Глава 111.2

Шан Гуань Линжань услышал, что она сомневается в нем, и отреагировал иначе, чем Чжао Хун Сян, который в прошлой жизни дал порочную клятву. Он вернул свою нежную улыбку и сказал резко и яростно:

- Не имеет значения, подозреваешь ли ты меня во лжи, но не могла бы ты не оскорблять меня? Я, Бессердечный Гунцзы, не стал бы говорить такие тошнотворные слова женщине. Если бы ты мне не нравилась, стал бы я следить за этой дешевой девкой Шан Гуань Линло? Если ты мне не нравишься, стал бы я рисковать своей жизнью, чтобы спасти тебя? Если ты мне не нравишься, разве я позволил бы тебе ругать и бить меня, не отвечая? Пойди спроси у Цзянху [уся/среда боевых искусств], остался ли в живых кто-нибудь после Бессердечного Гунцзы. Я сказал, что ты глупая, но ты не признаешь этого. Му Цзы Ю, ты самая большая идиотка в мире!

- Ты Бессердечный Гунцзы? - Цзы Ю была шокирована. Она недоверчиво покачала головой. - Как это возможно? Бессердечный ход Гунцзы - мясник, разрезающий людей пополам. Почему я не видела, чтобы в тот день ты разрубал людей пополам?

Шан Гуань Линжань разозлился и свирепо посмотрел на Цзы Ю. Он ненавидел то, что не мог взять и отшлепать по маленькой попке. Он долго терпел и, наконец, тихо сказал:

- Наконец-то я поняла насколько ты глупа. Если бы я не боялся напугать тебя, я бы получил травму? Если бы я не боялся, что Император узнает, что твоя семья в сговоре с членами Цзянху, разве я не использовал бы свои техники? Вместо этого мне пришлось тратить время на этих сумасшедших убийц. Я так много для тебя сделал, но ты ничего этого не видишь. Для чего ты используешь свои большие глаза?

Он прорычал последние слова и шагнул вперед. Цзы Ю опустила голову и виновато сделала шаг назад. Когда больше не могла отступать, она тихо спросила:

- Кто сделал тебя знаменитым столичным денди? Твое дурное имя печально известно. Как я могу доверять тебе?

Шан Гуань Линжань улыбнулся холодной, демонической улыбкой, способной сбить с толку всех живых существ.

- Во время нашей второй встречи я не скрывал от тебя, что знаю боевые искусства. Ты прекрасно знаешь, что я за человек. Почему ты сейчас притворяешься невинной?

Шан Гуань Линжань без своей маскировки обладал демоническим и злым обаянием. Его аура давила на Цзы Ю, но она не могла не быть очарована им.

Цзы Ю чувствовала, что Шан Гуань Линжань похож на цветок мака. Она знала, что он ядовит, но какая-то таинственная сила искушала ее не бояться смерти.

Цзы Ю явно знала, что не может приблизиться к нему, но не понимала, почему хочет выместить все свои обиды на Шан Гуань Линжане.

Хрустальные бусинки слез скатились по ее фарфорово-белому лицу. В ее сдавленном голосе звучали бесчисленные печали и обиды.

- Дело не в том, что я тебе не верю. Когда самые близкие тебе люди замышляют убить тебя и использовать, кто скажет кому я могу доверять? Даже когда я ничего не сделала, кто-то все равно хотел меня убить. Скажи мне, должна ли я доверять денди, который смеется надо мной, как только видит? Ты видел, что произошло в фу герцога Юннаня, фу герцога Инго и фу герцога Ань Гуо. Мой дедушка держит в своих руках военную мощь, но даже не может гарантировать мою безопасность. Неужели ты думаешь, что я готова осторожно ползти по тонкому льду? Ууу…

Хотя Шан Гуань Линжань весь день причинял неприятности и вред, это было просто притворство. Он никогда не использовал свои настоящие эмоции. Когда дело касалось отношений, он был чистым листом бумаги.

Он никогда раньше не испытывал такого тяжелого и мрачного чувства в своем сердце. Юноша направился к Цзы Ю.

Он достал изящно вышитый носовой платок и неуклюже помог Цзы Ю вытереть слезы. Не рассчитав силу, юноша слишком слишком усердствовал и оставил на нежной коже девушки красные пятна.

Цзы Ю думала, что, поскольку он проводит весь день в борделях, даже если маскируется под денди, он, безусловно, искусен в том, чтобы уговаривать женщин.

Но, видя его таким неуклюжим, она не могла удержаться, чтобы не выхватить платок и не поиздеваться над ним.

- И ты маскируешься под денди. Ты даже не знаешь, как вытирать слезы женщины. Не боишься, что тебя разоблачат?

Шан Гуань Линжань презрительно фыркнул.

- Достойны ли они того, чтобы этот Ши Цзы вытирал их слезы? Ты недооцениваешь меня. Единственный человек, которому я лично буду прислуживать, - это ты.

В прошлой жизни Цзы Ю была обманута сладкими словами Чжао Хунсяна. Так что она не только не выносила подобных слов, но даже испытывала к ним отвращение.

Поэтому она тут же швырнула ему платок обратно и осудила:

- Не говори таких отвратительных слов. Поторопись и накрасься, чтобы можно было вывести тебя из Поместья Генерала.

Шан Гуань Линжань был смущен ее внезапной переменой. Он почувствовал, что сделал шаг вперед, чтобы сократить расстояние между ними, но в мгновение ока оказалось, что это был большой шаг назад.

Теперь он, наконец, понял слова своих друзей. Сердце женщины было как игла в океане. Это было так верно. Он понятия не имел, что с этим делать.

Шан Гуань Линжань был встревожен. Ему было трудно кого-то любить. На самом деле, можно сказать, что это было даже сложнее чем трудно. Если он не поторопится и не завладеет сердцем этой маленькой ятоу, и ее украдут другие Гунцзы, разве он не будет одинок всю свою жизнь?

Шан Гуань Линжань покачал головой. Он сел перед Цзы Ю и сказал:

- Я могу обещать тебе переодеться... переодеться женщиной и улизнуть из Поместья Генерала. Но ты должна мне кое-что пообещать взамен.

Цзы Ю изначально не хотела ничего обещать. Однако, как только она подумала о том, что будет, если эта чума останется в Поместье Генерала, он не только не будет в безопасности, но и Поместье Генерала будет под наблюдением. В последние два дня по Поместью Генерала и так бродили незнакомцы.

Гораздо важнее было сначала выпроводить его отсюда. Таким образом, Цзы Ю холодно спросила:

- Что ты хочешь?

Шан Гуань Линкан стиснул зубы и собрался с духом.

- Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что не выйдешь замуж за другого человека. Ты можешь жениться только на этом Ши Цзы.

- Черт! - выругалась Цзы Ю. - Развратник! Негодяй! Кто захочет выйти за тебя замуж? Умри!

Затем она взяла кисточку для макияжа и беспорядочно разрисовала его лицо. Она смеялась, как распускающиеся цветы.

- Ха-ха… Ты смеешь говорить глупости? Я заставлю тебя стать крысой, которую все бьют.

Он глупо уставился на ее улыбку, которая была нежнее цветов. Ему было все равно, превратится он в крысу или нет.

Так было до тех пор, пока Цзы Ю не протянула ему зеркало. Увидев отражение, он схватил кисть и начал рисовать на лице Цзы Ю.

Цзы Ю быстро остановила его.

- Не валяй дурака. Иди умойся. Ты не хочешь покидать Поместье Генерала?

Шан Гуань Линжань протянул свои мускулистые руки и внезапно обхватил ими Цзы Ю.

Глаза Цзы Ю были встревожены, и она снова начала отчаянно бороться.

Шан Гуань Линжань поймал ее руки и сказал, полный нежелания расставаться:

- Не двигайся. Позволь мне слегка обнять тебя. Совсем чуть-чуть. Я действительно не хочу уходить отсюда. Потому что после того, как я уйду, ты снова будешь далеко от меня. После того, как я уйду, мне будет трудно увидеть тебя снова. Ю’эр, умоляю тебя. Прежде чем я смогу убедить императорскую бабушку выдать тебя за меня замуж, не обручайся ни с кем другим, хорошо?

- Что за чушь ты опять несешь? - Цзы Ю была смущена и раздражена. Она яростно толкнула его. - Ты развратник и негодяй! Кто захочет выходить замуж за тебя?!

- Мы…... мы целовались, - Шан Гуань Линжань посмотрела на лицо Цзы Ю, покрасневшее и такое свирепое, как будто она хотела его съесть. Он испугался и понизил голос. Медленно отступая, он пробормотал: - Мужчины и женщины должны держаться на расстоянии. У нас уже были интимные отношения. Ты не можешь отказаться.

Двигаясь назад, он снова чуть не споткнулся о стул. Возможно, из-за своей застенчивости он не использовал боевые искусства и спотыкался, прежде чем стабилизировать себя.

Цзы Ю смотрела на его жалкую фигуру и думала о его прозвище “Бессердечный Гунцзы” и его высокомерии в столице. Ее сердце не могло не смягчиться.

Но как только подумала о своей несчастной и унизительной смерти в прошлой жизни, она сказала с серьезным лицом:

- Ты уходишь или нет? Я предупреждаю, если не уйдешь в ближайшее время, то умрешь. Это не имеет ко мне никакого отношения.

Она повернулась, чтобы уйти, но ее остановил Шан Гуань Линжань.

Он, очевидно, немного испугался ее и сказал с тревогой и паникой:

- Я ухожу, я ухожу. Я сейчас же уйду, хорошо?

Цзы Ю усадила его, открыла свою косметичку и начала наносить на него румяна.

Шан Гуань Линкан чувствовал, как рука Цзы Ю периодически прикасается к нему. Его сердце билось как барабан, а во рту пересохло. Он смотрел в ее глубокие и красивые глаза и ненавидел себя за то, что не мог остановить время в этот момент.

Цзы Ю не знала, о чем он фантазировал, потому что под ее волшебной рукой, накладывающей макияж на лицо Шан Гуань Линжаня, вырисовывалась красивая женщина.

У Шан Гуань Линжаня были яркие глаза и белые зубы. Он был нежен, как цветок, и утончен, как нефрит, с алыми губами. Многие красивые женщины не могли сравниться с ним.

Цзы Ю задумалась.

“Злодей! Не могу поверить, что этот парень, переодетый женщиной, может стать причиной падения страны.”

Шан Гуань Линжань удивленно посмотрел на Цзы Ю, уставившуюся на него, и не смог сдержать дьявольски очаровательной улыбки.

- Влюбленный дурак!

Цзы Ю смотрела на него, улыбаясь, как будто он мог сбить с толку всех живых существ и не могла удержаться от желания подразнить его. Она ущипнула его за белое и нежное лицо и очаровательно улыбнулась:

- Красавица, иди сюда, этот фу твой. Этот Ю’эр будет баловать и любить тебя.