Том 2.2. Спасение и выговор

Сразу же после того, как я изо всех сил позвала на помощь, держа руку так, чтобы кровь не капала, кольцо засветилось, и в небо взметнулся луч синего света. В следующий момент послышался какой-то шум, и с неба упало что-то чёрное и ударилось у моих ног. Повернув голову, я обнаружила, что рядом со мной торчат несколько чёрных стрел. При этом опутывающий меня тро́мбэ успокоился, как будто потеряв силу. Увидев знакомые стрелы, я посмотрела вверх.

— Главный священник!

Лев с расправленными крыльями летел прямо ко мне. Благодаря стрелам главного священника, со мной должно быть всё в порядке. Вот только облегчение продлилось лишь мгновение. Кровь, капающая с моей руки, вновь придала росткам тро́мбэ сил, и те снова принялись опутывать меня. С живота они добрались до груди. Тем временем новые ростки, появляющиеся из земли, всё крепче сжимали мне ноги.

— Главный священник, поторопитесь! — пробормотала я.

Как только лев приземлился, главный священник легко спрыгнул с него, словно и не носил никакой брони. В руке он держал чёрную стрелу, благословлённую Богом Тьмы. Оказавшись рядом со мной, главный священник воспользовался этой стрелой, чтобы проткнуть побег тромбэ.

— Майн, что здесь вообще происходит?! — удивлённо воскликнул он.

— Ученица, я закончил! — выкрикнул Дамуэль, наконец получив божественную защиту Бога Тьмы.

Вооружившись чёрным ножом, Дамуэль принялся изо всех сил резать побеги тромбэ. Вот только, в отличие от стрел главного священника, нож казался совершенно бесполезным. Сколько бы Дамуэль не резал, тромбэ даже не думал останавливаться.

— Божественная защита не работает?! — поражённо выкрикнул Дамуэль.

— Дело не в том, что она не работает! Тро́мбэ почему-то сразу восстанавливается!

После ударов чёрной стрелой тромбэ замедлялся, но уже спустя пару мгновений он вновь начинал расти. Пусть ростки и стали медленнее, чем раньше, но они совершенно не собирались гнить. На это главный священник недовольно цокнул, продолжая колоть тромбэ стрелой.

— Главный священник, кровь. Моя кровь… из-за неё тро́мбэ…

— Твоя кровь?! Да как такое допустили?! — взревел главный священник, узнав причину, по которой не удавалось одолеть тро́мбэ.

Несмотря на то, что шлем закрывал бо́льшую часть лица главного священника, я всё же могла разглядеть, как гневно взметнулись его брови.

— Для чего только я оставил вас здесь, дав приказ охранять её?! Вы хоть знаете, в чём заключается работа эскорта?! Некомпетентные идиоты! — обрушил главный священник гнев на двух рыцарей, что должны были охранять меня.

В то время, как Дамуэль изо всех сил пытался разрезать тромбэ чёрным ножом, Шикикоза до сих пор возился, пытаясь получить божественную защиту Бога Тьмы. Учитывая, что Шикико́за был тем, кто проигнорировал приказ своего начальника и ранил меня, которую должен был защищать, что и привело к текущей ситуации, он явно оказался некомпетентен.

Между прочим, судя по тем проклятиям, которыми продолжал сыпать главный священник, коля́ стрелой обвивающий меня тро́мбэ, у меня было чрезмерно много магической силы. По его словам, не только от Дамуэля, но даже от половины рыцарей, если бы они разом атаковали тромбэ, не было бы практически никакой пользы в текущих условиях.

— Сколько бы мы не пытались, пока твоя рана остаётся открытой, всё бесполезно. Майн, где рана?!

— Вот, — сказала я, пытаясь вытянуть левую руку как можно дальше.

При виде зияющей раны главный священник цокнул языком и пробормотал «энтвафнун¹». Его чёрный лук превратился в слабо светящуюся волшебную палочку. Затем он, взмахнув палочкой, пробормотал «ротт²» и выстрелил в небо лучом красного света. Должно быть, это был какой-то сигнал, поскольку другие рыцари тут же устремились в нашу сторону.

— Это будет больно, но сдержи слёзы. Они, как и твоя кровь, наполнены магической силой, — предупредил главный священник, а затем направил волшебную палочку на мою рану.

В тот момент, когда излучаемый ею свет коснулся кожи, моё тело содрогнулось.

— Ай-ай!

Я ощутила боль и странный дискомфорт от чего-то, что проникало в моё тело. По всему телу побежали мурашки. Слёзы сами собой навернулись на глаза, поэтому я подняла голову, чтобы они не скатились, и глубоко вздохнула.

Я почувствовала, как рана стала горячей, а моя магическая сила устремилась к ней, словно стараясь предотвратить вторжение чужеродной силы. Когда моя магическая сила и сила, которую главный священник вливал в меня, столкнулись, рана засияла слабым жёлтым светом. Когда свечение погасло, рана полностью затянулась.

— Рана, она…

— Это лишь первая помощь, чтобы просто закрыть рану. Пусть магическая сила и закрыла порез, но не вылечила его полностью. Использование магической силы настолько близко к тро́мбэ равносильно самоубийству, но другого выбора не было, — устало произнёс главный священник.

Пусть моя рана и закрылась, вот только тро́мбэ начал расти ещё более активно.

— Главный священник…

— Мне пришлось снять божественную защиту, чтобы залечить твою рану. У меня больше нет оружия, способного справиться с тро́мбэ. Скоро должна прийти помощь… — произнёс главный священник, а затем посмотрел в небо и резко крикнул. — Скорее!

Я вздрогнула от его гневного выкрика. Обычно он вёл себя элегантно и спокойно и редко проявлял эмоции за пределами потайной комнаты.

— Господин Фердинанд, почему вы подали сигнал… Да что здесь происходит?! — потрясённо воскликнул Карстед.

Рыцари, спускавшиеся один за другим, ошеломлённо смотрели на тромбэ и меня, застрявшую в его центре.

— Карстед, выбранный вами эскорт оказался совершенно некомпетентным, что и привело к этому беспорядку. Спасите Майн немедленно. Мне пришлось снять защиту, поэтому я бессилен что-либо сделать. Ветви подбираются к её шее. Поторопитесь.

— Есть!

Главный священник, у которого не имелось оружия для борьбы с тро́мбэ, отступил назад, и его место занял облачённый в доспехи рыцарь, обрушивший на тромбэ удар чёрной алебарды. Послышался грохот, и от места попадания взметнулись пыль и осколки тромбэ. От пыли я закашлялась.

— Карстед, не пораньте Майн! Это сделает тромбэ ещё сильнее!

Предупредив, что ветви, крепко оплетающие моё тело, нужно рубить осторожно, чтобы не задеть меня, главный священник направился туда, где стояли Шикико́за и слуги. Мне казалось, что исходящий от него гнев настолько силён, что его можно было увидеть глазами. Это невероятно пугало.

Я боялась, что из-за разницы в статусе между дворянином и простолюдинкой, главный священник может согласиться с обвинениями Шикикозы и обрушить свой гнев на меня. Или с меня потребуют компенсацию за то, что моя кровь привела к росту второго тромбэ. Возможность подобного развития событий существовала.

Пока я утопала в пучине страха от того, что может ждать меня в будущем, вокруг собрались рыцари. Не останавливаясь, они рубили ветви и корни тромбэ у самой земли. Тем временем Дамуэль использовал чёрный нож, чтобы разрезать ветви, которые начали понемногу обматываться вокруг моей шеи.

— Божественная защита начала действовать, — с явным облегчением сказал Дамуэль.

Так как рана на тыльной стороне моей руки затянулась, кровь больше не лилась. Без постоянной подпитки тромбэ перестал расти.

Как и в случае с гигантским тро́мбэ, ветви чернели от атак оружия с благословением Бога Тьмы. Поняв, что ветви уже не задушат меня, я смогла облегчённо вздохнуть.

— Эх, как сложно! — пожаловался Дамуэль.

— Дамуэль, ты единственный, у кого нож. Но будь осторожен, — сказал Карстед.

Судя по всему, рыцари не могли изменить форму оружия после получения благословения, а потому им приходилась использовать громоздкое оружие, чтобы неспешно и аккуратно срубать ветви тромбэ.

— Дамуэль, и ты, священница-ученица! Майн, верно? Как это произошло? Я впервые вижу, чтобы господин Фердинанд так гневался, — выгадав момент, тихо спросил Карстед, рубя алебардой тромбэ у моих ног.

— Дело в том... — замялся Дамуэль и, звякнув доспехами, посмотрел в сторону Шикико́зы.

Похоже, он не решался обвинить Шикикозу. Я была разочарована неуверенностью Дамуэля, но при этом поняла и всю суровость основанного на статусе общества.

Теперь, когда ветви, что ранее тянулись к моему горлу, были срезаны до груди, мне было бы несложно рассказать правду. Вот только я не знала, поверит ли моим словам Карстед и не повлияет ли на его решение разница в моём с Шикокозой статусе. Я понятия не имела, насколько весомыми окажутся слова священницы-простолюдинки. В конце концов, Карстед тоже был дворянином. Так что же мне делать?

— Я хочу получить как можно больше информации. Расскажите мне всё, что знаете, — надавил Карстед на нас с Дамуэлем, не скрывая в голосе разочарования от того, что мы молчим.

Это напомнило мне, что главный священник упрекнул Карстеда, поскольку выбранный им эскорт оказался некомпетентен. Учитывая, что сейчас Карстед стремился найти причину гнева главного священника, он будет готов выслушать моё объяснение хотя бы для того, чтобы просто защитить себя.

— Господин Карстед, если я вам всё расскажу, вы гарантируете мне безопасность? — спросила я.

Я собиралась проверить, является ли поведение Шикико́зы нормальным для дворянина. По крайней мере, пока ритуал не проведён, меня не убьют. Понимая, что мне представилась редкая возможность, я заговорила.

— Если я скажу правду, но вам, как дворянину, это не понравится, будете ли вы таскать меня за волосы и пытаться выколоть глаза ножом?

— Что вообще… Эй, что вы двое сделали со священницей-ученицей?!

С громким лязгом Карстед снял шлем. Его лицо было крайне сердито, и он гневно уставился на Дамуэля, который переменился в лице, отчаянно пытаясь оправдаться.

— Я ничего не делал! Шикико́за достал нож и начал угрожать ученице. Я пытался помочь ей, но он сказал, чтобы я знал своё место…

— Глупец! Неудивительно, что господин Фердинанд пришёл в ярость!

Карстед с силой оторвал от меня часть почерневшего и ставшего хрупким тро́мбэ, отчего послышался хруст веток. Кажется, он разозлился на эскорт так же сильно, как и главный священник. В таком случае я могла рассказать правду, не боясь, что буду наказана. Карстед перевёл на меня взгляд бледно-голубых глаз.

— Майн, расскажи мне всё. Поклянись богами, что будешь говорить правду.

— Как пожелаете. Господин Карстед, клянусь богами, я не стану вам лгать.

Дамуэль поднял руку, словно говоря мне «подожди», но Карстед просто отбросил её. Поскольку Карстед намеревался выслушать мой рассказ, я подробно рассказала ему о том, что делали оба рыцаря сопровождения, подчеркнув, что слуги могут подтвердить мои слова.

***

Тромбэ так плотно опутал меня, что потребовалось немало времени, чтобы безопасно весь его снять. За это время я успела изложить Карстеду всё, что произошло.

— Ты в порядке? — спросил он, когда я оказалась свободна от тромбэ.

— Нет… Пожалуйста, позовите моего слугу.

После всего произошедшего мои новые церемониальные одежды оказались изорваны. В тех местах, куда попала кровь, зияли дыры, словно тро́мбэ проел их. Всё тело болело, а из-за того, что я отчаянно сопротивлялась, сейчас чувствовала себя настолько уставшей, что едва могла двигаться.

— Где слуга священницы-ученицы?! — выкрикнул Карстед, поднимая моё измученное тело.

Кажется, моё присутствие мешало рыцарям полностью срубить корни тромбэ. Я почувствовала боль там, где края брони Карстеда врезались в тело, но у меня не было сил жаловаться.

— Госпожа Майн!

Услышав голос, я посмотрела на подбежавшего ко мне Франа. Карстед тут же передал меня ему.

— Главный священник, у неё жар!

— Неудивительно. Ей нужно отдохнуть и принять лекарство. Она потеряла часть крови, и её опутал тро́мбэ. Несомненно, она лишилась большей части магической силы.

Главный священник, закончив допрос Шикико́зы, окинул меня взглядом, после чего отвернулся. Сейчас, сняв шлем, он выглядел ещё более разгневанным, чем раньше.

— Понял.

Фран отнёс меня в тёплое, солнечное место и, усадив, достал из сумки бутылочку со светло-зелёной жидкостью.

— Госпожа Майн, пожалуйста, выпейте это. Это лекарство главного священника.

Было страшно пить что-то непонятное, но Фран, вероятно, всё равно бы заставил меня выпить это лекарство, хотела я того или нет. Не имея другого выбора, я забрала у него бутылочку. Вот только мне пришлось долгое время держать руки поднятыми, чтобы кровь не капала, а потому сейчас они были тяжёлые, словно налились свинцом. Сейчас я даже приподнять их не могла.

— Прости, Фран. Я не могу поднять руки.

Откупорив крышку и поддерживая мою спину, Фран поднёс бутылочку к моему рту. В нос ударил резкий запах лечебных трав. Он напоминал какие-то китайские снадобья, отчего я чуть не задохнулась.

— Фран, а это точно можно пить?

— Главный священник сам пил его ранее. Это лекарство помогает при истощении и восстанавливает магическую силу. Он сам приготовил его.

Я не могла отказаться от такого полезного лекарства. К тому же, если сам главный священник его пил, то оно не должно быть ядовитым. Я позволила Франу залить лекарство мне в рот, морщась от резкого запаха.

— Бе-е?!

Я поспешно сжала губы, чтобы не выплюнуть эту гадость. Вкус лекарства оказался столь ужасен, что тело задрожало, из глаз потекли слёзы, язык онемел, а горло зажгло. Горечь оказалась настолько сильной, что я подумала, наверное, после такого лекарства я какое-то время не смогу чувствовать вкус еды. Сложно поверить, что его вообще можно пить. Фран, видя, как я побледнела и, сжав рот, дёргаюсь, подбежал к главному священнику.

— Главный священник, госпожа Майн очень страдает...

— Я пожертвовал вкусом, чтобы лекарство действовало незамедлительно, — ответил главный священник, даже не взглянув на меня.

Его слова были правдой. Я чувствовала, как слабость и жар отступают.

— Удивительно, — с трудом произнесла я. — Похоже, мой жар отступает.

Лекарство оказалось невероятно эффективным, вот только на вкус оно было столь ужасно, что хвалить его совершенно не хотелось. Но я всё же надеялась, что главный священник сможет сделать его не таким гадким. Он, конечно, сказал, что пожертвовал вкусом ради эффективности, но, по крайней мере, он мог бы попытаться достичь уровня капустного сока.

Пока я отдыхала, рыцари закончили с уничтожением тро́мбэ. В отличие от того гигантского, второй тро́мбэ не создал кратер. Один из рыцарей сказал, что это произошло потому, что тромбэ вырос благодаря моей магической силе. Обычно тромбэ зарывались глубоко в землю и высасывали магическую силу в течение нескольких месяцев или даже лет до того, как прорасти. В результате их корни раскидывались настолько широко и глубоко, что избавиться от них оказывалось невероятно сложной задачей.

***

— Построиться! — скомандовал Карстед.

Услышав приказ, рыцари сразу же построились, за исключением тех двоих, что были назначены моим эскортом. Они оба сняли шлемы и преклонили колено перед главным священником, опустив глаза к земле.

— Майн, подойди.

Поскольку я теперь могла двигаться, меня тоже позвали. По указанию главного священника я встала на полшага позади него. Из-за низкого роста я встретилась взглядами с моими рыцарями сопровождения, когда они немного приподняли головы. По их голосам я правильно угадала, что они весьма молоды. Вероятно, оба только недавно достигли совершеннолетия.

У Шикико́зы были желтовато-зелёные волосы, которые подчёркивали его неприятный характер, и наполненные злобой тёмно-зелёные глаза. Черты лица выглядели красивыми, но высокомерное выражение всё портило. Во взгляде явно читалось, что он винил во всём произошедшем меня.

У Дамуэля были неяркие каштановые волосы, а в серых глазах отражалось беспокойство и сожаление. Похоже, он переживал, что не смог защитить меня. Я не могла этого понять, когда он носил шлем, но сейчас он выглядел человеком, которому приходилось тяжело из-за своего низкого положения.

— Ну что же, Шикико́за, Дамуэль. Есть ли что-то, что вы можете сказать в своё оправдание? — спросил главный священник.

Шикико́за поднял голову.

— Мне не нужно ничего говорить. Та девка — простолюдинка. Одного этого уже достаточно, — уверенно заявил он.

После его слов я испуганно прижала руки к груди. Шикикоза даже не сомневался в своей правоте. Согласно его мнению, раз я — простолюдинка, то разбираться дальше не имело смысла. В этом мире такое отношение дворян к простолюдинам было нормой.

— Разве я не говорил следить за тем, чтобы она не пострадала? — сердито спросил главный священник.

— Вы не должны обвинять меня в том, что простолюдинка сама поранилась, внезапно встав, — надменно ответил Шикико́за, покачав головой.

— Вот значит как, — пробормотал главный священник.

Затем он перевёл взгляд на Дамуэля, из-за чего тот вздрогнул и, опустив глаза, сразу же заговорил.

— Мне сказали, чтобы я знал своё место. У меня не хватило смелости бросить вызов. Простите.

Услышав его ответ, главный священник слегка вздохнул.

— Всё верно. Как ты и сказал, все здесь должны знать своё место.

После слов главного священника обрадованный Шикико́за поднял голову и торжествующе посмотрел на меня. Я чуть сжала края дыры в моих церемониальных одеждах, чтобы сдержать сожаление.

Главный священник сделал шаг вперёд и произнёс:

— Шикико́за, кто здесь имеет самый высокий статус?

— Конечно же вы, господин Фердинанд, — немедленно ответил Шикико́за, как нечто само собой разумеющееся.

Вот только этот вопрос несколько смутил его. Явно не понимая, почему главный священник спросил именно это, Шикикоза слегка наклонил голову.

— Да, верно. И я дал чёткий приказ. Следить за тем, чтобы священница-ученица не пострадала. Не позволить чему бы то ни было даже поцарапать её. А потому, если бы вы оба знали своё место, то понимали бы, что от вас требовалось беспрекословно следовать отданному приказу. Шикикоза, это ты — тот, кто должен помнить своё место!

Шикико́за в шоке уставился на главного священника. Судя по округлившимся глазам, он явно был сбит с толку таким ответом.

— Но она же простолюдинка. Глупый ребёнок, который нарушает порядок в храме…

— Кажется, ты совсем не понимаешь сложившуюся ситуацию. Так позволь мне объяснить. Майн — священница-ученица, которой позволили носить синие одежды. Храм желал получить Майн из-за её большого количества магической силы, а потому с разрешения герцога её приняли как священницу-ученицу. Тебе следует знать, что жаловаться на это, равносильно жалобе на решение храма и самого герцога! — заявил главный священник.

После его слов задохнулись не только Шикикоза и Дамуэль, но и некоторые рыцари позади меня.

— Как вы знаете, сейчас в нашей стране не хватает дворян. Это означает, что у нас недостаточно людей, которые способны обеспечивать магической силой всё необходимое. Как человек, вернувшийся из храма в дворянское общество, ты должен хорошо это понимать, не так ли?

Если подумать, то главный священник и Шикико́за должны были знать друг друга, потому что Шикико́за вырос в храме в качестве священника-ученика. Тогда это объясняет, почему Шикикоза проявлял столь сильную враждебность ко мне, как к простолюдинке. Ему не нравилось, что я носила синие одежды. Священники в храме тоже были крайне недовольны, что с простолюдинкой обращались так же, как с ними.

— Фактически, на сегодняшний день в храме лишь Майн и я обладаем достаточным количеством магической силы для проведения предстоящего ритуала. Если бы нашёлся священник, который был бы в силах его провести, то никто бы даже не стал рассматривать священницу-ученицу на эту роль. Я поражаюсь тому, насколько ты глуп, раз не понимаешь этого. Майн присутствует здесь как священница-ученица, которой предстоит провести ритуал. А потому ты причинил вред не простолюдинке, а священнице-ученице.

Главный священник несколько раз подчеркнул, что я была священницей-ученицей. При этом я поняла, что если бы была обычной простолюдинкой, то Шикико́за оказался бы ни в чём не виновен. Сжимая синие одежды, защитившие меня, я мысленно поблагодарила Бенно, который посоветовал настоять на их получении.

— Итак, вы оба ослушались приказа, проигнорировали свои обязанности, причинили вред той, кого должны были защищать, что привело к появлению ещё одного тро́мбэ. Позволив вырасти второму тромбэ, вы отвлекли остальных рыцарей и прибавили им работы. Кроме того, один из вас нанёс вред священнице-ученице, которую вы должны были защищать, тем самым опозорив рыцарский орден. Не думайте, что это сойдет вам с рук. В ближайшее время герцог вынесет вам соответствующее наказание.

Главный священник, отвернувшись от этих двоих, посмотрел на выстроившихся рыцарей. Затем он холодно взглянул на находившегося впереди Карстеда, который преклонил колено.

— Карстед. Как командующий рыцарским орденом, вы несёте ответственность за выбор столь некомпетентного эскорта и плохую подготовку новобранцев, которые даже не способны следовать приказам. Позже я сообщу о вашем наказании.

— Возникшие проблемы — результат моей некомпетентности, как командующего рыцарским орденом. Господин Фердинанд, я приношу глубочайшие извинения за те неприятности, что доставил вам.

Судя по всему, узнав, что гнев главного священника оказался оправдан, Карстед был готов принять своё наказание. Он покорно склонил голову перед главным священником, а вслед за ним так поступили и остальные рыцари.

Примечания

1. entwaffnung (нем.) — разоруже́ние

2. rot [ro:t] (нем.) — красный