Глава 358.2. Истощён до смерти
«Тело Тирана действительно экстраординарно. Тем не менее, я тоже Тело Тирана! Поэтому я не слабее!» — оглянувшись, подумал Сюй Шэнхуа.
Их шаги постепенно становились одинаковыми, но один шёл первым, а другой вторым. Всякий раз, когда Цинь Му делал шаг вперёд, Сюй Шэнхуа делал то же самое. Он был как тень, вызывая у людей странное чувство.
Четыре девушки, следующие за ними, увидели это зрелище. Два больших мальчика шли один за другим, один впереди, раскрывая для удара свою спину, другой позади, не рискуя нанести смертельный удар. Вместо этого он выглядел так, будто был скован и неохотно шёл вперёд.
«Молодой Мастер в невыгодном положении!» — сердца Юй Лю и Цзин Ян слегка вздрогнули, ведь им впервые довелось увидеть, как Сюй Шэнхуа оказался в невыгодном положении ещё до начала боя.
На Высших Небесах Сюй Шэнхуа далеко превзошёл определение слова “выдающийся”, он поразил там всех богов. Его восхваляли как человека с самыми высокими способностями за пятьсот лет, а когда он спустился в мир смертных, то подтвердил истинной такой репутации.
Паньгун Цо из Дворца Золотой Орхидеи увильнул от битвы, Монастырь Великого Громового Удара не захотел сражаться, Даоцзы Линь Сюань принял вызов и был побеждён вместе со всеми экспертами Маленькой Нефритовой Столицы, а тамошние испытания Зала Трёх Эонов и Зала Пяти Ци были успешно пройдены… Но сейчас он встретил своего самого страшного противника!
Пройдя с Сюй Шэнхуа сто километров, Цинь Му был слегка удивлён. Красавчик всё ещё шагал неуверенной, неохотной походной, но не раскрыл ни одной слабости!
Уму непостижимо!
Даже Паньгун Цо, тот старый монстр, проживший не одну тысячу лет, не смог бы продолжать идти так уверенно!
Паньгун Цо был экспертом в техниках и божественных искусствах Монастыря Великого Громового Удара, секты Дао, Маленькой Нефритовой Столицы и Небесного Дьявольского Культа. Но если бы он был подавлен Цинь Му и продолжал идти за ним, он начал бы колебаться уже после десяти километров, в итоге изменив движение своего тела, чтобы убедиться, что не раскроет никаких недостатков.
Когда дело дошло бы до двадцати километров, Паньгун Цо начал бы раскрывать свои слабости, и ему стало бы трудно продолжать. На двадцати одном километре он бы, в попытке не упустить переломный момент, определённо атаковал Цинь Му первым. В противном случае его ждала бы смерть!
Если бы Паньгун Цо так и не напал, продолжив следовать по стопам Цинь Му, он бы умер на двадцать четвёртом километре. Тот убил бы его с одного удара!
Тем не менее Сюй Шэнхуа до сих пор шёл по стопам Цинь Му… и даже несмотря на свою ведомость, его шаги и движения тела не дрогнули, что говорило о неуязвимости!
От реки Мутной и на протяжении более ста километров, он не раскрыл никаких недостатков!
«Ван Мужань сказал, что его техника и божественные искусства очень странные, они становятся сильнее при встрече с более сильными противниками. Чем сильнее враг, тем быстрее он проиграет! Все его божественные искусства приспосабливаются на месте и создаются прямо в бою. Этот вид техники, безусловно, чрезвычайно высокого уровня. Должно быть он превзошёл технику и сразу овладел уровнем навыка!» — Цинь Му становился всё более взволнованным.
Он не повернул назад, вместо этого продолжал идти вперёд на ещё большей скорости!
Техника Сюй Шэнхуа была очень мистической, позволяя ему превзойти технику и перейти прямо на уровень создания божественных искусств. Цинь Му хотел проверить пределы этой техники и посмотреть, какова она по сравнению с техникой Трёх Эликсиров Тела Тирана!
Шаги Цинь Му становились всё быстрее, а аура всё сильнее. Он летел вперёд со скоростью молнии, но его шаги были по-прежнему спокойны. Не было никакого смысла спешить. Сюй Шэнхуа следовал за ним, его шаги тоже были по-прежнему устойчивыми, без каких-либо признаков на ошибки.
Их скорость становилась всё выше…
Внезапно лицо Сюй Шэнхуа побледнело, но он проследовал за Цинь Му ещё одну сотню километров, прежде чем подошёл к своему пределу и вырвал свежей кровью.
Цинь Му продолжал двигаться вперёд, а Сюй Шэнхуа продолжал бежать за ним и сплёвывать кровь. Несмотря на то, что его на ходу рвало кровью, в его движениях всё равно не было никаких недостатков.
Однако, если его продолжит так выворачивать кровью, он израсходует её всю и умрёт!
С самого начала и до конца Цинь Му ни разу не атаковал его, вот только он всё равно оказался раненым. Во время всего путешествия их ауры, техники тела и божественные искусства были на самом деле в бою. Несмотря на то, что казалось, что не было никакой опасности, битва уже началась, и для ошибок места не было.
Техника и божественные искусства Сюй Шэнхуа основывались на адаптации на месте и создании, таким образом, они имели чрезвычайно высокие требования к умственному развитию. Он исчерпал свой разум на фабрике, и даже при том, что противник дал ему время на отдых, его разум не мог восстановиться так легко. С того момента, как его впервые вырвало кровью от истощения из-за продолжительной ходьбы, нагрузка на мозг только увеличивалась.
Цинь Му не хотел атаковать его, ожидая пока тот будет истощён до смерти!
Если он продолжит идти, его мозг определённо исчерпает свои последние силы.
Чёрные пряди волос Сюй Шэнхуа постепенно начали становиться белесо-серыми. Пока он кашлял кровью, он шёл по стопам Цинь Му. Истощение его умственной силы уже повлияло на его тело. Если ничего не изменится, он скоро загонит себя до смерти!
Внезапно Цинь Му остановился и улыбнулся:
— Если я убью тебя вот так, ты определённо не примешь этого, а я не почувствую удовольствия от битвы. Брат Сюй, вылечи свои раны и восстанови жизненную Ци. В следующий раз, нас ожидает битва жизни и смерти.
Сюй Шэнхуа остановился и открыл рот. Он хотел что-то сказать, но внезапно упал на землю и потерял сознание.
— Действительно почтённый и ужасающий противник, — похвалил Цинь Му.
Оставив Сюй Шэнхуа лежать на земле, он повернулся, собираясь уйти. Кровь просочилась в уголке его рта, но он немедленно всё проглотил.
Да, Цинь Му почти истощил Сюй Шэнхуа до смерти, но сам еле выдержал это. Деревенские старики говорили, потерпеть поражение в битве — это ещё ладно, но ни в коем случае нельзя себя посрамить поведением.