Том 2. Глава 3 (2)

— Это может быть немного неожиданно, но тут множество троп животных, которые редко используются. Я жил в горах долгое время и могу указать несколько путей, чтобы залезть на них. Если у них есть две сотни людей, то они, скорее всего, открыли уже множество подобных дорог.

Потому что он имел опыт хождения по лесам и горам в своих родных местах — именно поэтому слова Тигре звучали убедительно.

— Верно. У них все еще остается более ста человек. Они не могут выжить лишь на горных травах и дичи. Они атакуют нас первыми, так как мы будем препятствовать их возможностям грабить деревни.

Поскольку суп был наконец-то сварен, Тигре налил его в тарелку и передал её Лим, а затем налил и себе.

Лим поблагодарила Тигре и с озадаченным выражением лица начала есть.

— Тут есть мясо.

— Это напомнило мне: Титта говорила, что могла добыть немного мяса голубя.

Когда он случайно ответил это, то нечто вспыхнуло в голове у Тигре. Он рассеянно смотрел на свет, исходящий от лампы в палатке, сидя в глубоких раздумьях.

— Ты ждешь, пока он остынет?

Позванный Лим, Тигре пришел в себя. Он запаниковал и указал на Лим ложкой, рассказывая ей свою идею.

Лим перестала есть и насмешливо смотрела на него, слушая, что он говорил.

— Это довольно опасный ход. Кроме того, кто сможет...

— Я сделаю это.

Тигре прямо ответил без какого-либо намека на рвение. Лим попросту уставилась на него со злостью в глазах.

— ... Я полагаю, что я только что сказала, что это будет опасно.

— Вот почему я сделаю это.

Темные глаза Тигре глядели прямо в голубые глаза Лим.

— Это мой бой. Если я даже не могу рискнуть собственной жизнью, то как я смогу просить тебя о помощи?

— Пожалуйста, не путай смелость с безрассудством. Ты показывал свою смелость уже множество раз. Теперь уже не время, чтобы рисковать своей жизнью.

Лим не хотела отступать. Она наклонилась вперед, словно подавляя Тигре всем своим телом.

— Элеонора-сама поехала в Королевскую столицу ради тебя. Если что-либо случится с тобой, то всё будет напрасно!

— Я прослежу, чтобы ничего не произошло.

Тигре заявил это.

— По крайней мере, пока я не гарантирую мир Алзасу, то ни за что не отступлю.

Он сказал эти слова с улыбкой.

— Ты сказала, что хочешь окончить эту битву поскорее. Я тоже хочу.

Лим не могла ответить.

Это был непредвиденный бой. Лим до конца не продумала решение, которое могло покончить с ворами и уничтожить их в полях, особенно имея менее сотни кавалеристов. Битва могла затянуться, если бы они продолжили в том же темпе, поэтому было необходимо сохранить силу армии.

Наконец, Лим сдалась. Она согласилась, пока Тигре отдавал приоритет своей безопасности и сбежал бы при любом признаке опасности.

После того как армия Дзктеда и бандиты столкнулись в первый раз прошло три дня.

◎ ◎ ◎

Горы Водзье пролегали к северу между Алзасом и Лейт-Меритцем. Среди крутых гор была всего лишь одна горная дорога. К югу ситуация также не отличалась.

— В некотором отношении он хуже, чем тот, в реплэе. Он уже не Бёрст-линкер, а его сражения — уже не «дуэли». Я… я как-то видела, как он ест оторванную руку противника.

— Гее…

Невольно вообразив эту картину, Харуюки застонал.

Забив кислый вкус во рту глотком кофе с молоком и сахаром, он спросил двух королей:

— Н-но… вы говорите «ментально изувечило, «сожрало»… «Усиленное вооружение» — это же просто предмет, так ведь? Чтобы он мог влиять на мысли Бёрст-линкера — такое вообще может быть?..

— Да. Может, — мгновенно ответила Черноснежка. — Ты помнишь? Когда Харуюки-кун стал Бёрст-линкером, я объяснила. «Брэйн Бёрст» считывает комплексы и навязчивые идеи своего владельца и из них создает дуэльный аватар.

— Д… да.

— Это означает, что нейролинкеру доступны не только сенсорные области мозга, но и те, что ответственны за память, за мышление. Для нормальных приложений эти области под строжайшим запретом. …В общем, «Усиленное вооружение» всегда оказывается заражено негативными чувствами Бёрст-линкера, который его создает. Если его надевает другой человек, эти чувства вполне могут течь в обратную сторону.

— Это… это…

Харуюки задрожал. Он свои-то плохие мысли еле удерживал — он был уверен, что, если на него свалится еще чей-то груз, его просто раздавит.

— Я… не хочу себе «Усиленное вооружение».

— Вот и хорошо, — улыбнулась Черноснежка. — Ну, чтобы полностью разъесть личность — на это, думаю, был способен только первый Кром Дизастер. Интересно, каким он был человеком?..

— Не знаю, и мне совершенно неинтересно! — вдруг выкрикнула Юнико и вскочила, грохнув стулом. — Просто большие засранцы — и тот идиот, который его создал, и тот, который спрятал и дал Черри Руку!!! Черри был… хороший. У него никаких таких выпендрежных способностей не было, но он старался, добрался постепенно до шестого уровня, и самое веселье только начиналось! И тут… блин, дерьмо!!!

Красный король быстро отвернулась, но Харуюки успел заметить, что ее глаза мокрые.

Глядя через окно на высотные дома, Юнико выдавила дрожащим голосом:

— …Этот тип все еще в Красном легионе, но он нападал на людей из других легионов без разбору. Он нарушил договор о ненападении. Я… должна его наказать.

Короткое, тяжелое молчание…

…прервал тихий голос Черноснежки.

— …Понятно. Кром Дизастер, которого вообще-то очень тяжело одолеть… все еще принадлежит к легиону. А ты командир этого легиона, и ты можешь одним ударом навсегда изгнать его из Ускоренного мира… «Мечом правосудия».

— …

Еще несколько секунд молчания — и Юнико медленно кивнула; однако тут же она замотала головой.

— …Десять дней назад, когда он как раз добрался до седьмого уровня, я вызвала его, когда он этого не ожидал. Чтобы изгнать. Но… ты не поверишь, Блэк Лотус. Этот тип… Кром Дизастер увернулся от всех моих дальнобойных атак.

— …Что?

— «Меч правосудия» имеет почти нулевую дальность действия, это для любого командира легиона так. Чтобы он попал, надо провести несколько обычных атак, чтобы остановить противника. Но я столько палила из пушек и ракетниц, а его даже не поцарапала… А он в меня пару раз попал мечом и снял хит-пойнты. В конце концов… время вышло, и я проиграла.

— Проиграла?! Бог с ним, с «Мечом правосудия», но ты, король — проиграла?!

— Какое удивленное лицо… Ты ведь тоже с ним сражалась, так что должна понимать. Такой подвижностью только монстры обладают. Супердалекие прыжки, смена направления в воздухе… это почти как полет.

— По… лет… — прошептала Черноснежка и перевела взгляд с Юнико, стоящей через стол от нее, на сидящего рядом Харуюки.

Затем медленно кивнула.

— Ясно. Вот, значит, какая твоя цель… Теперь я поняла, зачем ты затеяла это утомительное «вторжение в реале» на Харуюки-куна и прибегла к социальной инженерии.

Такуму, похоже, пришел к тому же выводу. Харуюки поворачивался всем телом из стороны в сторону, непонимающе глядя на остальных троих.

— Что… Так что это? Цель… какая она?

— Разве не очевидно, братик♪? — произнесла Юнико сладким голоском, неожиданно войдя в режим ангелочка. — Мне нужно, чтобы братик Харуюки поймал Кром Дизастера.

Пять секунд он смотрел непонимающе.

Нет — я боюсь — не шути так —

Что-то вопя, Харуюки свалился со стула и попытался спрятаться за Черноснежку.

Однако та склонила голову, будто задумавшись над чем-то, потом безжалостно ухватила Харуюки за спину школьной формы и, потянув, с улыбкой святого произнесла:

— Харуюки-кун, испытать надо все. Полагаю, если просто попытаться, вреда не будет.

— Э… эээ?!

— Я не говорю, что бой будет один на один. Кроме того, это проблема не одного Красного легиона, а всего Ускоренного мира… включая «Нега Небьюлас». А значит, пора тебе встать во весь рост, как мужчине и Бёрст-линкеру.

Если она говорит такие слова с таким лицом, значит, замышляет что-то.

Эта мысль мелькнула в голове у Харуюки, но, не в силах понять, что это за «что-то», он отчаянно искал отмазки.

— Но, но… его же король не может победить, то есть Скарлет Рейн девятого уровня! Я всего четвертого, да он меня просто смахнет, и все! Я не хочу, чтобы мне отрывали руки и голову!!!

— Я не допущу, чтобы с тобой так поступили.

Еще одна улыбка, способная растопить лучшее мороженое.

— Достаточно будет, если ты с твоей скоростью и способностью к полету догонишь Кром Дизастера и задержишь его ненадолго. Дальше уже мы с этой девочкой не дадим ему двигаться.

— Ле… легко сказать, но… — привыкший проигрывать Харуюки запустил по полной свой навык скоростного сматывания удочек и наконец выжал из себя последнюю отмазку: — Во, кстати… для этого же нужно, чтобы сперва началось командное сражение, да? Против одного Кром Дизастера должны драться как минимум семпай, Скарлет Рейн и я. Он просто не согласится драться на таких условиях!

Бёрст-линкер, подключенный к сети, не может отказаться от вызова другого Бёрст-линкера на бой в режиме «дуэль». Но режимы «командный бой» и «все против всех» — дело другое. В такой ситуации их окажется трое против одного Кром Дизастера, и на таких невыгодных условиях он, конечно же, драться откажется.

Нет, погодите-ка. Раньше не возникал ли этот же вопрос?

Слегка кивнув потерявшему дар речи Харуюки, Черноснежка глянула искоса на Юнико и спросила:

— Если бы Кром Дизастер буянил в обычных боях, я бы об этом уже знала. Но до меня ни одного слуха не дошло — это значит…

— …Все верно, — Красный король сунула руки в карманы своих обрезанных джинсов и, крутанув худым туловищем, кивнула. — Он охотится уже не на обычных дуэльных аренах. А выше… в «Безграничном нейтральном поле».

…Это еще что?

Харуюки вопросительно поднял голову — и тут справа от него Такуму резко выкрикнул:

— Это… это опасно, командир!

Вскочив на ноги, он продолжил:

— С нашими силами нырять «наверх» — полное безрассудство! Мы с Хару ладно, но у тебя-то особое ограничение! Если ты угодишь в засаду других игроков девятого уровня, одно поражение — и ты потеряешь «Брэйн Бёрст»… кстати, в худшем случае… — Такуму кинул быстрый взгляд на стоящую справа от него Юнико и, поколебавшись секунду, притронулся правой рукой к дужке очков на переносице и добавил: — …Я должен это сказать, и я скажу. В худшем случае весь этот цирк… «вторжение в реале» на Хару, разговоры о Кром Дизастере — все это вполне может оказаться ловушкой Красного короля. Чтобы заманить тебя, командир, в Безграничное поле, где в засаде уже ждет целая армия, и постараться снять тебе голову.

Юнико, уже успевшая вернуться в режим дьяволенка, с руками в карманах, задрала носик и сердито уставилась на Такуму.

— …Отлично сказано, Сиан Пайл. И раньше ты умные вещи говорил; кто ты? Персонаж-очкарик. Небось прозвище «Профессор»?

В яблочко.

Рассерженное лицо Такуму быстро вернулось к норме, и он упрямо ответил:

— Предъяви доказательство, Красный король, тогда будем разговаривать. В нашем легионе всего три человека — чтобы мы согласились нырять «наверх», зная, что это опасно, нам нужны хоть какие-то гарантии!

— Вот тебе гарантии.

Юнико вынула правую руку из кармана, пошаманила с виртуальным рабочим столом и щелкнула тремя пальцами. Перед Харуюки возникла еще одна полупрозрачная визитка. Но больше по размеру, чем предыдущие. На ней было не только реальное имя, но и домашний адрес.

Начиная с района Нэрима-ку в Токио, кончая школой и общежитием с незнакомыми названиями. Харуюки рассматривал карточку в полном обалдении. Когда становятся известны имя и лицо Бёрст-линкера — это уже «вторжение в реале», но раскрыть другим свой домашний адрес — это даже не смелость, это безрассудство.

Такуму и Черноснежка тоже были поражены. Глядя на трех учеников средней школы, глядящих на нее выпучив глаза, Юнико убрала правую руку от виртуальной клавиатуры и ткнула себе в грудь большим пальцем.

— Вы еще не поняли, почему я обратилась к вам лично? В реале я просто мелкая школьница, у меня нет никакой силы и власти. Я никак не могу защититься от «атак». Если я вас предам — приходите мстить в реале, когда захотите.

Глаза Юнико горели, в них как будто отражался свет зимнего солнца, вливающийся через окно.

Харуюки думал, что она безбашенная, а на самом деле она просто была сверхрешительно настроена. Ну да, она никак не могла не обращать внимания на то, что член ее легиона в нарушение договора о ненападении атакует игроков из других легионов. Но главное в том, что «Brain Burst» — это игра-файтинг. Она существует для развлечения и наслаждения.

Вот почему Харуюки считал, что жертвовать реальным собой ради «Brain Burst» — ошибка. Именно так случилось с Такуму три месяца назад, и его это до сих пор грызло.

— Юнико… тян.

Вместо Такуму, все еще не вышедшего из шока, к ней обратился Харуюки, после чего запнулся в поисках нужных слов.

Однако Красный король словно уже прочла его мысли; она опустила правую руку и с полубезумной усмешкой произнесла:

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Но… когда-нибудь, когда ты доберешься до настоящей высоты, ты поймешь, что эту игру с технологией «ускорения» от реальности отделяет очень тонкая стенка. Если бы ты узнал, сколько времени я и вот она провели в ускоренном мире, ты бы на ногах не удержался.

— Чт… полное время игры?..

Харуюки склонил голову набок и проделал в уме несложные подсчеты. Сейчас у него было около десяти дуэлей в день. Каждая длилась в среднем двадцать минут, значит, всего двести — чуть больше трех часов. Многовато для ученика средней школы, но ничего такого уж кошмарного.

Если в день тратится около трех часов, в месяц выходит сто. В год 1200. Раз Юнико стала Бёрст-линкером примерно два с половиной года назад…

— Три тысячи… часов, где-то так?

Довольно большое число, но по сравнению с настоящими игроманами — просто ерунда. Те в погружении проводят часов по десять в день.

Однако, услышав результат трудных вычислений Харуюки, Юнико расхохоталась, да и у Черноснежки на лице появилась натянутая улыбка.

— Чт, что, неправильно? Юнико-тян, сколько тогда на самом деле?..

— Не скажу. Ответ сам найдешь. И еще… — Красный король вдруг надела страшную физиономию и угрожающе добавила: — Кончай звать меня «Юнико-тян». У меня от этого мурашки по спине. …«Нико» вполне достаточно. Зови меня Нико, и абсолютно никаких «тян» и «тан».

Почувствовав, что его сняли с крючка, Харуюки закивал и огляделся.

— Итак… значит, «Нега Небьюлас» помогает Нико-тя-… Красному королю, так?

— …Мм. Риск, конечно, велик, но пока что мы это примем. Кроме того, есть и выгода.

— Вы-выгода? — переспросил Харуюки.

Черноснежка перевела взгляд с него на Красного короля.

— Именно. «Проминенс» средь бела дня просит нас об очень большой услуге — он должен быть готов ко встречным условиям. Скажем… с этого дня не трогать нашу маленькую территорию — что-нибудь в этом роде.

— Чч.

Прищелкнув языком, Нико, то есть Красный король, легонько махнула правой рукой.

— Ясно. Если только устное обещание вас устроит. Мои ребята не будут лезть в Сугинами.

Черноснежка кивнула, но тут же выставила правый указательный палец, не размыкая скрещенных на груди рук.

— Еще одно. Скарлет Рейн… как ты собираешься поймать Кром Дизастера в Безграничном поле? Там же почти невозможно целенаправленно с кем-то встретиться, ты это должна знать.

— …Пусть вас это не беспокоит. Определить время и место — моя забота. Не прямо сейчас, скорее всего, завтра вечером… пока это все, что я могу сказать.

— Оо. Ты сумеешь?

На вопрос Черноснежки Нико кивнула.

— Ладно, оставляю это на тебя. Завтра после школы мы снова встретимся здесь и вместе нырнем в Безграничное нейтральное поле. Годится, Харуюки-кун, Такуму-кун?

Да что это вообще за Безграничное поле?

Но прежде чем он успел задать этот вопрос, в его мозгу взорвался безмолвный вопль: «Что, опять у меня дома?!» Его мать вернется только послезавтра, так что тут все нормально; но если он завтра придет домой, а Нико будет играть в гостиной в «другие игры категории Z», да еще нахваливать их — если такое случится, ему уже никогда не оправиться.

До последней капли крови. На этот раз — защищать свою комнату до последней капли крови!

Мысленно дав себе эту клятву, Харуюки кивнул. Такуму тоже.

— Ладно, на сегодня дел больше нет. Харуюки-кун, спасибо за кофе.

С этими словами Черноснежка встала и вновь оглядела коллекцию древних видеоигр, раскиданную по полу.

— В следующий раз приду поиграть. Я тут многих названий даже не знаю.

— А… ага, пожалуйста.

Что-нибудь, где не очень много крови и где кишки не вываливаются.

Мысленно добавив эти слова, он проводил Черноснежку и Такуму к выходу.

— Ладно, Хару, до завтра, увидимся в школе. Уааа, уже так поздно.

Такуму, слишком спешащий, чтобы даже помахать рукой, убежал в сторону крытого прохода в другое крыло дома; затем Черноснежка надела туфли и развернулась.

— Аа, это. Я тебя провожу до дома, уже поздно… — сказал Харуюки, но она лишь махнула рукой.

— Не беспокойся, когда я работаю в студсовете, еще позже приходится возвращаться, так что ничего. Да и живу я недалеко.

— Вот как… Но все равно осторожнее.

— Угу. Ну, прости за беспокойство. До завтра.

Черноснежка улыбнулась, подняла правый кулачок и уже было шагнула за дверь, когда —

Из-за спины Харуюки раздался тягучий голос Нико.

— Пока, черная. Завтра смотри не опоздай. Лааадно, пора продолжать.

И Красный король шмыгнула в гостиную. Черноснежка крутанулась на месте с невероятной быстротой и крикнула:

— Эй, постой, погоди-ка, красная!

— Чего?

Она уставилась на Нико, высунувшую голову из гостиной.

— Надеюсь, ты не собираешься и сегодня здесь остаться ночевать.

— Разумеется, собираюсь. Всякий раз возвращаться очень напряжно.

— Не валяй дурака, иди домой! Дети должны пойти домой, сделать уроки, почистить зубы и лечь в кроватку!!!

Нико высунула красный, как огонь, острый язычок, потом ухмыльнулась до ушей.

— Но у меня же школа-интернат. Меня официально выпустили на три дня — даже если я вернусь, меня не будут там кормить. …Кстати, братик, что будем есть на ужин♪?

Произнеся последние слова уже в режиме ангелочка, Нико вновь исчезла в гостиную.

— Что… что…

Кулаки Черноснежки тряслись, лицо подрагивало, как перед могучим взрывом; она сверлила взглядом застывшего на месте Харуюки.

— …«До завтра» отменяется. Я тоже остаюсь.

С этим устрашающим заявлением, смахивающим на объявление войны, она захлопнула дверь, сняла туфли и протопала по коридору в гостиную.

Прошло не меньше минуты, прежде чем заледеневший мозг Харуюки наконец перезагрузился.

…Что это?

Что это… что происходит… это на самом деле? Или это все — фальшивая реальность из полигонов?

Харуюки сидел на диване в гостиной, обняв подушку и уставившись в пространство.

Может, все это было сном — встреча с Черноснежкой, установка «Brain Burst», превращение в Бёрст-линкера по имени Сильвер Кроу? Может, просто запустилось какое-то приложение, позволяющие сбежать от реальности и показывающее такой долгий сон?

Харуюки на полном серьезе испытывал эти сомнения; однако чуть подгоревшая котлета, которую он съел полчаса назад, ее вкус, приятное ощущение в животе, вдобавок еще плеск воды и веселые крики девочек, доносящиеся из ванной, — все это казалось таким реальным.

После неожиданного заявления Черноснежки все трое отправились в магазин по соседству с домом, потом вместе состряпали ужин, вымыли посуду — а затем Нико и Черноснежка вдвоем отправились принимать ванну. Такие вот дела.

Всего произошло так много и так сразу, что Харуюки действовал практически на автопилоте. «Пока родителей нет дома», «Две девочки зашли и остались на ночь», «Приготовили ужин и пошли в ванну» — это просто не умещалось в его сознании.

Что сейчас лучше всего сделать? Вообще что должен выбрать мужчина, оказавшись в таком положении?

У Харуюки чуть пар из ушей не пошел, пока он пытался прокручивать в голове перегревшиеся мысли. В играх и аниме такого рода парень в подобных ситуациях обычно идет к двери ванной, чтобы спросить, как водичка, а потом спотыкается обо «что-то» и вваливается в ванную. Потом в него летят тазики, шампуни и прочие вещи, и он убирается.

Значит, если я так сделаю, это будет лучшее решение.

Харуюки встал и повернулся в сторону ванной. В его воображении уже плавала картина, как Черноснежка и Нико моют друг друга, одетые исключительно в пену.

Однако к несчастью, а может, к счастью, прежде чем он успел открыть дверь ванной, изнутри донеслись шаги двух человек. Харуюки телепортировался на диван и уселся в сэйдза.

Дверная ручка повернулась рывком; в гостиную влетела Нико с воплями «мороженка, мороженка!» и понеслась в сторону кухни. Харуюки повернулся, успев увидеть лишь свободную футболку и шорты, и встретился глазами с Черноснежкой.

Она была одета в светло-розовую пижаму (купленную, видимо, в магазине сегодня вечером). Склонив голову, Черноснежка сушила свои блестящие волосы полотенцем. Сейчас она совершенно не походила на обычную себя, черную и неприступную; она выглядела просто невероятно беззащитной и очаровательной. Харуюки мог лишь пялиться, как парализованный.

— …Не смотри так. Мне просто другие цвета по размеру не подходили, — сказала Черноснежка, отведя взгляд. Лишь тут Харуюки пришел в себя и отчаянно замотал головой.

— Н, не, это, тебе отлично идет.

— П-понятно. А не слишком по-детски смотрится?

— Абсолютно нет. Суперски. Идеально. Крит.

Сидя в сэйдза и держа спину ровно, Харуюки долепетал до этого места, как вдруг в комнату снова вошла Нико с фруктовым льдом в правой руке.

— Эй, а знаешь, Сильвер Кроу?

— Ч-что?

— Она хотя и вся из себя такая на вид, но без одежды на удивление класфф…

На последнем слове ее заткнул безжалостный удар Черноснежки в солнечное сплетение.

Потом, сжав сзади шею Красного короля, Черноснежка великодушно улыбнулась.

— Давай быстрее в ванну. А то вода остынет.

Глядя на висящую Нико, Харуюки мысленно завопил и спрыгнул с дивана.

— А, ага, прошу меня извинить, я пойду приму ванну! В холодильнике мугитя и все такое, берите, сколько хотите, я пошел!

Дальше были затянувшиеся допоздна веселые посиделки с древними играми категории Z.

Сидя вокруг здоровенной игровой приставки сорокалетней давности и весело вопя, они уничтожали толпы монстров на большом плоском экране; Харуюки тем временем продолжал думать про себя, взаправду ли это все происходит.

Они и я — нас друг с другом связывает VR-игра «Brain Burst». Поэтому все наши отношения — онлайновые, сетевые, так их и надо воспринимать.

Да, я люблю Черноснежку-семпай, и она говорила, что тоже меня любит. Но эти чувства между нами передаются через нейролинкеры в виде квантовых сигналов. Наши отношения — в основном массивы данных, и мне этого более чем достаточно.

Но сегодня мы вместе сделали ужин, вместе его съели, по очереди приняли ванну, а сейчас сидим менее чем в метре друг от друга, ощущая тепло наших тел.

В этом мире, где граница между виртуальностью и реальностью бесконечно тонка; в мире, где аналоговую информацию от пяти органов чувств трудно отделить от цифровой, — происходит такое? «Оффлайновые отношения» — как мне их воспринимать и что с ними делать? До сих пор в оффлайновом мире я лишь сбегал, прятался и съеживался.

Его мысли носились по кругу, пока их не заглушил рев гигантского монстра-босса на экране.

И тут же Нико отложила контроллер и откинулась на спину.

— Аа… не могу больше. Спать. Спааать!

— Вот почему я говорю, детям надо… аааау…

Черноснежка деликатно зевнула, прикрыв рот левой рукой.

Поскольку нейролинкера на Харуюки не было, он кинул взгляд на настенные часы. Было уже за полночь.

— Ла, ладно, тогда ложимся. Так… Юнико-тя-, то есть Нико, ты сегодня тоже на диване, хорошо? Тогда, Семпай, ляг, пожалуйста, в маминой спальне. А, только там обогреватель выключен, так что может быть холодно…

На этом месте его перебила Нико.

— Забей, слишком много геморроя. Тащи одеяло, я буду спать здесь… нормально…

С этими словами она уткнулась головой в большую подушку и закрыла глаза.

— Мм, меня тоже устраивает. Спать вместе рядом с игровой приставкой — вот уж исторический опыт… а может, и нет… — и Черноснежка тоже улеглась на подушку.

Чего…

Харуюки понял, что отнести обеих девочек в постель не сможет, так что просто сделал, что было велено, — принес одеяла. Накрыл ими уже спящих Нико и Черноснежку и задумался.

Отправляться спать к себе в комнату?

Но если оба гостя спят на полу, а я на кровати, не будет ли это невежливо? Не следует ли и мне спать на полу для справедливости? Это ведь по-джентльменски, да?

После этой самим же предложенной аргументации Харуюки уменьшил уровень освещения потолочных ламп до минимума и медленно свернулся калачиком. Пол был теплый от проходящих под ним трубок системы обогрева, большая гелевая подушка — мягкая; а на расстоянии вытянутой руки спал источник приятного запаха.

Да ни за что на свете я не усну в такой ситуации! С этой мыслью Харуюки укрылся одеялом и закрыл глаза.

Но, как ни странно, вместо напряжения он погрузился в странное мирное состояние, и сознание медленно уплыло в мягкую черноту.

Посреди ночи Харуюки проснулся.

Он встал, чтобы сходить в туалет, и огляделся; в тусклом свете ламп и белом свете луны его глазам открылась неожиданная картина.

Нико и Черноснежка, которые легли в метре друг от дружки, когда-то успели свалиться в промежуток между своими подушками и дрыхли без задних ног.

Более того, Нико зарылась головой в грудь Черноснежки и вцепилась правой рукой в ее пижаму.

А руки Черноснежки обвились вокруг рыжей головы Нико, словно обнимая ее.

Эта картина не только удивила Харуюки, но и глубоко тронула; он смотрел во все глаза.

Красный король и Черный король. Два Бёрст-линкера девятого уровня, скованные правилом «внезапной смерти».

Они провели бог знает сколько времени в ускоренном мире, много раз сражались не на жизнь, а на смерть. Того, к чему они стремились, Харуюки даже вообразить не мог. Но одно он мог сказать точно. Если они обе хотят достичь десятого уровня, когда-нибудь им придется драться между собой. Чтобы идти вперед, король должен побеждать других королей.

Но.

Сегодня ночью эти две девочки, благодаря хитросплетению обстоятельств сведенные вместе в реальном мире, так вот тихо спали. Как будто где-то в глубине души они желали этого.

Эта картина — всего лишь иллюзия одной ночи? Случайность, чудо, которое никогда не повторится?

А может быть —

У Харуюки вдруг возникло ощущение, что он наткнулся на что-то очень важное.

Какое-то непонятное чувство переполнило его, и слезы выступили на глазах — но он не смог облечь это чувство в слова.

Поэтому Харуюки лишь стоял, глядя на девочек, спящих в сине-белом лунном сиянии, и все не мог насытиться этим зрелищем.

Chrome Disaster — (англ.) «Хромовое бедствие». Сэйдза — традиционная в Японии поза для сидения: голени и стопы лежат на полу, большие пальцы ног сведены, ягодицы опираются на пятки. Это формально-вежливая поза, в отличие от «по-турецки». Prominence — (англ.) «протуберанец» или «известность». Cherry Rook — (англ.) «вишневый грач». Крит — сокращение от геймерского термина «критический удар» (critical hit). Мугитя (дословно «ячменный чай») — напиток, популярный в Японии, Китае и Корее. Его заваривают на обжаренных зернах пшеницы или ячменя и обычно пьют холодным.