Том 3. Глава 3. Фестиваль Урожая воплощает мечты (часть 4)
Был уже почти полдень, когда голос позвал этих двоих.
— Эй, да это же наш старик Мочила Гобов!
Пастушка вытянула шею, чтобы посмотреть, кто это сказал, попутно беспокойно думая, что же ей делать со своим кольцом.
Она не узнала относительно высокий голос, но, похоже, тот, кому эти слова предназначались, узнал этого человека.
Шлем развернулся, чтобы посмотреть прямо на Паренька Скаута, тычущего в них пальцем.
Позади него стояли Девушка Друид, Новичок Воин и Послушница Жрица.
Пастушка осознала, что юные авантюристы даже свои выходные проводили вместе.
— Воаа, мужик, да ты на свидании с девчонкой с фермы?
— Эй, тебе стоит вести себя более вежливо с тем, кто гораздо старше тебя!
Новичок Воин выглядел невероятно заинтересованным, но Послушница Жрица потянула его за рукав.
«Мочила Гобов? Только ребёнок мог придумать такое прозвище». — Пастушка улыбнулась.
Она с усмешкой посмотрела на его шлем в намеренно многозначительном жесте.
— Свидание? Интересненько. И что ты думаешь на этот счёт?
— Постой, — резко сказал он. — Мне всего двадцать.
Её улыбка стала ещё шире. Он ничего не отрицал.
— Чегооооо?!
Парни как-то странно взвизгнули, и в итоге у Пастушки больше не осталось сил сдерживаться.
— Так и есть. Но никто не знает этого, так как он вечно ходит в шлеме.
— ...Это необходимая мера.
Его голос прозвучал грубее, чем обычно.
Он накуксился. Её день становился всё лучше и лучше.
Все говорили, что они не могут понять, о чём он думает, из-за того, что они не могли видеть его лица. Но для того, кто знал его так же долго как она, это было плёвым делом.
— Ам, не могли бы… вы помочь нам? — колеблясь, спросила Послушница Жрица.
Фщип. Стальной шлем Убийцы Гоблинов повернулся к ней.
— Это гоблины?
— Нет, совсем нет. Амм…
— Ох… не гоблины?
Его унылый ответ заставил Девушку Друида неуверенно оглянуться по сторонам.
Стоявший рядом с ней Паренёк Скаут сказал: — Мужик, ты слегка туповат! — и загоготал. — Да гоблины ни за что не появятся здесь!
— Появятся.
— А?!
— Гоблины придут сюда.
— Серьёзно?!
«Да. Что? Не может быть!» — Они ходили туда-сюда. Пастушка наблюдала за ними с неким удовольствием, подавить которое она была не в силах.
— Позволим мальчишкам быть мальчишками. Вам двоим что-то нужно?
Она слегка согнулась, чтобы её глаза находились на одном уровне с глазами Девушки Друида и Послушницы Жрицы.
Они мельком посмотрели друг на друга, затем на грудь Пастушки, которую ярко подчёркивала рука, на которой та покоилась.
После этого они посмотрели вниз на себя и вздохнули. Понять это было достаточно легко.
— Не волнуйтесь. Вы ещё растёте.
— ...Как-то слабо это обнадёживает.
— Ага, и всё же…
Они обе покраснели и начали подрагивать, твёрдо не сводя глаз с земли.
Пастушка улыбнулась в душе и погладила их обеих по головам.
— Ну да ладно, что вас беспокоит?
Девушки кивнули, а затем указали на вход в таверну позади них.
Там собралась огромная толпа, а в центре её расположился маленький столик. На столе стояла статуя лягушки с открытым ртом.
Пьяница стоял на белой линии, нарисованной на дороге, держа в руке пригоршню серебряных шаров.
— Хурах! Яяяях! Хааааах!
Он швырял шары один за другим, но всё тщетно. Каждый из них отскакивал от стола и падал на землю.
Владелец лавки стоял рядом со статуей натренированными движениями собирая шары и горланя во весь рот:
— Подходите, подходите, десять шаров всего за одну бронзовую монету! Попадёте раз и получите кружку эля! Или лимонада для мальчиков и девочек!
— Они не попадут, — фыркая, сказал Паренёк Скаут.
Он тренировался в группе Воина в Тяжёлой Броне, но он всё ещё был ребёнком. Авантюристом можно было стать как минимум с пятнадцати лет, и с тех пор для этого паренька уже прошла пара лет, но до двадцати лет он явно ещё не дорос.
Пастушка осознала, что он, должно быть, солгал о своём возрасте, но не почувствовала никакого желания заявлять об этом вслух.
— Ага. Я думаю, что с этими шариками что-то не так.
— Ну же, ну же, паренёк. Это не смешно.
Ещё зелёный воин говорил это полушутливо, передавая бронзовую монету владельцу лавки, который ответил на это с улыбкой, предполагавшей, что подобный разговор уже имел место быть.
Затем двое мальчишек начали швырять шары один за другим, но ни один из них не пролетел даже рядом с целью.
Раздалось глубокой ээээх.... от девушек, стоявших с ними.
— ...Они так легко ведутся на подобные вещи.
— Мальчишки дураки, а?
Они были не особо старше их, но пытались казаться гораздо более зрелыми, чем было на самом деле.
Пастушка выслушала жалобы девушек с «Угум, угум».
«Мальчишки. Они пытаются выглядеть крутыми…»
— ...и девчонки хотят от них того же, — сказала она, глядя на своего давнего друга.
Выражение лица за стальным шлемом всё так же невозможно было увидеть, а вот угадать его было проще простого.
— Что такое?
— Устроишь нам демонстрацию?
— Хрм.
Взгляд Убийцы Гоблинов метался между четырьмя детьми и Пастушкой.
После чего, слегка кивнув, он достал бронзовую монету из своего кошелька и подошёл к владельцу лавки.
— Лавочник.
— Да, сэр!
— Один набор, пожалуйста.
Случившееся далее оказалось слишком быстрым, чтобы человеческий глаз мог уследить за этим.
Он покрутил шары в своей ладони с лёгким «дзыньк», после чего начал швырять их в рот лягушки.
В его технике не было ничего необычного.
Он просто поставил перед собой цель. Но он был аккуратен и быстр.
Один шарик попал. Два. Три, четыре. Затем пять и шесть.
Несколько секунд шары катились вниз внутри статуи лягушки, создавая звук, крайней похожий на «кваа».
— Вау!
— Воаа…
Изумление на лицах детей смог бы увидеть даже слепой.
И не только на лицах детей.
Зрители одобрительно охнули и начали аплодировать.
«Хех!» — Пастушка горделиво выпятила грудь так, словно это она устроила шокирующее представление.
Люди думали, что он был хорош лишь в убийстве гоблинов.
Но это было не так. Он был способен на большее.
— Боже, мистер, вы не могли бы слегка сдерживаться? Ради меня?
— Нет.
Пока он невероятно серьёзно отвечал владельцу, Пастушка поздравительно похлопала его по спине.
— Ты всегда был хорош в таких играх, даже когда мы были детьми.
— Да.
В их родной деревушке тоже была таверна, хотя статуя там была не лягушки, а женщины с кувшином. И на каждом фестивале он выигрывал по три кружки лимонада ей, себе и его сестре.
«Если подумать, я припоминаю, как перед каждым фестивалем он тренировался, кидая камни в реку».
С невероятной нежностью в душе она осознала, что он всегда был из тех людей, что тщательно готовятся ко всему.
— Вау, отличная работа, мужик! — сказал официант. — Шесть кружек лимонада? Уже на подходе!
— Да.
Он слегка опустил свой шлем, как делал всегда.
Затем он повернулся к парням и объяснил им сдержанным тоном.
— И вот так вам надо делать.
— ...Х-хорошо.
— Теперь попробуйте вы.
Убийца Гоблинов передал четыре оставшихся серебряных шара юношам, громко звякая при этом.
Паренёк Скаут, ещё недавно неистово и стоически швыряющий шары, взял два из них.
— Р-разве у вас нет ещё какого-нибудь совета?
— Тренируйтесь.
Вот и все его слова.
— Ну блииин, — заскулили парни. Убийца Гоблинов кивнул им и крайне серьёзно встал рядом.
— П-постарайтесь на славу!
— Эй, ты должен кинуть лучше, чем он!
— Ха-ха-ха! Ооу, не будь с ним так жестока.
Итак, девушки наблюдали за тремя мальчишками…
— Ох…
Пастушка осознала, что не так уж и неверно было приписывать ему это слово.
Это было странно?
Нет, не было. Точно не было.
Разумеется, с тех пор прошло уже десять лет. Куча времени для обретения нового опыта. Она научилась многим вещам, так же как и он.
Но это было лишь накоплением деталей.
«Каркас оставался таким же».
Это был принцип, в который она верила… Нет... она надеялась, что так оно и было.
— Хочешь пить?
— Конечно, спасибо.
Она взяла холодный стакан из его руки. В нём была колодезная вода с лимоном и мёдом.
Она подумала, что эта освежающая прохлада ни капли не изменилась за прошедшие десять лет.
— Ах да, — сказала она, притворяясь, что эта мысль только что пришла ей в голову, попутно уголком глаза наблюдая за тем, как дети решительно кидали шарики. — Раз уж ты купил его для меня, то почему бы тебе и не одеть его на меня? Кольцо.
— Куда?
Он внимательно смотрел на её пальцы: от большого до мизинца.
— Как бы… на безымянный палец, — сказала она, уже начиная жалеть о том, что начала этот разговор. — ...Как насчёт него?
— На какой руке?
— В смысле на какой? На…
«Левой руке».
Она помотала головой, почему-то неспособная выдавить из себя ни слова.
— На пр…
Она сделала глубокий вдох, попутно рыская в своём кармане и доставая оттуда кольцо своей левой рукой.
— На правой… пожалуйста.
— Хорошо.
Затем он без каких-либо формальностей надел кольцо ей на палец.
Она поставила его под свет солнечных лучей, и оно ярко заблестело.
«Ну, полагаю, мне придётся снимать его во время работы».
Что ж, по крайней мере во время фестиваля она могла оставить его на пальце.
С кисловато-сладким привкусом лимонада во рту Пастушка решила веселиться в этот день на полную катушку.
А теперь позвольте нам оставить позади стоящую снаружи статую лягушки и проследовать за лавочником внутрь таверны, куда он пошёл набрать лимонада.
— Мне не стоит просовывать свой нос слишком дально, но… — Ящер Жрец с удовольствием откусил кусок жареной сосиски, покрытой обильным количеством сыра. В культуре людоящеров разговор во время наслаждения едой не считался грубостью. — Интересно, проходит ли всё это хорошо… Разуменно, я надеюсь, что так и будет.
— Аах, дела в этом мире оборачиваются позитивно в восьми или девяти случаях из десяти, — сказал Дворф Шаман, похлопывая по своему животу, словно по барабану, попутно сделав глоток своего крепкого напитка и заявив: — Всё будет хорошо! — С озорной улыбкой он посмотрел в сторону и сказал: — Что меня действительно беспокоит, так это…
Последний человек за столом, Высшая Эльфийка Лучница выглядела печальнее пойманной охотником добычи.
— Гррр…
— Чего ворчишь, Длинноухая?
— Да того! — она ударила по столу и пальцем указала на пространство снаружи таверны, пока её уши резко прыгали от этих движений. — Я пыталась сделать это раньше и не смогла ни разу попасть!
— Это лишь значит, что стрельба и бросание — это совершенно разные вещи.
— Это нечестно! Я ведь высший эльф! Мы потомки богов!
Затем она отчаянно хлебнула свой лимонад.
Она спускала на ветер одну бронзовую монету за другой и в итоге сама купила себе напиток. Это был самый кислый лимонад, который она когда-либо пробовала.
— Что ж, так выстроен этот мир. Миледи Рейнджер и милорд Убийца Гоблинов обладательствуют разными талантами.
Тон Ящера Жреца звучал так, словно он разговаривал с ребёнком. А Дворф Шаман был слишком уж счастлив, чтобы вставлять сюда своё мнение.
— И, разумеется, ты не грустишь из-за того, что проиграла Брадорезу?
— Хныыыыыык… Я-я не грущу.
Ящер Жрец зашипел от удовольствия, пока Высшая Эльфийка сквозь зубы выдавливала из себя эти слова.
— ...Ох, погодите-ка.
Уши эльфийки затрепетали от удивления, а сама она подняла голову и повернулась к окну.
— Что-то прислучилось, миледи Рейнджер?
— Смотрите. Они уходят.
Она была права. Эти двое начали уходить от игры с шарами.
Пастушка печально волочила ноги, когда походка Убийцы Гоблинов была всё такой же храброй и уверенной, как и всегда.
— Ам, они говорят… «Передавай от меня привет Регистраторше» и «Да».
«Он не мог догадаться сказать что-нибудь более дружелюбное?»
Высшая Эльфийка Лучница раздражённо надула щёки, поигрывая со своим стаканом с лимонадом, теперь уже покрытым каплями конденсата.
Дворф Шаман погладил свою бороду, видимо оставшийся довольным произошедшим.
— Я даже не могу придумать более глупого применения для эльфийский ушей.
— Ох? Ты что, ничего не знаешь о людской культуре, дворф? — на лице Высшей Эльфийки Лучницы появилась необычная и уверенная улыбка, а уши её оттопырились. — Если ты можешь позволить себе заниматься глупостями, значит, у тебя есть достаточно ресурсов, чтобы позволить себе эту роскошь.
— Как по мне, это звучит как оправдание той, кто так сильно увлеклась своим делом, что умудрилась где-то потерять свой кошелёк.
— Это никак не связано.
— Вот почему я ненавижу эльфов! Вечно пытаются скрыть свои проблемы.
— Довольно сильное заявление от дворфа, чей народ думает лишь о деньгах!
А затем два друга вновь вступили в свою очередную перепалку.
Ящер Жрец наблюдал за ними с удовольствием, шлёпая своим хвостом по полу. Он помахал рукой проходившей мимо официантке.
— Прошу прощения, Мисс Подносящая!
— Да, сэр!
Ответ пришёл от бродяги[5] — зверодевушки. Её руки, ноги и уши были звериными. Она суетливо подбежала к нему.
— Ого, — естественно, глаза Ящера Жреца слегка расширились, когда он узнал стоявшую перед ним посмеивающуюся девушку.
— Прошу прощения, но разве вы не одна из девушек, работничающих в Гильдии?
— Ох, да. У меня две работы. — Девушка Бродяга скрыла свою улыбку за подносом, но не смогла сдержать свой смех[6]. — Оглянитесь. Сегодня здесь все так заняты, что готовы принять любую помощь.
— Ясненько, ясненько. Я рад, что сильная волнистость в придачу движет ваш кораблень жизни[7]. — Ящер Жрец меланхолично кивнул, воспользовавшись одним из своих острых когтей чтобы указать на висевшее на стене меню. — Я бы хотел заказатничать ещё две-три ваши жареные сосиски. И, если можно, убедитесь, что сыр на них будет крайнисто обильным…
— Конечно, конечно. Кстати, если пожелаете, у нас ещё есть сосиски с травами.
— Вы сказывали с травами?
— А ещё есть с хрящиками…
— Несомнительно!
— Плюс, ещё у нас есть сосиски, набитые сыром изнутри!
— О господи!
Не стоит и говорить, что глаза его засверкали ещё ярче.
Так обеденное время прошло без происшествий.