Том 2.2. Заготовка свинины во время отсутствия других священников

На следующий день после того, как мы сходили по магазинам, дети из «мастерско́й Майн» помогли нам принести то, что я заказала у Бенно, в храм. Одевшись в тёплую одежду, дети грузили вещи в недавно купленные тележки и отвозили их из компании «Гилбе́рта» в приют. Примерно половина вещей предназначалась для моих покоев, а остальное для нужд приюта, в том числе и инструменты, необходимые для заготовки свинины.

Фран, проверяя содержимое прибывающих тележек, указывал, куда следует отнести те или иные вещи.

— Из этого передайте Гилу то, что необходимо отнести в покои директора приюта, продукты и эту часть дров отнесите в подвал здания для девочек, а эти дрова и инструменты — в подвал здания для мальчиков.

Подвал здания для девочек был кухней, в то время как подвал здания для мальчиков — «мастерско́й Майн». Груз требовалось распределить, потому что заготовки на зиму будут храниться под замко́м, чтобы сироты не могли туда свободно входить. Ключ будет находиться в ведении Вильмы. Если еда закончится до конца зимы, то это станет проблемой для всех в приюте.

Служители и служительницы переносили доставленные грузы в подвалы своих зданий, а дети, весело болтая, помогали им чем могли. Наблюдая за ними, Лутц обратился ко мне.

— Моя семья тоже поможет с разделкой свиней для приюта. Пусть отец и не сказал это прямо, но, похоже, он чувствует себя в долгу перед главным священником.

Несмотря на то, что дядя Дид был упрямым, молчаливым и не умеющим подбирать нужные слова, он был по-настоящему благодарен главному священнику за предоставленную возможность открыто поговорить с сыном.

— Ты же понимаешь, что поскольку главный священник — дворянин, отец не может просто так взять и поблагодарить его? Вот отец и решил вместо этого помочь приюту. А в результате к делу оказалась привлечена вся семья.

— Вся семья… А дядя Дид не слишком далеко заходит?

У Лутца имелось ещё три брата, а потому это бы очень помогло, но я немного беспокоилась, не заставили ли их помогать приюту.

— Не беспокойся. Мои братья не возражали, да и мама хотела помочь.

— Это здо́рово, что твоя семья присоединится. Я с нетерпением буду ждать переработки свинины! — ответила я, весело рассмеявшись.

— Почему ты думаешь, что мы тебя возьмём? — спросил Лутц, посмотрев на меня, и нахмурился. — Каждый год ты в это время прикована к постели с лихорадкой. Даже в прошлый раз, когда ты ехала на телеге, у тебя поднялся жар, и пришлось срочно отнести тебя к воротам. Мы просто не можем взять тебя с собой, когда разделкой и так будет заниматься куча новичков.

— Ты, конечно, прав, но… Моя мама беременна, и в следующем году я стану старшей сестрой. Мне хотелось бы поучаствовать в заготовке свинины, чтобы знать, как это делается.

Я чувствовала, что на этот раз не расплачусь, когда свинью будут потрошить, но, к сожалению, мне тут же отказали в возможности пойти. Я даже думала о том, что смогу потренироваться в разделке свиньи для приюта, чтобы в будущем смогла участвовать в этом деле вместе с остальными соседями.

— Даже не надейся. К тому же, раз мы берём с собой сирот, ты всё равно не сможешь работать сама. И не забывай, что даже если ты просто проведёшь день на улице, наблюдая за работой остальных, то наверняка заболеешь. Как в таком случае ты будешь инструктировать нас по изготовлению клея из шкур?

Лутц одну за другой перечислил мне причины, по которым я не могу отправиться со всеми. К сожалению, я ничего не могла на это возразить.

— В общем, Майн, ты остаёшься дома. Лучше воспользуйся этим временем, чтобы придумать, как преодолеть свои трудности с деньгами. Разве не ты говорила мне, что каждому лучше всего заниматься тем, что у него лучше всего получается?

— У-у-у-у… — простонала я.

***

Утром в день переработки свинины наши с Лутцем семьи собрались у колодца, чтобы всё обговорить, после чего я, папа и Тули направились в приют. Мне придётся остаться в своих покоях, в то время как папа и Лутц организуют сирот и, взяв всё необходимое, отведут детей в деревню, где будут забивать свиней.

Лутцу, как ученику компании «Гилбе́рта», прежде чем пойти в деревню, требовалось сперва зайти за мясниками в мясную лавку. Наши мамы отправились в деревню сразу, чтобы подготовить коптильню и набрать воды.

— Сейчас я разделю вас на группы для сегодняшней работы, — сказал Фран. — Группа, которая будет заниматься свининой, возьмёт телеги и отправится туда, где будет проходить её переработка, другая группа займётся уборкой храма и приготовлением супа на ужин.

Не считая нескольких человек, которым нужно будет руководить уборкой, все взрослые служители, которые были достаточно сильны для тяжёлой работы, вошли в группу по переработке свинины.

— Папа, обязательно принеси мне свиную шкуру. Я собираюсь сделать из неё клей. Ничего страшного, если не получится принести кости и внутренние органы, но без шкуры мне никак не обойтись. Пожалуйста, постарайся.

Когда я напомнила папе, что мне очень нужна свиная шкура, он рассмеялся и похлопал меня по голове.

— Ладно-ладно. А ты будь хорошей девочкой и оставайся в своих покоях. И постарайся не заболеть. Лутц говорил, что потом ему потребуется твоя помощь.

— Ну да. Поэтому-то я и остаюсь здесь. Но на самом деле мне хочется пойти с вами.

Сказав папе всё, что хотела, я направилась к тележкам, где Тули и сироты складывали вещи, необходимые для переработки свинины.

— Тули, пожалуйста, присмотри за Делией.

— Хорошо. Уверена, что мы все хорошо сегодня постараемся, — сказала Тули, бросив взгляд на Делию, и улыбнулась.

После её слов Делия вздёрнула брови и уставилась на меня.

— Госпожа Майн, почему я должна идти с ними?!

— Делия, я хочу, чтобы ты увидела мир за пределами храма.

Розина и Вильма останутся в храме со мной, в то время как все остальные слуги примут участие в заготовке свинины. Делии это не нравилось, вот только у неё не имелось другого выбора. Я не заставляла её ходить в приют, а сегодняшняя работа была отличной возможностью для неё провести время с другими детьми. Хотя она и мало с ними общалась, но в то же время вроде бы поладила с Тули, когда мы ходили за покупками. К тому же там будут Фран и Гил, так что Делия не останется одна.

— Майн, а что ты собираешься делать, пока нас нет? — спросила Тули.

— Я займусь новой книжкой с картинками. Розина и Вильма мне помогут. У них обеих красивый почерк, к тому же мне надо, чтобы Вильма нарисовала для меня иллюстрации.

Пусть Розина в первую очередь и является моим учителем фешпи́ля, но все, кто видел её почерк, хвалили его, а значит она сможет помочь мне в работе над следующей книжкой с картинками. И поскольку все мои слуги-мужчины уходят, Вильма тоже сможет прийти в мои покои, чтобы помочь. Ещё она должна привести двух девочек, которые хорошо умеют готовить и будут помогать на кухне зимой, чтобы можно было приступить к их обучению.

***

Проводив всех, я вернулась в свои покои вместе с Розиной. Пока я практиковалась с фешпи́лем, пришла Вильма с двумя девочками.

— Никола, Моника, пожалуйста, учитесь хорошо, чтобы вы смогли приготовить вкусные блюда, — ободрила я их, после чего попросила Розину отвести девочек на кухню.

— Госпожа Майн, — обратилась ко мне Вильма, — поскольку большинство священников покидают храм во время праздника урожая, божественных даров становится очень мало. Многие священники забирают поваров с собой. К тому же оставшиеся повара зачастую готовят из рук вон плохо, зная, что их господин не будет это есть. Если бы мы не могли готовить суп самостоятельно, то эти десять дней стали бы для нас очень тяжёлым временем.

Слова Вильмы ужаснули меня. Сейчас, когда храм испытывал нехватку священников, я — единственная священница, оставшаяся в храме во время праздника урожая. Все остальные отправились в сельские города. Если бы все они забрали своих поваров, то приют остался бы совсем без божественных даров.

— Раньше священников было гораздо больше, — продолжала Вильма, — и даже если половина уезжала, то божественные дары уменьшались лишь вдвое¹. При этом оставшиеся повара не могли готовить небрежно, чтобы не опозорить своего господина перед другими священниками. Но сейчас всё иначе…

Вильма вздохнула и опустила взгляд. Медленно открыв карие глаза и вернув себе привычную нежную улыбку, она посмотрела на меня и продолжила.

— Госпожа Майн, лишь благодаря вам теперь мы можем обеспечить себя сами. Нам больше не нужно смиренно ждать еды, и маленькие дети теперь не голодают. Я очень благодарна вам за подготовку приюта к зиме. Если я могу чем-то вам помочь, то сделаю всё, что в моих силах.

После этого Вильма поднялась на второй этаж и принялась раскладывать на столе всё необходимое для рисования.

— Это ваша следующая история? — поинтересовалась Вильма.

— Да, она называется «Золушка».

Вильма принялась читать «Золушку», а я вернулась к практике фешпи́ля. Мне требовалось выучить третью данную главным священником песню, а также сочинить новую. В качестве последней я выбрала «Лисёнка²», основанную на немецкой детской песенке. Учитывая, что лисы здесь не водятся, я заменила лисёнка местным кроликом, но, думаю, это не критично.

— Прошло много времени с тех пор, как я слушала музыку, — сказала Вильма.

— Вильма, а ты тоже умеешь играть на фешпи́ле?

— Я всего лишь любитель. Вы хорошо знакомы с игрой Розины, а потому моя игра вам не понравится, — с улыбкой сказала Вильма.

Вот только я была уверена, что она играет лучше меня, ведь я всё ещё новичок.

— Розина настолько хороша, что я хотела бы узнать, что значит любительский уровень. Вильма, пожалуйста, позволь мне услышать твою игру на фешпи́ле.

— Уверяю вас, моя игра ничем не примечательна.

Тем не менее было видно, что Вильма рада возможности снова прикоснуться к инструменту. Она взяла большой фешпи́ль Розины и с блаженным выражением на лице принялась перебирать струны. Мягкая, приятная мелодия хорошо отражала характер Вильмы, а в сочетании с её нежным голосом песня казалась колыбельной, под которую я едва не заснула.

— Вильма, твоя музыка, как всегда, очень мягкая, — заметила вернувшаяся Розина.

— У меня нет такого таланта к музыке, а потому я выбираю медленные песни, — с улыбкой ответила Вильма.

Пока они счастливо разговаривали друг с другом, я чувствовала потрясение от того, какой высокий уровень мастерства от меня ожидают. Если Вильма любитель, то, похоже, все дети дворян на уровне профессиональных музыкантов.

— Розина, правильно ли я понимаю, что ты ещё и хорошо рисуешь? — поинтересовалась я.

— Скажем так, лишь на том уровне, на котором меня научили.

Учитывая, насколько высок был «любительский» уровень музыки Вильмы, я могла догадаться, что Розина рисовала весьма хорошо. Кристина, судя по степени подготовки её слуг, была действительно необычной священницей-ученицей.

***

После того, как пробил третий колокол, я закончила практиковаться с фешпи́лем. Теперь можно было приступить к Золушке. Вильма прочитала историю, так что я собиралась обсудить с ней какие иллюстрации туда добавить.

— Будет трудно показать красоту Золушки. К сожалению, мы никак не можем подобрать цвет для её кожи, — заметила Вильма.

— А почему бы нам просто не нарисовать её мачеху и сводных сестёр некрасивыми? — спросила я.

— Разве возможно, чтобы женщина, которая смогла стать второй женой среднего дворянина, была некрасивой?

Мачеха и сводные сёстры должны противопоставляться прекрасной Золушке, вот только реальность не соответствовала моим желаниям. Видя, что у меня сложности, Розина сделала предложение.

— Госпожа Майн, не лучше ли просто сделать заново трафареты священных текстов для детей, чем беспокоиться о новой истории? Я считаю, что вам ещё рано писать рассказы о дворянстве. Сперва следует получше узнать культуру храма.

Критика главного священника была достаточно резкой, а теперь и Розина указала, что я совершенно не знаю порядков благородного общества.

— Я хотела сделать «Золушку», чтобы посмотреть, примут ли люди нормальную историю.

— Госпожа Майн, для этого вам сперва нужно научиться писать нормальные истории, — ответила Розина, покачав головой.

— Розина, не будь слишком резкой, — упрекнула её Вильма.

Тем не менее слова Вильмы давали понять, что она тоже не считала «Золушку» нормальной историей.

— Вы хотите сказать, что «Золушка» — не нормальная история?

— Нормальные истории — это истории об основании страны, о рыцарях или богах. Я никогда не слышала такой истории, как «Золушка», — ответила Розина.

Насколько я поняла, все истории, которые им доводилось слышать, когда они служили Кристине, были выражены через картины, музыку и стихи, основанные на различных рассказах. Судя по всему, мне следует больше узнать обо всём этом, прежде чем я смогу сделать книжку с картинками, которую примут дворяне.

— Если выбирать между священными текстами для детей и «Золушкой», как вы думаете, что скорее примут дворяне?

— Конечно же священные тексты для детей, — ответила Розина. — Это важные знания, которые необходимы любому ребёнку. К тому же ваши книжки с картинками детям будет легко понять.

Такая уверенность убедила меня отказаться от «Золушки». Мне следовало печатать то, что будет продаваться, а не пытаться делать историю, которую не примут.

— В таком случае забудем о «Золушке» и сделаем новые трафареты священных текстов для детей. Розина, не могла бы ты позже рассказать мне нормальные истории? Я хотела бы попробовать превратить их в книжки с картинками.

— Они в любом случае необходимы для вашего образования. Я с удовольствием расскажу их, когда вы пожелаете.

Мы расшили одну книжку со священными текстами для детей и разрезали страницы пополам, чтобы отделить иллюстрации от текста. После этого мы положили иллюстрации поверх плотной бумаги, которую собирались использовать для шаблона книжки про Золушку, и принялись вырезать чёрные части. Таким образом, иллюстрации получатся такими же, как и раньше. Мы позаимствовали из мастерской нож-скальпель Лутца, а потому Розина и Вильма могли работать вместе.

— Госпожа Майн, пожалуйста, займитесь как и в прошлый раз вырезанием букв, — сказала мне с улыбкой Розина.

Я кивнула. Она быстро поняла, что мне не хватает точности, чтобы вырезать столь детализированную иллюстрацию.

«Я не могу выреза́ть так же аккуратно и красиво, как Розина, только потому, что у меня маленькие руки, — подумала я. — Уверена, что когда вырасту, я стану более ловкой!» При этом я игнорировала тот факт, что во времена Урано, я оставалась неуклюжей, даже став взрослой.

***

Ужин, который нужно будет доставить в приют, был закончен до шестого колокола. После своего первого дня в качестве помощниц Никола и Моника покинули кухню, выглядя измученными. Я сказала, что еду отнесёт Фран, когда он и остальные вернутся, и попросила Розину проводить девочек обратно в приют.

— Кажется, они опаздывают, — сказала Розина.

— Заготовка свинины требует много времени. Вероятно, они вернутся ближе к закрытию ворот. Другими словами, к шестому колоколу, — ответила я, посмотрев в окно.

Солнце садилось, и небо постепенно начало темнеть. В прошлые годы моя семья и соседи отправлялись в деревню, чтобы перерабатывать свинину, ближе к зиме. Таким образом, когда они возвращались, солнце уже полностью садилось.

Когда я подумала, что все должны уже вскоре прийти, в мои покои, задыхаясь, вернулась Делия. Не знаю, была ли причина в том, что она бежала, или из-за того, что на улице холодно, но её щёчки были красными, как яблоки.

— С возвращением, Делия. Вы заготовили достаточно мяса?

— Да. Думаю, с таким количеством у нас зимой не возникнет никаких проблем.

Я беспокоилась за Делию, а потому была рада, что она вернулась в хорошем настроении. Делия отправилась в мои покои, чтобы помочь мне переодеться, в то время как остальные понесли свинину в подвал. Переодев меня, Делия принялась с азартом рассказывать, как они делали колбасу, и как мясники умеют разделывать мясо.

— Затем мы взяли мясо, что солили в приюте, и повесили его в коптильне. Оказывается, благодаря дыму свинина долго не портится. А потом...

Судя по всему, совместная переработка свинины пошла Делии на пользу. Я надеюсь, что это поспособствует тому, что она начнёт больше общаться с другими детьми из приюта.

— Госпожа Майн, — позвал меня с первого этажа Фран. — Лутц хотел бы поговорить с вами о свиной шкуре. Можете ли вы после того, как переоденетесь, прийти в мастерскую?

Поскольку я уже переоделась, то сразу спустилась по лестнице.

— Гил, пожалуйста, отведи госпожу Майн.

— Понял.

По дороге в мастерскую я смогла увидеть, как сироты переносят мясо из телег, стоящих у ворот храма, в подвал здания для девочек. Папа и Тули тоже были среди них. Вот только мне нужно было в мастерскую, так что я подавила желание присоединиться к ним.

Как только я пришла в мастерскую, Лутц указал на свернутую шкуру и спросил:

— Майн, что нам нужно сделать со свиными шкурами?

Я оглядела приют, а затем указала на кастрюли.

— Можешь пока положить куски шкур в них?

— Нам разве не нужно сначала что-то с ними сделать?

— Нам нужно замочить шкуры в известковой воде, чтобы удалить волосы, но я не знаю, сколько времени нужно замачивать. Кто-то должен за ними присматривать, но сейчас уже поздно.

— Я боюсь, как бы шкуры не оказались потрачены впустую, — сказал Лутц, доставая свой диптих.

Взяв стилус, он вопросительно посмотрел на меня, призывая начать объяснение.

— Для начала вам нужно замочить шкуры в известковой воде, чтобы избавиться от волос, а затем отделить внутренний слой кожи от наружного, который годится для дубления. Лутц, тебе ведь уже приходилось делать это раньше, так?

— Да, но я не слишком хорош в этом, — ответил Лутц, пожав плечами.

— Для клея из шкур необходим только внутренний слой, поэтому я подумала, что мы могли бы использовать внешний слой для изготовления обложек книг.

Лутц вопросительно посмотрел на меня:

— И кто же будет дубить шкуры?

—Эм-м, а мы не могли бы попросить кожевенную мастерскую?

— Надеюсь, у тебя есть на это деньги.

Лутц резал по живому, а потому я проигнорировала его вопрос и принялась объяснять дальше.

— Итак, внутренний слой нужно вновь замочить в известковой воде и оставить его там, пока он не набухнет и не размягчится. Это позволит удалить [жиры] и [белки́]... Это происходит само по себе, так что вам в процессе ничего делать не нужно. Затем следует слить известковую воду, обмыть куски шкур и варить их на слабом огне в течении двух колоколов.

— Два колокола? Это довольно долго, — ответил Лутц, записывая моё объяснение в диптих.

— Дальше немного сложнее. Воду нужно поддерживать чуть тёплой, примерно температуры чая, который можно пить, не боясь обжечься. При этом примеси будут либо подниматься вверх, либо оседать, так что центральная часть станет чистой. Эта прозрачная часть нам и нужна.

Когда я остановилась, Лутц поднял лицо от диптиха и наклонил голову.

— Значит, мы будем использовать только центральную часть?

— Вероятно, но я пока не уверена, что получится. Думаю, нас ждёт метод проб и ошибок.

— Ты серьезно? В таком случае нам лучше сперва попробовать в кастрюле меньшего размера...

Я знала, что удалить грязь сверху будет несложно, но в данный момент я не могла ответить, как и что нам делать дальше. Я хотела попробовать и посмотреть, что получится.

— В любом случае эту жидкость нужно будет перелить в деревянную коробку и поставить где-нибудь у окна, чтобы зимний ветер охладил наш клей. Как только масса затвердеет, клей из шкур будет готов.

— Хм-м… Учитывая, сколько времени нужно, чтобы замочить и варить всё это, мы, вероятно, сможем попутно сделать свечи, — подытожил Лутц, смотря на записи в диптихе. — Значит, завтра мы займёмся клеем и свечами. Так мы сможем разобраться со всей вонючей работой за один раз.

— Хорошо! Давай разберёмся со всем этим! — выкрикнула я, радуясь, что мы впервые сможем сделать клей, и подняла вверх кулак.

Примечания

1. Вопрос: Кажется, что священники, такие как глава храма, готовят много еды для своих слуг и приюта, но сколько именно они готовят.

Ответ: Еда готовится на всех людей в их покоях плюс ещё на пять человек. Это относится к каждому приёму пищи, так что количество еды ощутимое.

Власть книжного червя. Фанбук №3.

2. лисёнок (こぎつね КоГиЦуНэ) — японская песня основанная на детской немецкой песне из трёх строф Fuchs, du hast die Gans gestohlen.

видеопример: https://www.youtube.com/watch?v=vlnfO101h_U