Том 2. Глава 2 (2)
— К сожалению, до того как я стала Ванадис, моя жизнь не была связана с учтивостью.
Эллен засмеялась и враждебно пожала плечами, в то время как Людмила посмотрела вверх и осмеяла её взглядом.
— Учтивость и характер — это те немногие вещи, которые можно приобрести при желании и усилиях. Из твоей аудиенции минуту назад я не чувствовала ни интеллекта, ни достоинства Ванадис Дзктеда.
— Я не уверена, что девушка, которая носит с собой на поясе бутылочки с чаем и джемом, может говорить о достоинстве.
Слова Эллен наконец-то затронули больное место. Людмила злобно возразила.
— У меня их с собой сегодня нет. В отличие от тебя, я понимаю, что всему своё время и место.
— Перво-наперво, я впервые слышу, что достоинство требуется Ванадис. Хотя ты всегда вольна полагаться на подобные иллюзии, не говори так, словно это здравый смысл.
С неистовой злобой в глазах две девушки уставились друг на друга. Язык больше не был необходим. Эллен положила руку на свой длинный меч, а Людмила крепко сжала своё короткое копьё.
Вспыльчивая атмосфера повисла вокруг. К несчастью, все государственные служители уже прошли мимо — они попросту ушли, делая вид, что ничего не видели.
— Вот вам!
Милый голос внезапно вклинился между ними двумя, и Эллен и Людмила были ударены чем-то тяжёлым.
— Что за...
Эллен повернулась от злости, но проглотила остаток фразы.
София Обертас нежно улыбалась, смотря на Эллен и Людмилу.
— В самом деле. Эй вы, биться — это плохо.
В её словах не было ничего могущественного. Она просто улыбалась и говорила, словно ругает двух нашкодивших детей.
Однако Эллен и Людмила стояли молча с неловкими и раздраженными лицами, соответствующим им. Они заметили сквозь тонкий щит, который был на красивом лице Софии, что она слегка рассержена. Хотя те, кто привык видеть её, и могли с легкостью пропустить слабое изменение её лица, могли легко сказать, когда она была зла. Эти двое знали наперед, что лучше больше не злить Софию.
— Честное слово... Почему вы бранитесь каждый раз, когда встречаетесь лицом к лицу?
— Эта девчонка...
Рефлекторно Эллен и Людмила указали друг на друга и ответили хором.
Из-за того, что они снова уставились друг на друга, София ударила их по головам ещё раз.
— Кстати, Эллен. Почему ты здесь? Я думала, что ты тут же покинешь Королевский дворец.
Покорно выражаю свою признательность, Эллен пробормотала на вопрос Софии.
— Спасибо тебе, Софи. Твои добрые слова спасли меня. Хотя я не была намерена безропотно сдаваться, но тогда бы это всё затянулось надолго.
— Полагаю, если бы ваша ссора продолжалось чуть дольше, вскрылись бы все твои недостатки.
— Послушай, было бы совсем не забавно, если гордость всех Ванадис была бы опозорена твоей речью и действиями.
София — Софи — горько улыбнулась, когда Людмила раздраженно сказала это холодным голосом.
Эллен, теребя жемчужную вышивку на своём платье, чтобы своё раздражение, заговорила недовольно.
— Мне надо поговорить с Софи. Не могла бы ты отсюда уйти.
— Ради нас обеих я сделаю это. Однако я хотела бы кое-что услышать, до того как уйду.
Людмила скрестила руки и серьезно посмотрела на Эллен.
— Хотя я не знаю, к какой сельской знати в той стране относится граф Ворн, но почему ты решила помочь ему и вмешалась в гражданскую войну, начинающуюся в Брюне?
— Почему я должна рассказывать тебе? Это никак с тобой не связано.
Разозлившись, что его назвали сельской знатью, Эллен ответила не скрывающим злость голосом.
— Жаль, что он встретился с такой Ванадис, как ты.
Людмила улыбнулась жалостно, и покинула их, выдав это замечание. Она молча прошла вниз по коридору Императорского дворца.
В следующее мгновение послышался звук жемчужин, упавших из рук Эллен и катящихся по полу. Не осознавая, она отодрала их со своего платья, оставив при этом маленькие дырочки на одежде.
— Софи... У тебя есть иголка и нитки?
— Если новичок займется этим, то сделает лишь хуже. Кроме того...
]...Вот что было в первой половине.
В первом же письме, что ему посчастливилось получить от девушки, которая ему нравилась, действительно был начертан знак черепа. Он продолжил читать вторую половину, пытаясь подавить недоверие.
[Я говорю это просто на всякий случай; эта новая ученица, конечно, очень симпатичная. Но, знаешь, вещи, которые совершенны, на самом деле не так уж интересны, правда? Как доказательство, мой всегда активный Радар Минори (определитель милых девочек) на этот раз не реагирует даже самую малость.]
Ну, проблема не в этом... Кавасима Ами - интересная... в каком-то смысле... Но прежде всего... эта вредная Тайга разболтала Кусиэде. Значит, она не только вспыльчивая, но ещё и трусливая. Он покосился на Тайгу, но она была холодна с ним, отвернувшись в другую сторону и совершенно его не замечая. Её спина всем своим видом отчётливо говорила: Сам виноват.
Кусая губы, которые были сухими от невыразимого раздражения, Рюдзи всё же твёрдой рукой вырвал идеально квадратный листок бумаги из одной из своих тетрадей. Он выскажет Тайге свои возражения позже, но сейчас он всё-таки должен был ответить Минори.
Кусиэде
От Такасу
[Между мной и новой ученицей ничего подозрительного не происходит, но, что более важно, между мной и Тайгой тоже ничего нет.]
Вот и всё, что он написал, тщательно выводя буквы, затем немного подумал и продолжил:
[Ну ладно, извини, что так резко меняю тему. Что думает Кусиэда о людях, которые сами себя называют растяпой от природы или говорят, что у них ветер в голове?]
...Он попытался изложить это как-то так. Почему-то он хотел на пробу задать ей этот вопрос. Кроме того, наверное, она может немного рассердиться, если он в первый раз просто напишет всего одно предложение, которое даже на вид не очень. При общении по электронной почте добавленный вопрос непременно помог бы нормально продолжить общение. Но тут не электронная почта.
Изо всех сил скрывая волнение, которое почти рвалось наружу, Рюдзи передал свою ответную записку парню, сидевшему перед ним. Каждый раз, как учительница писала на доске или заглядывала в учебник, его записка понемногу прокладывала путь к Минори. Довольно скоро, несколькими минутами позже, она благополучно попала ей в руки.
Он смотрел, как она разворачивает его записку, без нужды волнуясь и размышляя, о чём же она думала, когда Минори медленно повернулась к Рюдзи и встала. Учительница стояла спиной и как раз была занята написанием на доске кучи разных вещей, но Рюдзи, Тайга, Китамура, Ами и практически все остальные ученики с озадаченными лицами почти невольно уставились на стоящую Минори.
Минори закрыла глаза и, напоминая распятого Христа, с умиротворённым выражением медленно-медленно подняла обе руки. Выражение её лица, которое было, как у покойника, очень-очень медленно превратилось в улыбку. Её руки в конце концов образовали большой круг у неё над головой... по крайней мере, так это выглядело в тот момент.
Кууа~!
Со сморщенным лицом и открытым ртом, как будто она вопила, она резким движением яростно скрестила руки. В итоге получилась буква X.
"Эм-м, ну и..."
В то самое время, как учительница обернулась, Минори уже сидела на своём месте так, как будто ничего не случилось. Могло показаться, что один гигантский знак вопроса маячил над головами всех учеников.
Эта X, наверное, была ответом на вторую половину его письма... Рюдзи тоже недоумевал, что только что произошло. Вообще, он всерьёз надеялся, что она не в отношении первой половины письма показывала эту X.
Потом ему пришла мысль. Про такую, как она, можно сказать, что у неё постоянно ветер в голове.
Несмотря на то, что Ами такая красивая, она совсем не гордая, с ней легко разговаривать, и в целом она хороший человек!
...Такое мнение сформировалось у всего класса ещё до конца урока.
Многие парни пытались помочь Ами в её первый день, и, кто бы это ни был, она охотно говорила "Ты меня научишь? Спасибо!", "А, так вот как нужно~! Я так рада, ты меня просто спас~!", "Э-э~, я так счастлива, что смогла поговорить со всеми~!"... Ловко надевая убедительную улыбку и сияя, как абсолютно невинный ангел, она выказывала своё расположение всем без разбора.
Троими, кто знал об истинной сущности Ами, были Китамура, Рюдзи, а также Тайга. Но Китамура, казалось, не собирался делать ничего сверх того, что необходимо, поэтому Рюдзи чувствовал, что ему незачем тратить время и рассказывать всем вокруг о двойственной личности Ами. Всё-таки, он не хотел быть в этом замешан больше, чем уже был.
Тогда как Тайга...
"...Сходи, купи мне чего-нибудь попить".
С раздражённым и недовольным видом она без приглашения заняла стул напротив Рюдзи.
В середине обеденного перерыва она пришла, чтобы вернуть пустую коробку для бенто, но, похоже, намеревалась воспользоваться возможностью и заставить его принести ей напиток.
"...М-м, знаешь, разве я не говорил тебе постоянно, чтобы ты мыла коробку для бенто, перед тем, как отдать мне?"
"Разве я не твердила тебе, что школьные губки - старые и мерзкие?"
"А я тебе сказал, что держу несколько новых в моём шкафчике, так ведь?"
"А я тебе сказала, что это слишком хлопотно, так ведь?.. Постой-постой, кажется, тебя что-то беспокоит".
Он вдруг сурово взглянул на Тайгу.
"Кстати говоря... Зачем ты наговорила Кусиэде этих глупостей?"
Но он всё же передал Тайге бутылку чая, которую принёс из дома. Она отвинтила колпачок и, используя его вместо кружки, налила туда немного чаю.
"Это ты делаешь глупости. В любом случае, я ничего не говорила. Я об этом написала... Эй, ты с какой стороны пил?"
"...Эм-м, где-то около той царапины".
"Мне правда не хочется, пусть даже случайно, пить из того же места".
Она подозрительно покосилась на Рюдзи, а затем...
"...Господи, не дай погибнуть!"
Ужасно преувеличивая, она зажмурилась и поднесла колпачок-кружку к губам. Если ей было так противно, она могла бы просто вытереть край, но, похоже, вместо того, чтобы сделать что-то в этом роде, она предпочитала жаловаться или просто рассердиться. Всё равно, они уже были достаточно близки, чтобы есть из одной тарелки. Вероятно, они раньше уже обменивались слюной... но если бы он действительно ей это сказал, его бы, наверное, убили меньше, чем за три секунды.
"Ладно... так о чём мы говорили? А, да, ты ведь куда-то ходил с Кавасимой Ами?"
"Ты опять об этом? Какая ж ты упёртая".
"Так ты же мне не ответил!" - с необычно возбуждённым видом выкрикнула Тайга.
"Ай-вай-вай-вай..."
В итоге она разлила немного чая из кружки, которую держала в руке, на парту.
"Рюдзи, тряпку!"
"Боже, что ж ты делаешь, нет, правда..."
Вытирая парту, Рюдзи испустил глубокий вздох. Сначала он вытер там, где намокло, затем напоследок протёр всё насухо. Всё-таки, чай можно использовать в качестве очистителя.
Он уже привык находиться рядом с Тайгой, которая обычно была такой вот неуклюжей. Однако, он всё равно не хотел вмешиваться в её ссору с Ами. Ему не нравилось, когда она такая рассерженная, но он уже в тайне заключил запутанное соглашение с Ами на предыдущем уроке.
"...Тайга, что ты говорила вчера, когда мы готовили ужин?"
"Э?.. Филе тунца, я сказала 'порежь тонко-тонко'..."
"Я не о том. Насчёт Кавасимы. Ты сказала, что не станешь с ней связываться и тратить время, но сможешь её простить, когда станешь достаточно взрослой".
— Это «потерял все очки» — это были не дуэли до тех пор, пока они не кончились. Такое вообще невозможно. После первой дуэли, когда ускорение кончается, можно отсоединиться от глобальной сети или снять нейролинкер, и тогда ты можешь сбежать. Потом ты окажешься в той же ситуации, что и командир, — за тобой будут гоняться, чтобы получить награду за твою голову.— А, ага… понятно.
— Однако такими утомительными вещами не нужно заниматься. У глав легионов есть более простой способ «казнить» своих подчиненных.
— Чт… что?! Я об этом ни разу не слышал!!!
Впервые услышав эту новость, Харуюки повернул голову к сидящей рядом Черноснежке.
Сосредоточенная семпай сделала жест, будто говоря «а, это», и раскрыла правую ладонь.
— Это четко написано в заявлении на вступление в легион, так что ты сам виноват, что не прочел. В любом случае, я тебя не казню. Ну, конечно, если ты изменишь мне с другими девушками, я сделаю исключение.
Улыбка.
Глядя на эту полную чувств улыбку, Харуюки невольно выпрямился.
— Я, я не стану, я просто не могу. Н-но, но я должен знать, просто чтобы знать. Казнь… это, в общем, что?..
— Хмм, давай посмотрим… Ну, пожалуй, это можно назвать спецатакой. Когда система получает запрос на создание легиона, тот, кто регистрируется как его командир, получает команду, которую может применять в отношении определенных пользователей. Она называется «Меч правосудия».
— Правосудия… — прошептал Харуюки. Черноснежка отвела глаза и, посерьезнев еще больше, продолжила:
— Вступив в легион, то есть в команду, Бёрст-линкеры получают бОльшую безопасность. Групповые сражения менее рискованные и дают более стабильный доход. Но цена этих преимуществ — «Меч правосудия». Когда ты вступаешь в легион, это значит, что ты подставляешь свою шею командиру. Члены легиона, получившие этот удар, теряют разом все бёрст-пойнты и навсегда теряют «Брэйн Бёрст». Применять его можно, пока человек в легионе и еще месяц спустя после того, как он покидает легион.
— Це, целый месяц… так долго?
— Мм. Именно так. Если бы ты попался на удочку Красного короля и хоть на чуть-чуть перешел из «Нега Небьюлас» в Красный легион, в ту же секунду твои жизнь и смерть… то есть жизнь и смерть Сильвер Кроу оказались бы в их руках.
— Ууэээ.
Это все, что он мог сказать.
Честно говоря, если бы он не нашел ту фотографию на домашнем сервере дедушки, не исключено, что он и дальше бы верил, что Красный король — его троюродная сестра Томоко-тян. Если бы они провели две ночи вместе, а потом она бы выдала это «знаешь, я на самом деле», как предположил Такуму, — очень даже не исключено, что он поддался бы чувствам и вступил в Красный легион. Да почти наверняка вступил бы.
Однако все же…
— …Но зачем? — прошептал Харуюки, глядя на Черноснежку, потом на Такуму. — З-зачем Красному королю все это делать?..
— Умм. В конечном итоге в это все и упирается, — пробормотала Черноснежка. — Мм… она зашла так далеко, чтобы заманить Харуюки-куна в Красный легион и приставить к его шее «Меч правосудия»; однако это не даст ей лояльность Харуюки-куна. Если член легиона не хочет к нему принадлежать, это принесет только вред, никаких преимуществ. Значит…
— Значит, она хотела, чтобы Хару всего один раз сделал «что-то», верно? — продолжил ее мысль Такуму, прижав дужку очков к переносице. — Если это всего на один раз, он мог бы согласиться под угрозой… так мне кажется. Если так, то командиру на встрече она собирается сказать то же самое. Раз ее подделка с «младшей сестрой» вскрылась, возможно, она решила сменить тактику и поторговаться с нами?
— Хммм… — снова тихонько промычала Черноснежка, потом подняла глаза на Такуму и произнесла: — Как бы это сказать… похоже, ты в хорошей форме.
— Чт, что? Что ты имеешь в виду, командир?
— Как типичный персонаж-очкарик. Может, нам звать теперь Такуму-куна «Профессором»?
Звяк-звяк. Такуму сполз вниз по металлической сетке, к которой прислонялся, и замотал головой.
— Н-нет… спасибо за предложение, но я вынужден отказаться.
Харуюки с огромным трудом подавил желание рассмеяться и сказал:
— Я… мне тоже кажется, что Таку правильно угадал. Во вчерашнем бою Красный король могла победить вчистую, но не стала. Вместо этого она сказала, что хочет встретиться с семпаем. Значит, ее второй по очереди вариант — переговоры; думаю, так она хочет показать, что не хочет враждовать с нами…
— Сейчас тебе уже поздновато проявлять догадливость! — фыркнула Черноснежка и сменила положение скрещенных ног, расположив другую ногу сверху. Потом смяла в руке пустой бумажный пакет из-под обеда и впечатляющим броском отправила в стоящую поодаль урну. — Ладно, я выслушаю, что она хочет сказать. Во всяком случае, чтобы она, король, явилась лично, пойдя на «вторжение в реале», — для ребенка она чертовски смелая. Харуюки-кун, позвони Красному королю. Встреча состоится сегодня в четыре часа, место встречи… — Черноснежка сделала паузу и встала. Потом развернулась, ухмыльнулась и… — Твоя гостиная.
«Неееееетэтослишкомранояещеморальнонеготовмыпростыеневинныешкольники».
На весь этот поток возражений обалдевшего Харуюки Черноснежка ответила лишь одной фразой: «Красному королю можно, а мне нельзя?» — чем заткнула его начисто.
Поскольку Такуму пригласил Тиюри идти домой вместе, а к Харуюки он должен был заглянуть позже, то, естественно, прямо из школы к Харуюки пошли только он сам и Черноснежка.
Свою работу в студсовете она, похоже, взяла с собой — одна ее рука порхала по голографической клавиатуре, пока она улыбалась и перекидывалась фразами с другими расходящимися по домам учениками. Идущий рядом с ней Харуюки время от времени кидал на нее взгляды и думал.
Так. Гостиную, кухню и туалет как следует прибрать. Чай и к нему закусить я уже купил. Но проблема в моей комнате. Особенно коллекция старых игр категории Z, с кровищей. Если ее увидят, мне кранты.
Мою комнату буду защищать до последней капли крови. Любой ценой. Ни за что не отопру электронный замок.
Приняв решение, Харуюки перевел взгляд на свой дом, который был уже виден за эстакадой линии Тюо.
Войдя в лифт вместе с непривычно молчаливой Черноснежкой, он нажал кнопку 23 этажа.
Десять метров общего коридора — и они окажутся у входа в его квартиру.
— Аа… у меня совершенно неинтересная квартира, самая обычная. И зверей никаких нет.
— П-понятно. Нет проблем. Я зверей не люблю, от них шерсть повсюду.
Черноснежка кашлянула и встала рядом с Харуюки.
Пожалуйста, пусть ничего плохого не случится! Молясь в душе, Харуюки прикоснулся к виртуальному окну отпирания двери в своем поле зрения. Щелк — и замок открылся.
Как только он потянул за дверную ручку, изнутри донеслось.
«Зубарарарара» — вроде как стрельба из пулемета. «Гяааа! Хелп мииии!» — вопли на английском. И — «Уоряаа! Сдохни! Сдохни, гад!» — девчоночьи крики.
— Угяаааа!!! — завопил Харуюки тоже и, топоча прямо в туфлях (снимать их сейчас было выше его сил), понесся в гостиную.
Там он увидел — доисторическую игровую приставку, подключенную к экрану на стене, картриджи с играми категории Z, разбросанные на полу, и фигуру Красного короля с беспроводным контроллером в руках, сидящую на диване по-турецки.
— К… как… моя комната… ключ… — пролепетал Харуюки, войдя на шаг в гостиную.
Красный король кинула на него взгляд и произнесла:
— А, с возвращением. Братик, у тебя классное хобби. Обожаю такие штуки!
Рядом с застывшим на месте Харуюки прозвучал немного обалдевший голос:
— …Ну, я их тоже не то чтобы не любила. Западные игры того времени философичны, да.
И тут же на экране какой-то старик — видимо, босс мафии — отлетел в сторону в брызгах крови.
— Есть! Пятый уровень готов!
Глядя на сидящую в позе победительницы девчонку из начальной школы, Харуюки вновь пробормотал бессильными губами:
— Как ты… ключ…
Красный король, позировавшая перед экраном, наконец развернулась.
Сперва она взглянула на Харуюки, потом на стоящую рядом с ним Черноснежку. Улыбнулась ангельской улыбкой и качнула рыжеватыми хвостиками.
— Я ведь сказала, что получила временный ключ от матери братика. Всего чуть-чуть поработать — и из него можно легко сделать мастер-ключ. Но не беспокойся, братик. Я не стала трогать другие программы категории Z, которые у тебя за книжками♪.
Я труп.
Школьная сумка выпала из его обессилевшей руки.
Красный король отвернулась от остолбеневшего Харуюки и вновь посмотрела на Черноснежку. В лице девчонки не осталось и намека на невинность.
Отложив контроллер, она вскинула ноги и ловко спрыгнула с дивана.
Сейчас она была одета уже не в белоснежную блузку и темно-синюю юбку, как вчера. Ярко-красная футболка, поверх черная безрукавка на молнии, обрезанные джинсы, открывающие стройные ноги почти до самого верха, и красно-черные полосатые гольфы.
И на шее рубиново светился полупрозрачный нейролинкер.
Девчонка в одежде цвета огня улыбнулась острой, как меч, улыбкой и, сделав несколько шагов, остановилась перед Черноснежкой, по-прежнему стоящей сбоку от Харуюки.
В ответ ученица средней школы в черной одежде и с белым лицом — воплощение холодной темноты — вернула надменный взгляд и атаковала улыбкой.
«Дзз-дзз».
Харуюки чуть ли не увидел, как между ними проскакивают сине-белые искры. На время забыв о катастрофе в гостиной, он медленно попятился.
Не может быть, они же не устроят дуэль прямо сейчас, нет?
Он смотрел на двух королей, серьезно тревожась; тем временем Красный король уперла руки в боки и, вздернув нос, заявила (в ее голосе не осталось ни следа того аромата «младшей сестрички»):
— Хмм, значит, ты и есть Черный король. Ясно, ты и правда черная. Если бы сейчас была ночь, я бы тебя и не заметила.
Черноснежка мгновенно ответила, скрестив руки на груди:
— Кстати, ты тоже по-настоящему красная, Красный король. Интересно, если тебя высадить на перекрестке, машины будут останавливаться или нет.
Искры стремительно набирали вольтаж. Харуюки, безмолвно вопя, отступил еще на шаг.
Они обе «Короли», обе девятого уровня. Если они начнут дуэлиться, то по особому правилу проигравшая потеряет «Brain Burst» навсегда. Конечно, они этого делать не собираются, но у Черноснежки низкая температура кипения, да и у Красного короля, похоже, взрывной характер, а по силе она Черному королю не уступает.
Надо между ними как-то вклиниться!
Решившись благородно пожертвовать собой, он одной рукой поскреб в затылке и произнес:
— А, аа, я так рад, что у меня одновременно и милая младшая сестренка, и красивая старшая.
Но как только он хихикнул —
— Еще раз убью.
— Дурак?
Сразу два ультрахолодных голоса полетели в Харуюки, ударив его между глаз и в сердце.
Девочки отвернулись от рухнувшего на пол Харуюки и еще несколько секунд сверлили друг друга взглядами, потом обе фыркнули и отвернулись.
Цокнув языком, будто это давало ей дополнительный бонус, Красный король взглянула на Харуюки.
— Эй, ты, быстренько сделай попить-закусить. А то ты атмосферу не сечешь.
— А, Харуюки-кун. Мне, пожалуйста, черный кофе.
…Томоко-тян, которая вчера сделала печенье и карри, исчезла навсегда.
Глубоко опечаленный этим открытием, Харуюки на четвереньках сбежал в кухню и лишь тогда, когда те две его перестали видеть, вытер пот со лба.
За большим обеденным столом бок о бок сидели Черноснежка и Харуюки, напротив них по-турецки сидела Красный король. Все трое пили кофе: Черноснежка — черный, Харуюки — с молоком и сахаром, Красный король — café au lait с большим количеством молока, — когда в дверь квартиры позвонили.
Харуюки дистанционно открыл дверь; оттуда донеслось «прошу прощения», а потом Такуму веселым голосом добавил:
— Ааа, какие воспоминания. Сколько же лет я не был у Хару…
Потом он увидел трагедию на полу гостиной, похоже, мгновенно понял, что произошло, и похлопал Харуюки по плечу, глядя сочувственно.
Затем перевел взгляд на Красного короля, его глаза тут же прищурились, и он молча сел рядом с Харуюки.
Перед ним уже стояла чашка с кофе и чутком молока. Сказав «спасибо», Такуму взял чашку и вежливым тоном продолжил:
— Для начала давайте познакомимся. Не сообщишь ли ты нам свое имя, Красный король?
Посмотрев на Такуму, девчонка фыркнула, потом ответила:
— Ну и ладно. Доставлю вам такое удовольствие. Меня зовут… Юнико. Юнико Кодзуки.
Она щелкнула пальцами, и в поле зрения Харуюки возникла алая визитная карточка. На ней довольно миленьким шрифтом было написано: [Юнико Кодзуки].
Такие визитки используются, когда человек кому-то представляется, а заодно служат простым средством идентификации. Внизу справа на карточке Юнико был сертификат Юки-нета, который тяжело подделать даже волшебникам по хакерской части; стало быть, имя на карточке — скорее всего, настоящее имя Красного короля.
Помимо имени и прочих вещей, на карточке была и дата рождения. Декабрь 2035 года — стало быть, ей сейчас одиннадцать.
Часто говорят, что физический и ментальный возраста Бёрст-линкеров не совпадают. Возраст Красного короля, то есть Юнико, на взгляд оценить было трудно. Иногда она выглядела куда более взрослой, чем Харуюки, а иногда вела себя на свои одиннадцать лет.
— Фмм, Юнико-тян, хех.
Подозрительно глядя на посмеивающегося Такуму, Томоко, то есть Юнико, заявила:
— Теперь твое имя, Сиан Пайл.
Эта фраза показала, что Красный король превосходно осведомлена о положении дел в легионе «Нега Небьюлас».
Видимо, Такуму осознал это; его улыбка стала ироничной, и он назвал свое имя:
— Такуму Маюдзуми. Рад познакомиться.
Потом он щелкнул пальцами — видимо, пересылая свою визитку Красному королю.
Кинув быстрый взгляд перед собой, Юнико повернулась к Харуюки и выставила подбородок.
— М… мое имя ты уже знаешь. Харуюки Арита.
— Твою карточку.
Получив приказ, Харуюки принялся возиться со своим рабочим столом.
Наконец три пары глаз сосредоточились на Черном короле; та до сих пор не проронила ни звука.
Поднеся кофейную чашку ко рту, она медленно опустила длинные ресницы.
— М? А, я. Я Черноснежка. Рада познакомиться, Юнико Кодзуки-кун.
— Эй, эй, это наверняка ненастоящее имя!!! — тут же вспылила Юнико. Черноснежка с холодным видом шевельнула пальцем. Тут же не только перед Красным королем, но и перед Харуюки возникла угольно-черная визитка.
[Черноснежка].
Справа под именем, написанным крупным шрифтом Mincho, ярко сиял сертификат Юки-нета. Харуюки вздохнул и покачал головой. Эту девушку он совершенно не понимал.
Красный король тоже вздохнула, глядя озадаченно, потом цокнула языком.
— Ахх, ну и ладно, черт с тобой! Но я запомню наглую девчонку, которая зовет себя Принцессой!
Если даже сейчас Черноснежка решит дать Юнико свое настоящее имя, та не сможет быть уверена, действительно ли оно настоящее — раз уж ее визави умеет взламывать квантовую подпись на карточке…
Черноснежка ухмыльнулась и спокойно ответила:
— Это куда симпатичнее, чем звать себя «королем», согласна? …Ладно, с представлениями закончили, перейдем к главной теме, — ее улыбка мгновенно исчезла, черные глаза вспыхнули. — Для начала, Красный король… то есть Юнико-кун. Я бы попросила рассказать, как ты осуществила «вторжение в реале» на Харуюки-куна.
После этого неожиданного вопроса у Харуюки от удивления дыхание перехватило.
Ну да, точно — это главная причина для беспокойства. Не то, что Красный король притворилась его троюродной сестрой Томоко-тян, не ее цель. «Вторжение в реале» — величайшее табу Бёрст-линкеров, потому что оно делает Харуюки уязвимым в реальном мире.
Юнико покосилась на позеленевшего (вполне объяснимо) Харуюки и легонько пожала плечами.
— Не надо делать такое лицо. Даже в Красном легионе никто, кроме меня, не знает, что ты и есть Сильвер Кроу. Клянусь титулом короля. Что касается того, как я это сделала… — уголки ее губ приподнялись. — Та же техника, что с проникновением в его дом. Социальная инженерия. Но сделать это мог только ученик начальной школы, такой как я.
— Э?.. Что ты имеешь в виду?..
— Все знают, что ваша территория — Сугинами. Дальше: по времени твоего появления можно догадаться, что ты учишься в средней школе. Пока все понятно?
«Необходимо носить нейролинкер с рождения» — с учетом этого условия самым старшим Бёрст-линкерам нет еще и шестнадцати. Есть, конечно, шанс, что Бёрст-линкер может оказаться первоклассником старшей школы, но большинство учится все-таки в средней.
Харуюки кивнул. Красный король чуть вздернула подбородок и продолжила:
— Раз так, я воспользовалась тем, что сама учусь в начальной, и прошлась по всем средним школам Сугинами — вроде как выбирала свою будущую школу. С пропуском посетителя я могу подключаться к школьной сети. Ну и, пока учитель мне показывает, где что, я ускоряюсь и проверяю дуэльный список…— …И в конце концов ты нашла Сильвер Кроу. Хм, утомительный, но логичный подход, — с некоторой досадой в голосе произнесла Черноснежка. — Однако… так ты не можешь определить, кто именно из трехсот учеников Умесато — тот, кто тебе нужен. Как тебе удалось узнать, что это Харуюки-кун?
Красный король закусила губу и несколько секунд молчала.
Искоса взглянув на Харуюки, она наконец заговорила детским, оправдывающимся голосом.
— Слушай сюда, я к тебе ничего такого не чувствую. Мне нужен только твой дуэльный аватар, точнее — только крылья на спине. …В общем, когда я узнала, что Сильвер Кроу учится в Умесато, я села у окошка в семейном ресторанчике, откуда видны ворота школы, и ускорялась каждый раз, когда оттуда выходил кто-то из учеников. Когда в дуэльном списке появился Сильвер Кроу, а из ворот вышел этот вот братик, я малость удивилась.
Обычно подобные заявления Харуюки глубоко ранили, но сейчас у него не было сил обижаться.
Его глаза округлились, он несколько раз открыл-закрыл рот и наконец со страхом в голосе поинтересовался:
— …Это, сколько же бёрст-пойнтов ты потратила?..
— Около двухсот.
— Двухсот!!! — выкрикнул Харуюки. Такуму уронил чашку, а на лице Черноснежки появилась широкая, но натянутая улыбка.
— …Понятно. Значит, чтобы пользоваться этим методом, надо не только учиться в начальной школе, но и быть королем, у которого нет недостатка в бёрст-пойнтах. Однако, ну… впечатляющее упорство. Ты так сильно влюбилась в Харуюки-куна?
— Ни фига подобного!!! — выплюнула Юнико и ни с того ни с сего пнула под столом Харуюки в голень. — Я же сказала уже!!! Он сам мне не нужен, только его аватар!!! И вообще, если бы все вышло, как задумано, он уже был бы моим подчиненным!!!
— Стало быть… — тихо произнес Такуму с легкой улыбкой и спокойным взглядом. — Из-за этой твоей «нужды» ты потратила двести очков, совершила «вторжение в реале» на Хару с помощью социальной инженерии и в конце концов попросила об этой встрече.
В это мгновение —
Из лица Юнико разом ушла вся детскость.
Покачивая рыжими волосами, Красный король откинулась на спинку стула и тихо признала:
— Все верно.
Она прикрыла карие с красноватым отливом глаза и опустила голову, потом взглянула на Харуюки в упор. Она, конечно, маленькая девочка, но ее взгляд давил по-королевски, как взгляд Черноснежки — это Харуюки почувствовал.
— Твои крылья за спиной… способность к полету — ее я хочу позаимствовать всего на один раз. Чтобы уничтожить «Доспех бедствия».
Red Rider — (англ.) «красный всадник». Юки-нет — база данных по гражданам Японии. Mincho — шрифт с засечками, наиболее часто используемый при печати японских и китайских кандзи. В прозвище «Куроюкихимэ» (Черноснежка) кандзи «химэ» означает «принцесса».