Том 2. Глава 117.1. Так называемое соревнование между двумя мужчинами
Сяо Шао только что прибыл, чтобы случайно наткнуться на сцену, где Лю Минь крепко держала Цзян Жуань, у которой было хмурое выражение лица, за руку. Намёк на неудовольствие быстро промелькнул в его сердце.
Два противоположных человека повернули головы, и Лю Минь был ошеломлён, когда увидел Сяо Шао, но его рука всё ещё не разжималась. Сяо Шао остался этим очень недоволен, и его глаза похолодели. Сделав большие шаги, он подошёл, схватил Лю Миня за руку и, приложив физическое усилие, убрал её с руки Цзян Жуань.
Сяо Шао был человеком, который занимался боевыми искусствами, в то время как Лю Миню не хватало сил даже на то, чтобы связать курицу (1), и он был просто слабым молодым учёным. Таким образом, за короткий промежуток времени место, где Сяо Шао схватил его за руку, начало пульсировать, а лицо молодого человека побледнело.
– С Вами всё в порядке? – Сяо Шао повернулся к Цзян Жуань и обратился прямо к ней.
Цзян Жуань покачала головой в ответ:
– Ничего страшного не произошло, я в порядке.
– Сяо Ванъе, у меня был разговор с Цзюньчжу! – яростно воскликнул возмущённый Лю Минь. Возможно, это было из-за того, что Сяо Шао был печально известен в судах как известный "мятежник и негодяй", что, как честный чиновник, Лю Минь чувствовал явную неприязнь к нему. Глядя на довольно близкие отношения между Цзян Жуань и Сяо Шао, молодой человек ощутил, что его брови плотно сдвинулись к переносице, нахмурившись ещё сильнее. Как она могла общаться с таким негодяем?
Сяо Шао тоже оценивал Лю Миня. Это был новый выскочка нынешнего Императора, и три года назад он одним махом стал чжуанъюанем. При Императорском дворе он неуклонно поднимался и достиг самого высокого ранга придворного чиновника, а теперь был видным придворным чиновником. Но, глядя на Лю Миня, он не мог избавиться от чувства ревности и неприязни. Сяо Шао хорошо знал, что три года назад Цзян Жуань и Лю Минь обменялись перепиской, и обсуждение вопроса, заданного на Императорском экзамене, всё ещё было живо в его сознании. Помимо того факта, что до сих пор оставалось загадкой, каким образом Цзян Жуань была посвящена в вопросы Императорского экзамена, даже обоснование и причина помощи Лю Миню сбили с толку и вызвали у следственных охранников Цзинь И сильное горение головы (2).
Однако, как только Лю Минь сумел получить эту должность, Цзян Жуань разорвала с ним связи. Теперь, когда они оба устроили своё маленькое перетягивание каната в Императорском саду, взгляд в глазах Лю Миня светился усердием и эмоциями, и исчез обычный отстранённый педантичный учёный нрав.
Сяо Шао приподнял брови и холодно заявил:
– Разговор закончен.
Леденящего душу холодного взгляда было достаточно, чтобы заставить сердце Лю Миня вздрогнуть.
Лу Чжу взглянула на Лю Миня, прежде чем снова взглянуть на Сяо Шао. Моргнув глазами, она сердцем почувствовала, что их юная леди действительно популярна и пользуется большим спросом. И Сяо Ванъе, и Великий Наставник Лю были довольно хорошими кандидатами на роль гуе, однако, если бы ей пришлось сделать выбор, Лу Чжу немного подумала и решила, что Сяо Ванъе немного лучше. Это потому, что Сяо Ванъе не только выглядел намного лучше, но и обладал внушающей благоговейный трепет властностью. Хотя Великий Наставник Лю тоже был хорош, он был интеллектуалом. Разве не было такой поговорки, "Те, кто отстаивает справедливость, часто убивают собак во имя справедливости (3)", и большинство из этих бессердечных людей обычно были учёными. Конечно, Сяо Ванъе не принадлежал к поколению убойных собак, но скорее он был самым уважаемым и почетным Ванъе Великой Цзинь.
На данный момент Цзян Жуань не хотела иметь никакого отношения к Лю Миню, потому что, если это увидят другие со скрытыми мотивами, это легко может быть использовано против неё. Теперь, когда Лю Минь знал, что человек, переписывавшийся с ним, был ею, если в будущем возникнет необходимость, основываясь на характере этого Великого Наставника, она твёрдо верила, что он не посмотрит на это, не пошевелив пальцем. Когда её мысли дошли до этого момента, Цзян Жуань с улыбкой повернулась к Лю Миню:
– Великий Наставник, если больше ничего нет, у меня всё ещё есть некоторые вопросы, которые я хотела бы обсудить с Сяо Ванъе.
С таким оттенком близости в её словах, глаза Сяо Шао вспыхнули от удовольствия, в то время как цвет лица Лю Миня, казалось, стал зеленоватым. Однако он всё ещё оставался высокомерным чиновником и никогда не делал ничего ниже своего положения и не участвовал в каких-либо сложных запутанных делах. Несмотря на то, что его сердце было несколько недовольно, в конце концов, он решил проявить к Цзян Жуань некоторую степень уважения. Тем не менее, пристально посмотрев на Цзян Жуань, он сложил перед собой ладони в знаке уважения:
– Цзюньчжу, до новой встречи.
Сказав это, он просто кивнул Сяо Шао, прежде чем уйти.
Он никогда не приветствовал Сяо Шао ожидаемым официальным приветствием, а скорее формой приветствия коллег по рангу. Похоже, Лю Минь принял это близко к сердцу и убедился, что Сяо Шао действительно негодяй и совершенно не заслуживает уважения.
Сяо Шао бесстрастно наблюдал, как Лю Минь уходит, в то время как Цзян Жуань подняла голову, чтобы посмотреть на него.
– Как Вы здесь оказались?
Снова посмотрев на девушку, он ответил:
– Я слышал, что Вы встречались с Сюань Ю.
Цзян Жуань предположила, что это было связано с небольшим отчётом Тянь Чжу Сяо Шао, но опять же, девушка вовсе не собиралась скрывать это от него. Кивнув, она сказала:
– Так и было.
Сяо Шао приподнял брови. Такого человека, каким был Сюань Ю, любая известная красавица во дворце заставила бы его пускать слюни и вожделеть их. Цзян Жуань, естественно, выглядела не так уж плохо, так как же Сюань Ю мог оставить её в покое.
__________________________________________
1. 手无缚鸡之力 (shǒu wú fù jī zhī lì) – литературный перевод – не хватает сил даже на то, чтобы связать курицу (идиома) – это означает слабый / непривычный к физической работе.
2. 焦头烂额 (jiāotóulàn'e) – литературный перевод – сильно обожжённая голова (от попытки потушить огонь) (идиома) – это означает нахождение в трудном положении / под давлением (из-за большой рабочей нагрузки, кредиторов и так далее).
3. Это уничижительный термин описания учёных, поскольку они должны были отстаивать справедливость и праведность в суде, но многие, как только они достигли должности, часто поворачиваются спиной, чтобы отстаивать уже иную справедливость.