у них на душе, ты не узнаешь...
— Йосида-сан не такой! — закричала Саю, не дав договорить Итсусе. Плечи мужчины дёрнулись. И у меня глаза округлились, ведь я увидел девушку в гневе впервые.
— Говори обо мне что хочешь, но не про Йосиду-сана, — обронила она, а потом сама удивилась тому, что сказала, и опустила взгляд.
Открыв рот, Итсуса несколько секунд думал, что сказать, и вот заговорил:
— ... И правда неправильно злословить о незнакомом человеке. Прошу прощения.
— А... Нет, ничего, — он поклонился, а я дал формальный ответ.
Потом он снова перевёл взгляд с меня на Саю и продолжил:
— И всё же ты не можешь и дальше продолжать своё бегство.
Что-то поняв, девушка взволнованно подняла голову и посмотрела на Итсусу.
Они смотрели друг на друга, когда брат спокойно заговорил дальше:
— ... Мама волнуется за тебя.
Когда услышал это, я прямо увидел, как глаза Саю похолодели. Я проследил за Итсусой, он тоже почему-то выглядел напряжённым.
— ... Это неправда, — невероятно холодно ответила Саю. — Мама не стала бы за меня волноваться.
По её глазам я до боли чётко осознал, почему Саю сбежала из дома.
Итсуса, точно подбирая слова, опустил взгляд, а потом сказал:
— ... По крайней мере она тебя ищет. А значит волнуется.
— Почему?
Вопрос Саю вызвал во мне печаль.
Родитель волнуется за сбежавшего из дома ребёнка, а сам ребёнок спрашивает «почему». Лишь благодаря этому я смог понять, что у них не было обычных семейных отношений.
— У мамы нет причин искать меня.
— Это...
Итсуса запнулся.
На несколько секунд воцарилась тишина, напряжение слегка поубавилось, и мы поняли, что всё ещё стоим в коридоре.
— Это, простите, что прерываю, — сказал я, и Саю с Итсусой посмотрели на меня. — ... Может войдём и поговорим?
Мужчина слегка призадумался.
— ... Раз приглашаете, — ответил он.
***
Я сказал Саю «завари чай», а сам взял телефон и направился на балкон.
Когда я собирался выйти, недовольно сидевший за столом Итсуса спросил: «Кому вы собрались звонить?» «На работу. Если не возьму отгул, мы не сможем нормально поговорить», — ответил я, а мужчина виновато проговорил: «Вот как... И правда, — и добавил. — Приношу свои извинения».
Я понял, что он тоже не такой уж плохой.
Когда я неважно себя чувствовал, звонил и сообщал, что мне нужен отгул, думал услышать жалобы, но получил лишь следующее: «Надо же, нечасто же ты болеешь, отдохни как следует и поскорее возвращайся».
Я впервые притворялся больным, так что чувствовал себя странно.
Скорее всего до того, как появилась Саю, я бы просто не позволил себе притворяться больным. Но сейчас я ставил её превыше работы.
Я вспомнил слова отца.
«Желание поступить правильно».
Отец постоянно говорил мне это, и я всё время думал, правильно ли поступаю. И думаю до сих пор.
Ещё недавно я бы не стал притворяться больным, чтобы не ходить на работу. Но сейчас не сомневался, ведь мне нужно было выделить время ради Саю.
День, когда я оставил её у себя.
Понимал, что поступаю неправильно, но проигнорировал свои мысли и взял её к себе.
Но пока жил вместе с ней, всё слабее понимал, что значит «правильно».
В прошлом я бы не считал правильным выгонять девушку с глубокой раной, пока она не поправится. И не считал правильным оставлять её у себя.
Я сам порадовал себя, установив этот срок совместного проживания, но в это же время во мне появилось сомнение.
Я думал лишь о том, как защитить естественную улыбку Саю, но ответ точно скрывался в тумане и я не мог его найти.
Я продолжал думать, что никак не могу найти ответ, и вот время вышло.
Времени больше нет, и я должен оказать Саю «правильную» помощь.
Лишь об этом я должен думать.