Глава 314.1. Девять Диаграмм

Для Цинь Му подобный опыт гуляния внутри мира картины был в новинку. Такой путь живописи отличался от пути живописи глухого. Старик научил его воплощать картины в реальность. Например, если бы он нарисовал шторм и потряс картину, буря разразилась бы в реальности. Однажды глухой нарисовал восемнадцать уровней ада, из-за которых вся столица страны Небесной Живописи внезапно рухнула, превращаясь в восемнадцать уровней ада. Именно так его картины влияли на реальность.

Картина же, в которую вошёл Цинь Му, была полной противоположностью. Войдя внутрь, он стал частью картины. Тем не менее, оказавшись в ней, он обнаружил, что мир внутри не был двухмерным, а трёхмерным. Вокруг было очень обширное пространство.

«Ещё один вид пути живописи!» — осмотрев всё вокруг, подумал про себя юноша.

Если живопись глухого позволяла его мазкам вторгаться в реальность, то этот путь создавал мир внутри картин. Если бы эти два пути когда-нибудь дополнили друг друга и слились, уровень пути живописи мог бы быть доведён до невообразимой высоты.

Цинь Му задумался, тут же представив, как после его единственного поднятия кисти по полю брани проносит ураган, тут же уносящий за собой целые армии врагов, и не куда-нибудь, а в картину!

Один удар, способный смести десятитысячную армию… Ученик полон вдохновения, полон эмоций!

Юноша отбросил на задний план свой полёт мысли, хотя, наверное, фантазии. Его достижения на пути живописи значительно уступали достижениям глухого, который был для него словно непреодолимая гора… Можно только смотреть, любоваться, но не испытывать на прочность. Он нутром чувствовал, что должен рассказать об идее глухому, и пусть тот исследует слияние двух этих путей в единое целое, а затем уже он подключится, вновь переняв учения старого проныры. Такой подход позволит ему совершенствоваться в два раза быстрее…

Глухой был более опытным, поэтому, если бы он позволил ему изучить слияние двух путей, прежде чем учиться у него, он мог бы сэкономить много времени и заняться попутно другими делами. Кроме того, старик сможет достичь ещё более высокого уровня в пути живописи.

Цинь Му посмотрел на человека в белом на картине, им оказался его отец, Цинь Ханьчжэнь. В этом причудливом мире тот был жив. Став единим с деревом, его изящную осанку и манеру поведения нельзя было подметить, тогда как здесь, в картине, юноша уловил каждую деталь. Жаль только… что это был не настоящий Ханьчжэнь, а просто с картины.

В мире картины не существовало каких-либо звуков, поэтому его “отец” не мог разговаривать, но был способен на некоторые простые действия, такие как письмо и живопись. Да, он не был настоящим Цинь Ханьчжэнем, но был им нарисованным.

Цинь Му подошёл ближе и, увидев, что тот в настоящее время рисует пути циркуляции Ци, диаграмму техники Даоинь, удивился:

— Техника Трёх Эликсиров Тела Тирана!

Мужчина рисовал технику Трёх Эликсиров Тела Тирана, которую совершенствовал Цинь Му. В самом начале своего пути, как практика боевых искусств, он полагался на технику Даоинь, чтобы обрести просветление и пробудить свой Духовный Эмбрион, который со временем позволил ему достичь текущих достижений…

Техника Трёх Эликсиров Тела Тирана, которую Цинь Му увидел, несколько отличалась от той, что он практиковал. Начав с рисунка первой области, равной технике Даоинь, он понял, что отображённое на нём отличалось от того, что он знал ранее. Но запечатлённая техника не была запутанней и сложнее, нет… совершенно нет, даже наоборот намного проще и чище.

Техника Даоинь Трёх Эликсиров Тела Тирана, которой старейшина обучил его, считалась самой простой и стабильной техникой в мире. Она считалась техникой, больше всего подходящей для совершенствования обычных людей. Однако, техника Даоинь, нарисованная мужчиной в картине, была ещё проще, но продуманнее. Она совершенно не казалась грубой и непродуманной.

Текущая область совершенствования Цинь Му уже была далека от той, что была когда-то, во времена его раннего юношества. Он понимает логику, согласно которой чем проще основы, тем выше будут достижения.

Если угодно, можно провести параллель с рисунком на белой бумаге. Чем меньше ненужных деталей, тем чище выйдет конечный результат. Детали, окрашенные в белый цвет, могут быть более изысканными и прекрасными… Если бы кто-то рисовал на бумаге, на которой уже кто-то писал, было бы трудно сотворить прекрасную работу или написать великолепную картину поверх такой основы, независимо от того, какая божественная кисть была бы использована.

Техника Даоинь человека на картине была проста до невообразимой степени. Юноша пытался выполнить свою жизненную Ци в соответствии с тем, что он видел, сначала всё получалось не лучшим образом, но после нескольких повторений, он вскоре стал более живым и безграничным, достигнув его конечностей и костей, давая ему ощущение творения неба и земли.

— Если бы у меня была такая техника Даоинь, я боюсь, что мне было бы ещё труднее пробить Стену Духовного Эмбриона, — печально вздохнул Цинь Му.

Когда старейшина передал ему технику Трёх Эликсиров Тела Тирана, он должен был внести некоторые незначительные коррективы, чтобы было проще пробить “стену”. И было ли это к лучшему или наоборот, с уверенностью сказать нельзя.

После изменения техники “стену” стало намного легче сломать, но основание было не таким плотным, как это было бы с техникой Даоинь, которую нарисовал мужчина. Хотя не стоит забывать, что в то время самым важным для него было любыми способами прорваться сквозь Стену Духовного Эмбриона.

Мужчина в картине нарисовал вторую диаграмму техники Трёх Эликсиров Тела Тирана, на которую Цинь Му повезло наткнуться в долине Дворца Подавления Рока. Разница между двумя диаграммами была крайне незначительной, лишь малые изменения в некоторых местах циркуляции.

Парень попытался прогнать Ци через своё тело согласно только что увиденной диаграмме и мгновенно почувствовал, словно его духовный эмбрион был способен нести на своих плечах небеса и землю, отчего его сердцебиение бесконтрольно ускорилось. Техника Трёх Эликсиров Тела Тирана, которую он узнал из Дворца Подавления Рока, никогда не давала ему такого чувства.

Область Духовного Эмбриона являлась вотчиной практиков боевых искусств. Только достигнув её можно считать, что человек вступил в суровый мир совершенствования. Да, стать одним из избранных — практиком боевых искусств, без сомнения важно, но крепкие основы не менее важны…

Цинь Му понимал, что Божественное Сокровище Духовного Эмбриона открыло в его теле небеса и землю. По мере того, как он развивался, его совершенствование становилось всё более и более глубоким, а небо и земля более выдающимися. Вершина являлась небом, а дно землёй. Духовный эмбрион находился посередине, начав дышать Пятью Ци, которыми были металл, дерево, вода, огнь и земля, а под ним располагалась духовная платформа. Ноги эмбриона ступили на землю, а тело объединило Шесть Направлений: небо, землю, север, юг, восток и запад.

На своём пути совершенствования Цинь Му достиг области Шести Направлениях, и именно так он понимал божественные сокровища. Что касается Семи Звёзд, Небожителя, Жизни и Смерти, Божественного Моста, его понимание относительно них не было особо обширным, но у него были кое-какие мысли.

Область Шести Направлений развивала исконный дух. Тот рос по мере того, как духовный эмбрион поглощал душу и жизненную Ци во время совершенствования, в итоге по достижению области Шести Направлений становясь исконным духом. Последний, кстати, мог покинуть тело в основном только тогда, когда практик достигал области Небожителя.