Том 4. Глава 18. Святая готовит ловушку

Григальская Империя, императорский замок, возвышающийся над столицей Галлигар.

Если дворец Орлеанского королевства был замком, сложенным из камня, пропитанным историей, то этот замок, в свою очередь, был крепостью огня и стали, заключавшей в себе передовые технологии.

— Хм, в данным момент Теократия должна быть сосредоточена на покорении «Гроба Бессмертного» во главе с тобой. По крайней мере, так я слышал. Возможно, слух мой уже не так хорош как раньше.

Передо мной находился человек, который, несмотря на свои перевалившие за сорок лета, был наполнен такой жизненной силой и энергией, что мог подавить других одним своим взглядом — правитель Империи, гордящейся своей могущественной военной силой, воинственный и грозный Гродийа Григальский. Одного лишь вида его могучего тела, не позволявшего заподозрить его истинный возраст, вместе с царственным спокойствием и величественным обликом прирождённого владыки было достаточно, чтобы не посрамить носимый им титул Императора.

— Пресвятая Лунарис даровала мне провидение. Пути Господни неисповедимы, я лишь смиренно следую его словам.

— Что ж, не суть важно. Добро пожаловать в Империю, Святая Метерия.

— Это честь для меня. Благодарю вас за тёплый приём, Император Гродийа.

«Этот человек совсем не изменился».

Вести разговор с нескрываемой насмешкой в словах, сохраняя при этом доброжелательную улыбку — подобный способ провоцировать собеседника, чтобы увидеть его реакцию, мне был не очень по нраву.

— Давай послушаем цель твоего визита, уважаемая Святая.

— ...Семена хаоса разносятся по свету. Согласно завету, когда свет божественной защиты пресвятой Лунарис померкнет, зло придёт в эти земли. Это время грядёт, и божественная защита не вернётся на континент, покуда мы не защитим землю от порождений зла и не уничтожим корень этого зла — Повелителя демонов, его истинного воплощения. Настал момент всему человечеству объединиться против величайшей угрозы.

— Действительно, демоны стали чаще проникать сквозь Великий барьер. Ясно. Мне неведомо, откуда они приходят, но похоже, каждая из стран на границе континента столкнулась с этими трудностями. И хотя все эти разговоры про конец божественного света больше походят на байки дряхлых старцев, день падения Великого барьера, стало быть, и правда не за горами. — Подперевший щёку рукой Император Гродийа согласно кивнул. — Так ты говоришь, все государства должны образовать альянс, как указано в ваших писаниях?

— Именно так. Одна страна не сможет противостоять демонам, и не имеет значения, какой военной мощью она обладает, этого будет недостаточно. Чтобы подготовить основу для создания такого альянса, мне была оказана честь посетить вас. В настоящее время другие равные мне посланники совершают визит в Королевство и Страну Зверолюдей.

— Хм, я тебя понял. Детали можешь обсудить с моими чиновниками.

— Благодарю вас за понимание.

— Ты отправляешься завтра? Отдохни сегодня как следует, чтобы снять усталость.

— Спасибо за беспокойство. С удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством.

На этом аудиенция была окончена.

***

— С возвращением, госпожа!

В выделенных мне покоях меня встретили ожидающие прислужницы, облачённые в монашеские одеяния с тонким покрывалом на голове. Их полные благоговения взгляды скорее всего можно было объяснить посвящением, которое они прошли во время кропотливых тренировок, чтобы поклясться мне в верности.

— Письмо доставлено тому человеку?

— Да, без заминок.

— В таком случае, пока что не о чем беспокоиться.

Судя по всему, эта принцесса не собирается покидать Королевство, и в данное время пока ещё должна быть свободна от обязанностей королевской семьи, так что скорее всего, она примет моё предложение.

Нежно прикоснувшись рукой к щеке прислужницы, я искусно использовала небольшое количество магической силы.

— Ты очень меня выручила. Да благословит тебя пресвятая Лунарис за твои благочестивые дела.

— А-ах, а-а-ах, госпожа...

— Наставить этот мир на путь истинный — воля Всевышнего. Прошу, давай и далее посвятим себя делу возвращения всего на круги своя.

— Да, да!

Благоговение сменилось блаженством, и теперь её взгляд был исполнен праведной веры, как и полагается благочестивой последовательнице пресвятой Лунарис. В совершенном и правильном мире этих девушек, безропотно посвятившим себя моему с милым Кайто будущему, я непременно сделаю счастливыми. Мой возлюбленный тоже не раз говорил: «Счастьем нужно делиться».

— Я отправляюсь в купальню. А вас, девушки, я как обычно попрошу воздержаться туда заходить.

— Как соизволите, — хором ответили они. После чего я, захватив свою магическую сумку, отправилась в купальню, предназначенную для высоких гостей.

По сравнению с огромной купальней в Королевстве, здешняя, выполненная по вкусу Императора, не любившем излишества, купальня, была заметно меньше и обставлена гораздо скромнее, довольствуясь лишь самым необходимым. Это, впрочем, можно было назвать достоинством для приученных к аскетизму последователей учения пресветлой Лунарис. И что более важно, в более просторной купальне чувство от пребывания в окружении моего дорогого Кайто стало бы менее ощутимым.

— Сумочка, раскройся!

В ответ на мои слова из сумки посыпались сшитые мною всевозможные куклы моего любимого, в каждый стежок которых я вложила свою любовь. Мой милый Кайто — улыбающийся, сердитый, нахмурившийся, застенчивый.

— Ах, в окружении своего возлюбленного я в любой купальне чувствую себя на небесах!

Охваченная настоящим блаженством, я постепенно погрузилась в горячую воду, чувствуя, как тело накрывает волна сладкой боли.

Мой милый смотрит на меня.

Мой милый смотрит только на меня.

— Хи-хи-хи, это немного смущает. А-ах, однажды, мы с любимым по-настоящему…

Притянув к себе выполненную в натуральную величину куклу моего возлюбленного, я обняла его сзади и прижалась лицом к его шее.

— «Метерия, я люблю тебя».

— А-ах, а-ах, любимый...

Закрыв глаза, я представила на месте куклы своего дорогого Кайто. Разгорячённая, не в силах удержаться, я провела кончиком языка по его шее и прижалась к щеке.

— Мм… мнм-ах… ммм…

Я обняла его крепко-крепко, а потом, повернув моего любимого лицом к себе, села ему на колени.

— «Метерия, я без ума от тебя».

— Я тоже, мой милый Кайто. Я тебя обожаю, люблю больше всего на свете… Ммх… ммм… — Я нежно поцеловала его в губы, а потом ещё, ещё и ещё. — Мму-ах… ахмм… мнмм...

— Скоро рядом со мной будешь и настоящий ты. И тогда нас ждёт что-то ещё более необыкновенное… У-фу-фу-фу.

Осторожно, бережно, нежно.

— Давай начнём всё с начала, любимый… У-фу-фу, у-фу-фу-фу-фу-фу!

Устраним всех, кто мешает нашему счастью в этом мире, и вместе…

Вновь пойдём по правильному пути… да, мой милый Кайто?

***

Тьма прочно обосновалась в глубине имперской столицы. В столице государства, где правила бал меритократия, правила устанавливали сильнейшие; но для подполья, вне зависимости от страны, это было незыблемой основой существования с незапамятных времён. Обман, подлые атаки, предательство, ловушки и захват заложников — что бы ты ни делал, ты должен выжить любой ценой, потому что только тот, кто умеет выживать, способен здесь чего-то добиться. Какими бы гнусными средствами не была достигнута цель, всегда будет прав тот, кто убил.

Вот почему я стал ассасином — потому что считал это занятие самым безупречным на свете. Жить, убивая; убивая, наслаждаться; сделать убийства моей жизнью. Авантюристы, рыцари, наёмники — каждый из них чем-то связан, и поэтому небезупречен. Убивать, чтобы жить — это неинтересно. Если живешь не для того, чтобы убивать — это не жизнь. Я продолжал жить такой жизнью, и люди стали называть меня «Королём убийц». Мне было наплевать на прозвища, но это мне нравилось, потому что звучало как признание моего образа жизни.

— Эй, Горд. И сегодня на прогулку идёшь?

— Ага, погодка нынче хорошая, правда?

— Я не об этом говорю. Стареешь, поди?

— За большой медяк? Тогда возьму один.

— Да не об этом я… И вообще, стоит он…

— Иду на свидание с крошкой Юммей.

— Юммей? Да это ж имя соседской собаки!

— Хо-хо-хо!

По дороге с работы, бросив продавцу фруктов монету, я задёшево разжился сочным спелым фруктом.

— Умм, такой сладкий, что просто тает во рту… Хо?

Вернувшись к себе на хату, я обнаружил, что здесь уже кто-то побывал.

— Ну и ну, залётный какой-то, что ли?

«Ежели так, то я знаю, кого убить следующим».

— Хм? А это чего? Письмецо кто-то оставил?

На неказистом столике лежал лист свёрнутой писчей бумаги.

— ...Хмм, не думал, что запрос придёт прямо сюда. Поручение от Святой… Подозрительно, очень подозрительно… Святая… Я не прочь бы её прикончить.

Хе-хе-хе, я не удержался от смешка. Святую мне уже приходилось видеть, и я бы с удовольствием вонзил свой кинжал в её нежную белую шейку. Раздумывая над этим, я сорвал печать и прочитал письмо.

— Город магии Кёрбенхейм?.. На западе, значит? Холод точно не пойдёт на пользу моим старым косточкам.

Так-так-так. Интересно, какого же цвета у Героя потроха?