Том 6. Глава 2 (2)
– Откуда мне было знать, что Китамура на самом деле перекрасится в блондина! Ох… но я чувствовал, что это ему идёт! По крайней мере издалека?! Ха-ха!
Назвать этого дурака «легкомысленный» было большим преуменьшением. Его глупое высказывание заставило взорваться Минори, едва сдерживающую ярость.
– Чую тупоголового идиота! Проблема не в этом! Почему ты ничего не спросил у Китамуры, который убежал из школы как бешеный?!
– Даже если бы он много чего сказал, я бы запомнил только последние слова! Потому что мои старые воспоминания затираются новыми!
– Ублюдок! Безмозглый тип! Безмозглый! Если бы ты правильно спросил бы его, Китамура-кун, Китамура-кун бы… Ублюдок! Я всё выжму из твоей башки!
– Ай! Мне страшно! Я жить хочу!
Минори схватила Харуту за грудки и жестоко тряхнула. Тут кто-то схватил её за руку. Удивительно, но это оказалась Тайга.
– Минорин, ругать этого идиота – пустая трата времени.
На глаза Харуты, со всех сторон окружённого врагами, навернулись слёзы.
– Тай… Тайга! Я никогда не думал, что ты заступишься за меня! Я так счастлив! Так тронут! С сегодняшнего дня я больше не буду звать тебя Айсакой, я буду звать тебя Тайгой! И ты зови меня Кодзи!
– Что-то не припомню, чтобы давала право какой-то свинье трогать меня своими грязными лапами! Я что, похожа на твою подружку?!
– Ай!
Харута, не успевший отодвинуться от Тайги, получил безжалостный пинок в челюсть. Тайга посмотрела на него с крайним раздражением и отвращением, словно ядовитая змея, обнажившая зубы. Подрагивающие губы выдавали её неприкрытое презрение, леденящее кровь. Да, она не собиралась читать нотации этому идиоту. Было ясно, что её сердце дочерна обожжено ревностью. Да, всё так.
– Как бы то ни было… я в бешенстве!… Ну почему он разговаривал с типом вроде тебя, а не со мной… Я тоже посылала ему сообщения, спрашивала, всё ли в порядке!…
– О! Тайга тоже посылала ему сообщения? Ха-ха! Великолепно!!!
Сидящий на полу Харута продемонстрировал предельную степень тупости, показывая на Тайгу обеими руками, беспечно ступив в очень чувствительную область, которую никто не смел трогать…
– Похоже, что… Ты ревнуешь! Ревнуешь! Кажется, слухи правдивы, ты действительно увлечена Китамурой! Это так смешно! Та-а-ак смешно! Тайга и Китамура такие смешные! Ха-ха! А-ха-ха-ха-ха… ха!
– Рюдзи, можно я его убью? Можно?
Тайга одной рукой подняла голову Харуты, маниакально засмеявшись. Хоть она и смеялась, её глаза смахивали на чёрные дыры, а слишком сильно прикушенные губы покрылись свежей кровью.
– А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – Её голова раскачивалась из стороны в сторону, словно у сломанной куклы, с сухим смехом. Рюдзи, парализованный страхом, не мог её остановить. Тайга подняла Харуту над полом и поставила на колени. Харута начал задыхаться от нехватки кислорода. Его руки, прежде борющиеся в попытке освободиться, обмякли. Ното и Минори пытались разжать захват Тайги, но Тайга больше не слышала их. Под правой рукой, зажимавшей лицо, раздался хруст, словно что-то сломалось.
– А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
– Ох, он и правда покойник…
Все застыли в оцепенении…
– Эй, Такасу-кун! Это правда, что Маруо ушёл из школьного совета?
Бам! Тело Харуты рухнуло на пол, на его лицо немедленно вернулась знакомая идиотская улыбка. Тайга, Ното и Минори развернулись к источнику чрезвычайно взволнованного голоса. Рюдзи рефлекторно встал при словах «школьный совет».
– Я только что слышала от Ами! Маруо всегда считал школьный совет важнейшей частью своей жизни, он действительно собирается уйти? А ещё я слышала, что его бунт связан с председателем совета, это тоже правда?
Это была Мая, взволнованно ерошащая свои кремовые волосы. В обычной ситуации она и близко бы не подошла, если рядом нет Китамуры. Позади Маи обеспокоенно морщила лоб Нанако. За Нанако стояла Ами. Она уже всем разболтала. Одинокая Леди прямо сказала нам не упоминать про это, но она уже всё растрепала… Рюдзи уставился на неё. Ами в ответ лишь сказала «Ну и что?» и надела маску непогрешимости.
Эта девчонка действительно …!
– Что? Почему? Вы оба что-то слышали? Что знает Ами? Такасу-кун от нас что-то скрывает?
Под градом вопросов Ното Рюдзи не успел объяснить ситуацию, как Ами прервала его.
– Это странно… Ното-кун, Такасу-кун ничего тебе не сказал? Нас обоих вызвали утром в комнату для собеседований, и мы видели там Юсаку. А ещё нам задавали странные вопросы. Похоже, что-то случилось в школьном совете. Президент совета выглядела так, словно она знает всё… верно, Такасу-кун? Минори и тигр были там, когда Юри-сэнсэй силой нас уволокла, так?
Минори заговорила…
– Да, мы видели это… Кано-сэмпай знает причину бунта Китамуры? Причина в школьном совете? Эй, я впервые это слышу. Такасу-кун, ты сказал, что учителя лишь спрашивали вас, почему Китамура так преобразился, так? Что происходит, невестка? Ты думаешь, что мы, старики, ничем не можем помочь?
– Кхе!…
Сердце болит, ноги подкашиваются… в обморок бы упасть, так ведь по желанию не упадёшь. Рюдзи повернулся. Ното смотрел на него как на лжеца, глаза Тайги светились смертоносным красным светом. «Ах…» Глядя на это, Ами надела свою раздражающую ангельскую улыбку.
– Такасу-кун, почему ты врёшь? Минори и остальные действительно страдают, ты их всех обманул… Мы же все друзья, все беспокоятся не меньше твоего. Да, вот такой уж человек Такасу-кун…
– Такасу-кун!… Плачет ли судья в твоём сердце?!
Обруганный своей возлюбленной Минори, Рюдзи ощутил безнадёжность и яростно обернулся к Ами.
– Ты, ты! Предательница! Слушайте, всё не так! Сэнсэй не хотела раздувать ситуацию и просила нас молчать ради Китамуры! Сэнсэй сказала, что сама вернёт Китамуру в норму, словно ничего не случилось! А ты с радостью всем всё разболтала!…
– Смешно. Это ж такая мелочь. Что страшного может случиться, если я это рассказала? В любом случае, ситуация уже раздута и вряд ли мы чётко представляем себе детали. Кроме того, уход Юсаку из школьного совета сложно назвать новой информацией. Вы же все помните, что он кричал об этом вчера, убегая из класса, так ведь?
– Впервые об этом слышу…
– Ага, впервые, впервые.
– Он что-то такое сказал?
– Нет, помню только, что Маруо что-то кричал.
– Ничего такого не помню.
– Мои вчерашние воспоминания уже стёрлись.
Все скрестили руки перед грудью, обменявшись взглядами и действуя заодно. Ами холодно фыркнула, глядя на одноклассников, в скривившихся уголках губ прорезалась её настоящая сущность. Кто-то легко хлопнул её по плечу…
– Видишь, это новая информация! Почему ты всем разболтала? Одинокая Леди просила нас молчать, потому что не хотела раздувать страсти. А ты что делаешь, когда треплешься об этом?!
– А?… Но я такая пустоголовая, я не умею врать, я просто случайно проговорилась.
– Враньё! Всё ты и твоя неискренняя сущность! Ты злой человек!
Рюдзи наконец сказал это с чувством выполненного долга, заставившего его слегка содрогнуться. Но Ами, стоящая перед ним, лишь беспечно подняла брови.
– Не ошибись, Такасу-кун. Я не злой человек, я по-настоящему честный человек. Разве ты не видишь, кто счастлив, узнав, что Китамура ушёл из школьного совета? Не потому ли, что я сказала правду?
– Смотри сюда! – Да, это не ошибка – с того места, куда показывала Ами, доносился смех. Плечи Тайги тряслись. – Гр-р! – Рюдзи дёрнул Тайгу, заслонил собой, чтобы остальные не видели её смеющееся лицо, и зашептал…
– Тай… Тайга… Ты как реагируешь?! Тебе не кажется, что сейчас не время для смеха?!
Хотя Тайга изо всех сил старалась подавить смех, она продолжала косить глазами, словно дикий зверь, прячущийся в тени, беззвучно смеясь одним животом…
– Конечно, я беспокоюсь за Китамуру-куна. И я надеюсь, что скоро он вернётся в норму. Но, но… Это замечательно, что Китамура-кун ушёл из школьного совета! Теперь он прекратит общаться с боссом, с этой мартышкой-самозванкой, которая раздражает, как мелкий москит…
Какая эгоистичная радость… Как можно быть такой эгоисткой? «Смотри!» Тайга действительно повела себя так же, как и громко хохочущая Ами. Как злыдня. Зловещий взгляд Рюдзи смахивал на выражение окровавленной, только что отделённой от тела головы, готовящейся вцепиться в яремную вену своего палача. Злобность девушек здорово напугала его.
– Как бы то ни было, ключ к разгадке бунта Маруо связан со школьным советом, верно? Да, похоже на то, он взбесился именно при упоминании школьного совета! Совет – это жизнь Маруо, похоже, всё очень серьёзно. Что мы можем сделать для Маруо?
Мая сжала кулаки, вспыльчиво шагнув вперёд. – Успокойся, успокойся. – Нанако пыталась успокоить побагровевшую, серьёзно настроенную Маю.
– Правильно, Ами! Есть идеи?
– Хм-м… Ты меня спрашиваешь?
– Ну конечно тебя, ты надёжный человек, да ещё и подруга детства Маруо. Пожалуйста, помоги нам вернуть Маруо в норму.
Выдержат ли её хорошие манеры этот вопрос?… Рюдзи скрестил руки на груди и ничего не сказал.
– Как тупая чихуахуа может быть надёжной!
– А!
Тайга заговорила с ним. Одновременно она смело и агрессивно воткнула кусочек жареной картошки из бэнто Ното прямо в ноздрю Ами, следя, чтобы вошло глубоко. Ното и Харута уставились на нос Ами. Рюдзи, ещё не залечивший психологическую травму от мятного бальзама для губ, непроизвольно потёр свой нос. Похоже, Тайга изучила ещё одно бесполезное издевательство.
– Тупая чихуахуа! «Тупая» значит самая глупая из всех глупых дур! У тупой чихуахуа нет мозгов, нет характера, и что самое важное, нет доброты! Единственное, что тупая чихуахуа может делать хорошо – это притворяться, но даже это она делает плохо!
– Это… Это действительно больно, дура!
– Гонг…
Ами врезала Тайге по голове, потирая больной нос. «Ами, платок!» «Давай сюда!» Мая и Нанако протянули платки, а Минори ухватила Тайгу за голову и тряхнула…
– Эй! Тайга! Так нельзя!
Другая рука убрала волосы, упавшие ей на щёки, обратно за уши.
– Что такого плохого в несовершенном притворстве? Третий год! Класс В!
– Минори, заткнись! Не время для этого! У Ами из носа соль течёт!
– Ма-Мая, не надо так буквально!
Ами резко выхватила платок из руки Маи, глядя на Тайгу со слезами на глазах.
– Тигр… Сегодня я действительно зла…
– Ты так высокомерна, даже со сверкающей солью из носа, лысая!
– Я не лысая!
– Лысая, лысая!
– Не лысая!
Все парни смущённо молчали, не в силах представить последующее. Что дальше… давление… провокация снятия скальпа… старение… неизбежная участь… нет! Чувствительное мужское сердце напоминало калейдоскоп, перебирая мириады тревожных тонов. Но Тайга и Ами не думали о юных сердцах присутствующих ребят, обостряя перепалку с каждой минутой.
– Да, да, тупая чихуахуа – чудовище, всё в волосах, не лысая, не лысая!
– Что?! Ну теперь я точно разозлилась! Я лысая, говоришь?! Да, я лысая! Лысая!
Ох… Теперь даже девушки в классе окрасились в депрессивные тона.
– Ё-моё! Ты чему угодно радуешься! Ами-тян… Ами-тян устала от всего этого! Сама потрудись, глупый мелкотигр! Ах да, я слышала, что ты новая пассия Юсаку, так?! Потрясающая глупость! Не знаю, может твоих мозгов, доброты, скорости и всего прочего хватает! Хмф, но вот роста тебе не хватает точно!
– Ами, это правда?!
Нервно вскрикнула Мая, храбро отталкивающая оскалившую зубы Тайгу. Ами окончательно сбросила маску, открыв свою истинную натуру, выпалив с перекошенным лицом…
– Никто из вас не понимает настоящего Юсаку! Хороший ученик, который плачет как ребёнок в комфортных условиях, только чтобы привлечь внимание! Вы выглядите дураками, беспокоясь об этом идиоте! Мая и Нанако так заволновались о нём, когда я рассказала им. По правде говоря, он совсем не тот человек, каким вы его видите!
Высказавшись, тяжело дышащая злая чихуахуа надела удовлетворённое выражение, холодно глядя на беспокоящихся о Китамуре ребят, включая Рюдзи.
– Вы уже забыли? Уже зима нашего второго года, пора всерьёз думать об экзаменах в колледж. Не стоит беспокоиться об этом златовласом типе, пытающемся сбежать от суровой правды жизни. Ни у кого нет лишнего времени, чтобы волноваться о Юсаку, да? Пока вы беспокоитесь о нём, ваши соперники уже ходят на дополнительные занятия, заботясь о своём будущем, опережают вас. Как бы то ни было, хороший ученик Юсаку может бросить всех вас, тратящих на него такое драгоценное время, как следует поработать самостоятельно и поступить в хороший университет. Ему не надо становиться президентом школьного совета, чтобы быть выдающимся, раз уж он всеми любимый парень с прекрасным будущим.
– И он должен знать, что кто-то придёт и поможет ему, когда он плачет.
Почему-то последняя фраза была сказана словно про себя.
Никто не смог возразить Ами. Правильные до боли аргументы заставили всех замолчать. Хлоп! Ами хлопнула в ладоши, снова надев свою милую маску.
– Вот так. Слушайте все! Обеденный перерыв почти закончился, готовимся к следующему уроку! Времени мало, мы никогда не продвинемся вперёд, если будем заниматься только приятными вещами вроде школьного фестиваля. Так, Ното-кун, быстро доел бэнто. Харута-кун, утри слюни. Такасу-кун, ты арестован за своё лицо, немедленно отправляйся к пластическому хирургу.
– Ка-какое тебе дело?!
– ХА-ХА-ХА! – Ами неожиданно сменила позу и направилась прочь, злобно хохоча. Рюдзи лишь глядел на её удаляющуюся фигуру. Затем повернулся к Минори, ткнувшей его в плечо, не в силах сказать что-либо от неловкости после собственной лжи. Но…
– Такасу-кун… Нет, судья в сердце Такасу-куна, ты не хочешь сходить домой к Китамуре-куну после школы?
– А?…
Минори, столь неожиданно предложившая это, стояла перед Рюдзи и поигрывала прядью волос. Рюдзи не решился поднять голову…
– М-м-м… Я всё ещё беспокоюсь о нём. Даже если это ненадолго, я хочу его увидеть, хоть и не знаю, что случилось в школьном совете. Не хочешь сходить к нему вместе? А то неприлично слабой леди, вроде меня, в одиночку являться в дом к парню. По ситуации не думаю, что Ами согласится пойти со мной. Тайга, ты пойдёшь?
Тайга ещё до вопроса втиснулась между Рюдзи и Минори и крутила головой, глядя то на одну, то на другого. Она сначала ответила Минори: – Думаю, Китамуре-куну будет легче разговаривать, если народу будет меньше. – Но тут же повернулась и объяснила Рюдзи свои настоящие мотивы, – Хоть я действительно хочу пойти к Китамуре, гораздо важнее сохранить текущее положение дел. По правде говоря, я действительно надеюсь, что Китамура-кун уйдёт из школьного совета, так что… постарайся, чтобы всё так и продолжалось! Тупой пёс КОРО!
Рюдзи не мог поверить своему везению, что выпало такое счастье – пойти с Минори после школы. Хоть ощущение счастья несколько омрачалось осознанием сложности своей миссии. Он игнорировал эгоистичные пожелания Тайги и не думал, что Китамура послушается их только потому, что они пришли к нему домой. Он не понимал ход мыслей Китамуры, но и не верил объяснению Ами насчёт облома в романтических чувствах к председателю школьного совета.
Хоть причина и оставалась неизвестной, Китамура действительно стал правонарушителем. Можно было предположить, что что-то произошло в школьном совете или даже с самим председателем. Направляясь в дом Китамуры, Рюдзи надеялся найти какой-нибудь ключ к происходящему, хоть самый мелкий, который мог бы объяснить поступки его лучшего друга, чтобы удалось вернуть Китамуру в норму.
Начались послеобеденные уроки. Теперь выражение лица Рюдзи было донельзя свирепым, так что никто из учителей не осмеливался посмотреть ему в глаза. Шёл скучный урок классической литературы, с боязнью учителя сказать Рюдзи, чтобы тот не пялился в окно, и пустым местом старосты класса.