Том 12. Глава 5 (2)
— Конечно, Миюки не боится сцены, для неё это вполне естественно, — затем последовал Тацуя, он не хотел, чтобы Миюки неправильно поняла всё это.
— Боже мой, Онии-сама. Тогда даже я нервничала.
Миюки выбрала время немного неестественно, когда высказалась после Тацуи, положив руки на бедра. В таком положении она чуть наклонилась, чтобы взглянуть старшему брату в лицо. Пытаясь выдавить болезненную улыбку в ответ на надутые щеки сестры, Тацуя легонько погладил Миюки по волосам и вернул её голову в изначальное положение. Миюки ахнула и застенчиво улыбнулась. Шизуку локтем ткнула в бок Хоноку, чье лицо застыло с жутким выражением, а Канон, приклеенная к Исори, выглядела невинной и не замечала свою неуместность.
В смущающей атмосфере Микихико намеренно кашлянул, чтобы вернуть всё в норму. После этого Тацуя заговорил с Микихико, чье лицо показывало эффект его попытки кашлянуть, как будто ничего не случилось:
— На деле, ни Миюки ни я не встречались с представителем новичков этого года лицом к лицу.
— Потому что школа играет ведущую роль в подготовке поступающих новичков, — начал объяснять более знающий Исори, приняв во внимание слова Тацуи. — Хотя самостоятельность учеников уважается, событие, подобное церемонии поступления, с большим количеством почетных гостей, совершенно иное дело. Тем не менее школьный совет отвечает за подготовку учеников.
— Хочешь сказать... что поступающие новички всё ещё не являются учениками нашей школы?
— Нет, Микихико, это абсурдно.
Тацуя без сомнений использовал шутку, чтобы опровергнуть бессмысленные слова Микихико. У Исори в глазах, которыми он смотрел на простые отношения Тацуи и Микихико, показался след зависти, но, конечно же, он был лишь иллюзией.
— Мы не знаем настоящей причины. Это только гипотеза.
На лице Исори по-прежнему была улыбка, его настоящие чувства было не так просто заметить.
— Накадзо-сан, ты уже встречалась с ним?
Когда Исори сменил тему, Канон сразу же стало интересно.
— Имеешь в виду Шиппо-куна? — Азуса опустила глаза в размышлениях, когда к ней обратились взгляды, наполненные любопытством. — Он... он показался мне очень нетерпеливым. — Она, вероятно, не хотела, чтобы к нему отнеслись враждебно. Поэтому выбирала безобидные и безвредные слова, но...
— Амбициозный мальчишка, — в грубой форме произнесла Канон.
Учитывая болезненную улыбку на лице Азусы, она, похоже, была полностью согласна с Канон.
◊ ◊ ◊ Гостиная, конец ужина. Согласно разделению труда, грязные тарелки были оставлены Минами, а Миюки в это время готовила кофе, который нравился Тацуе.
— Если принять во внимание его положение как наследника семьи Шиппо, то, вероятно, он не может не быть амбициозным, — он спокойным голосом начал разговор с сестрой, которая села рядом и поставила свой кофе на стол.
— Онии-сама, почему ты внезапно вспомнил о Шиппо-куне? — Сложив руки и положив их на бедра, Миюки вопросительно наклонила голову подобно вежливой благовоспитанной девушке. Невозможно, чтобы такое выражение на лице сестры обмануло Тацую.
— Просто потому, что у него есть свои причины, нам нет нужды узнавать его прошлое. До тех пор, пока мы с ним не ссоримся, нам нет нужды быть с ним дружелюбными, — Тацуя непрямо попросил её не противостоять Шиппо.
— Я не ссорилась с ним, — отвернулась Миюки с угрюмым видом. Похоже, она понимала свои недостатки.
Как-то у него язык не поворачивался назвать первую встречу между Миюки и старшим сыном клана Шиппо дружелюбной и доброжелательной. Естественно, ссору начала не Миюки. Сначала она тоже хотела тепло поприветствовать представителя новичков, который стал её подопечным, вот только...
— Позвольте представить вам. Это Шиппо Такума-кун. Он будет представителем новичков в этом году.
Комната школьного совета. После уроков. Азуса представила его членам совета, которые присутствовали в полном составе (Исори, Миюки, Хонока и Тацуя), в ответ Шиппо Такума поспешно поклонился. Такое отношение было вполне обычным для новичка. То же самое продолжилось и перед Исори.
— Вице-президент Шиба Тацуя. Приятно познакомиться, Шиппо-кун.
Но вот как только представился Тацуя, в Такуме произошла полная перемена.
— Шиппо, Такума. Приятно познакомиться.
В его манере разговора был неестественный акцент на фамилию, но его речь всё ещё была вежливой. Однако его поведение полностью вежливым назвать было нельзя. Вместо того чтобы посмотреть Тацуе в лицо, он посмотрел на эмблему.
— ...Шиппо-кун? — тихонько спросила Азуса. Казалось, Такума чуть озадачился, затем у него на лице появилась неловкая дружелюбная улыбка:
— Прошу прощения. Мне незнакома эмблема, закованная в шестеренку, которую носит Шиба-сэмпай.
Азуса понимающе кивнула:
— Это эмблема нового курса магической инженерии, который начнется в этом году.
— Ах, вот оно что, — довольно небрежно высказал своё незнание Такума, что означало отсутствие интереса, хотя, вероятно, он не хотел этого делать.
Тацуя не считал это оскорблением. Козырь семьи Шиппо, «Миллион граней», был необычен для современной магии, так как техника не использует CAD. Тацуя слышал от знакомых инженеров, что семья Шиппо имеет тенденцию отрицать магическую инженерию, скорее всего по этой самой причине. У каждого свои взгляды. Для Тацуи инженерия имела значение, но он не будет принуждать людей разделять его ценности.
Однако Миюки не могла оставить это так. Надменное выражение, неуважительный взгляд. Необоснованная самоуверенность и беспричинное презрение. Взгляд Такумы был таким же, как у того её одноклассника в прошлом году, который назвал её брата сорняком. Вот что почувствовала Миюки.
Такума продолжил приветствия и повернулся к следующему ученику. Он не хотел вызывать негодования сейчас, и, прежде всего, Такума не подозревал о своей грубости. Не то чтобы он был бесчувственным, скорее кое-кто был очень чувствительным к такой грубости. Поэтому он не особо готовился представляться следующему члену совета... точнее, повернуть глаза к Миюки.
Он тут же заметно вздрогнул, что было для Такумы, несомненно, позором. Однако это было неизбежно. Потому что следом...
Снизошла снежная королева.
Находиться под давлением принцессы бурь — не самый лучший опыт. Её отчужденное лицо можно было назвать обычным, тем не менее для остальных членов школьного совета это обычное лицо было сигналом приготовиться к смертельному противостоянию. Конечно, оно было очень далеким от того, что было во время прошлогодних выборов Президента школьного совета. Однако не было бы ничего постыдного в том, чтобы Такума, испытывающий такое давление впервые, потерял самообладание.
Тем не менее Такума так не думал. Он не смог убрать с себя мертвое выражение лица. Он вмиг соорудил вежливую улыбку, но, объективно говоря, получилось у него не так уж и хорошо.
— ...Шиппо Такума. Приятно познакомиться, — с дрожью произнес Такума, но не из страха, а из-за злобы. Он был недоволен собой за то, что был ошеломлен Миюки. Он сохранил достаточно самоконтроля, чтобы не переносить гнев на других, но Такума был вспыльчивым парнем. Для того чтобы сдержать себя, он стиснул зубы. Но как бы сильно он ни пытался сгладить выражение лица, стараний оказалось недостаточно, чтобы скрыть это.
Произнеся эти слова заплаканным голосом, Шоколад последовала своему же наставлению и заставила своё израненное тело сделать шаг. Затем ещё один. И ещё.Она встала совсем рядом с Минт и Плам.
Линзы их глаз стали ещё темнее, зато глаза ISS комплектов вспыхнули ещё ярче. Их правые руки, совершенно непохожие друг на друга, покрылись одной и той же чёрной аурой. Харуюки попытался было податься вперёд, но Тиюри кратко покачала головой, одёрнув его.
Они начали вскидывать руки медленными, неловкими движениями, словно их суставы заржавели.
Шоколад же, даже не пытаясь защититься, раскинула в стороны руки и обняла своих подруг.
ISS комплекты яростно вспыхнули. Но она принимала всю ненависть, весь страх, что испускали эти бездушные глаза. И чем беспорядочнее становились эмоции комплектов, тем сильнее менялись настоящие глаза Минт и Плам. В тёмно-серых линзах начал мерцать всё более сильный свет, и вместе с этим их вскинутые кулаки замерли в воздухе и задрожали. Кружившая вокруг них тёмная аура хоть и становилась плотнее, но начала неуверенно колыхаться.
Если бы обе они применили Тёмный Удар с такого расстояния, Шоколад моментально разорвало бы в клочья. В то же время, если Шоколад планировала довести до конца свой изначальный замысел и лишить Минт и Плам очков с помощью Удара Возмездия, то сейчас ей представился единственный шанс сделать это.
Но Шоколад не двигалась. Она стояла, склонив голову, и продолжала крепко обнимать своих подруг.
Из мерцавших тусклым светом глаз Минт и Плам скатились капли белого цвета и сверкнули в воздухе.
И в этот самый миг. Неподвижно стояли все легионеры Пети Паке, Харуюки, и даже наблюдавшая за всем издалека Мажента Сизза, но начала двигаться Тиюри, Лайм Белл.
Она подняла над головой своё Усиливающее Снаряжение, «Хоровой Перезвон», и начала размахивать им против часовой стрелки. Один за другим послышались удары колокола, похожие на школьный звонок. Один, два, три, четыре.
Она резко опустила колокол, и из него полился свежий цитрусовый свет. И одновременно с этим она произнесла название техники:
— Цитрон… Ко-о-о-о-о-олл!!
Свет колокола, похожий на реку сияющих крестов, полетел по прямой, окутав одновременно и Минт, и Плам. Их тела поглотил столб света и немного приподнял над землёй.
Тиюри пригнулась и, придерживая колокол правой рукой, продолжала изо всех сил поддерживать свет. Харуюки рефлекторно подошёл к ней и положил правую руку ей на спину. Он ощутил, как её маленькое, словно у Шоколад и её друзей, тело, мелко дрожало от того, как сильно она фокусировалась.
Помимо первого режима Зова Цитрона, которым Тиюри в начале боя восстановила энергию Шоколад, есть ещё и второй, неизбежно опустошавший её шкалу до конца. В этом режиме спецприём мог отменить до четырёх долговременных изменений статуса аватара. Другими словами, он мог вернуть потерянную часть тела, убрать паразита, отменить вызов или же получение экипировки.
Поскольку получение ISS комплекта относилось как к заражению паразитом, так и к получению Усиливающего Снаряжения, второй режим должен на него подействовать. Но неделю назад Такуму, ничуть не сомневаясь в своих словах, сказал им, что с помощью этой техники комплект не уничтожить. Дело в том, что комплект цепляется за жажду силы, скрывающуюся в сердце владельца, и, обращая это желание в Инкарнацию, вызывает Оверрайд, отменяющий действие Зова Цитрона.
Исходя из этой логики, можно предположить, что и сейчас им не удастся таким образом уничтожить комплекты Минт и Плам, но их случай отличался от случая Такуму одним принципиальным моментом. Они приняли комплекты не сами — Мажента Сизза разрезала их тела ножницами и вживила их насильно.
Да, они только что произнесли слова о том, что хотят силы, но слова эти шли не из их собственных душ. Эти мысли проникли в их сознания от ночных синхронизаций с другими владельцами комплектов. А раз так… если в них всё ещё осталось неприятие комплекта и любовь к Шоколад, то у Зова Цитрона оставался шанс избавить их от паразитов.
— У… моляю!.. — закричала Тиюри тонким голосом. — Сгиньте!..
Харуюки продолжал поддерживать её рукой и молился вместе с ней. Если этот план провалится, то они либо убьют Шоколад, либо она сама будет вынуждена казнить их. И Харуюки ни за что не хотел видеть ни того, ни другого.
ISS комплекты в груди окутанных бледно-зелёным свечением Минт и Плам отчаянно сопротивлялись, сверкая кроваво-красным светом. Глаза комплектов раздулись, и опутывавшие их жилы яростно пульсировали.
И тут… вскинутые правые руки аватаров начали медленно опускаться. Начала гаснуть похожая на миазмы тёмная аура. Разжались кулаки, и дрожащие руки потянулись к Шоколад.
— Минмин! Прико! — воскликнула Шоколад и немедленно ухватилась за их ладони.
А в следующее мгновение черные жилы ISS комплектов словно увяли, а глаза бессильно сомкнули веки. Паразиты превратились в чёрный дым, который тут же развеяло зелёным светом.
Когда закончился Зов Цитрона, в груди Минт Миттен и Плам Флиппер уже не осталось никаких посторонних объектов.
Харуюки тут же придержал едва не свалившуюся на землю Тиюри, внимательно следя за происходящим, но, к его удивлению, в отличие от того раза, когда он уничтожил комплект Олив Граба, в этот раз в небо неограниченного поля не взлетели красные нити. А значит, комплектам не удалось сбежать.
И это могло означать лишь одно: их план удался — отмотка времени развоплотила комплекты, полностью уничтожив их.
— Получилось… ты сделала это, Белл! — произнёс Харуюки, сжимая левый кулак.
Тиюри, продолжая опираться на его правую руку, подняла взгляд и устало улыбнулась.
Минт Миттен и Плам Флиппер, потеряв сознание, закрыли глаза и повисли на Шоколад.
Когда Харуюки и Тиюри подошли к ней, шоколадный аватар поднял опущенную голову. На её гладких щеках сияли две блестящие дорожки.
— В самом конце, когда я взяла их за руки… я услышала их голоса. Они сказали: «Прости нас, Чоко»… — хрипло прошептала Шоколад, и Харуюки с Тиюри размашисто кивнули ей.
— Да, теперь все позади. Когда они очнутся, то снова будут сами собой, — сказал Харуюки.
— Ты молодец, Шоко. Комплекты исчезли именно потому, что твои чувства дотянулись до них, — добавила Тиюри.
В ответ Шоколад кивнула и, после небольшой паузы, сказала:
— Теперь и вы можете звать меня «Чоко».
Слова эти она произнесла так, словно пыталась как можно быстрее вернуться к нормальной речи. Харуюки уже успел усмехнуться, как вдруг услышал:
— Но больше я себя пробовать на вкус не дам.
И эти слова заставили его остолбенеть.
Тиюри, не понимая, о чём идёт речь, склонила голову, а Шоколад уже была готова раскрыть ей, что наделал Харуюки…
Как вдруг неподалёку раздался пронзительный визг Лавового Карбункула Култян, тут же заставивший их оглядеться по сторонам.
Они увидели, как с запада к ним приближается стройная фигура. На мгновение они напряглись, но тут же расслабились. Мажента Сизза уже успела разобрать свои ножницы, и более того — повесила клинки на пояс.
Конечно, на ней ещё оставался ISS комплект, и она могла, в теории, применить Тёмный Выстрел. Но на практике она не могла и этого. Её левую руку отрубил Харуюки Лазерным Мечом, а правой она придерживала тридцатисантиметровый шар… «семя» Авокадо Авойдера.
— Шо… Чоко, придержи Култян. Скорее всего, она не драться пришла, — тихо сказал Харуюки, и Шоколад кивнула, хотя с лица её тревога сходить не торопилась.
Повернувшись на восток, она махнула Карбункулу рукой, и тот послушно лёг на пол.
— Ого… какой дрессированный… — восторженно заметила Тиюри, которая уже успела почуять, что битва позади.
Однако они продолжали ждать. Мажента Сизза подошла к ним практически вплотную.
Сильвер Кроу сильно изранили её ножницы и обжёг лазер Култян, но и Мажента выглядела не лучшим образом. Некоторые из фиолетово-красных лент, опутывавших её тело, висели порванными, обнажая часть её истинного тела. Кроме того, она по-прежнему должна испытывать боль от потери руки, но на её лице держалась лишь вялая улыбка.
— Одного того, что вы смогли отразить лазер Энеми и растопить броню Авокадо, хватило бы, чтобы поразить меня, но я поверить не могу, что вы смогли уничтожить ISS комплекты. Наверное, этого стоило ожидать от её подданных…
— Ты знаешь Чёрную Королеву?.. — спросил её Харуюки.
Мажента пожала худыми плечами.
— По крайней мере, я знаю, что если буду досаждать вам дальше, то встречусь с ней самой, а этого мне не хочется…
— Выходит, ты больше не будешь мешать Чоко и её друзьям? — сразу же уточнила Тиюри, и Мажента вновь улыбнулась.
— Увы, но у меня нет другого выхода. Если я вновь заражу их, вы просто уничтожите комплекты снова, не так ли? Придётся идти не на север, а на восток.
Эти слова означали, что хоть она и оставила мысли о привлечении Шоколад и её подруг в свою армию, но собиралась продолжить свою работу по распространению ISS комплектов по Ускоренному Миру. Харуюки хотел было спросить её, почему она так упорствует, но… он уже знал ответ. Она хотела искоренить неравенство, которое возникает в Ускоренном Мире из-за разности в способностях и внешнем виде.
Харуюки стиснул зубы и перевёл взгляд с неё на коричневый шар, который она придерживала правой рукой.
Трудно поверить, что это и есть истинное тело Авокадо Авойдера, огромного аватара ростом в два с половиной метра. Но и ручки, и ножки, и похожие на бусинки глаза не оставляли никаких сомнений. А главным доказательством служил прикреплённый к груди крошечный ISS комплект.
— Ну что же… посмотрим, кто победит. Успеешь ли ты добиться своего, или же мы уничтожим тело ISS комплекта до того, как это случится, — сказал Харуюки, подавив возникшие чувства, и в ответ Мажента улыбнулась самой широкой из улыбок, которую он видел на её лице.
— Знаешь, что самое странное?.. Когда такие слова говоришь ты, они почему-то не кажутся бравадой и блефом. Хорошо, я принимаю твой вызов. Но перед этим… вы заслужили награду за победу в этой битве.
Она вытянула два пальца на руке, которой держала Авокадо, и между ними вдруг появилось две прямоугольные карты. Харуюки знал, что это карты предметов, но он никогда не видел карты такого матово-чёрного цвета. Спереди алым шрифтом было написано название вещи.
— Это те ISS комплекты, которые вы отделили от Минт Миттен и Плам Флиппер. Они вернулись в мой инвентарь, но я подозреваю, что ими уже не воспользоваться… вы испортили их этой вашей добротой и заботой. Поскольку мне они уже не нужны, забирайте их себе.
Она произнесла эти слова тоном, по которому невозможно уловить, что именно она хотела сказать, а затем щёлкнула пальцами. Карты пролетели вперёд и воткнулись в плитку у ног Харуюки.
— З-забирайте… говоришь?.. — Харуюки раздумывал над тем, удастся ли ему сжечь их, а Мажента ещё раз пожала плечами.
— Делайте с ними, что хотите. Варите, жгите, разбирайте, анализируйте… ах да, и передайте от меня Циан Пайлу. Скажите, что когда я передала ему запечатанный комплект со словами «ты мне нравишься, поэтому я дам тебе карту», то говорила совершенно искренне.
Услышав это, молчавшая всё это время Тиюри тут же встрепенулась и закричала:
— Эй!.. Почему это мы должны передавать ему такие слова?! И вообще, с чего это Пайл вдруг тебе понравился?!
— Ну как же, у него такая прекрасная асимметричная форма… кстати говоря, ты тоже очень ничего, — хладнокровно ответила Лайм Белл Мажента и соблазнительно улыбнулась ей.
Даже Тиюри не нашла, что на это ответить, и застыла на месте. Кратко усмехнувшись, Мажента развернулась на месте. Больше она не сказала ни слова.
С семенем Авокадо под мышкой она ушла в сторону станции Сакурадзёсуй. Провожая её взглядом, Харуюки испытывал противоречивые чувства.
Скорее всего, Мажента Сизза продолжит распространять ISS комплекты по Ускоренному Миру. Если он хочет остановить её, ему нужно напасть прямо сейчас, убить её, а затем продолжать делать это каждый час, пока у неё не закончатся очки. С их разницей в силе это вполне возможно.
Но… о том, что они могут так поступить, знала и сама Мажента. Она могла сбежать в тот самый момент, когда они очистили Минт и Плам от ISS комплектов, и тем самым обезопасить себя.
Но она не сделала этого. Она подошла к Харуюки и Тиюри, чтобы поговорить с ними. И в её действиях, включая передачу двух карт, трудно уловить намёк на западню или подлость. Скорее всего, Мажента вернулась на поле проигранной битвы из-за своей гордости, с которой ничего не мог поделать даже её ISS комплект.
И Харуюки не мог ударить такого противника в спину.
Он отвёл взгляд от удаляющегося силуэта, нагнулся и подобрал с земли чёрные карты. Сбоку послышался обеспокоенный голос Тиюри:
— И-их точно можно трогать?
— Если не нажимать кнопку использования и не давать команду на активацию, то ничего плохого произойти не должно… — сказал Харуюки, но ему самому становилось не по себе от того, что именно он держит в руках, поэтому он быстро открыл меню и поместил обе карты в инвентарь.
Закончив, он вновь поднял голову. Фигура Маженты Сизза на площади уже исчезла.
Пытаясь переварить возникшую в нём странную смесь из чувств, Харуюки повернулся налево. Два аватара-девочки, которых Шоколад держала в руках, как раз начали пробуждаться, и их тонкие ручки мелко вздрогнули.
Харуюки попытался было подойти к ним, но тут его схватила Тиюри.
— Давай лучше оставим их наедине друг с другом, — шепнула она, и Харуюки согласно кивнул.
Они смотрели издалека и не слышали происходящего, но видели, как Шоколад Папетта, Минт Миттен и Плам Флиппер неторопливо разговаривают друг с другом. Спустя какое-то время они протянули друг к другу коричневые, голубые и фиолетовые руки и крепко обнялись.
От этой прекрасной картины дух Харуюки захватило настолько, что он не сразу заметил, как в нижнем левом углу поля зрения появилась новая фигура. Когда он, наконец, заметил её, он едва не подпрыгнул на месте. Это оказался похожий на броненосца Энеми с сияющим рубином во лбу — Култян.
Хотя Шоколад и отдала ей команду «лежать», та, видимо, не сдержалась. Энеми подошёл к девочкам и, мурлыча, потёрся о них своей гладкой головой.
Харуюки продолжал молча наблюдать за всеми четырьмя членами Легиона «Пети Паке». В какой-то момент Тиюри взяла его за руку, но когда это произошло — он и сам не заметил.
Хотя поход в Сетагаю, который должен был стать простой тренировкой с участием Энеми, превратился сначала в неожиданное знакомство, а затем и яростную битву, Харуюки всё равно благодарил судьбу за то, что случилось здесь и сейчас.
Тиюри, судя по всему, думала также. Слуха Харуюки коснулись слова, явно произнесённые сквозь счастливые слезы:
— Я так рада…
Харуюки казалось, что они провели в ускоренном состоянии довольно длительное время, но когда они вернулись в реальный мир, то он увидел, что не успело пройти и минуты.
Из приоткрытой двери доносился заманчивый запах свинины в соусе, но до ужина, который должен начаться в половину седьмого, оставалось ещё почти десять минут. «А ведь я столько летал, ждал и сражался!» — мысленно пожаловался Харуюки, но, увы, бёрст линкер не мог замедлить время для своего сознания.
Он, продолжая лежать на кровати, заметно более мягкой по сравнению с его собственной, медленно выдохнул.— Ну ладно, Хару, давай хоть тут плакать не будем, — послышался голос слева, и Харуюки рефлекторно повернулся.
И действительно, стоило ему так сделать, как из глаз скатилась таинственная жидкость, пробежала по щеке и упала на покрывало.
— Я н-не плакал! — запротестовал он, словно маленький мальчик, и быстро вытер глаза ладонью, но слёзы продолжали течь, словно из прохудившейся трубы.
Понимая, что спорить уже бесполезно, он собрался повернуться спиной к Тиюри…
Как вдруг сквозь пелену перед глазами увидел, что и на её лице было что-то блестящее.
— Да ты и сама плачешь, — надувшись, прошептал Харуюки.
Тиюри же не стала прятать слёзы, вместо этого широко улыбнувшись.
— Ведь… ведь меня переполняет и радость, и печаль… что я могу поделать против сразу двух эмоций?
— Ну, да… против двух, конечно, ничего… — согласился Харуюки с её странной логикой.
В то же время в глубине души он понимал, о чём она говорила.
Большую часть эмоций, которые испытывал Харуюки, провожая взглядом Маженту Сизза и Авокадо Авойдера, составляла именно «печаль».
И печаль эту подпитывали мысли о том, что всё могло сложиться по-другому.
— Почему?.. — спросил Харуюки, глядя в потолок, ощущая, как к горлу вновь подступает ком. — Почему мы должны вот так сражаться с ними?..
Если простые дуэли на обычных дуэльных полях являются именно «раундами» файтинга, где в бою сходились умения, знания и характеры, то битвы на Инкарнациях на неограниченном нейтральном поле — именно «войны», где в яростных схватках сталкивались гнев и ненависть.
Хотя Харуюки и стал бёрст линкером всего восемь месяцев назад, а пятого уровня достиг совсем недавно, он уже не раз проходил через это. И в таких битвах он не ощущал ни азарта, ни наслаждения. Сегодняшняя битва с Мажентой Сизза не оказалась исключением. Ему удалось с трудом вырвать победу с помощью Лазерного Меча, воспользовавшись уязвимостью противника, полагающегося на Тёмный Удар, но от этой победы в его сердце осталась лишь грусть.
— Если бы мы не считали Сетагаю заброшенной зоной, а ходили бы туда в гости… и повстречались бы с ними, хотя бы как бёрст линкеры с бёрст линкерами, сразились бы с ними в обычных дуэлях, то наверняка и они…
«Стали бы нашими друзьями», — эти слова застряли в его горле. Харуюки вновь попытался отвернуться, но тут Тиюри ухватила его за плечо.
— Ещё… ещё не всё потеряно, Хару. Давай встретимся с Мажентой и Авокадо снова, после того, как мы уничтожим все ISS комплекты. И позовём с собой Таккуна, Снежку, Фу и Уи. И тогда… и тогда…
— Да… ты права, — Харуюки кивнул и вытер глаза. Слёзы, наконец, прекратились.
Тиюри поднялась с постели, потянулась к коробке с салфетками и вытерла глаза. Затем она отключила их кабели и, сматывая их, заговорила уже совсем другим голосом:
— А теперь о главном, Хару. Я всё видела! Ты блестяще отразил лазер Култян! Выходит, ты успешно освоил эту способность?!
— Э? Ну-у… даже не знаю… — произнёс Харуюки, поднимаясь с кровати и почёсывая голову.
В ответ от Тиюри донёсся разочарованно-сокрушённый голос:
— Что это ты изображаешь? Ты что, не можешь даже сказать, выучил ты способность или нет?!
— В-видишь ли… чтобы это узнать, мне нужно, чтобы меня кто-то ещё атаковал лазером…
— Ты чего?! Тебе не нужно так мучиться, просто открой меню Брейн Бёрста и посмотри на окно статуса Сильвер Кроу, только и всего!
— !.. — Харуюки, осознав её правоту, хлопнул руками о колени, а лицо Тиюри стало ещё более сокрушённым.
Харуюки, впрочем, сразу полез в меню и не заметил этого. Щёлкнув по иконке в виде пылающей буквы «В», он открыл за этим окно статуса аватара.
Затем он с опаской открыл закладку способностей. На мгновение ему захотелось отвести взгляд в сторону, но он стиснул зубы, посмотрел в окно… и увидел в нём две строчки.
— О, ого! Две! — воскликнул Харуюки, и нетерпеливая Тиюри немедленно подалась вперёд.
— А ну-ка, дай посмотреть!
Вновь размотав XSB кабель, она соединила их нейролинкеры между собой. Чтобы увидеть окна Брейн Бёрста, мало установить кабельное соединение, необходимо и самому быть бёрст линкером.
— Та-ак, ну-ка…
Тиюри прижала к нему своё лицо практически вплотную, и они вместе пробежались глазами по открытому окну.
Текст на первой строчке гласил «Aviation». Это хорошая знакомая всем способность полёта.
А вот на второй написано… «Optical Conduction».
— Э-э… — изумлённо обронил Харуюки.
Тиюри немедленно удивлённо наклонила голову.
— Странно… я думала, что «Идеальное Зеркало» по-английски будет писаться… несколько по-другому.
— А-ага… я тоже так думал… — Харуюки кивнул, ощущая, как в груди его растёт нехорошее предчувствие.
Но он тут же напомнил себе, что смог стать зеркалом и действительно отразил лазер. С этими словами он открыл словарик и попытался произнести в него эти слова.
Судя по всему, получилось у него неплохо, и словарь немедленно выдал ответ. Вместе с Тиюри они медленно прочитали его:
— Оптическая… Проводимость?
Вот только от перевода смысла особо не прибавилось. Харуюки и Тиюри дружно склонили головы, и в этот момент с другой стороны двери послышался долгожданный голос её мамы:
— Ти, Хару, ужин готов!
Ощущение голода и предвкушения тут же выбили из головы сомнения и страхи, возникшие из-за того, что он выучил вовсе не то Идеальное Зеркало, о котором ему говорили на Конференции Семи Королей.
Харуюки вздохнул, повернулся к Тиюри и сказал:
— Продолжим после ужина.
В ответ девушка, с которой он дружил уже четырнадцать лет, покачала головой и ответила:
— Иногда, Хару, я сама поражаюсь тому, насколько крепкой бывает твоя психика.