Том 8. Глава 2
– Океан! Солнце! Окинава!
– Пляж! Остров! Окинава!
Два бланка формы родительского согласия шлёпнули Рюдзи по голове в том момент, когда он вошёл в класс.
– …Что вы оба пытаетесь сделать?
Рюдзи бросил на них суровый взгляд серповидных глаз. Кого другого это заставило бы орать от страха, но Ното и Харута, привыкшие к нему, и ухом не повели.
– Да что такого, Такасу, не надо делать такое хмурое лицо! Ты принёс разрешение?!
– Счастливый новый год! Окинава запомнит нас! Праздник свободы на шесть дней и пять ночей!
Не уверен насчёт свободы – Рюдзи посмотрел на блаженное идиотское лицо Харуты, которое и в этом году ничуть не изменилось. Сейчас Рюдзи слегка завидовал своим беззаботным друзьям, которые, ясен пень, и понятия не имели о чувстве, называемом «разочарование». Но Харута, похоже, неправильно понял эмоции во взгляде Рюдзи, и его выражение быстро изменилось.
– Ай, не делай этого, Така-тян! Это моё разрешение!
– С чего ты взял, что я хочу его забрать… У меня своё есть.
На самом деле Рюдзи немного завидовал ему.
После разговора Рюдзи кинул сумку на свой стул. Даже Ното и Харута могли бы ощутить неподдельные следы страдания, витающие в воздухе. Но такое было бы непросто объяснить. Он не хотел говорить с Ното и Харутой о том, что такое быть отвергнутым в Сочельник Минори Кусиэдой, которая только что вошла в класс, и об эмоциональном состоянии, в котором он с тех пор пребывал. И, в довершение всех бед, Рюдзи только что убежал от Минори, поприветствовавшей его обычным бодрым голосом.
Он уселся за свою парту и обхватил руками голову. Чем больше он думал об этом, тем больше ему казалось, что он ведёт себя как ребёнок. Игнорировать её просто потому, что она ему отказала – это худшая мысль.
Мелочная, ограниченная, ничтожная… Рюдзи сам сыпал соль на свои раны, размышляя над тем, что он сделал. Так много всего случилось, что он не знал, что делать. Если это продолжится, не начнёт ли она его ненавидеть?
– Гр-р-р-р-р!
Рюдзи яростно поскрёб голову обеими руками, и Ното попытался его остановить.
– Такасу, что ты такое говоришь? Что с тобой стряслось? Ох, только не говори мне, что это последствия гриппа, от которого ты только что оправился?
– Раз уж заговорили об этом, я был крайне удивлён, когда ты сказал мне «Я только что выписался из больницы после гриппа», когда я предложил тебе вместе сходить в храм на Новый Год. Но я думаю, что ты взбодришься, увидев это! Я с нетерпением жду нашей школьной поездки, так что я это уже купил! Глянь на эту крошку!
Харута силой оторвал руки Рюдзи от головы и сунул ему под нос брошюру. Это оказался путеводитель, который Рюдзи инстинктивно попытался оттолкнуть, но его руки замерли на полпути. «Блистательная Окинава!» Взгляд Рюдзи остановился на фото на обложке.
Солнце сияло в бесконечном голубом небе над зелёными до невозможности коралловыми рифами и сказочно прекрасным пляжем. Юноши и девушки в купальниках, чьи волосы трепал морской бриз. Мужчина и женщина приветливо наклонились друг к другу, прилив доходил до колен… а в руках у них арбузы!…
Какой ослепительный вид!
– …Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Рюдзи не мог не рассмеяться. Он хохотал до слёз, текущих из уголков глаз, не от огорчения, а оттого, что увидел прекрасную сцену, как нельзя более далёкую от его ситуации.
Люди на фото были слишком сияющими, чтобы быть реальными, и выглядели настолько счастливыми, насколько это вообще возможно. Рюдзи сейчас чувствовал себя тонкой тенью на песке у их ног. И если о сверкающей молодости так часто говорят, имея в виду людей на обложке, то у Рюдзи всё совсем наоборот. Это было так иронично, что на самом деле было смешно.
Как бы Ното ни интерпретировал этот смех, он начал радостно хохотать, махая руками, словно держал бьющуюся рыбу – зрелище, которое крайне сложно назвать привлекательным.
– Посмотри на цвет океана! Нам очень повезло, что мы можем отправиться на Окинаву со школьной экскурсией! Мои друзья по средней школе, которые сейчас в старшей, всё так же ездят в места вроде Киото или Нары, куда мы уже ездили в средней школе! А там нет ничего, кроме храмов!
– Это очень плохо! Есть одно место, куда я обязательно должен попасть на Окинаве! Мандзама!
Вообще-то Мандзамо… [Мыс рядом с самым популярным пляжем – прим. перев.] Рюдзи не мог не поправить его мысленно.
– И американская военная база! Будет реально круто поглазеть на американских морпехов!
Так тебя туда и пустили… Рюдзи снова внёс мысленную поправку. Наконец, когда Харута заявил «Хочу из винтовки пострелять!», Ното оборвал его бред, сказав, «Сдаётся мне, что ты Окинаву с каким-то другим местом путаешь».
– Доброе утро! Я смотрю, вы уже изучаете путеводитель по Окинаве! Какое страстное исследование!
Услышав чёткий голос некоего спортсмена, Рюдзи развернулся и приветственно помахал рукой. С дружелюбными глазами, обрамлёнными очками, отвечая на приветствие Рюдзи, поднял руку президент школьного совета, староста класса Юсаку Китамура.
– Такасу, я слышал, ты простыл в конце прошлого года? Сейчас уже лучше?
– …А… это…
– Хм-м, что такое? Ты в порядке? Ха! Не говори мне, что из-за высокой температуры…
Китамура нахмурился и бросил взгляд в область между ног Рюдзи. Рюдзи моментально понял, что стоит за этим взглядом, и буркнул «Отвали», сведя ноги вместе.
– Доброе утро, великий лидер. Ты и в этом году то же самое провернуть собираешься?
Ното сложил руки и поклонился. Он намекал на…
– Ну конечно же, я буду Великим Пророком Бога Разбитых Сердец! Это моя обязанность – поддерживать тех, чьи сердца пострадали, чтобы они смогли выбраться из пучины отказа… Что такое, Такасу, что ты на меня так уставился?
– …Ничего.
Рюдзи торопливо тряхнул головой и отвёл взгляд от глаз Китамуры, которые были раза в два больше, чем у Ното. Нет… просто он отреагировал на слово «отказ».
– Но главная проблема этой программы – участники самой популярной части, части «группа поддержки вашей любви». Участников найти нелегко. Я уже задействовал моих подопечных из бейсбольного клуба, не говоря уже о школьном совете, они попытаются помочь программе выжить, если дело продолжит ухудшаться.
– Так просто найди участников. О, кстати, я уже нашёл одного!
Рюдзи посмотрел туда, куда указывал Ното, и не мог не зажмуриться, изо всех сил вцепившись руками в свои колени. Он правда, правда хотел провалиться сквозь землю, исчезнуть, но…
– Доброе утро, Кусиэда. Ты вроде как постриглась! Не скажешь, что ты такая унылая? Почему бы тебе не поучаствовать в программе Китамуры!
– Хм-м, так по мнению Кусиэды это называется «постричься»? Практически без разницы. Почему бы тебе не пойти до конца, вроде того лысого парика, что я тебе дал! Верно, Така-тян?!
Харута оказался позади Рюдзи, отрезав единственную дорогу к бегству…
Дрожа и стиснув зубы, Рюдзи поднял глаза и украдкой кинул взгляд. Минори уже сняла свой шерстяной шарф и разговаривала обычным голосом, словно совсем забыв о недавнем поведении Рюдзи…
– И что вы за придиры! Как можно так пренебрежительно отзываться о моей причёске?!
Эй, она дура, да, точно дура. Ното и Харута показывали на Минори и хихикали. Даже Китамура хмыкнул и раскрыл объятья.
– Я всегда приму тебя, если у тебя проблемы в любви! Давай, приди в мои объятья! И участвуй в моём шоу!
– Неплохо придумано, мистер Пророк! Какая сильная грудь!
– У Минори проблемы в любви!
…Медленно…
К счастью, медленно вытекали не слёзы, а кровь, потому что кое-кто слишком сильно прикусил губу. Рюдзи не вступал в этот разговор, не смотрел на Минори, лишь стоял как каменная статуя, опустив голову и прикусив губу. Пролетающие туда-сюда реплики были весьма опасны, и ему надо было быть очень осторожным, чтобы не попасть под удар.
– Тайга, пошли. Эти парни такие идиоты! Они даже не знают, что моя стрижка обошлась мне в четыре с половиной тысячи иен!
Она схватила Тайгу и направилась к своему месту. Тайга согласно кивнула, обхватила Минори за талию и прокомментировала: «Да они просто преступники!». Но парни сегодня (кроме Рюдзи) были почему-то крайне возбуждены (наверно, из-за сочетания начала занятий и предстоящей поездки на Окинаву).
– Правильно, Тайга тоже должна принять участие в программе! Ты сможешь выйти в эфир вместе с Китамурой!
– Эй, верно, отличная идея! Давай, Тайга, лети на эту могучую грудь!
Харута эффектно распахнул школьный пиджак Китамуры, хотя и обнажив под ним лишь форменную рубашку.
– Нет! Тайга, это ловушка!
– Ай! Минори, больно! Ты меня прямо в глаз ткнула!
Минори закрыла глаза Тайги обеими руками.
– Ты не должна это видеть, я уже однажды попала в такую ловушку! Как раз, когда я подумала, что там ничего такого, перед глазами предстало что-то очень тёмное и ужасное!
Ха-ха-ха, засмеялся Китамура, по-прежнему грудь нараспашку.
– Эй, не надо так. Когда это я показывал тебе тёмное и ужасное?
– Летом! На вилле Ами!
Что-то такое и впрямь было? Китамура невинно наклонил голову.
– А-а-а?… О-о-о?…
Харута, стоящий перед Китамурой, неожиданно придвинулся, разглядывая его форменную рубашку.
– Эй! Похоже, даже у Великого Пророка есть такое! Каков бесстыдник! Эй, Така-тян, что это за безобразие у него на рубашке?
– Что такое?!
Об этом было сказано лишь «безобразие», и ничего больше. Рюдзи рефлекторно вскочил. Упомянутым безобразием оказались два странных кружка на рубашке Китамуры. Рассмотрев их поближе, Рюдзи подумал было, что это может быть соевый соус. Но кружки располагались именно там, где у человека должны быть соски, выглядели как соски…
– …Разве это не его соски?!
Гхр! Рюдзи не мог не хрюкнуть, увидев такое. Это было настолько непристойно, что ему захотелось выдернуть глаза, которые это видели, и вымыть их. Китамура поспешно запахнулся и покраснел.
– О нет! Забыл футболку надеть!
– Я больше не вынесу!
Минори скрестила руки перед грудью, отступая. Рядом с ней громко расхохоталась Тайга. В этот момент к Тайге подошёл Ното и легонько ткнул её в локоть, словно собираясь что-то сказать…
– …Привет! Тебе повезло, Тайга, повезло!
– Что?!
Если бы Тайга не спросила, это бы сделал Рюдзи. Харута немедленно наклонился к ней и подсунул открытый путеводитель по Окинаве.
– Тайга, прочти это!
– А?! Че, че, член…!…
– О! Ха! Все слышали?! Она действительно сказала это!
Харута держал путеводитель, открытый на странице «Тинсуко» раздела «Купите обязательно», и нагло хохотал. Наверно, сегодня ему очень хотелось умереть. В этот момент Рюдзи показалось, что из глаз Тайги брызнула кровь – нет, это багровая аура жажды убийства.
Тайга схватила Ното и Харуту за пальцы, глубоко вздохнула… и начала пси-атаку. Тела Ното и Харуты как по волшебству взмыли в воздух и врезались друг в друга перед тем, как рухнуть на пол. Оба лежали недвижимо, возможно, уже мёртвые. Затем Тайга подняла голову и крикнула…
– …Тинсуко!
Минори хохотнула и сказала «Отлично!». Китамура по-прежнему смущённо прятал свою грудь от посторонних взглядов.
Что это было… Рюдзи ошеломлённо стоял, не в силах уследить за происходящим. Затем подсознательно поднял голову и посмотрел в направлении Минори.
Вдруг…
Словно человек, неожиданно увидевший быстрое течение под деревянным настилом моста, по которому идёт, Рюдзи подумал о том, о чём не должен был думать.
Для кого другого было бы в порядке вещей быть обычным и весёлым. Но почему Минори тоже веселится как обычно? Как она может быть такой рядом с парнем, которому отказала… Почему?
Для неё это всего лишь пустяк, который несложно забыть за недолгие две недели?
– …
Почувствовав взгляд Рюдзи, Минори тоже подняла голову. Их глаза встретились, и она тут же улыбнулась как обычно, спросив «Ну что?» беззаботным голосом. Такими улыбками обмениваются друзья, когда их взгляды случайно встречаются.
И сегодняшний случай – похоже, она совсем забыла грубое и оскорбительное поведение Рюдзи.
Рюдзи дошёл до точки. Он снова повернулся к Минори спиной и снова побежал от неё. Единственное место, где мог скрыться этот сверхчувствительный парень, убежавший из круга друзей, это туалет.
– А! Какое совпадение! Такасу-кун, помнишь меня?
Когда Рюдзи двигался к дверям, ему помахал парень, заглянувший из коридора.
– Я тот, кто был в костюме медведя на вечеринке.
– А, вот ты кто…
Рюдзи вспомнил и пошёл к нему. На рождественской вечеринке Рюдзи искал костюм Санта-Клауса, чтобы заявиться в нём в квартиру Тайги. Но не нашёл и попросил поменяться с ним парня, одетого в костюм медведя. А после всего, что случилось потом, напрочь забыл об этом.
– Прости, я совсем забыл об этом. Извини, что тебе пришлось самому прийти.
– Да ничего, тот наряд только для таких вечеринок. С другой стороны, твой костюм выглядит очень дорогим, так что моя мама сказала, чтобы я вернул его как можно быстрее.
– Ох, ты даже сдавал его в химчистку… Действительно извини, и большое спасибо.
Рюдзи пристально посмотрел на парня, возвращающего ему костюм. О нет, я действительно должен отдать костюм в химчистку, прежде чем возвращать его.
– Да, вот ещё. Это было в кармане, так что я не знал, будет ли для тебя проблемой, что ты это забыл. Я хотел найти тебя, когда обнаружил это в кармане, но ты уже ушёл.
– …А…
Это был рождественский подарок, который он хотел вручить Минори, признавшись в своих чувствах.
Держа коробочку в руке, Рюдзи сказал…
– …Нет, ничего. Это… в тот день не понадобилось.
Рюдзи слегка тряхнул головой и мысленно сказал себе Да, это так.
Правда и то, что это уже никогда не потребуется. Даже если бы этот подарок тогда был у него в руке, он не смог бы отдать его.
– Ну и замечательно! На самом деле я немного нервничал, когда шёл сюда. Я думал, а что, если Такасу на самом деле окажется хулиганом. Похоже, что Мурасэ и остальные говорили правду, «Он отличный парень, не волнуйся».
Рюдзи слегка опустил голову и неловко хмыкнул. Хотя он действительно не был хулиганом, он не был уверен, что его можно назвать «отличный парень». Будет ли отличный парень полностью игнорировать девушку, которая отказала ему? Скорее, его надо называть «тупой парень».
Снова познакомившись и пообещав вернуть костюм медведя, Рюдзи смотрел, как друг Мурасэ уходит. Затем он остался в одиночестве рядом с классом.
Внутри коробочки, что он держал в руке, лежала брошь, которую он выбирал часа два, невзирая на испуганный взгляд хозяина магазина. Хоть она была недорогой, всего за тысячу иен, но вряд ли было бы уместно дарить что-то дорогое, если они не встречаются. Он помнил, что Минори упрямо собирала волосы вместе. Хотя Рюдзи считал, что пенал или небольшая сумочка – это тоже неплохо, но ему хотелось подарить ей что-нибудь блестящее и красивое. Даже если это всего лишь дешёвая брошь, она тоже будет прекрасна в Рождество.
Я должен просто выбросить её.
Он подумал, Я должен немедленно её выбросить.
Подсознательно Рюдзи не хотел держаться за что-то, что может пробудить болезненные воспоминания о том вечере.
Но когда он собрался кинуть её в мусорную корзину, руки не подчинились. Рюдзи щёлкнул языком и безжалостно сорвал рождественскую обёртку. И почему я даже сейчас думаю о том, чтобы разобрать мусор по типу… Он открыл коробочку и вынул брошь, бросив упаковки в корзину для сжигаемого мусора.
Рюдзи пристально смотрел на несгораемую брошь, вцепившись в неё пальцами. На серебряной волнистой броши ярко блестели несколько золотистых стеклянных бусинок.
Рюдзи казалось, что в этой брошке отражается Минори. Среди всех остальных эта подходила ей лучше всего. Если бы она только надела эту брошь в школе, в клубе, на работе – подумал он. Если бы она могла думать обо мне, надевая её – подумал он. Глядя на неё с этой брошью, я понимал бы, что мои чувства достигли её – подумал он.
Но он не мог отдать ей эту брошь. Она ему больше не нужна. Как раз, когда Рюдзи собрался выкинуть её…
– Така-тян, спаси меня! Смотри, смотри что натворила Тайга! Доказательства! Посмотри на отпечатки зубов!
– А нечего было меня доставать! Сам виноват, насекомое! Я тебя изничтожу! Оставлять тебя в живых хоть на секунду – опасно для мира!
Когда Рюдзи собрался выбросить брошь, преследуемый Тайгой Харута бросился ему за спину. Тайга следом. Брошку в руке Рюдзи оба заметили одновременно. Харута заговорил первым.
– Что, что это? Что ты хочешь сделать?
Тайга издала удивлённый звук. Рюдзи говорил ей, что купил брошку для Минори. Затем Тайга посмотрела в мусорную корзину и, увидев там рождественскую обёртку, похоже, поняла, что это значит. Она вообще была невероятно восприимчива к подобным ситуациям.
– …Это… Это… кое-что ненужное…
– Ненужное? Тогда давай сюда! Видишь, так моя причёска всегда будет в порядке!
Харута выхватил брошку у Рюдзи и заколол себе волосы, спрашивая, «ну, как я выгляжу?». Рюдзи не мог не подумать о том, что эта брошка проделала путь чуть ли не в полмира только для того, чтобы он увидел её на дураке Харуте.
– Отдай!
– Ай! Эй, что с тобой?!
– Просто отдай! Верни немедленно!
Прыгнув на спину Харуте, выглядя как длинноволосая дура, лезущая на дерево, Тайга попыталась сорвать брошь. Харута, у которого вместе с брошью выдирали волосы, дико завизжал. Рюдзи хотел было остановить Тайгу, но…
– Это… всё ещё… вещь Рюдзи!… Вот почему… отдай!
Как раз, когда открылась дверь и появилась их классная руководительница с журналом, брошь наконец покинула голову Харуты, прихватив с собой несколько прядей его волос.
***
– Он сгорел дотла!
Ученики класса 2-С лишь тупо глядели на Юри Койгакубо (не замужем, возраст 30 лет), стоящую перед классом с неловкой улыбкой. Но расшифровать её слова не могли.
– Пожалуйста, возьмите родительские разрешения! – Староста класса, Китамура, деловито выполнявший первое распоряжение классной руководительницы, застыл перед ней.
Одинокая Леди (30) быстро поблагодарила его и забрала стопку бланков, тут же засунув их в конверт, и продолжила свою странную речь.
– Он сгорел дотла, его больше нет. Вот такая незадача. Но ничего не отменяется. Вот почему… э-э-э… наверно… всё будет в порядке. Да, почти как изначально и планировалось. Да.
– …Сэнсэй, я совершенно не понимаю, что вы хотите сказать, разъясните, пожалуйста.
Услышав прямой вопрос Китамуры, Одинокая Леди (30) больше не пыталась скрыть новости.
– Отель!
Выглядя так, словно она пытается привести мысли в порядок, она сказала командным голосом…
– Отель, который мы зарезервировали для поездки на Окинаву! Он сгорел дотла в конце прошлого года, его больше нет. И на Окинаве больше нет отеля, который принял бы сто шестьдесят восемь школьников! Мы едем на три дня и две ночи кататься на лыжах! Это здорово!
Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э?!
Мучительный вопль усилился такими же звуками, донёсшимися из соседних классов. От этих стонов, казалось, даже потолок задрожал.
– Вы не шутите?! Вы серьёзно?!
– Что за фигня?!
– А-а-а-а! Моя первая поездка, моё первое посещение Окинавы!
– И кстати, почему это мы должны отправляться в горы в самый холодный зимний месяц? Они хотят поубивать нас?
Одинокая Леди (30) попыталась восстановить порядок и продолжила…
– Разве не здорово покататься на лыжах? Будут лыжи и большой пансионат! Вы увидите серебристо-белый снежный пейзаж! Вы будете лепить снеговиков! И счастливые голоса одноклассников! И многое другое…
– Нет! Это слишком скучно! И это та школьная поездка, что бывает раз в жизни?!
– Я должен поехать на Окинаву! Неважно, сколько придётся ждать, просто позвольте нам поехать на Окинаву!
– Правильно! Я не хочу в снежные горы! Протестую!
Хоть это было крайнее решение, оно нашло поддержку большей части класса. Но Одинокая Леди (30) лишь посмотрела на конверт с разрешениями, лежащий у неё под рукой.
– Но вы все уже принесли разрешения от родителей… так что…
Подлая хитрость взрослых довела ребят до точки. Все жалобно взвыли.
Харута, уже купивший путеводитель по Окинаве, рыдал. Китамура, тоже с нетерпением ждавший эту поездку, кричал «Я протестую! Это уж чересчур!». Девушки, в свою очередь, набросились на классную руководительницу с криками «Одинокая!», «Тридцатилетняя!». И даже Тайга, которая, наверно, могла отправиться на Окинаву в любой момент, стоило лишь захотеть, демонстративно стучала по парте.
Одинокая Леди (30) под таким напором продемонстрировала страдальческое выражение лица.
– Ну это же не я сожгла этот отель…
И это было правдой.
Среди этого хаоса один Рюдзи, словно житель иного мира, распахнул глаза до невозможности. Не может быть, чтобы Одинокая Леди (30) спалила отель.
Это сделал я.
…Рюдзи был вполне серьёзен. Может быть, это его утреннее проклятие «да гори оно всё синим пламенем» прорвалось сквозь ткань пространства и времени к отелю на Окинаве, спалив его дотла?
Мысленно Рюдзи извинился перед одноклассниками, чьи лица были залиты слезами. Ему-то сейчас ужасные заснеженные горы подходили куда лучше, чем солнечная Окинава. Проклятье достигло цели. Рюдзи чувствовал вину перед своими товарищами, но всё-таки больше радовался. Он не хотел думать о голубых небесах и прозрачной воде. Он сейчас был не в настроении нежиться под ярким солнцем и весело хохотать с друзьями.
Тёмное небо, безжалостные метели. Сырая одежда. Старые лыжные костюмы из проката. Медведь. Лавина. Убийство в запертой комнате… Вот это правильные вещи. Пронзительный свист призрака Титаника. Маниакальный смех его команды привидений. Вот это правильные вещи. К чёрту школьную поездку. Как здорово будет застрять в морозных заснеженных горах, поиграть в прятки в подводном лабиринте, побродить по преисподней.
Школьная поездка, что бывает раз в жизни? Да кого это волнует.
– Проклятье! И почему в такой день нет Ами-тян?!
– Ами-тян не приняла бы такое безропотно!
– Ами-тян наверняка что-нибудь придумала бы!
И чего они ожидают от этой двуличной модели, Ами Кавасимы, которая не появилась в классе? Те парни, которые даже начали кричать в пространство, Ами-тян! Ами-тян! Но Одинокая Леди немедленно разбила их надежды, заявив…
– Кавасима-сан работает на Гаваях и не успевает на обратный рейс, так что сегодня её не будет. Но она, наверно, уже по уши сыта южными островами и скорее всего предпочтёт заснеженные горы!
– Не может быть!