Глава 33. Приём гостей
Под лунным светом, можно было ясно увидеть как лицо Ядовитого Яна искажалось от гнева к растерянности.
Странные пятна на его лице, похожие на жутких ядовитых личинок, заставляли людей содрогаться.
Но если присмотреться к нему повнимательнее, можно заметить, что на лице ЯнДу присутствовало много бляшек, они также были и на руках с явным покраснением по окружности - от воспалительных процессов, из-за которых в нескольких местах распространялись мелкие кровотечения, со специфическим едкий запах.
Как и говорил ранее Чу Синюнь, в последние три дня Ядовитый Ян не смог больше подавлять действие яда "Мрачной крови", токсин начал распространятся, от чего количество этих бляшек начало резко увеличиваться.
В связи с чем ЯнДу испробовал много способов дабы обуздать действия яда, но все попытки оказались тщетны.
Если так и дальше продолжать, токсин уж точно проникнет во внутренние органы, и он умрет.
Когда Ядовитый Ян был подавлен постоянными неудачами, в его памяти всплыла одна фигура. С мыслью о ней, он прокрался в усадьбу Чу чтобы встретить Синюня.
Однако ЯнДу не ожидал, что Чу Синюнь заговорит с ним, притворяясь простаком, хотя это выглядело довольно наигранно. Это давало понять насколько его способности считали ущербными и как сильно его презирать...
Волосы на голове у Ядовитого Яна встали дыбом.
Как такое может быть, чтоб все его действия у этого подростка были как на ладони? Но когда ЯнДу подумал о своем отравлении, он проглотил переполняющее его чувство возмущения куда подальше.
«Я знаю, что у тебя есть способ избавиться от воздействия "яда Мрачной крови", скажи мне как это сделать, взамен я готов отдать тебе все фрукты пламенного Сердца». Ядовитый Ян как можно больше подавлял свой гнев, от чего даже его голос стал неестественно мягким.
«Изначально плоды древа принадлежали моей семье Чу. Ты сказал, что хочешь подарить их мне, ты смеешься надо мной?». Синюнь спрыгнул со скалы, лениво потянулся и добавил: «Более того, даже если они и принадлежали бы тебе, буквально через сутки может чуть более, яд распространится по телу и ты превратишься в труп который владеть ничем не сможет. В конце концов, не попадет ли в мои руки тогда пещера с фруктами?»
ЯнДу вдруг запнулся, он желал опровергнуть сказанное, но не знал, с чего начать.
Стиснул кулаки ещё крепче, он произнёс: «Если ты столь безрассуден, сам виноват, что я выпущу ядовитый туман. За одну ночь подчиненные и жители города Чу все умрут»
«Вы настолько уверены в собственных силах и своем яде? Можете рискнуть, я даже не взгляну на тебя в этом случае. Но могу любезно напомнить, что вы собрались использовать духовную силу, которую так тщательно контролировали, до сих пор. Выпуск ядовитого тумана только ускорит заражение крови и органов. Боюсь, что вы не успеете отравить даже одного человека, и упадете замертво сами».
Лицо Ядовитого Яна исказилось до безобразия, и он окончательно потерял дар речи.
Именно из-за яда в крови он не осмеливался небрежно использовать свои духовные силы, иначе, как недоносок такой как Чу Синюнь, посмел-бы унижать его. За это он мог отрезать мальцу язык и четвертовать его на месте.
«Хорошо, я согласен на сделку!» ЯнДу глубоко вздохнул, похоже, приняв для себя какое-то важное решение.
«Если ты поможешь мне устранить воздействие яда "Мрачной крови", я согласен стать приглашенным старейшиной семьи Чу, и охранять ее в течение трех лет». Каждое слово, он прям выдавливал из себя через силу, сдерживая все больше нарастающий гнев.
Такой великий мастер сбора духа девятых небес, как Ядовитый Ян - это вершина развития даже в городе Сифэн, и очень немногие смогут победить его.
Было бесчисленное множество патриархов семей, которые стояли перед ним на коленях, умоляя его стать приглашенным гостем, но он отказывал всем.
Теперь ради своей жизни он готов склонить голову и стать приглашенным старейшиной семьи Чу!
«Три года - это слишком мало, если ты готов служить семье Чу всю жизнь, то я уделю твоей проблеме время и помогу». Чу Синюнь посмотрел на старика и усмехнулся.
Эта улыбка была очень легкомысленна и тепла, как у обычного ребенка.
Но с точки зрения ЯнДу это выглядело очень дерзко, Синюнь сумасшедший, если хочет заставить его преклонятся перед семьей Чу всю жизнь! «Чу Синюнь, ты хочешь проглотить кусок пирога больше чем полагается!» Ядовитый Ян тоже засмеялся, но это было довольно саркастично и от него аж повеяло холодом.
Брови Синюня поднялись от удивления вверх: «Я уже сказал все что хотел, если нет, тогда ничего уж не поделать и закончим на этом. Если появится желание жить - я помогу. Если нет, то используй оставшееся время, чтоб найти место для своей будущей могилы».
Сердце старика колотилось от ярости, как бешеное, а гнев разрывал его разум на части.
Он жил уже довольно долго и видел бесчисленных экспертов, даже сильных духовных мастеров, но никто из них не сможет сравниться с высокомерием этого юнца...
Тем не менее, Чу Синюнь говорил чистую правду.
Скорость распространения токсинов "яда Мрачной крови" с каждым днем только нарастала, что старик отчетливо ощущал сам и противодействие ему необходимо начать как можно скорее.
Но только согласившись он попадет под контроль Синюня, и будет обязан охранять семью Чу всю оставшуюся жизни, что также не хотел для себя ЯнДу.
Будучи морально подавленным, в ночной тишине он внезапно почувствовал убийственное намерение двух человек поблизости.
«Ссссс!»
В его разуме вспыхнул проблеск надежды, и ядовитый Ян больше не чувствуя горечи, лукаво улыбнувшись сквозь зубы, сказал:«Ты использовал мою жизнь как веский аргумент для подчинения, это действительно очень прямолинейно и хорошо, теперь я поменяюсь с тобой местами и поставлю на кон Твою жизнь, что ты на это скажешь. Если ты расскажешь как рассеять яд, я спасу твою собачью жизнь, если нет, то можешь оставаться столь надменным и дальше». Сказав это, фигура ЯнДу растворилась во тьме, даже не позволяя новоприбывшим заметить его присутствие.
Буквально через пару вдохов после его ухода вторая партия "гостей" посетила двора семьи Чу и встала перед Чу Синюнэм.
Один из них был одет в парчовый костюм, который выглядел довольно богато, другой - в широком черном плаще, и от их тел распространялось нескрываемое намерение убийства.
«Два мастера духа, кажется, Чу Пинтянь действительно оценивает меня, довольно неплохо, но он отправил лишь вас? » появления этих мастеров ничуть не удивило Синюня и он принимал это как должное.
Выгнав Чу Пинтяня и других старейшин из города, вычеркнул их из семейного регистра, однозначно другая сторона не могла простить его за это.
Если бы Пинтянь не применил каких либо действий, Синюнь чувствовал бы себя неловко.
В то же время Чу Синюнь также понимал скрытые намерения ЯнДу.
Благодаря невероятно высокой культивации старика, эти два человека были обнаружены им заранее, зная, что они пришли убить мальца, он рассчитывал на их пассивное содействие, чтобы вынудить Синюня предоставить способ рассеивания яда.
Человек в черном, с презрением в голосе спокойно произнес: «Кажись Чу Пинтянь переоценил хитроумность этого засранца, парень я убью тебя безболезненно, только не рыпайся».
В его глазах Чу Синюнь уже мертвец, если он сдохнет, его задание будет окончено.
«Хватит нести чушь, убей его немедленно». Второй старейшина почувствовал что-то странное, ведь на семейной встречей Чу Синюнь при разговоре с Пинтянэм так же вел себя спокойно, совершенно не нервничая.
От этого он насторожился, и боясь, что снова что-то пойдет не так, желал быстрой смерти молодому человеку, ведь только в этом случаи ему в будущем ничего не будет грозить.
«Стыдно должно быть, испугаться молокососа, у которого еще молоко на губах не обсохло». Наемный убийца засмеялся, увидев как взрослый мужик боится ребенка. В темноте он спокойно вытащил из ножен пару кинжалов и быстро бросился в атаку.
Второй старейшина вспыхнул краской на лице от стыда, со зловещим сиянием в глазах также достал длинный меч и на максимальной скорости атаковал Синюня.
Чувствуя угнетающее давление этого дуэта, Чу Синюнь не показывал на лице страха вовсе, как и раньше спокойно посмотрел в сторону скрывающегося в тенях ЯнДу. Он улыбнулся и сказал: «Хватит ли у вас способностей чтобы убить меня? Я действительно поражаюсь вашим слабоумием».
Синюнь отступил, убрал руки в рукава, доставая крошечные серебряные иглы - иглы отравляющие души.