Глава 477. Смерть
Вшуух!
Дудянь схватил газету. Его взгляд сосредоточился на статье в углу газеты:
- Улица Айви № 72… владельцы… самоубийство… подозреваемые в совершении преступления из-за проблем с соседями…?
Он читал слово за словом снова и снова.
Его руки дрожали, когда его дыхание стало грубым!
Ха!
Дудянь внезапно встал и порвал все газеты, включая ту, что была в его руке.
Нойс, который был рядом с Дудянем, испугался из-за гневного поступка Дудяня. Он был с ним так долго, но никогда не видел, чтобы он так злился. Он не злился, даже когда его оскорбляли в тюрьме!
- Оставайся здесь! - холодно сказал Дудянь, выходя из кабинета.
Соколиный Глаз возвращался и случайно увидел Дудяня в коридоре. Он хотел поприветствовать Старейшину, но увидел, что атмосфера была неподходящая, и он осторожно сказал:
- Старейшина, с парнем покончено… Вы беспокоитесь об этом?
- Я отлучусь из офиса, - Дудянь прошел мимо Соколиного Глаза. Его взгляд на мгновение сосредоточился на его лице. Человек почувствовал страх в его взгляде. Дудянь сказал:
- Если кто-нибудь последует за мной, обратного пути для него не будет!
Он исчез как призрак, когда прошел через весь коридор.
Соколиный Глаз был поражен. Он повернулся, чтобы остановить Старейшину, но увидел, что Дудяня уже нигде не было, только его одежда лежала на земле.
…
Дудянь взял лошадь, когда уходил из поместья. Это был красно-коричневый конь, выведенный семьей Талин. Ему не нужно было предъявлять документы, удостоверяющие личность, и он мог отправиться в любую точку внешней стены, если бы он ехал на этой лошади.
Лошадь, как молния, летела по улицам.
Дудянь прибыл в сердце коммерческого района через час. Место было шумным и переполненным.
Он добрался до гостиницы и спешился. Дудянь бросил в помощника веревку и сказал:
- Позаботься о ней, - он повернулся к улице и смешался с толпой.
Дудянь вышел на соседнюю улицу и начал быстро массировать лицо, чтобы изменить его. Он схватил прохожего и зашел в переулок. Снял одежду с этого человека и заменил его собственной одеждой и быстро покинул это место.
Дудянь пришел на улицу Айви, 72, через несколько минут. Он увидел просторное поместье. Перед усадьбой стояла коляска магистрата. Каретка была усилена сталью. Рыцарь магистрата наклонился к карете, держась за кусок хлеба. Он пережевывал его в подавленном состоянии.
Внутри усадьбы было тепловое очертание фигуры, которая, казалось, чем-то занята.
Дудянь почувствовал густой резкий запах в воздухе. Даже обычный человек смог ощутить этот вкус гнили.
Сердце Дудяня остановилось, как будто холодные снежинки падали на морозное озеро.
Свист!
Дудянь исчез с улицы.
В следующий момент силуэт Дудяня появился на третьем этаже поместья. Он осторожно раздвинул шторы и медленно вошел внутрь. Вихрь пыли плыл по воздуху.
Он замолчал на мгновение. После этого он медленно пошел на второй этаж. Он был как призрак, потому что при движении не было ни звука.
Он увидел хаос на втором этаже. Стол был повален на диван, а затем упал на землю, как будто произошло ограбление. В углу гостиной была новая текстильная машина, полная пыли.
Фигура, излучающая тепло, была занята на первом этаже. Послышался звук.
Дудянь прикусил губы и тихо спустился вниз. Он увидел рыцаря магистрата в нескольких слоях перчаток и масок. Однако маски было недостаточно, чтобы заблокировать испорченный воздух. Рыцарь присел на корточки на землю, когда тащил серьезно прогнивший труп.
Были шрамы по всему телу. Уши были отрезаны и полны крови. На теле не было одежды, и виднелись следы кнутов. Нетрудно было представить, что перенес владелец тела перед смертью.
Разум Дудяня гудел и опустошался, когда он увидел лицо владельца трупа.
Это была его приемная мама Джура!
Он чувствовал, что попал в холодную бездну…
Он купил эту усадьбу для проживания Джуры, Грея и их недавно усыновленного ребенка. Дом был передан им, поэтому когда он увидел адрес в новостях, его сердце остановилось.
Хаос буйствовал в его голове, когда он смотрел.
Рыцарь магистрата протащил тело Джуры по гладкому деревянному полу. В глазах Джуры все еще была паника и гнев. Рыцарь тащил тело по коридору, пока не вынес его на улицу.
Дудянь остановился. Он подумал о заключении, написанном в газете: «самоубийство…» самоубийство?
Он улыбнулся, но не мог смеяться…
- Самоубийство….
- На теле так много шрамов, но судья решил, что они покончили с собой!
Слезы текли по его щекам…
Улыбка все еще была на его лице. Он выглядел как сумасшедший.
Он думал, что эмоции никогда не возьмут над ним верх… Он никогда не будет плакать…
Но жизнь и реальность были безжалостны!